Анжелика. Отель Ботрейи (продолжение). (1/1)

Когда карета маркиза де Монтеспана подъехала к дому графа де Пейрака, Анжелика на мгновение застыла, а сердце ее пропустило несколько ударов: девушке вдруг показалось, что она уже видела эти ворота из светлого дуба, освещенные солнцем… Только когда и где, она никак не могла вспомнить. Словно грезя наяву, Анжелика представляла себя обладательницей подобного особняка с роскошными воротами, подъездом для карет, конюшнями, кухнями и помещениями для прислуги. Ей хотелось, чтобы позади дома был сад, украшенный апельсиновыми деревьями, цветником и уютными, увитыми розами беседками...Дом, который Анжелика увидела за оградой, казалось, был построен совсем недавно. Строгий фасад с очень высокими окнами, неокрашенные светлые стены, балконы из кованого железа, четкий рисунок черепичной крыши с закругленными чердачными окнами — все это отвечало моде последних лет. Лепной гербовый щит над воротами на секунду привлек ее внимание, но рассмотреть его поподробнее она не успела - карета уже катила по подъездной дорожке к дому.Соблюдая крайнюю осторожность, Анжелика помогла маркизу извлечь из экипажа поминутно чертыхающегося графа де Лозена, после чего с замиранием сердца поднялась по мраморным ступеням крыльца. Каждая деталь этого светлого дома, наполненного гармонией, приводила ее в восторг. Плавные линии кованых решеток балконов и перил, напоминающие изгибы виноградных лоз, резные золоченые деревянные фризы, обрамляющие массивы мрамора,широкие оконные проемы, застекленные прозрачными, а не цветными стеклами... Повсюду были статуи и бюсты, каменные животные и птицы, олицетворяющие добрых духов счастливого домашнего очага.- Настоящий рай, - прошептала Анжелика, в душе удивляясь, что это архитектурное чудо принадлежит графу де Пейраку. Она была готова увидеть все, что угодно: мрачный особняк в готическом стиле с узкими бойницами окон и непременной башней алхимика, возвышающейся над фасадом; величественный дворец, роскошно украшенный под стать богатству своего хозяина, к которому золото и серебро текли буквально рекой... Но светлый и словно наполненный солнцем дом, гостеприимно распахивающий свои двери для каждого, кто пожелает посетить его - такого Анжелика не могла себе даже и представить.Слуга, видимо хорошо знавший господина де Лозена, тотчас провел их в гостиную, а сам поднялся наверх, чтобы доложить хозяину о неожиданных гостях. Анжелика украдкой огляделась по сторонам. Комната была обита голубым атласом, расшитым золотом, а в глубине находился камин с двумя каменными львами по бокам, на фронтоне которого девушка разглядела уже знакомый герб. Решетка из кованого железа с причудливым рисунком отделяла гостиную от ведущей в парк длинной галереи.- Великолепный дом, - озвучила мысли Анжелики Ортанс и провела рукой по каминной полке, словно желая убедиться, что вся эта красота, окружавшая их, - настоящая и не исчезнет при первом же прикосновении.Господин де Монтеспан произнес вполголоса:- Действительно, мадам, вы правы. Даже в королевском дворце я не видел ничего подобного.

- Вы бывали при дворе? - оживилась Ортанс и со значением посмотрела на сестру.- И не раз, - улыбнулся молодой человек. - Его величество весьма благосклонно относится к вашему покорному слуге...

Возможно, он продолжал бы и дальше рассказывать о жизни при дворе и о положении, которое он там занимает, желая произвести благоприятное впечатление на дам, но в этот момент, прерывая его на полуслове, в комнату вошла высокая черноволосая женщина, одетая как горничная. Анжелика поразилась, насколько она похожа на их с Ортанс кормилицу, Фантину Лозье, словно приходилась ей родной дочерью. Слегка поморщившись при виде того, как кровь несчастного Лозена, мешком висящего на плече маркиза, тяжелыми каплями падает на дорогой ковер, женщина распорядилась уложить раненого на диван. Затем она обратилась к Анжелике, которая с озабоченным видом склонилась над ним, прислушиваясь к едва уловимому дыханию:- Я схожу за водой на кухню, а вы, будьте так любезны, придержите пока повязку на ране, мадемуазель.Девушка послушно кивнула и присела около Лозена. Он уже не стонал, глаза его были закрыты, и Анжелика с беспокойством отметила мертвенную бледность, разливающуюся по его лицу.- Мессир, возможно, нужно вызвать лекаря? - взволнованно обратилась она к маркизу, стоявшему неподалеку. - Господин де Лозен потерял много крови, необходимо потуже перетянуть рану, чтобы остановить кровотечение, а затем аккуратно ее промыть, иначе, боюсь, она может загноиться.Мужчина одобрительно кивнул.- Вас обучали врачеванию в монастыре?- Да, - поспешно ответила Анжелика, а перед ее глазами промелькнула пещера Мелюзины с темными углами, заполненными сундуками, ивовыми корзинами, камышовой мебелью и множеством валявшихся на земле горшков, глиняных кувшинов и флаконов. Ей даже почудилось, что она чувствует острый запах лекарств, приготовленных в котелках, и развешанных по стенам пещеры трав.

- Давайте дождемся хозяина дома, мадемуазель, - мягко улыбнулся маркиз де Монтеспан, тронутый искренним волнением девушки и желающий успокоить ее. - Но не думаю, что Пегилен настолько серьезно ранен, чтобы звать к нему врача.

- Как вам будет угодно, сударь, - кивнула Анжелика и снова склонилась к раненому.Служанка вернулась с ворохом бинтов и тазом, наполненным горячей водой.- Вы не упадете в обморок при виде крови? - спросила она Анжелику, опускаясь на ковер около дивана, на котором лежал мужчина.Вместо ответа девушка осторожно положила голову Пегилена себе на колени и аккуратно стерла платочком испарину, выступившую у него на висках. Женщина одобрительно кивнула и занялась обработкой раны, а Анжелика что-то тихонько начала шептать, наклонившись почти к самому лицу графа де Лозена, баюкая его, словно маленького ребенка. Он еле слышно постанывал сквозь стиснутые зубы, но в целом вел себя весьма достойно, стойко перенося боль, как и подобает настоящему мужчине.Внезапно он открыл глаза и прошептал:- Я вижу ангела, сияющего и прекрасного... Я уже на небесах?Анжелика улыбнулась.- Нет, месье, вы в доме у вашего друга. Вас привез сюда после дуэли в Тюильри господин де Монтеспан.- Ах да, чертов маркиз ранил меня... Но ваши чудесные ручки вернули меня к жизни. Признайтесь, раз вы не ангел, значит, вы фея? - темные глаза Пегилена заискрились весельем. - Говорят, что поцелуй феи исцеляет любые недуги, - произнес он задумчиво и неожиданно для всех обеими руками обхватил склоненное к нему лицо Анжелики и прижался губами к ее губам.

- Дьявол! - воскликнул опешивший от такой наглости господин де Монтеспан. - Разве недостаточно продырявить твое бедро, чтобы помешать тебе бегать за юбками?! Как жестоко я ошибся, что помешал упечь тебя в Бастилию!Лозен счастливо расхохотался, а от дверей внезапно раздался такой знакомый и пробирающий Анжелику до мурашек голос графа де Пейрака:- Вижу, друг мой, вы уже пришли в себя, раз у вас хватило сил сорвать поцелуй с уст нашей обворожительной гостьи. Мадемуазель де Сансе, рад приветствовать вас в моем доме, - он пересек комнату и склонился к руке девушки, которая в полной растерянности продолжала сидеть на диване, держа на коленях голову Пегилена. А тот, конечно же, не торопился покидать столь восхитительное прибежище.

Затем граф со всей возможной учтивостью поприветствовал Ортанс, присевшую перед ним в почтительном реверансе, и слегка склонил голову в ответ на поклон маркиза де Монтеспана, который, казалось, оробел, впервые увидев Великого лангедокского хромого.- Марго, ты закончила? - обратился граф де Пейрак к служанке, которая уже собирала окрававленную марлю с безнадежно испорченного ковра и бросала ее в таз.- Да, ваша светлость.- Хорошо. Тогда помоги мне усадить мессира де Лозена поудобнее, а то, боюсь, он слишком злоупотребляет любезностью мадемуазель де Сансе.Как только Лозена приподняли и обложили со всех сторон подушками, Анжелика поспешно встала с дивана и отошла к окну. Щеки ее пылали. Она старалась не смотреть ни на кого, особенно на графа де Пейрака, чей насмешливый взгляд она чувствовала даже затылком. Господи, что он подумал о ней? Может быть решил, что она крайне легкомысленна, раз позволила его другу целовать себя на глазах у всех присутствующих? Ну почему она вечно выставляет себя перед ним в глупом свете!К ней вполголоса обратился маркиз де Монтеспан:- Я приношу извинения от лица своего друга, мадемуазель. Он был не в себе, когда позволил себе так неуважительно обойтись с вами.- Я понимаю, - пробормотала Анжелика, бросая быстрый взгляд на графа, вольготно расположившегося в кресле у камина и с удовольствием наблюдавшего за разворачивающейся перед ним в высшей степени интересной сценой.Девушка, видевшая его до этого только на приемах и только в роскошных нарядах, была удивлена простотой его домашнего одеяния - черные бархатные штаны и очень короткий камзол из той же материи, открывавший в талии и на рукавах батистовую рубашку. Волосы мужчины, обычно тщательно уложенные, теперь были небрежно откинуты назад, что придавало ему озорной и почти мальчишеский вид. Анжелика в очередной раз спросила себя, какой же из образов, что граф де Пейрак менял с непринужденностью, словно театральные маски, настоящий: увлеченного ученого, талантливого певца, завсегдатая светских салонов, заботливого друга или язвительного и непримиримого спорщика? У нее голова шла кругом от событий сегодняшнего дня, и она чувствовала, что теряет свою обычную живость и непосредственность под гипнотическим взглядом сеньора из Тулузы, личность которого продолжала оставаться для нее загадкой.

Она снова взглянула на маркиза и, увидев искреннюю заботу, написанную на его лице, слегка улыбнулась:- Право, мессир, вам не за что извиняться. Вы тут совершенно не при чем. А господин де Лозен... Думаю, он уже сожалеет о своем поступке...Пегилен, прислушивающийся к их разговору, возмущенно воскликнул:- Я ни о чем не сожалею! И готов хоть сейчас снова сразиться с вами, маркиз, если наградой мне будет прикосновение столь прекрасных губ.- Тише, месье де Лозен, - с нотками иронии в голосе произнес граф де Пейрак. - Иначе уже мне придется вызвать вас на дуэль и вступиться за честь мадемуазель де Сансе, коль скоро она находится под моей крышей и под моей защитой.

Лозен заметно сник.- Думаю, я еще недостаточно оправился от ран, чтобы сражаться с первой шпагой Лангедока, - таким жалостливым голосом произнес он, что все, кто был в комнате, даже Ортанс, до этого не проронившая ни слова, заулыбались. - Позвольте мне принести вам самые искренние извинения, мадемуазель. Если хотите, то я могу даже встать на колени, только бы вымолить ваше прощение, - и он сделал попытку сползти с дивана.Анжелика сделала протестующий жест рукой, останавливая его.- Вы прощены, господин де Лозен, - она уже догадалась, что он неисправимый насмешник и комедиант.- Ну, что я говорил? Она ангел! - Пегилен молитвенно сложил руки на груди и возвел глаза к небу.Девушка рассмеялась нежным и мелодичным смехом, настолько комично он выглядел, и снова поймала на себе изучающий взгляд графа де Пейрака, в котором - и на этот раз она была в этом уверена - читался неподдельный интерес к ней. Анжелику словно окатило горячей волной, она смущенно опустила глаза и мысленно взмолилась, чтобы он наконец перестал смотреть на нее так, иначе она совсем потеряет самообладание.Девушка слышала, как граф поднялся с кресла и обратился к присутствующим:- Ну, раз все разрешилось самым благоприятным для всех образом, то я предлагаю вам отобедать у меня, господа и, конечно же, очаровательные дамы, - он одарил ослепительной улыбкой Анжелику и Ортанс, и вопросительно взглянул на маркиза: - Мессир...Молодой человек спохватился и наконец-то представился: - Луи Анри де Пардайан де Гондрен, маркиз де Монтеспан.- Граф де Пейрак де Моренс д'Ирристрю, - проговорил хозяин дома, и от звука его имени у Анжелики снова побежали мурашки по телу. Господи, да что это с ней? Она не узнавала саму себя...Граф тем временем продолжал: - Теперь, господа, давайте пройдем в столовую. А вы, Пегилен, - обратился он к раненому, приподнявшемуся было на подушках, - располагайтесь поудобнее, я распоряжусь, чтобы вам принесли еду сюда. И, если пожелаете, я могу послать за лекарем. Хотя, как мне кажется, поцелуй зеленоглазой феи Мелюзины уже исцелил вас, - с этими словами он подошел кАнжелике и протянул ей руку: - Позвольте проводить вас, сударыня.- Да, господин граф, - она бросила смущенный взгляд на Монтеспана, которому ничего больше не оставалось, как предложить свою руку Ортанс. Та раскраснелась от удовольствия и с достоинством оперлась на локоть маркиза.

От дивана раздался смешок.- Поскольку вы оба обзавелись дамами, а я остался с носом, то пришлите мне хотя бы служанку посимпатичнее.- Я пришлю к тебе твоего лакея, распутник, - пригрозил ему Монтеспан. - Наверно, он так и валяется до сих пор в моей карете!Лозен поднял руки вверх в знак того, что сдается на милость победителя, и обе пары покинули комнату.Выйдя из гостиной, они направились в столовую. Несмотря на хромоту, граф двигался достаточно уверенно, и постепенно Анжелика и думать забыла об этом его недостатке. Гораздо сильнее ее волновало его близкое присутствие, тепло его руки, державшей ее, запах табака, смешанный с ароматом фиалок, который буквально пьянил девушку. Она украдкой разглядывала его лицо, которое было обращено к ней своей необезображенной стороной, и снова ловила себя на мысли, как тогда, в салоне у Нинон, что граф, несомненно, красив. Точнее, поправила она себя, был бы красив, если бы не эти ужасные шрамы... Кто нанес их ему? Какая тайна скрыта в его прошлом? Что там, за этой непроницаемой броней, сотканной из иронии и насмешек?

Словно прочитав ее мысли, граф обернулся к Анжелике и улыбнулся:- Вы хотите о чем-то спросить меня, мадемуазель де Сансе?- Нет, я просто... Просто... Любуюсь вашим домом, мессир де Пейрак.- Я рад, что он вам нравится. Это одно из лучших творений господина Мансара*, который, несомненно, превзошел самого себя, создавая его. И конечно же, для меня большая честь принимать вас в нем, сударыня.Проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, Анжелика подняла голову, чтобы полюбоваться великолепной отделкой особняка и картинами, развешанными по стенам, как вдруг натолкнулась на внимательный взгляд синих глаз невероятно красивой незнакомки. Оглядев Анжелику с головы до ног, она улыбнулась краешком рта и стала неспешно спускаться вниз, шурша по ступеням шлейфом платья из бледно-розовой тафты. Анжелика невольно замедлила шаг, засмотревшись на нее, и граф, все еще державший девушку за руку, проговорил:- Позвольте представить вам, господа, мою супругу, графиню де Пейрак.__________________* Франсуа Мансар - французский архитектор, считается не только крупнейшим мастером элегантного и сдержанного французского барокко, но и зачинателем традиций классицизма во Франции.

В своих работах Мансар стремился придать объёмно-пространственной композиции здания предельную чёткость и лаконичность, не поступаясь при этом свойственным французской традиции богатым пластическим решением фасадов. Практически во всех проектах он использовал традиционную для Франции крутую крышу с изломом, создававшую возможность устройства под стропилами обитаемых помещений, которая стала зваться Мансаровой (отсюда и термин "мансарда"). Будучи прекрасно знаком с новейшими достижениями итальянского барокко, архитектор предпочитал придерживаться регулярной планировки. Не случайно в его замыслах черпали вдохновение многие мастера французского классицизма.Для творческой манеры Мансара было характерно беспредельное стремление к совершенству. Зачастую случалось, что он полностью сносил уже возведённое сооружение и начинал заново. По этой причине воплощение его проектов обходилось в баснословные суммы. Даже среди высшей французской аристократии услуги Мансара были доступны лишь немногим избранным.