Глава 23. Священная Римская Империя (1/1)

Первым это воспоминание показало, как близнецов разлучали. Феличиано тащил прочь мужчина с затемнённым лицом, похожий придерживал Ловино. ?Почему их лиц не видно?? - растерянно спросил Франция. ?Потому что я не помню, как они выглядели. Я никогда не знал их, да и, честно говоря, у меня времени не было запоминать их черты. Единственное, что меня заботило тогда — то, что у меня отбирали моего брата-близнеца,? - отозвался я. ?Нееет! Fratello! Отпусти меня!? - воскликнул Феличиано, отчаянно тянясь к брату. ?Фелис!? - вскрикнул Ловино, по лицу которого бежали слёзы, когда он тянулся к нему с не меньшей яростью. Он бился и дёргался, пытаясь вырваться из хватки мужчины, но без успеха. ?ВИНО!? - С полным боли криком воспоминание резко выцвело. ?Если вам интересно, Пепел в это время прятался в лесах. Fratello сделал всё, чтобы его тоже не втянули в это. Мы не хотели рисковать единственной семьёй, которая у нас осталась,? - мягко проговорил я. Когда сцена снова обрела цвет, Феличиано стоял перед жилищем Австрии. - ?Это — твой новый дом,? - сообщил Родерих, опуская взгляд на подавленного Феличиано. Он кусал губы, его глаза покраснели. ?Вы, случайно, не делаете здесь пасту?? - проговорил он, но его тут же оборвал Родерих.?Нет, не делаем.? ?Это вот было грубо,? - фыркнул Америка. ?Кстати, почему ты всё-таки тогда задал мне этот вопрос?? - спросил Австрия. ?Ну... Это вроде моей еды против стресса. Я тогда в первый раз был вдалеке от моего брата... мы всё делали вместе, и большим, сколько мы не проводили рядом, была пара дней, когда я был слишком болен, чтобы выходить на улицу,? - признался я. - ?И мне хотелось найти хоть что-то знакомое в такой ужасающей ситуации.? ?Прости,? - произнёс Австрия, помолчав несколько секунд. Я удивлённо поднял на него глаза — он обычно ни за что не извинялся. - ?Я не знал всей ситуации. Я думал, что Рим избаловал тебя, и хотел как-то исправить эту избалованность.? ?Я понимаю. Всё нормально. Это в прошлом, Вива,? - улыбнулся я, случайно соскальзывая на вербальный тик, который не использовал уже несколько десятилетий. К счастью, никто это не отметил. Сцена быстро проскочила встречу Феличиано и Елизаветы, показала, как он знакомился с домом и, наконец, как он укладывался в постель. Он лежал в ней, слишком маленький для огромной кровати. Его крохотная одежда прислуги была сложена на другой стороне комнаты, готовая к следующему дню. Феличиано лёг на бок и свернулся в комочек, потом мелко затрясся. У наций несколько секунд ушло на то, чтобы осознать, что он плакал. Его сдавленные всхлипы ранили их сердца. - “Fratello... Где ты? Я так одинок и мне так страшно! Даже когда мама умерла... хотя бы ты был рядом... Где ты?” - его мысли заставили Венгрию прослезиться. ?Ох, Ита!? - Она обняла меня, тихо расплакавшись. Сцена перед нами снова потемнела. Нам показали маленькую промотку сцен, в которых Феличиано выполнял свои обязанности по уборке и несколько раз замирал, прислушиваясь к тому, как Родерих играл на пианино. Потом воспоминания слегка замедлились. Теперь Родерих с Елизаветой в них выходили из дома, оставляя Феличиано в полном одиночестве. Он сел у пианино, вглядываясь в клавиши. - ?Интересно... Его ведь изобрели в моей стране?? - Он слегка склонил голову и положил на клавиши пальчики. Тишину тихо стёрла, отправила в небытие прекрасная мелодия, заполняя пустое пространство звуком и душой. Феличиано закрыл глаза, на его лице сияла теплая улыбка. Это, заметили нации, был первый раз, когда он улыбнулся с тех пор, как его разделили с братом. Тут его левое запястье неловко дёрнулось, и он ударил не по той клавише. Он замер и широко распахнул глаза. - ?Что это было?? - Он поражённо уставился на левую ладонь, сжимая и разжимая её. - ?Это ощущалось... странно.? Романо встревоженно оглянулся на меня. - ?И ты тоже?? ?Ну, это всё-таки наследственное. Неудивительно, что у меня оно тоже есть,? - вздохнул я. Понял, о чём мы говорили, только Испания. - ?У меня это просто очень слабо.? ?О чём вы говорите?? - с беспокойством спросил Германия. Рука Феличиано неожиданно задёргалась, словно в судорогах, забилась, извиваясь — всего на мгновение. ?Что это такое?!? - ахнул Китай, шагая поближе ко мне. ?Хм... ну...? - Я огляделся, пытаясь найти что-нибудь, что их бы отвлекло, и спрятался за брата. - ?Fratello объяснит!? - из-за его спины выпалил я. ?ЭЙ! Почему ты эту хрень на меня сваливаешь?!? - возмутился он, и я ответил ему взглядом больших умильных глаз. - ?О, нет... Не используй это! Это нечестно!? - Я добавил немного слёз, слегка надулся, чтобы казаться ещё более милым. - ?Ой, н-ну не надо, Фелис! Я...? - Он замолк, уставившись мне в глаза. Я знал, что он уже был у меня в руках. - ?Ладно,? - вздохнул он, и я возликовал. - ?Это всё-равно чертовски нечестно, чтоб ты знал.? ?Хорея,? - бросил Романо, оборачиваясь к остальным нациям. - ?Видимо, она есть у нас обоих. Слабая, напоминаю, но из-за этого мы и были такими неуклюжими в детстве. Теперь мы принимаем препараты против неё, и томатный ублюдок помог мне с моей частью, когда я был младше, но она всё ещё есть.? ?Хорея? Но что это?? - Германия всё ещё выглядел таким потерянным. ?Это неврологическое заболевание... вызывает неконтролируемые судороги. Это даже многое объясняет,? - откликнулся Китай. - ?Ты сказал, слабая?? ?Si. И у меня всё намного лучше, чем у fratello. Иногда он не может даже ходить, хотя такие приступы совсем редки,? - поднял голос я. - ?Но Испания когда-то научил его какому-то танцу в качестве терапии, и это даже сработало!? - Я расплылся в улыбке. - ?У меня обычно только подёргивание пальцев или запястьев или плохая походка. В общем, делает меня очень неуклюжим. Но это редко случается. И мы оба теперь принимаем лекарства, так что всё нормально,? - убедил я их. Пока мы разговаривали, Феличиано решил игнорировать свои судороги и попытался снова играть. ?Я использовал музыку как терапию. Игра на пианино помогала мне упражнять мышцы и лучше скрывать судороги,? - сообщил я, смотря на наконец исчезающее воспоминание. Следующая сцена показала Феличиано с ведром воды, тянущего его наверх, на холм, к дому. - ?Почему оно такое тяжёлое?? - выдохнул он, ставя его на землю, чтобы поправить хватку. - “Быть подростком было так лучше... Я мог без проблем такое нести! И теперь я не могу даже поговорить с... fratello...” - Его мысленный голос прорезала боль. - “Потому что связь не работает... мы слишком далеко... По крайней мере, я надеюсь, дело только в этом.” Когда Феличиано готов был уде подобрать ведро, ещё одна крохотная рука ухватилась за ручку. Я замер — я так давно уже не видел это лицо. Маленький мальчик с запутанными светлыми волосами и чистыми голубыми глазами улыбнулся Феличиано. - ?О, Италия! Что ты здесь делаешь?? - У него был такой мягкий голос, звенящий смесью немецкого и итальянского акцента. ?О, Священная Римская Империя. Я теперь здесь работаю,? - объяснил Феличиано. Я не мог отвести от него глаз. Он был... прямо здесь. Я бессознательно протянул к нему руку, и моя ладонь прошла прямо сквозь его лицо. Моё сердце болезненно заныло. Он прямо здесь... Я забыл. Забыл, как мягко звучал в том возрасте его голос, как его глаза блестели на солнце, как сияла его улыбка, расцвечивая всё его лицо. Я забыл то, что его волосы, всего на несколько тонов светлее волос Германии, казалось, были сделаны из солнечного света. Забыл то, насколько очаровательным он был, когда смущался, и как краснел, когда моя ложилась слишком близко к его ладони. Я забыл... Но он прямо здесь... Я мог бы просто дотянуться до него, и всё было бы хорошо. ?Священная... Римская... Империя...? - Я не мог отвести от него глаз. - ?Асель...? - Я совершенно не осознавал, что происходило вокруг меня, что делали все, кто прервался и обернулся ко мне, осознав, что я отключился от реальности. Я не слышал их приглушённые голоса, когда они пытались спросить у меня, что не так. Я не осознавал, что начал плакать. Единственное, о чём я мог думать — это о маленьком мальчике, стоявшем прямо передо мной. И даже Ян замолк, оставляя меня наедине проживать эти короткие мгновения. ?Ита.? - Рука Пруссии на моём плече выдернула меня из мыслей. - ?Всё в порядке.? - Он мягко обнял меня, и меня тут же подавили воспоминания, напоминая правду. Он мёртв. Я всхлипнул. Утонул в объятиях Пруссии и разрыдался, страшно и отчаянно. Я отдалённо помню тихий плач Венгрии, которую утешал Австрия, но остальные только растерянно смотрели, совсем не понимая, что происходило. Через несколько минут, которые Пруссия мягко похлопывал меня по спине и гладил по волосам, (конечно, избегая завитка), я, наконец, успокоился. ?П-прости.? ?Не извиняйся,? - отозвался Пруссия, задумчиво глядя на ребёнка в воспоминаниях, который помогал Феличиано занести ведро на вершину холма. - ?Это нормально, что тебе больно.? ?Bruder?? - уточнил Германия. - ?Кто это?? - Пруссия слегка дёрнулся и развернулся к нему. ?Эмм... Это не так уж и просто объяснить...? - протянул он. - ?Это... это твой брат-близнец.? Нации замерли. Никто из них не знал, что у Германии мог быть близнец. - ?Ч-что?!? - Германии, казалось, хотелось рассмеяться. - ?Если это шутка...? ?Это не шутка. Это — Асель Байльшмидт, твой старший брат-близнец,? - твёрдо и уверенно ответил Пруссия. - ?Когда он умер, ты потерял все воспоминания о нём. Вероятно, из-за травмы от его потери.? На лице Германии читался шок. Он не был уверен, как относиться к подобному. У него не только был брат-близнец, но он и был мёртв! И он из-за этого потерял воспоминания?! - ?Ты поэтому держишь ту старую метлу в шкафу?? ?Ja... Она была для него важна.? ?Mon Cher...? - Франция шагнул к Пруссии, желая утешить, но тот только отступил назад, и в его взгляде мелькнула злость. ?Не сейчас, Франция,? - отрезал он, и я чувствовал, что он был даже немного напуган. - ?Не прямо сейчас.? Франция обменялся с Испанией ошарашенным взглядом — тот был не менее растерян. Пруссия же никогда не рассказал ему, как именно умер Священная Римская Империя. И я не мог винить его. Это, скорее всего, навсегда бы разорвало дружбу их троицы. ?Давайте просто продолжим с воспоминаниями. Я уверен, что всё это поднимется позже. И если это не будет объяснено к концу этого всего... тогда я сам всё вам расскажу,? - пообещал я комнате, и сцена окончательно выцвела. Я был слегка ошеломлён тем, что опять его увидел, но это было неплохо. Последнее воспоминание о нём не было для меня хорошим, и я так ужасно хотел ещё раз увидеть его живое лицо. И, похоже, моё желание исполнилось... Просто не так, как я ожидал.