Это было просто любопытство... (Сынри/Сынхен) (2/2)

Макне отвел в стороны руки хена, открывая взгляду заплаканное, но все такое же прекрасное лицо. Сынри продолжал ласково и успокаивающе целовать старшего, аккуратно укладывая спиной на диван. Проворные руки забрались под два слоя одежды, оглаживая плоский живот, наслаждаясь дрожью мужчины.

Потому что это слишком интимно.

Сынхен не любит открываться. Не любит обнажаться перед кем-то. Но безумно хотел этого. Он жаждал быть кому-то нужным, с кем-то стать уязвимым. Беззащитным. Слабым. Джиен это чувствовал, знал.

Но это ощутил на уровне инстинктов и Сынри. Сейчас ему надо быть сильным. Надежным. Каким он никогда не представал, но каким был в глубине души. И каким необходим ослабевшему хену. Макне целовал прекрасную шею Таби, гладил бока, пальцами пересчитывал ребра. И со страхом осознавал, насколько доверился ему закомплексованный мужчина, который подпустил к своему телу и душе только одного человека.

А сейчас еще и Сынри.

Который смог стать заменой самого великого Квона Джиена!

Это льстило. И макне намеревался не упасть в грязь лицом. И даже превзойти своего кумира и стать лучшим. Заставить преданного и любящего Таби забыть о нем.

И запомнить его.

А Сынхен… Он просто захотел вновь оказаться нужным. Чьим-то. Не брошенным.

Сковывающая и мешающая одежда была отброшена в сторону вместе с сомнениями, волнениями и страхом. Сынри вспомнил, что он наглый дерзкий мальчишка, который своей непокорностью и прямолинейностью раздражал всех и каждого, но добивался своего. Всегда. И сейчас он добивался неповторимого любовника лидера Квона.

Таби постепенно расслабился. Он отдавался шустрым нетерпеливым рукам, вездесущим быстрым пальцам, которые уже проникли в горячее тело, готовя под своего обладателя. Сынри нагло и стремительно целовал хена, распаляя его тело и сердце.

Помогал ему вновь собраться по осколкам.

Первое проникновение было быстрым, резким и неожиданным. Как и сам младший Сынхен. Он заставил Т.О.Р. всхлипнуть от накатившей боли. Но на его губах все равно играла шальная улыбка.

Потому что это то, что надо.Надо чтобы это было резко, грубо, но искренне. Нужно, чтобы каждый толчок, каждое прикосновение было ярким, чтобы затмевалась боль от потери. Поэтому Таби стонал громко и хрипло, как умеет только он с вечным оттенком соблазнения, распаляя неожиданного любовника, вынуждая двигаться яростнее и настойчивее, сильнее сжимать стройные бедра, оставляя болезненные отпечатки ладоней, заставлял своими криками вновь и вновь зверски кусать подставленную шею и часто вздымающуюся грудь, перекрывая следы предыдущего.

Сынри исполнял каждую невысказанную просьбу, доводя до иступления великолепного мужчину, который несмотря на больную спину и нерастянутые мышцы, проявлял удивительную гибкость, выгибаясь, извиваясь, прижимая к своему сильному телу макнэ. Он хотел превзойти Джиена. Если Сынхён сможет сейчас забыть свою любовь, значит Сынри смог стать лучшим. Затмить лидера и кумира. Но он не мог не признать, что Таби действительно сексуален, что тот правда прекрасен в постели.Что ему одного раза будет мало.

С этой мыслью Сынри самодовольно усмехнулся, особенно чувственно целуя приоткрытые влажные губы Т.О.Ра, доводя его до точки невозврата, заставляя глухим стоном кончить, проваливаясь в блаженную негу.Где была пустота.Таби не заметил, когда кончил макнэ, лишь ощутил, как его заполняет чужое семя, как оно влажно стекает по бедрам, и как младший хрипло прошептал."Всё будет хорошо".И Сынхён поверил.Он действительно решил перед тем, как провалиться в сон, что все будет хорошо.И что Джиен не смог до конца его убить. И что ещё можно возродиться.