46. "Кома" (2/2)

Джесс яростным фениксом взвилась над кроватью. Длинные волосы пронеслись раскаленной проволокой, когда она повалила мужа на одеяло, нависнув над ним, как над жертвой для языческого заклания. От её фигуры летели искры – и я бы не сильно удивилась, увидев сейчас в её руке какой-нибудь церемониальный кинжал.

- Духу не хватало, значит?! – загремела она на всю палату. Её голос вобрал в себя весь гнев мироздания, - а появиться сейчас у тебя духу хватило?! Ты вообще знал, что с нами происходило, пока ты там колдовал над своей богатой аристократкой, сволочь?!

На лице Сын Хена почему-то появилась улыбка. Меня она совершенно обескуражила, а вот Джесс разозлилась еще больше. Только через добрую пятиминутку до меня дошло, что как бы ни грохотала сейчас наша демонесса, мужчина все равно продолжал держать её за руки – так что близкий конец ему никак не грозил.

- Да, прости меня. Я боялся именно этого. Что ты будешь беситься и нервничать, что будешь дни напролет жечь себя подозрениями, что засомневаешься во мне и приедешь в Париж – я этого боялся, Джесс! – с горькой усмешкой признался Сын Хен, удерживая свою окольцованную горгону, - больше всего я желал, чтобы Амели поскорее очнулась. Тогда я бы отплатил ей за все те чудесные годы, что мы провели вместе, и вернулся бы домой. Меня там держали только воспоминания, которые я не мог выбросить, ты лучше меня знаешь, что за все надо благодарить, каждому по его заслугам – а Амели слишком много когда-то для меня сделала. Не подумай, что я вас сравниваю, ты мое настоящее и будущее, она – прошлое, но я не мог уехать с пустотой в руках. Ты первая бы осудила меня за это.

Я в шоке перевела глаза на спину Джесс. Она вновь сидела неподвижно, как каменное изваяние, а значит то, что говорил мужчина, было правдой. Если бы он уехал из Парижа просто так, она бы презирала его больше всех. Настолько же глубоко её чувство справедливости? И насколько они с ТОРом были раскрыты друг перед другом, раз он знал все её мысли и решения наперед?- Я решил остаться до того момента, как с состоянием Амели хоть что-нибудь не изменится… - глубоко вздохнув, продолжил Сын Хен, садясь на кровати и привлекая к себе Джесс вплотную. Она уже даже не вырывалась, кажется, силы её совсем покинули, - больше всего я опасался, что от моего присутствия ей станет хуже и мне придется наблюдать её конец. Но слава Богу, этого не произошло. Несколько дней назад она очнулась… - он запрокинул голову и улыбнулся так облегченно, что даже у меня с души будто глыба упала, - и я вернулся. Мне больше незачем было там оставаться, я вернулся домой. К моей жене и моему сыну. Я скучал, как безумный, Джесс… ты веришь?

Женщина тихо положила ему ладонь на грудь… и отстранилась. Я видела, как с лица Сын Хена исчезают краски, улыбка потухла, в глазах появилось замешательство. Он не понимал, что происходит, эмоции Джесс всегда были ясны, как день, но сейчас он был огорошен её молчанием.

- Бингу… мне больно…. – едва слышным дуновением ветра прошел по полу её голос. – Мне больно, потому что верю. Ты не мог поступить по-другому. И я знаю, что ты звонил Джейку. И я знаю, что ты вернулся тогда, когда справился со всеми неурядицами. Я знаю это. Но мне больно до смерти…- хрупкие плечи в больничной рубашке задрожали. Джесс закрыла рот рукой и сжалась в комок, давя в себе рыдания.

У меня сердце разорвалось. Я уже видела, как она плачет – но никогда еще её слезы такими горькими. Она боялась, что это может повториться. Боялась потому, что такое уже было, она уже когда-то расставалась с ним, и вот это случилось опять – и её психика уже не выдерживала таких перепадов. Ей физически был необходим Сын Хен. Какие бы причины не разделяли их, она бы нашла в себе силы подождать. Но организм не справлялся. Он хирел и чах, как забытый на подоконнике цветок без капли воды. Хозяин ушел, оставив его на окне, солнце все так же жгло его листья, почва высушивалась – но ведь сам себя этот цветок не мог полить? И в тот момент, когда Джесс почти сломалась, когда стебель треснул, появился хозяин и поставил его снова отращивать корни в стакан с водой. Но силы не бесконечны. И Джесс, при новом катаклизме, просто бы окончательно кончилась.

- Что мне сделать для тебя? – требовательно схватил её за руки Сын Хен, обнимая, утешая, гладя по худой спине. Пытаясь успокоить, но понимая, что для Джесс есть предел, и он уже переступил через него. Дважды. – Чтомне сделать, чтобы ты снова мне доверилась? Я больше тебя не оставлю, что бы не случилось, я буду рядом. Поверь мне, Джесс, поверь…

- Поверю… - прошелестела она, соскальзывая с кушетки и подходя ко мне.

Я не была уверена, что она знала о моем присутствии ранее, но когда женщина обвила меня руками и спрятала лицо на моем плече, мне ничего не оставалось, как только обнять её в ответ.

- Когда? – тоскливо произнес Сын Хен. И он тоже не удивился, что я находиласьздесь и все слышала от начала до конца.

- Когда ты подпишешь 2 бланка, - Джесс вытерла нос кулаком, принципиально не поворачиваясь обратно. – Первый – об изменении нашего семейного реестра. Второй – о разводе.

Я дернулась так, будто по мне пустили ток. Она все-таки решилась. Мне стало так страшно… наверное это слишком больно для нее. Довериться еще раз. Еще раз именно Сын Хену.

- Ты решила, кого хочешь усыновить? – поднял бровь мужчина. Кажется, второй пункт пока до него не дошел.

- Удочерить.

В щеку что-то уперлось. Скосив глаза, я увидела длинный тонкий палец с острым ногтем, нагло утыкающийся мне в ямочку. И сначала не поняла, что это вообще такое….…накрыло до меня только тогда, когда Сын Хен кивнул, улыбнулся мне и вышел из палаты. А у меня едва хватило сил на то, чтобы дотащить Джесс обратно до кровати. После того, как она успокоилась, выглядела она снова плохо, но сейчас, как мне кажется, на Смерть была похожа не она, а я.

- Ну чего ты глазенки вылупила? – хмыкнула она, путая мне волосы и улыбаясь во весь рот. – Все закончилось именно так, как я и хотела. И думаю, ты тоже будешь не против такого итога. Ну так что, Ён? Хочешь, чтобы мы с Джейком стали твоей ?оханой??

Я вспомнила темный парк. Пакет, который несла Джесс. Лавочку. Мороженое, которое ела я. Её голос.

"Охана - значит семья. А в семье никого не бросят... и не забудут".

Глаза заполонили слезы в таком количестве, что я за секунду ослепла. Кинувшись ей на грудь, я цеплялась за больную женщину, как за самое большое чудо в моей жизни. Хотя… так ведь оно и было. Джесс именно то самое чудо, которое снизошло до меня и позволило согреться в своих лучах. И оно сейчас обещало светить мне долго… очень долго. Обещая безопасность и счастье. Обещая не бросать, не предавать и не забывать.

- Спасибо… мама… - Джесс наклонилась и с улыбкой поцеловала меня в лоб.