27. "Свадьба". (1/2)
Ночь я не спала, вполне резонно опасаясь мести со стороны Со Ры и её приживал. Но слава Небесам, что сонбе у нас в коллективе обладает недостижимым авторитетом – поняв, что пока еще я под защитой всех божественных сил, меня оставили в покое, так что до самого утра, кроме как залечивать и нянчить раненные ладони у меня дел не нашлось.
Дальше, по утреннему кличу Ли Бен Хвана (этот гений где-то откопал футбольный клаксон и жал на него до тех пор, пока в нем не кончился воздух, а мы не сошли с ума) все убежали приводить себя в порядок, а я со вчерашними оболтусами взялась за завтрак. Точнее, за подготовку к нему – съемка кемпинга предполагала совместную готовку, сам прием пищи, где с радостными лицами красивые девушки и юноши используют рекламную атрибутику, так же сбор и расстановка палаток и несколько панорамных снимков, демонстрирующих, как всем покупателям будет распрекрасно в выбираемых товарах.
Должна сказать, что ?товары? нифига того не стоили – в палатках и спальниках ночью было холодно, не смотря на теплую погоду, куртки-парки плохо застегивались и кололись каждым швом, а посуда для туристов оказалась хлипкой и тонкой, как вьетнамские алюминиевые подделки. И стоит ли переплачивать за лейбл? Когда ?А?-класс закончил с макияжем и прическами, свободный стафф взял в оборот остальных, и только затем принялся за нас. Господин Ким, темный, как грозовая туча, старался не попадаться на глаза ни Бен Хвану, ни стилистам, которые в присутствие главного менеджера ни во что его не ставили. Мне было так обидно за нашего ?воспитателя?… но взгляды жалости только усугубили бы ситуацию. Оставалось молча ждать окончания кемпинга, и я изо всех сил надеялась на быстрый финал.
Но увы – фотографы и стафф мурыжили нас 5 часов подряд, и только к началу десятого мы получили долгожданную свободу. ?А?-класс попросили остаться, им были запланированы отдельные фотосессии, так как на них и делались главные ставки, и передо мной встал выбор – ехать ли со всем стадом на автобусе, или же дождаться сонбе.
Свита Ю Со Ры поглядывала на меня со злобным, затаенным ожиданием. Я спинным мозгом понимала, что стоит мне остаться с ними наедине, стоит только на секунду отойти от Хен Джуна и все, меня растащат по кусочкам заживо. Однако и ждать, пока фотографы закончат снимать звезд агентства, мне было не с руки – менеджер Ким, конечно, прикрыл бы меня, однако объяснять всем и вся, почему я остаюсь, когда всех уже отправляют обратно, было проблематично. Я и так являлась белой вороной в нашей голубятне, так и здесь, нечаянно прилипнув к главному лебедю, я уже навлекла на себя лишнее всеобщее внимание.
Тихо помолившись о своей скорейшей кончине (в чем я не сомневалась ни на секунду),я все-таки полезла в автобус. И тут же была сброшена тонкой ножкой 38 размера вниз с лестницы, больно приложившись задницей об асфальт.
- Ой, как неловко… - Мин-Мин округлила узкие глазки. Ну конечно, чего и стоило ожидать. Даже зайти нормально не выйдет, все у меня через одно место, - ты в порядке, милая? Не ушиблась?
Я упрямо замотала головой. Нет, я в порядке. Я не ушиблась и мне не больно. Закройся и дай мне пройти. Но следующая попытка влезть в автобус увенчалась точно таким же результатом – только в этот раз я еще и по-новой раскроила ладони.
- Какая досада… - китаянка зацокала языком, - ну что же ты такая неловкая? Может, помочь подняться?
Она глумливо протянула мне руку. И если бы позавчера я её с ужасом проигнорировала, то сейчас расцарапанной ладонью она получила звонкий хлопок по запястью.
- Ты что себе позволяешь, маленькая дрянь? – тут же побелела глазами модель, я со злостью посмотрела на её чертову руку. Да хватит уже. Здесь не наше агентство, не женский туалет, тут полно стаффа, водителей, операторов, фотографов и остального народа, не будет же она меня здесь прилюдно бить! А падать в обморок от страха только для того, чтобы повеселить её и других подпевал я уж точно не стану. Иначе не заслужу ни уважения сонбе, ни защиты.
?Aides toi, Dieu t'aidera?*. Хорошая поговорка.
- Ён-щи! Йа-а! Им Ён!! – раздалось по парковке, пока я поднималась, а Мин-Мин бессильно жгла меня глазами со ступенек автобуса, - Йа-а, ну ты чего, не слышишь что ли?
То, что меня окликает какой-то очень весомый человек я поняла, как только взглянула в моментально посеревшее лицо китаянки. Она тут же ринулась вглубь автобуса и я осталась сидеть на тротуаре одна. Через секунду ко мне подлетела молодая рыжая женщина в белых кожаных штанах и умопомрачительно сверкающей кепке.
- Уши чистить чаще надо… - переводя дыхание, она повисла на мне якорной цепью. – Пошли отсюда быстрее, иначе наша придурочная меня переселит в канализацию. Со всеми моими каблуками. Давай, время не ждет, побежали…
?Доброго утра, президент Ли?, - я даже на бегу умудрилась написать смс, но Эстер моего энтузиазма не разделила, - ?В чем дело? Джесс бунтует??- Если бы просто бунтует… - зашвырнув меня в белый BMW, пробурчала директриса, - грозиться всем страшной карой и отменой всех контрактов, если тебя немедленно не вернут… И чего, вот ты мне скажи, она от тебя ждет?
?Хотела бы я знать…? - я не на шутку озадачилась, - ?у нас не было с ней вроде бы никаких планов, хотя…?
- Были. Сон Миновская свадьба. – Президент громко скрипнула зубами и втопила газ так, что меня вжало внутрь сиденья. Парковка Букхасана за секунду осталась далеко позади, - слушай меня, малышка. Это все очень плохо. Джесс у нас баба нервная, без руля и ветрил, если её на этой вечерине понесет, придется тебе все брать в свои руки и быстро сваливать. Эх, лучше бы она меня с собой взяла…
?Почему вы так волнуетесь за нее? Это ведь было давно. Все уже вроде бы забыто, Джессика нормально реагирует на бывшего мужа…? - я действительно не понимала, почему Эстер так паникует.
- Потому что шесть лет назад он хотел бросить её прямо перед алтарем! – Вдруг рявкнула девушка, очень резко входя в поворот. Выронив от испуга телефон, я так и осталась сидеть на месте, пораженная услышанным. – Потому что этот урод использовал её, играл с ней и в конце концов хотел унизить прямо на свадьбе! И потому, что если бы она не пригрозила ему пистолетом, он бы так и сделал!
Онемев, я вцепилась в ремень безопасности, сжимая израненные пальцы до новой крови. Почему я всегда ошибаюсь, когда дело касается моей сожительницы? Почему считаю её такой неуязвимой? И наоборот, почему, думая о её слабостях, я оказываюсь неправа и эта женщина кажется слитой из металла? Что же ты такое, Аллен Джесс?
*** Через сорок минут мы остановились у общаги – рекордный срок, за который можно было преодолеть вечные сеульские пробки. Не утруждая себя парковкой, Эстер бросила машину прямо перед входом, мимоходом объяснив, что её тачку эвакуировать себе дороже, и потащила меня внутрь. Я и сама неслась галопом, думая, что же меня ждет в моей же собственной квартире.
Откуда Эстер узнала, где сейчас находится Джессика, я не интересовалась, хотя вопрос висел в воздухе. Ведь я уже давно выяснила, что она выбрала мою скромную конуру только по одной причине – безызвестность. Сейчас же оказывалось, что одна стародавняя подруга все-таки в курсе происходящего (а в том, что их связывает давняя история, может даже и не одна, я не сомневалась). Оставалось домчаться до дверей и выспросить все у самой виновницы повального шухера.
Эстер, лихо пнув створку, внеслась внутрь, я следом, забыв, что шуметь в общаге нельзя – в комнате грохотала музыка, пахло чем-то приторно-сладким и стоял такой кумар, что впору было вещать не только топор, но и меня следом, за шкирку.
- О, пропажа нашлась! Чего так долго? – из-за дивана высунулась рыжая лохматая башка с неизменной сигаретой. Бросила в меня какой-то пакет и снова скрылась, - пулей в душ и выезжаем! Надо в агентстве быть к 12!
Я, не теряя времени на разговоры, тут же улетела в ванную, а Джессика, хрипло завывая то мотив песни, то привычные проклятья всему сущему, что-то продолжала творить в комнате. Сквозь шум воды я слышала, как она огрызается на упреки и справедливые возмущения Эстер, но слов не разбирала, предоставив двум рыжим бестиям выяснять отношения наедине.
Когда же, закончив с сушкой волос и даже не успев переодеться, я вылезла на свет божий, то тут же была уволочена обратно на улицу сумасшедшей стилисткой, бубнящей, как же её достала мадам Ли, все живые люди на планете и один козел, к которому она собиралась припереться на свадьбу в виде хлеще Девы Марии. Я даже не успела попрощаться с Эстер – но краем глаза зацепив выражение ее лица, я оставила эту идею. Президент осталась у меня дома в слезах. *** Джесс меня всегда вырубала, как бензопила дерево, но почему-то сегодня я была полностью готова ко всем ее бзикам. Началось все с того, что прилетев в агентство мы заняли самую большую гримерку, директриса приказала притащить в нее несколько кронштейнов с последними дизайнерскими поставками и пригнала туда же половину стаффа, заставив крутиться вокруг себя, как карусель на ярмарке. Джесс отметала платья одно за другим, ругалась и плевалась, как верблюд, гоняла народ из стороны в сторону и командовала не хуже адмирала Ли Сун Шина**. Я стояла рядом, молча наблюдала за тем, как вокруг нас творится чародейство и деревенела до боли в позвоночнике каждый раз, как американка рявкала на своих подручных. Но оно того стоило – не прошло и трех часов, как с нас можно было писать иконы – Джесс действительно заслуживала звания мирового уровня. И у меня не было вопросов о том, что она задумала, тот вид, который она нам придала, уже сам за себя все сказал.
Она выбрала платье от Томи Ворда, белое, в пол, с открытой зоной декольте, но с накидкой, такой же длинной, как и платье, развевающееся и легкое, очень строгое, но прекрасное по формам и содержанию. Открытые смуглые тонкие руки пленительно выглядывали из прорезей накидки, фасон придавал несвойственную строгость бестолковой Джесс, но самым интересным был клубящийся воланами низ синего подола. Такое платье можно было бы одеть и на вручение Грэмми, и на обед к президенту в Голубой дом. Длинные рыжие локоны женщины были зачесаны в замысловатую изящную прическу, где шпилек было больше, чем волос. И накрасилась моя горгона феерично – пушистые ресницы подпирали брови, крупные губы она затонировала под цвет скул, выделив их слишком небрежно, чтобы заметить, но глаза… подавляли властью. Черные мерцающие тени и золото под серебряными радужками убивали наповал, стоило в них только взглянуть. Нет, Джесс собиралась не на бал. Она шла подавлять своим присутствием окружающих, если при нашем появлении в зале заходил бы ходуном пол и пошлитрещинами стены- я ни на секунду не усомнилась бы в виновнике. Мое же платье оказалось самым милым из всего, что я когда-либо видела. Нежно-персиковое, с оттенков в цвет первых розанов, без горловины, оборок и рукавов, до колена, с небольшим пояском – в 6 слоев тончайшего итальянского шелка с рисунками в виде лепестков сакуры на каждом из слоев. Джесс запретила заплетать мне волосы, их только немного начесали и завили крупными локонами, а в аксессуары на кисти рук и до локтя принесли восхитительные плетеные браслеты-перчатки из лент и золотых шнурков. Так закрылись порезанные красные ладони, да еще и пальцы обвили тонкие сверкающие кольца.
И когда мы с Джесс вышли вместе из здания к белому Майбаху, который должен был отвезти нас на свадьбу в Ёксам-дон, я ничуть не удивилась, что видевший нас народ замер, онемел и даже не смог достать телефоны, чтобы сфотографировать. Джессика снова совершила чудо. Безликая Ён осталась далеко позади.
*** Мы приехали почти к самому концу торжества. Люди уже вышли в банкетный зал и на улицу, кто-то поздравлял жениха и невесту в микрофон, народ кучковался по углам маленькими и большими группами, шум стоял страшный, и я сначала боялась, что Джесс захочет привлечь внимание каким-нибудь очень своеобразные способом, типа разбития бутылки вина об голову ближайшего официанта. Но нет, женщина, вышагнувшая из машины, уже не была той хабалкой, которая материла меня по-всякому дома или на работе. Джесс даже не шла – она плыла по ковролину, гордо, медленно, важно… я была счастлива видеть её такой благородной. Когда мы вошли, люди словно отодвинулись – и американка шествовала прямиком ко внутренним дверям без лишних проволочек, никто и не подумал спросить, кто она такая.