10. "Больница". (2/2)
- Слушаюсь, мой генерал! – снова хохотнул Чон, укладываясь обратно. – Им Ён, приятно было познакомиться!
Я хотела поклониться любимому актёру (Джесс в точку попала, я над двумя из его ролей ревела белугой), но рыжая бестия уже вынеслась из палаты, утащив меня за собой.
- Расскажешь кому-нибудь, что я при нем расплакалась – тебе не жить. – Тихо сказала она на бегу, снова нахлобучивая свои огромные, в пол-лица очки, как забрало рыцарского шлема. Я только лишь кивнула. Бесполезно спорить с женщиной, которая слышит меня даже без слов.
*** К полудню следующего дня я уже не понимала, где я и кто я. Джессика была монстром всех монстров: то, как она гоняла меня с 4-30 утра по всему побережью озера, не снилось даже героям фильмов Хичкока. Мы сняли целый альбом различных образов, я побывала в таких ролях, какие мне за 5 лет работы моделью даже и не встречались. Но Джессика быланеумолима – она пообещала мне победу и прикладывала все силы, чтобы сдержать своё слово.
Ночь, которую я провела в её доме, впервые за месяц была спокойной. Я перестала бояться Джессику, она мне больше не снилась, в ушах не гремели её обвиняющие слова, да и общая обстановка её коттеджа на меня подействовала умиротворяюще. Единственное, сам её дом был… удивительно нелогичным. Экскурсий по нему мне никто не проводил, но то, что я зацепила краем глаза, было кошмарно двойственным. Словно в нем жило два человека абсолютно разного склада характера, и, вероятно, ребенок.
Спросить о том, как живет Джесс, мне возможности не представилось, потому как придя к ней после больницы, мы обе тут же вырубились, а затем, встав в 3 часа ночи, погнали работать. Самым обидным было то, что Джесс недала мне даже 5 минут на завтрак, она, разбудив меня, тут же выехала на место съёмок. Так что, пока не приехал менеджер Ким и не привез мне пакет с готовыми закусками, я со слезами на глазах вспоминала вчерашнее посещение ресторана морепродуктов.
Наконец, все дела были переделаны. Джесс, наоравшись на меня за 6 часов, как сдувшийся шарик растеклась по открытому кузову своего Доджа,парень-фотограф, взяв данные, отчалил обрабатывать их в агентство, а господин Ким, невольно вытягиваясь по струнке перед рыжеволосой американкой, клятвенно пообещал достать ей самый первый выпуск журнала, на который мы сейчас снимали обложку.
Джесс быстро уехала, не прощаясь ни с кем. Мне она лишь послала глазами контрольный выстрел, заставивший испуганно икнуть, остальные не были достойны и этого. Но что-то мне подсказывало, что мы ещё встретимся.
*** Следующий день я провела в спортзале, где девичьей половине нашего модельного стада преподавали йогу. И у профессора-психоаналитика, которому снова не удалось со мной наладить диалог. Я смотрела на него глазами испуганного оленёнка, тряслась, стоило ему подойти ко мне ближе, чем на 5 метров, и усиленно представляла, что на моём месте Джесс. Уж она бы точно не стала паниковать из-за какого-то имени. Думаю, на свете нет вообще ни одного человека, кто смог бы напугать её до отключки; такая девушка, как она, скорее всего сейчас сидела бы на диване, закинув ногу на ногу, курила, стряхивая пепел прямо на ковер, и требовала бы мартини.
Но я не Джесс. И было странно вспоминать её слова о том, что я её ?заинтересовала?. Чем? Тем, что я ?забитая зверушка в зоопарке?? Но вроде она не похожа на садистку, которая бы кайфовала от издевательств надо мной. Их я давно научилась различать – почти все мои однокурсники были именно такими людьми. Джесс же не вписывалась в эту нишу – она плакала, когда мы приходили к Чон Иль У. Он был дорог ей, вроде бы, она даже говорила, что они раньше встречались… и человек, так сильно переживающий за других, не стал бы мучить меня.
За такими думами пролетел час. И только когда будильник на столе профессора зазвенел, я поняла, что мужчина уже давно сидит рядом со мной за диваном и молчит, смотря в стену. А я даже не заметила… и много времени спокойно пробыла рядом с ним, без психоза и клацанья зубов. Это меня так порадовало, что я даже смогла улыбнуться ему на прощанье – правда, все равно сохраняя безопасную дистанцию в 2 метра, как в правилах дорожного движения. Но мужика это так порадовало, что он засиял не хуже лазерного клубного шара.
Возвращаясь домой ближе к ночи, я была горда собой, как никогда. Я понятия не имела, какими получатся снимки под руководством Джесс, но что-то мне подсказывало, что это будет нечто невероятное. Чуть ли не пританцовывая, я поднялась на свой этаж в общежитии, посмотрелапочту, на ходу проверила электронку...- О, Ён-а! – раздался хмельной довольный голос. Я, открывая в этот момент дверь, чуть было не выронила ключ.
Медленно-при медленно повернув голову в сторону соседней комнаты, я увидела прислонившегося к косяку Ким Хен Джуна-сонбе. И обомлела…
Дверь в его апартаменты была открыта. А это могло значить только одно… Мой красноволосый сонбенним, которому я была обязана если не всей, то половиной своей никчемной шкурки точно, и был моим таинственным соседом. Вломившимся месяц назад ко мне в душ.
*** У меня в голове не укладывалось, как такое могло случиться. Сонбе, поздоровавшись со мной, на правах старшего вломился ко мне в комнату, сделал моську голодающего из Африки и попросил его накормить. Перегаром от него разило до Пусана; слопав пибимбап, который я на ходу приготовила, он осоловело поморгал, растянулся на диване… и вот как уже с полчаса я слушала сочный мужской басовитый храп в собственном ?доме?. Я не знала, что мне делать – то ли разбудить его и вытолкать к себе, то ли оставить здесь… но тогда где буду спать я? Пусть сонбе и занял диван, я всё равно не осмелилась бы ночевать с мужчиной в одной комнате.
Я решила сделать партизанскую вылазку в соседний окоп. То есть, выйти через нашу общую душевую к нему в комнату, и посмотреть, стоит ли его будить. На цыпочках прокравшись в ванную, я подошла к дверке, которую всё это время благополучно принимала за стену благодаря прибитой сверху вешалке для полотенец, потянула её на себя и зашла в апартаменты своего сонбе.
Запах алкоголя и дым от сигарет был таким густым, что я даже закашлялась. Глаза тут же начали слезиться, я на ощупь дошла до окна, и чуть было не вывалилась наружу, распахнув его нараспашку и повиснув на раме. Если бы рядом были пожарные, они бы уже заливали комнату сонбе пеной, такой дым повалил на улицу… Но, по крайней мере, стало возможным дышать.
Около батареи, в ряд, стояли пустые бутылки. Коллекционное вино, несколько зелёных, до противного знакомых пузырьков от соджу, пара бутылок от крепкого импортного алкоголя, которых я не знала по причине полного отсутствия опыта пьянства… В общем – много. Пепельницы тоже были переполнены. И я поняла, что в эту помойку нельзя возвращаться никому. Особенно моему глубокоуважаемому спасителю.
*** Когда на утро Ким У Бин проснулся, всё вспомнил, устыдился и вернулся к себе, он застал у себя битком набитый холодильник, чистую, прохладную комнату, свежую постель и девушку, заснувшую сидя на диване с блокнотом в руке.
Аккуратно вытащив из рук Ён блокнот, он прочитал:?Сонбе, пожалуйста, если у вас ещё раз случится дома такая катастрофа, сразу же зовите меня. Я вам обязательно помо…….?