Выбор (1/1)

Первым делом, что видит Ифань, когда заходит в полупустую аудиторию, это – Исин, улыбающийся, пышущий жизнью Исин, такой Исин, какого он никогда не видел. Жизнерадостный. Счастливый. И до сих пор до одури любимый. Альфа любуется своей парой, которая медленно к нему приближается. Он, словно ангел, спустился на эту грешную землю наполнить его чудом, красотой, светом и счастьем. И этот свободный белый наряд безумно идет Исину, на которого все оглядываются и превращаются в греческие статуи, замеревшие при виде божественного явления. И Ифань может смело причислять себя к ним, когда он видит его и его улыбку в купе с милой ямочкой, в которую так и хочется ткнуть пальчиком и смеяться, как ребенок. И еще обнимать. Нежно-нежно. Держать за руку, провести по нежной, все еще деткой коже, коснуться уголков полных малиновых губ и улыбаться в ответ, глядя в сверкающие глаза, словно в них можно увидеть всю галактику и в которых навсегда можно потеряться. И это завораживает. Ты, словно летняя бабочка, летишь к огненному цветку, увидев его свет и красоту, заранее зная, что можешь обжечься, но все равно машешь крыльями навстречу, опьяненный его красотой и теплотой. Ибо соблазн слишком велик. Так и Ифань, как белый мотылек, захотел очаровать пламенный цветок с прекрасным именем Исин. Обжегся. Влюбился. Полюбил. Но лучше жить, как этот белый мотылек, и любить раз и так сильно, чем просто лететь в голубом небе, не зная, куда в следующий раз тебя занесет. Лучше раз обжечься, чем просто жить, не зная, испытаешь когда-нибудь всю ту страсть, что переполняет тебя, выворачивает наизнанку душу, или нет. - Син… - доносится еле слышный голос. Скучающий голос по теплу и любви. - Привет, - произносит он. И альфа не может поверить. Хочется улыбаться ему, хочется взять его за руку и притянуть к себе, приобнять, почувствовать его вблизи себя, провести рукой по его голове, легонько прижимая к себе. Ифань млеет от этой соблазнительной и легкой улыбки, от которой веет добром и нежностью. Он так и молчит, вглядываясь в смешливые, кокетливые искорки глаз. Исин поворачивается и уходит, оставляя за собой шлейф аромата летней ягоды, который, кажется, стал еще слаще и сильнее. И его хочется вернуть обратно, забрать к себе, владеть им, присвоить, лишь бы принадлежать себе. И никуда никогда не отпускать, каждый раз повторять, что любишь, любишь, любишь... Ведь в этом нет ничего плохого, верно? Нет ничего плохого в том, чтобы любить и быть любимым. Просыпаться по воскресным утрам в обнимку, долго лежать в кровати, ленясь вставать, смотреть на сонное лицо лежащего рядом с тобой желанного человека, гулять вместе, держась за руки, слушать и слышать друг друга, строить семью и вместе состариться. Это стоит того, чтобы бороться, стоит того, чтобы жить. Каждая минута, каждая секунда, проведенные вместе, ценны и бесценны. Бесценны и ценны также те минуты, когда, прощаясь с прошлым, бежишь к своему будущему. Когда лучший друг ругает тебя всеми возможными и невозможными ругательствами в невнимательности и черствости, в том, что ты не обращаешь внимания на того, кто всем сердцем, всей душой, всей своей сущностью по потери пульса любит тебя, на того, кто всегда старался любыми путями быть с тобой, завоевать твое доверие и сердце, на того, который ради тебя готов на все, даже сложить руки, сдаться окончательно, отпустить, лишь бы ты был счастлив… - Идиот! Беги за ним! Крис тебя видел с Чонином!!! – кричит Чунмен, и Исин бежит… Бежит, чтобы вернуть его, сказать, каким дураком очень долгое время был. Любовь не всегда счастье. Она заставляет лить слезы, страдать, умирать. Она может быть и несчастной, даже если это чувство взаимно. Было взаимным. Ее нужно беречь, нужно лелеять те чувства, те эмоции, что влюбленные испытывают друг к другу. Любовь со временем может и исчезнуть. Ты остаешься одиноким, с разбитым сердцем, истекающим кровью, когда смотришь на него, на того, кто счастлив с другим, как он улыбается другому, не тебе, жалеешь себя, думая о том, что было бы, если бы ты раньше поступил по-другому. Но в том, что любовь исчезла, виноват лишь ты. Ошибки сложно исправить. Иногда даже не возможно. Но ведь никто не сможет гарантировать, что полюбив однажды, когда-нибудь ты сможешь ощутить это чувство вновь, найти новую любовь, лишь столкнувшись с ним на улице. - Ой, простите! Простите меня, я не видел куда шел… Еще раз извините… - и ощутив нежнейший сладкий запах ежевики истинного, некогда спутанный с запахом малины, улыбаясь, удерживаешь его за руку, смотря в темные глаза неизвестного омеги и с нежностью спрашивая: - Ничего страшного, не извиняйтесь… Меня зовут Ким Чонин, а вас? - Ли Сон Джон… Влюбиться еще раз никогда не поздно. Хватит лишь одного взгляда, одного касания. Никогда не поздно быть счастливым. Видя Чонина с Исином, Ифань чувствует, что что-то внутри окончательно разрывается… Что ж… Исин сделал свой выбор… На гнетущихся ногах Ифань направляется в обратную сторону, лишь бы не видеть их, лишь бы не показать своих кровавых слез, лишь бы не разреветься на виду у людей… Сердце грохочет, готово вырваться из груди. Он сам готов его вырвать, лишь бы не было так больно. Но больно, так сильно больно, что хочется все забыть, умереть, исчезнуть, испариться. Ифань врывается в пустой кабинет своего отца-ректора и падает на пол. Сил уже не осталось… Еле сдерживаемые слезы градом катятся по лицу, капая на твердую поверхность паркета, которые быстро превращаются в всхлип и бессильный рев… Ифань горько рыдает, не в силах остановить влажный поток. Кричит, как сумасшедший раненный зверь, у которого отняли свободу и заперли в клетку, бьется головой, руками о пол, чтобы утихомирить чувство безысходности. Но в миллионы раз хуже, когда ты не можешь дышать. Ифань задыхается. И не может с этим справиться… Исин выбрал другого. Не его… Как с этим жить? Как жить дальше?! Но это уже бессмысленно… Ифань его отпускает… Он отпускает его. Он не в силах больше бороться… Ведь если любишь, отпустишь, пожелав ему счастья. Но частичка израненного сердца еще противиться, не желая принимать данность… Ибо до сих пор любит… Это любовь. Это просто любовь, которая никогда не может быть сложной. Сложными могут быть обстоятельства, предыстория и последующие события. Любить никогда не трудно и не тяжко… Но невыносимо и смерти подобно, если тебя не любят, не испытывают к тебе взаимности и симпатии. И именно отсутствие последнего убивает, как и огонь, который попал в крылья мотылька. - Ифань!!! – Исин врывается в помещение и кидается к не двигающемуся на полу альфе. Трясет за плечи, стараясь привести в чувство. Любить не значит жертвовать. - Фань, прошу тебя, встань! Не пугай меня, пожалуйста, Фань!.. – слезы омеги капают на и так покрытое влагой лицо альфы и медленно сползают, ударяясь об пол. Огонь это не всегда смерть. Исин ложится рядом со своим альфой, обнимает. Касается губ Ифаня. - Фань! – осторожно, нежно, во всей лаской, что хранит его хрупкое омежье сердце, целует его, целует мокрые глаза, избавляя от убивающих слез. И Ифань чувствует. Чувствует знакомое родное тепло, видит любимое лицо, которое с беспокойством смотрит на него. Исин плачет. Плачет из-за него. Плачет из-за того, что больно ему, Ифаню. - Исин… - Прости меня, Фань… Не уходи. Останься со мной. Ты мне нужен, Ифань. Ты мне очень нужен. Нужен как воздух. - Син… Я люблю тебя… Огонь может исцелять, вдохнуть новую жизнь, счастье. Огонь, как солнечный свет, заставляет жить и радоваться. Улыбаться. Чувствовать тепло, искреннее, легкое, обжигающее и такое желанное. Огонь – это жизнь. Исин и Ифань все также лежат на полу. Они улыбаются друг другу самой искренней улыбкой, смотрят друг на друга, не решаясь отвести глаза. - Фань? - Ммм? Что, малыш? – ему так нравится смотреть на смущенного омегу, что невольно вырывается смешок. - Ты будешь со мной встречаться?.. Ответ и не требуется, когда альфа сильнее прижимается к любимому, обнимает, не переставая излучать радость. Ифань чувствует, что он теперь наконец-то счастлив. Исин с ним, ведь он выбрал его. И просит быть навсегда с ним. Ифань тянется рукой к щеке омеги, который подается навстречу этой ласке. - Я подумаю, - шутит он. Исин приближает свое лицо к лицу альфы, дарит чувственный поцелуй, а потом чуть приподнимается и шепчет в немного грозном тоне в ухо неожиданное: - Думай быстрее, иначе имена нашим детям я придумаю сам, - неслышно смеется омега. - Что?! Исин с луковыми и соблазнительными глазками смотрит на него, берет левую ладонь своего истинного и кладет на свой живот. - Ифань, ты скоро станешь папой! - Что-о-о?!! - Ты станешь папой двух очаровательных близнецов, милый! – повторяет счастливый Исин и валит шокированного Ифаня спиной на пол, а сам удобнее устраивается на нем и продолжает терзать губы своего официального парня, который что-то мычит, пытается отстранить любимого беременного омегу, но быстро сдается такому напору. Ифань, действительно, по-настоящему очень-очень счастлив. У него есть семья, любимый омега, ревнивый и ненавидящий его Кенсу и такой же ревнивый Чондэ, который называет его папой, и через несколько месяцев родятся их с Исином малыши. Пусть Исин его еще не любит, но надеется, что когда-нибудь он все-таки произнесет ему долгожданные заветные слова: ?Я люблю тебя, Ифань!? И смотря на то, как Чондэ и Кенсу помогают своему беременному любимому папочке идти к алтарю, шепчет: - Нет ничего плохого в том, чтобы влюбиться в меня…