Галлюцинации, труп, костюм (1/1)

*** Белые стены больницы больно давят на глаза. Ты ещё не совсем пришел в сознание, от которого кажется совсем ничего не осталось. Ты помнишь что-нибудь? В голове пусто. От слова совсем. Совсем ничего. Хотя нет. Ты помнишь, что тебе больно. Да, ведь рука, два ребра и нога сломаны. Рука словно висит на соплях, чувствуешь каждый шов на ней и, если ее ты можешь положить и не трогать, то швы на груди это просто мерзкое ощущение… Нитки двигаются в такт дыханию, разогреваются и и пускают кровь. Каждое чихание и зевок, рвут кожу, открывая раны. Огромное количество антибиотиков и психотропных не хило развивают шизофрению, со всеми этими галлюцинациями в виде страшных кроликов. Хочется умереть, но ты даже в этом умудрился лохануться. Твою голову собирали по кусочкам всем отделом нейрохирургии, и остаётся надеяться, что они добавили тебе мозгов. Голова раскалывается и сравнить эту боль просто не с чем, если только не боль во всех тридцати двух зубах. Весело не правда ли? Ты не помнишь ничего и никого. Даже женщину, что горько плачет у твоей койки, ты ничего не можешь ей сказать, утешить, даже улыбнуться?— ты просто не помнишь, как это делается. Календарь обычно быстро сменяется, но сейчас это пытка высшего разряда, где час равен дню. Это очень жестоко и ты искренне не понимаешь, почему ты не труп. Понемногу начинаешь понимать, как разговаривать. Это тяжело, но вроде все говорят, какой ты молодец. Особенно та женщина, которая зовёт себя твоей мамой?— она родитель. Она говорит, что ты весёлый и жизнерадостный, но почему-то у тебя ощущение, что это совсем не так; говорит, что у тебя много друзей, но ни одного ты в стенах больницы не увидел, только один букет цветов меняют на другой, когда они увядают; твои интересы, оказывается, всегда были в её глазах шалостью, а ведь тебе, по ее словам, 18 и пора взрослеть; она показывает твою толстовку, на которой изображение твоего граффити?— даже без памяти, это красиво. Ты бы спросил, чего она ждёт от тебя, но всё потом. Время есть и ты не сомневаешься. Болью в сердце отдаёт, что ты единственный, кто не поступил никуда. Значит, ты просто влачишь жалкое существование. Ты был привязан к друзьям настолько сильно, что с них начинают подавать сигнал другие воспоминания. И они далеко не жизнерадостные, как тебе втирают в этом месте. Наконец ты вспомнил пароль от телефона. Один пропущенный, плюс одно сообщение. Фрэнк… Нет. Только не он. А кто он? Где-то в сердце ощущение, что долгое время тебе было плохо из-за него. Вот только каким образом ты не знаешь, и эта неизвестность злит. Ты силишься удалить сообщение и никогда не узнать о чем оно было, но ты слишком любопытен, да и воли в тебе никакой. Ты трус. И на подкорке сознания у тебя записано, что ты боишься этого человека. ?Набери, когда тебе станет лучше?.4 июля 19:37 Смотришь на календарь в телефоне: 29 декабря 23:14… Мило. Делаешь пару глубоких вздохов, но как назло, тебе это не помогает успокоить голову. Стоит ли оно того? Ждёт ли он вообще? Но тогда почему одно смс? И почему он не приходит? ?Привет? И всё? Серьезно? Неужели с головой всё так плохо, что ты не смог придумать чего-то получше? Лучше бы удалил сообщение. Вдох-выдох. Телефон сразу вибрирует, а на дисплее отображается имя человека, которого ты почему-то боишься. Внутри всё болезненно сжимается и ты не знаешь, что делать… Игнорировать? Да… ?— И тебе привет, Джейк,?— насмешливо-спокойно раздается с динамика голос человека по имени Фрэнк. Ты забываешь, как дышать, именно этот голос, что отчитывает тебя сейчас, вел во снах из забытья. ?— Я… К-как дела? —?ты не совсем понимаешь почему опускаешь голову и почему тебе стыдно разговаривать с ним. Ты вроде никому не мешаешь в отдельной палате. Что же это такое? ?— Хах, нормально, но давай поговорим о тебе,?— эта манера общения проходит бабочками в животе, болезненно стягивая желудок. Он откашливается, и его голос становится серьезным,?— Как твое состояние? Ты отвечаешь тихо, медленно, пытаясь не скрывать то, что знаешь о самом себе сейчас. Словно, если ты соврешь, будет ещё хуже. ?— Хорошо,?— ты слышишь, как он затягивается. Он курит, ты находишь это удивительным для такого красивого голоса,?— А теперь объясни мне, зачем ты бросился под машину? ?— Я не помню,?— ты говоришь честно, абсолютно, слышишь в ответ смешок, от которого сам невольно улыбаешься. С ним спокойно. ?— Становится интересно,?— снова затяжка,?— А меня ты помнишь? ?— Если честно, не очень… —?наверное он скажет, что ты идиот. ?— Ты видимо сильно ударился,?— он говорит серьезно, никаких смешков или издевательств, ты слышишь как он задерживает дыхание, а затем выдыхает,?— Даже не знаю, радоваться или нет, тому, что ты забыл меня. ?— Мы давно знакомы? Я правда ничего не помню, а в нашем диалоге нет сообщений,?— тебе приятно разговаривать с ним. Чувство страха, что ты поначалу испытывал притупляется, уступая место спокойствию. Это тяжело объяснить. ?— В этом месяце?— полгода. Мы общались два месяца, ещё два ты был в коме, а остальные?— реабилитация. ?— Ты не приходил… ?— Зато присылал цветы каждый пятый день. Неужели у тебя так много цветов в палате, что ты даже не узнавал от кого они? —?он снова говорит издевательски, и ты краснеешь, словно он здесь, шепчет тебе это на ухо. Стоит ли говорить, что ты думал их приносит мама? —?Забудь. Я рад, что ты идёшь на поправку. Ты уверен, что он не захочет встретиться. Эта странная уверенность качает кровь в организме быстрее. А ты правда хочешь его увидеть? Ты слышишь как закрывается дверь, видимо он курил на улице, и тихую спокойную музыку, которая через минуту замолкает. Тебе даже смешно вот так представлять его. ?— Когда мы сможем увидеться? —?да, ты правда хочешь его увидеть. Этот человек тебе нравится, это точно. Подумаешь, что там в первый раз показалось. ?— Тебе так не терпится, да? —?этот тихий шёпот, ох, благо он не видит, как твои щеки наливаются румянцем. Ты не совсем понимаешь, какие у вас отношения и хотел бы сейчас что-нибудь приложить к щеке, но вторая рука ещё не совсем работает,?— Не в этом месяце. Посмотрим как дела пойдут, но тебе придется приехать ко мне. Так устроит? ?— Да… —?тебя перебивает его резкий смех. Сдержанный, без сопровождающих звуков и вздохов. Ты даже не спросил куда, но уже готов поехать к человеку, которого ты даже не помнишь. ?— Мило,?— ещё один смешок и ты весь красный, не знаешь куда деться, поэтому молчишь,?— Спокойно, я сам приеду, Джейк. ?— Хорошо,?— ты закрываешь глаза, потому что твое имя произнесённое им не звучит так глупо, каким оно кажется тебе. ?— Отдыхай, я позвоню. Пытаешься вспомнить хоть что-то. Но это не так работает. Ты вспомнишь всё когда не будешь думать об этом: будешь пить чай или играть в игру; а может просто слушать песню в автобусе или чистить зубы. Словно прилипшая к испорченному зубу ириска, боль долго ходит за тобой по пятам. Ты учишься ходить на костылях и тебе искренне интересно, почему рука восстанавливается быстрее ноги. Хотя это неважно. Важно, что мама радуется, как и раньше. Ты уже многое помнишь, но так рвано. Ночами все так же безуспешно пытаешься вспомнить внешность Фрэнка. Кстати о внешности. Ты больше не боишься смотреть в зеркало, потому что отек после всех операций сошел и волосы отросли, скрывая жуткие шрамы. Только по линии подбородка краснеет один, но это не страшно. Страшно было бы остаться инвалидом, но врачи говорят, что ты счастливчик, даже хромать не будешь. Ты любишь холодные зимы, когда сугробы по колено и рядом близкие люди; когда кружит метель, накрывая грязный квартал белоснежным одеялом. Но пока ты под наблюдением и эти праздничные выходные придется встретить в одиночной палате, наблюдая за украшениями в городе и снегом через окно. Твое состояние ещё не совсем стабильное и у тебя теперь есть личный психолог, который только сильнее нагружает тебя. Быстрее бы грудь перестала болеть. Кажется, всё идёт в лучшую сторону. Наверное. +1 новое сообщение: Отправитель: Фрэнк. ?Выходи в 18:00?. Улыбка сама лезет на лицо. И вроде нет ни одного милого слова, но ты не обращаешь внимания на это. Не обращаешь внимания и на то, что сбежать с больницы не самая лучшая идея. Особенно сейчас. Особенно для тебя. Особенно к незнакомцу. Чем ближе время, тем больше волнение и вопросов. Ты на секунду задумываешься, зачем тебе встречаться с ним? Нет. Стоп! Никаких сомнительных вопросов. Ты знаком с ним, он хороший человек. Хотя откуда эта уверенность? После единственного звонка? Ты просто не знаешь, как прожил этот месяц, выжидая, хотя бы букву в сообщении от этого человека. За это время ты вспомнил несколько пикантных моментов, что отражаются румянцем на лице. И спросить не у кого, ведь ты про Фрэнка никому не рассказывал. Вроде. Ведь ты сам не знал его имени. 17:58. Ты сбегаешь из больницы, прихрамывая и с отдышкой. Сам не понимаешь, как у тебя это получилось, но, вроде как, даже гордишься собой. Вдыхая полные лёгкие холодного воздуха, складываешься от боли, в голове только упрёки в адрес Фрэнка, которого во дворе больницы точно нет. Почему встреча так поздно и как ты вообще его узнаешь?! Ты выходишь со двора. Тебе совсем не нравятся голые деревья на этой улице, на ветках которых тихо сидят вороны. Старая плитка давно проросла травой и покрылась снегом, местами оставляя сиять открытые участки. Ты замечаешь живую душу у машины на парковке. В свете фонарей высокий мужчина, с шикарной шевелюрой волос, стоит у автомобиля, на нем чёрное классическое пальто, из-под которого виднеется только белый воротник рубашки и язычок красного галстука. Он курит, отстранённым взглядом рассматривает дома, прерывается, чтоб выпустить из лёгких дым и проводив его взглядом на воздухе возвращается к домам. Если это он, Фрэнк, то ты заложник его красоты. И сам бы никогда не подумал, что мужчина в костюме?— это так эстетично. Он замечает тебя. Окинув оценивающим взглядом, возвращается к сигарете, которую, последний раз затянув, выбрасывает в урну. Дым красиво изгибается, пока мужчина ровняет пальто и кивком указывает сесть в машину. Закрыв дверцу, ты теряешь дар речи под взглядом его красных глаз. Он очень красивый на твой взгляд. А ведь ты так и не вспомнил его. ?— С новым годом,?— Фрэнк наклоняется близко, даже слишком, нарушая все границы твоего личного пространства, наклоняется, закидывая руку на твоё плечо и, притягивая, целует. Аккуратно, просто, никаких пошлостей. Ты в шоке, иначе сказать нельзя. Он слишком близко, рассматривает каждую веснушку на твоём лице. Ты чувствуешь запах табака и мяты, но не поднимаешь глаза, наверное покраснел до ушей. Вот какие у тебя оказывается отношения с ним… Поэтому он так хозяйски притрагивается к тебе? Значит те сны были реальностью? ?— Я видимо поспешил, думал к этому времени память вернётся,?— тебе стыдно, когда он отстраняется от тебя, стыдно, что даже потеряв память, ты заново очарован им. Может не надо было приходить? —?Наше общение было, как ты понял, не совсем обычное,?— ты киваешь, ведь целоваться со взрослым мужчиной в машине совсем необычно. Чужая рука трогает твое лицо, очерчивая линию подбородка, незатейливо царапая свежий рубец. ?—?Так, ты приехал по работе? —?ты наконец смотришь на него, задерживая дыхание. Весь его вид?— как он положил руку на руль, лениво приложив на нее голову; на его расслабленный взгляд, изучающий каждое изменение в тебе,?— заставляет тебя хотеть его и краснеть от этих мыслей. Это начинает входить в привычку. Чуть дернув бровью, он шепчет: ?— Нет, я приехал к тебе… Я скучал. Ты не знаешь, куда тебя везут. Не знаешь, кто этот человек, в чью машину ты так послушно сел. Нормальный человек спросил бы, хитрый?— намекнул бы, но ты?— ненормальный и прямой как хлебушек. Тебя это просто не волнует, ведь пока тебя держат за руку, всё остальное не имеет смысла; пока он говорит с тобой?— остальное пустое; пока кратко улыбается?— остальное меркнет. Фрэнк говорит, что твои переломы?— его вина, но он не извиняется; говорит?— не хочет тебя оставлять, но сам остаться не может; говорит?— скучал, но приехал только после самого сложного. Но тебе всё равно, ведь ты согреваешь теплом холодную ладонь, держащую твои руки. Как так получилось? Как получилось оказаться у него на квартире, в его кровати, под ним; как получилось, что этот человек дарит тебе всего себя; как получилось, что он вообще на тебя посмотрел? Ты не устанешь спрашивать себя об этом, поэтому обязательно спросишь об этом его. А ещё ты не устанешь от Фрэнка. От него невозможно устать. Он как океан, в котором хочется тонуть… Нет! Он?— огонь, в котором ты больно сгораешь. Ты хочешь его каждой клеточкой своего тела, но он словно упивается твоей беспомощностью. Дразнит нежными поцелуями и давит на больные участки, пока ты не заплачешь или не начнёшь просить остановиться. Ты не отказался бы от жесткого перепихона, но Фрэнк старомодно наслаждается теплотой твоего тела. Странно, его тело холодное, пока ты не пригреешься рядом. Как ты вообще мог быть в коме, зная, что у тебя есть Фрэнк? Твой телефон разрывается от звонка и ты с удовольствием бы разбил его, но ты не можешь позволить себе другой. Вытаскиваешь, чтоб поставить на беззвучный. ?Мама?. Ты толкаешь Фрэнка в грудь, чтоб он наконец перестал терроризировать твои ключицы. ?— Просто сбрось,?— шепчет мужчина, но это мама, как ты её скинешь после всего, что произошло. Ты прекрасно знаешь, что она заслуживает лучшего отношения к ней. ?— Я… я должен ответить, Фрэнк отпусти,?— ты едва отталкиваешь его, упираясь рукой в его грудь, пытаешься восстановить дыхание. Ну вот, что ты ей скажешь? ?Мама я сбежал с мужчиной, которого не помню, но с которым, возможно, спал?? +1 пропущенный вызов. ?— Закончил? —?с ухмылкой на лице мужчины выхватывает телефон и отключив бросает в сторону. Просто смотрит, а ты таешь под ним. Соберись. Ты снова отталкиваешь его, Фрэнк наконец ложится на кровать, у тебя есть возможность сесть и не пускать слюни. Ты совсем не слушаешь его, что так делать не стоит, но всё же подсаживаешься к старшему и расстегнув пуговицы его рубашки, хотя наверное стоило бы снять его галстук, кусаешь его в шею. За что не по-детски получаешь по попе. Под небольшим замешательством оказываешься на спине. Тебя снова целуют. Пошло пробиваясь языком в твой рот. Привкус железа током бьёт в голову. Это не твоя кровь. Тебя сильнее вдавливают в кровать. ?— Ну ты гаденыш,?— как-то по доброму говорит мужчина, ты силишься не потерять сознание, но почему-то вкус крови яркой головной болью напоминает аварию.