1. (1/1)

Сегодня та самая ночь, и Чейз весь вечер в предвкушении. Без сомнения, ночь на субботу — любимая часть недели, и сегодняшняя — неисключение. В первые выходные ноября все нуждающиеся во внимании мальчики пробираются в ?Femmes & Fabs? на ежегодную вечеринку в честь приближающегося Рождества.Одно и то же каждый год: в предрождественские дни одиноким подросткам-геям становится грустно из-за отсутствия парня или из-за не знающей об ихориентации родни, или им просто любопытно, и тогда ежегодная рождественская вечеринка становится идеальной возможностью для Чейза, ведь все в порыве ажиотажа и праздничного настроения забывают про возраст.Это-то Чейз больше всего и любит. Молодые невинные мальчики, которые едвадостигли совершеннолетия, приходят посмотреть на то, о чем раньше толькофантазировали. Мальчики, чей потолок в сексуальном опыте, — невинные шалости дома под одеялом. Девственники — лучше всего. Чейзу очень нравится осознавать, что никому,кроме него, не дозволялось растягивать их пальцами или языком и его член будет первым в их задницах. Свеженькие и чистенькие — определённо его любимые.Хадсон в последний раз проводит расчёской по волосам, поправляет воротник рубашки и подмигивает отражению в зеркале, прежде чем покидает ванную.Мужчина хватает куртку и надевает поверх кардигана, после чего направляется к ожидающему такси.Чейз не пропускает рождественские вечеринки уже пять лет. Всё началось с обещания друга, Райланда, что сюда зайдёт парень, заинтересовавшийся Хадсоном. Поскольку в то время они с Райландом были соседями по комнате и практически всё делали вместе, Чейз, естественно, хоть и неохотно, но согласился составить компанию. Уже через двадцать минут пребывания на вечеринке мужчина оказался в туалете и вбивал член в молодого латиноамериканца, которому не хватало дня до восемнадцати лет — Хадсонутогда было двадцать два. После того случая Чейз стал чаще наведываться в этот клуб, и через три года периодических визитов и непременного посещения рождественской вечеринки Райланд объявил, что это уже традиция.Теперь Райданд помолвлен и живёт с парнем, у которого двое детей от бывшей жены. Друг стал семейным человеком и очень редко встречается с Чейзом, поэтому тот часто приходит один.Уже в баре мужчина заказывает пиво и флиртует с барменом, как и обычно. Чейз, развернувшись, облокачивается на стойку бара, чтобы прошерстить взглядом толпу слишком разудало и развратно одетых геев илесбиянок, толкущихся бок о бок на переполненном танцполе под техно-ремиксы классических рождественских мелодий.Он всегда разделял их на две категории: невинные девственники и распутные девственники.Невинные девственники кучкуются по углам, нервно глазея по сторонам, но в первую очередь трясясь от страха, что их выгонят из-за слишком юного возраста.Распутные девственники на танцполе двигаются не в меру энергично и заигрывают со всеми, кроме лесбиянок, которые высокомерно косятся на таких.Сегодня больше всего распутных. Конечно, они могут сойти в отсутствие лучших перспектив, но Чейзу с ними не так интересно. Он предпочитает вызов:убеждать невинный молодняк в том, что поехать к нему — лучше, чем беречьсебя для идеальной ночи с идеальным мужчиной, потому что есть вероятностьтого, что Чейз и есть тот идеальный мужчина и это тот идеальный шанс, которого они столько ждали.Само собой разумеется, Чейз-то знает, что он далеко не идеальный мужчина и это совсем не идеальный шанс для подобных мальчиков. Он трахает их грубо и жёстко — обычно жёстче, чем стоило бы трахать новичков в сексуальных утехах, — а потом они сваливают. Хадсон никому не позволяет спать в его постели, никто и никогда не спал в его постели. Никому из одноразовых не обламывается номер ихпервого мужчины, потому что у него принцип — никогда не встречаться ни с кем дважды. Хотя Чейз всегда исправно вызывает им такси — он же не монстр.Вечер проходит в заигрываниях с барменом и парнями, покупающими Хадсону напитки, но через час уже только чрезмерноэкзальтированные самолюбивые 19-20-летние парни замечают бизнесмена, и онсталкивается с тем, что придётся выбрать распутного, если хочет сегодня кого-то завалить. Всё пошло не по плану. Не то чтобы Чейз может позволить этомудосадному обстоятельству помешать потрахаться, поэтому он приступает к обходу в поисках добычи.И не находит ничего интересного. Несколько парней потёрлись об Хадсона, и некоторые из них реально горячие, но как только он решает предпочесть двух парней одному (поскольку подвернулась симпатичная пара ребят, танцующих и держащихся так, как будто готовы вместе весело провести время), кое-ктозацепляет его взгляд.На стуле в конце бара юный мальчик крутит соломинку в прозрачном напитке.От юноши не веет одиночеством, скорее, он не намерен присоединяться к девчонкам на танцполе, которые жестами зовут его к себе. Объект внимания коротко переговаривается с барменом, и тот успокаивающе улыбается. Трудно сказать почему, но нутро Чейза подсказывает, что он просто обязаннацелиться на этого мальчика.— Привет. Кажется, по дороге сюда ты потерял рождественское настроение…— говорит мужчина, усаживаясь рядом.Когда юноша уже собирается оплатить пополнение напитка, Чейз поспешнопередает свою карточку бармену, резко покосившемуся на него — по какой-топричине он не хочет, чтобы Хадсон принимался за этого мальчика.— В моём мире нет такого понятия, как рождественское настроение, — отвечаетмальчик и через столешницу возвращает деньги за напиток.— Да ладно. Рождество — это круто. Так много всего… Фиг знает, большинстволюдей обожают Рождество. — Чейз запускает пробный шар и радуетсямаленькой победе, когда видит дёргающиеся уголки губ, отчего появляетсяедва заметная пара милых ямочек. Он нарочно не обращает внимания на деньги, решив не позволять мальчику игнорировать оплату.— Я не такой, как большинство людей, поэтому, думаю, мне можно не разделятьрождественское настроение, — говорит тот и направляет соломинку в рот.— А что-нибудь может добавить тебе рождественского настроения? — Хадсони сам понимает, насколько это жалкая попытка.— А почему ты не в рождественском настроении?— Если ты поедешь ко мне, уверен, у тебя появится настроение, — маневрируетЧейз, продолжая придерживаться своей политики — не выдавать большеинформации, чем имя, и то только потому, что ему нравится слушать, как ониназывают, кричат, стонут, бормочут, воют его имя, когда он их трахает.— Вряд ли это хорошая идея…— Думаешь, я не смогу заставить тебя улыбнуться? Гарантирую, что улыбнёшься. Снова, и снова, и снова… — настаивает Чейз, подвигая руку на стойке бара чуть ближе к юноше. Его мужчина не упустит. Он заберёт этого мальчика домой, даже если придётся добиваться его до конца ночи.Ни с одним парнем бизнесмен ещё не проявлял такого упорства. Чейз Хадсон не действует отчаянно; Чейз Хадсон — не жалкий тип, пристающий ко всем подряд, Чейза Хадсона никогда не отвергают… Отказ даже никогда немаячил на горизонте, и сейчас уж точно не время для нововведений. Обычно, если парень, по всей видимости, уже подумывает о знакомстве с мамой на следующий день, мужчина просто переключается на следующего.Но этот мальчик. Не парень, мальчик. В нём есть что-то, от чего у Чейза аж член болит — так хочется всунуть, и до зуда в руках необходимо ощутить эту кожу. Почему-то Хадсон думает, что мальчик тут даже не по доброй воле,скорее, затащили далеко не чуткие подруги, которые сейчас отрываются пополной. Нет, этот мальчик не из тех, кто пробирается в бары. Слишком невинен,чист.— Нет, я говорил серьёзно. Не думаю, что хоть один из нас был бы особо доволен, если бы я согласился пойти… к тебе, — произносит мальчик и пожёвывает соломинку, блуждая глазами по перламутровому конденсату,стекающему по бокалу, и проводя по нему пальцами.— Извини, это было грубо с моей стороны. Можно хотя бы спросить твоё имя? — предпринимает ещё одну попытку Чейз, сам себе удивляясь: он никогда быне подумал, что умеет так себя вести.Конечно, на работе он держится примерно, вежливо и способен очароватьлюбого мужчину или женщину, если захочет — но в ночные вылазки Хадсон обычно не удосуживается интересоваться именами.— Я… Ноен. Меня зовут Ноен…— Ноен. Мне нравится. Довольно сексуально. Почему ты здесь, а не трясёшь задом с друзьями? — спрашивает Чейз, заставляя себясдерживать желание закатить глаза от того, что он на полном серьёзе ведётэтот разговор. Парнишка никогда не слышал о ни к чему не обязывающих перепихонах?— Я вообще не хотел сюда соваться. В среду у меня был день рождения, и они хотели отпраздновать вот так, а я на самом деле хотел просто остат… провестиего иначе. Но вот чем всё закончилось… — Объясняя, мальчик по имени Ноен делает жест в сторону танцпола, тем самым подчёркивая, как сильно не хочет туда.— Со стороны друзей грубо не учитывать твои пожелания, тем более это твойдень рождения. Так почему ты просто не пошлёшь их и не свалишь?— Потому что… Мы на одной машине, а папе я сказал, что переночую у них, мнебольше некуда идти. Хотя всё это и не ваше дело, сэр Не-знаю-вашего-имени, —с поджатыми губами говорит Ноен, и Чейз не может разобрать, дразнится тот или всерьёз, но ему по душе дерзость. Если ему повезёт, этот девственник продержится пару раз, и чуть позже он ещё увидит дерзость.— Если представлюсь, позволишь мне помочь тебе отомстить девушкам, которые бросили тебя одного на день рождения? — спрашивает Чейз, ища возможность переломить ход событий, пока его не загнали в угол.Теперь он встаёт на ноги, придвигаясь к мальчику, и невесомо проводит рукойпо пояснице.— Если бы я не считал взрослых людей вроде вас более ответственными, то сказал бы, что вы подкатываете ко мне. — Тот ухмыляется.На этот раз дерзость определённо намеренная. Он позволяет глазам пробежаться по телосложению Чейза и, посмотрев выше, ловит его взгляд. Вот бы Ноен мог увидеть, насколько сейчас возбуждает бизнесмена.— И разве можно винить меня? Самый горячий парень в клубе сидит один, и по виду можно подумать, будто его кинули на его же собственной вечеринке по случаю дня рождения… Хотя стоп!— Я… Серьёзно, нет! Я… Ты горячий и всё такое, но я тебя уверяю, что ты сам бы признал, что не по адресу, — парирует Ноен, на этот раз чуть более твёрдо, но тело противоречит словам, раз он кладёт ладонь на руку Чейзу. — Мне бы тожехотелось. Однозначно.Чейзу ничего не остаётся, кроме как крутануть стул, чтобы объект его вожделения столкнулся с ним. Его руки скользят по скрещенным ногам, от колен до бёдер, чтобы развести их. Бизнесмен приближается, чтобы встать между ног, руки поднимаются на ягодицы, доходят до поясницы. Одним гладким движением Чейз прижимает пах мальчика к собственной давящей эрекции, и только теперь мужчина позволяет себе накрыть поцелуем губы мальчика.Чейз очень осторожен, чтобы не переборщить ни с мягкостью, ни с напором.Хадсон старается держать себя в руках и не облажаться, и, хотя он чувствует,что Ноен в этом деле не мастак, может, всего пару раз целовался или вообще ни разу, к результату не подкопаешься. Сначала он немного напрягается в руках Чейза и совсем не двигает руками, но, когда Чейз позволяет одной руке умело пробраться на спину, чтобы приблизить тела, он начинает отвечать надвижения губ.Но удовольствие не длится долго, хотя он и успевает сжать коленями бёдра, аруками крепко обхватить плечи Чейза. Стоит Чейзу крутануть бёдрами, чуть сильнее прижать стояк к паху Ноена, как становится ясно: что-то идёт не так — или чего-то не хватает; Ноен не заведён. Поэтому он спускает правую руку с поясницы Ноена, минуя ягодицы и делая круг, чтобы прижать ладонь ко внутренней поверхности бедра и большим пальцем помассировать пах, но не ощущает должного. Между ног нет ничего, кроме странной гладкости. Вздрогнув, Ноен ошарашенно отстраняется, в шаге от панической атаки. В первое мгновение Чейз не понимает, расплачется ли мальчик или влепитпощёчину — он продолжает смотреть на него со смесью ужаса и смущения.— Это… Как я и говорил, ты не захочешь делать это со мной, — выдыхает Ноен. Нижняя губа предательски дрожит. — Теперь ты и сам это понимаешь.Прежде чем Чейз успевает среагировать, Ноен срывается с места и бросается наутёк. Не разбираясь почему, Чейз следует за ним, но, пока догоняет, тот уже спешит к выходу, изо всех сил пытаясь на ходу надеть пальто. Чейзу плевать, кто за ним наблюдает, потому что, честно говоря, люди уже знают его, поэтомуон хватает мальчика за запястье и тащит в небольшую квадратную нишу, куданикто не заходит, потому что там дверь для персонала.— Если у тебя не встаёт, не парься, я всё равно только сверху, так что меня этоне волнует… Но какого чёрта? В чём твоя проблема, малыш? Думаешь, тыединственный подросток-импотент в Огайо или что? — рявкает на него Чейз.Теперь дело уже не в перепихе; это дело принципа, и… просто не бывает парней, у которых от него не встанет. Это невозможно!— У меня нет члена, ясно? У меня чёртова вагина! Теперь доволен? — шипит Ноен с пылающими щеками.Его глаза скорее излучают смущение и тоску, чем злость, и на мгновение Чейз подумывает отпустить его, но лишь на долю наносекунды… И тут до него доходит смысл слов.Неужели этот мальчик, этот юный красивый мальчик с телом, так явно жаждущим растления — первого в жизни соблазнения — только что признался, что у него киска?Чейз уже представляет её в своём воображении, как она будет ощущаться, какой будет на вкус. Раньше он слышал о парнях с вагинами, читал о них, искал в сети фотки, но у него никогда не было такого опыта. При всём богатстве забав, ролевых игр и секс-игрушек он всегда вожделел этого, но вечно не везло.— Эй, чего ты скис? Почему бы мне этого не хотеть? — Чейз старается говорить нежно и успокаивающе, а не жёстко и требовательно, как минуту назад.— Потому что… это… странно. Фриково. Я мутант, — скулит мальчик, его руки дрожат, а на глаза наворачиваются слёзы. Либо он никогда и никому не рассказывал, либо кто-то узнал и не был готов к такому.Чейзу требуется вся имеющаяся сила и логика, чтобы убедить себя, что давление не поможет найти способ переспать с этой деткой. Вместо съёма на скорую руку надо окружить его комфортной и доверительной атмосферой — стаким он редко заморачивается, слишком хлопотно, проще переключиться на того, кто не так нуждается в эмоциональной поддержке.Но этот редкий шанс нельзя упускать.Он ослабляет крепкую хватку на запястье мальчика и скользит ладонями вверх, доходя до самых плеч. Слегка помассировав их, он опускает руку на спину Ноена и наклоняется так, что теперь губы в каком-то миллиметре от уха.— А по-моему, ты прекрасен. Не вижу ничего странного — ты необыкновенный, один на миллиард. И это так пиздецки… горячо, — нашёптывает он, задевая губами мочку уха и чувствуя реакцию — тело перестаёт дрожать, вместо этого медленно падая в руки Чейза.Он не хочет испытывать судьбу, но знает, что нужно продолжать в том же духе, если хочет воспользоваться минутной слабостью Ноена. Теоретически он может снова запаниковать в любую минуту, и на этот раз поведение будет граничить с преследованием, если пойти за ним по улице.— Так… что скажешь, если я представлюсь, мы заглянем ко мне, выпьем… и сделаем всё, что ты захочешь? Обещаю ни к чему не принуждать. Если ты захочешь домой после одного напитка, вызову такси или позабочусь о том, чтобы ты вернулся к друзьям. Просто пойдём выпьем, чтобы ты смог расслабиться и забыть тех стерв, которые должны были отмечать твой день рождения, хорошо? — продолжает шептать Чейз и нежно прижимает руку к пояснице Ноена, отчего тот ещё больше тает в его руках.На минуту время словно застывает. Чейз не хочет двигаться, потому что знает, что, если отступит, всё пойдёт не по плану. Замерший Ноен молчит, его грудь вздымается чаще обычного, и учащённые дыхания сливаются в унисон.— Л-ладно, разве что… один напиток, — через некоторое время соглашается Ноен, и Чейз еле удерживается от победного танца. Что напоминает ему оставаться спокойным, так это то, как его член мучительно прижимается к молнии, и он обещает себе аккуратно уладить эту проблему в такси, иначе взорвётся ещё на полпути.— Вот и хорошо, прекрасный. Позволь мне забрать пальто — и пойдём, подожди меня здесь… — доверительно, едва слышно говорит Чейз и запечатлевает поцелуй на шее.От интимного жеста мальчик снова начинает дрожать в его руках, на этот раз определённо в хорошем смысле.Он направляется к гардеробу, но стоит ему зайти за угол, выйдя из тёмной ниши, как его останавливает рука на запястье. В замешательстве оборачиваясь, он встречается с большими голубыми глазами Ноена.— Ты обещал представиться. Я никуда не пойду с тобой, пока не узнаю, как тебя зовут. — Стоит этим словам сорваться с губ, как в глазах загорается огонёк.— Да, я Чейз, — отвечает он и старается улыбнуться как можно более искренне, не подавая виду, как сильно ему нужна скорейшая разрядка.— Чейз… Мне нравится. Довольно сексуально,–говорит Ноен.Чейз спешит развернуться и чуть не бегом рвануть за пальто. То ли мерещится, то ли у Ноена самый блядски чувственный голос на свете. В этом мальчике есть что-то иное, и дело не только в том, что он ломается, или у него вагина, или у него голубые глаза даже в темноте. Тут серьёзный случай, и Чейзу остаётся только надеяться, что поездка на такси успокоит настолько, что он позволит Ноену выпить один обещанный напиток до того, как сорвёт с него одежду.