ГЛАВА 5 — ?Врунишка Нина Симонетти? (1/1)

Твои ноздри, как только ты зашла в школьную уборную, наполнились чересчур обильным, чуть ли не навязчивым запахом парфюма, от которого ты поморщила свой носик, мгновенно осознавая, кого именно встретишь здесь… —?Дельфина, это было просто превосходно! —?воскликнула Амбар, обращаясь к своей лучшей подруге и расплываясь в удовлетворённой улыбке,?— Ох, как он чертовски хорош в постели… Вы с Хим зашли после урока в туалет, чтобы помыть руки, испачканные мелом, и совершенно не ожидали обнаружить здесь школьную элиту во главе Амбар Смит и Дельфины Альсаменди?— двух самых что ни на есть заядлых модниц и по совместительству просто отвратительнейших стерв, считающих, что все им должны просто за то, что они существуют. Ты никогда не понимала, почему им так нравится обсуждать свои личные дела, а также промывать чужие косточки именно в туалете?— может быть, потому, что здесь было меньше людей, чем на коридоре и, соответственно, намного тише. Однако истинной причины ты не знала, и каждый раз, заставая их здесь, продолжала удивляться. Тем не менее, школьная уборная была их чуть ли не любимым местом для сплетен, где они и сейчас делились своими секретиками, один из которых, хоть и наполовину, был случайно подслушан вами, но, если ты не ошибалась, им было глубоко плевать на этот факт в данный момент. Смит продолжала что-то восторженно говорить, но все её последующие фразы оказались неуязвимы для тебя?— наверное, потому, что ты была слишком уязвима для подобного рода новостей.Новостей, судя по которым, во всём этом замешан не кто иной, как Бальсано… —?Маттео… —?еле слышно прошептала ты, побледнев и даже не замечая, как они вышли из уборной, успев увидеть через пелену слёз, что внезапно нахлынули и закрывали тебе взор, лишь ухмыляющееся выражение Амбар, которая считала чуть ли не своим долгом ?подарить? тебе эту самоуверенную улыбку победительницы. —?Точно Маттео… Она хитростью заманила его к себе и растерзала своими когтями… Сучка! Тварь! Стерва!..?Ты где-то там, далеко, но я слышу твой зов из-за звёздных просторов, я чувствую тебя, излучающего энергию вечных северных сияний. И даже если ты будешь вдали от Солнца, никто не узнает, что я по-прежнему буду наблюдать за тобой через телескоп, лишь бы видеть твою улыбку… Я преодолею миллионы световых лет, разделяющих нас, я преодолею любое расстояние на твоих глазах, а когда мы столкнёмся, то сначала станем одним целым, а после взорвёмся, просыпаясь в свете выстроившихся в ряд звёзд. И неважно, что произойдёт, я найду тебя, я увижу тебя, плывущего надо мной по небу, вечно мелькающего перед моими глазами и ослепляющего меня своим светом, я, чёрт возьми, обязательно найду тебя, обещаю? —?Вся школа уже говорит о том, что Фелисити опубликовала новый пост об Амбар, описывая её, мягко говоря, не с самой положительной стороны,?— задумчиво произнёс Гастон, чуть повернув свою голову в сторону друга, но не замедляя шаг, при этом замечая некое недопонимание Бальсано,?— Маттео, она реально унизила её, хотя стоит заметить, аргументировано и очень красиво. —?Окей, а что ты от меня хочешь? Мне что, эффектно вызвать на разборки эту Фелисити и уверить её в том, что Амбар не стерва? И вообще, кто такая Фелисити?.. —?немного раздражённо отвечал шатен, по всей видимости, не желая вообще ни о чём говорить, а тем более о двух особах, ни капельки не интересующих его. Ты стояла неподалёку, и эти слова донеслись и до тебя, приводя в дикий испуг: в этот момент ты так боялась, что станет известна вся правда, и что ты больше не сможешь скрываться под маской ?счастья?. Поэтому ты, затаив дыхание, пыталась услышать дальнейшую реплику, которая или бы убедила тебя в обратном, или бы подтвердила твои самые ужасные опасения… Но больше ничего не доносилось, ибо парни скрылись среди учеников, обрывая возможность узнать хоть что-нибудь ещё, а пойти за ними ты также не могла: выглядело бы слишком подозрительно. —?Чёрт, сейчас Гастон всё расскажет ему, может быть, даже покажет пост, а Маттео, только этого не хватало, или узнает меня по манере письма, или поговорит с Амбар и обнаружит среди подозреваемых меня, и тогда мне точно конец… И откуда он только знает о Фелисити? —?произнесла ты дрожащим голосом и повернулась в сторону подруги, ожидая услышать хоть какой-нибудь ответ от неё, но та сама стояла, словно заколдованная, не смея сказать ни слова. Но не могла же ты догадаться о том, что Гастон уже давно следит за тобой в интернете и всё пытается понять, кто ты на самом деле; не могла же знать, что он уже все мозги выел Бальсано по поводу того, какая Фелисити всё-таки умная, рассудительная и необыкновенная, и какие у Фелисити всё-таки железные нервы, раз она может публиковать подобные посты с критикой элиты школы. Не могла заметить, (а может и вовсе не хотела), как он смотрел уже на тебя, и не придавала значения, с каким тоном он произносил твоё имя, допуская лишь единственный вариант подобного поведения, исходя из которого, он, возможно, просто шипперит вас с Маттео. Однако у Гастона и в мыслях не было сводить вас: после знакомства с тобой, которое произошло благодаря Бальсано, он не мог отвести от тебя ни свой взгляд, ни подозрения насчёт того, что ты и скрываешься под маской интернетного ?счастья?, ведь ты, по его мнению, просто идеально подходишь на роль Фелисити. Он даже имел свойство несколько раз в неделю писать тебе в Фейсбуке и делиться любимой музыкой, которая, кстати говоря, очень нравилась тебе, но это, пожалуй, пока что было единственное, что связывало вас, если не считать общего ?друга?. Впрочем, как и для тебя Бальсано не являлся другом, так и для Периды, с которым у них в обществе были вечные гейские шуточки. Лучший друг Маттео и по совместительству ?любовник?, поддерживающий вместе с ним мнимую ориентацию для того, чтобы девушки в округе не точили на них зубы, имел не менее красивую внешность и фигуру, в том числе, хоть и был на вид более мужественный. Поэтому, наверное, им не особо и верили, но на этот случай у Бальсано было ещё два друга, которые имели более, так сказать, смазливую внешность и отлично подходили на роль его ?парней?. Правда говоря, девушки по-прежнему вились рядом, не отступая и желая, по всей вероятности, ?изменить? ложную ориентацию Маттео. ?Наивные…??— вскользь говорил он в очередной раз, когда кто-то из них пытался начать флиртовать с ним. А вот ты никогда ничего подобного себе не позволяла, разговаривая с ним вживую, и лишь в сети могла иногда ответить в том же духе, в каком он к тебе изначально и обратился. Может быть, этим ты его и зацепила?— своей скромностью, ненавязчивостью и ужасной стеснительностью, которая ему, чёрт возьми, просто невыносимо нравилась. Ты казалась такой невинной, когда стояла рядом и нервно теребила руками край кофты, когда смотрела на него каким-то диким, даже сумасшедшим, испуганным взглядом и тщетно пыталась сделать хоть какой-то комплимент или шутку в любовном характере. Шутку, которая на самом деле не являлась шуткой ни для кого из вас, разве что только для Гастона, совершенно не знающего, что между вами происходит. Бальсано не рассказывал ему о своих только-только зарождающихся чувствах, не видел смысла говорить, что у вас творится в переписке, и не мог выразить словами, какая ты удивительная. А когда у него это получалось, то Перида мгновенно соглашался с каждым его словом, даже если оно было не совсем правильно подобрано, и с жаром дополнял его высказывания. И, может быть, если бы они вовремя рассказали друг другу о том, что эта девушка интересует их обоих, они могли бы предотвратить многое… Однако сейчас они оба заставляли тебя нервничать: нервничать от страха и неизвестности, нервничать от того, что они могут о тебе подумать после всего этого, нервничать из-за необъяснимого поведения Маттео, которое не позволяло тебе увидеть такие очевидные вещи… Ты, теряясь, путаясь в своих мыслях, готова была вынести весь мозг Хим, но сил что-либо говорить уже не было, и в твоей голове по-прежнему крутились Бальсано, Перида и Смит, высказывая тебе всё, что хотели бы, всё, что услышать от них ты так боялась на самом деле. Может быть, когда-нибудь они оставят тебя в покое, но только не сейчас, но только не в ближайшее время… А пока что тебя из размышлений вырывает звук уведомления на телефоне, судя по которому тебе кто-то неожиданно решил написать. ?Малыш, где ты сейчас? Я хочу поговорить??— сам Маттео Бальсано, который совсем недавно проходил мимо тебя и даже не соизволил остановиться, сейчас написал сообщение, которое заставило тебя ни на шутку запаниковать и разнервничаться. Нет, ты была совершенно не готова говорить с ним в тот момент, когда не могла разобраться даже со своими проблемами, а мысль о том, что он всё знает, пугала тебя ещё больше. ?У меня закончились уроки, и я уже ушла??— ответила ты, естественно, соврав, поскольку действительно не видела иного выхода, как избежать в ближайшее время разговора с Маттео вживую, в котором ты явно поведёшь себя не так, как требует того ситуация. ?Странно, но я видел тебя несколько минут назад на коридоре. Бегаешь от меня, Нина?)??— такого ты явно не ожидала сейчас прочесть и, не зная, как оправдаться, нервно стучала пальцами по экрану телефона, пытаясь подыскать хоть одно весомое доказательство того, что ты не врёшь. ?Я только что вышла из школы? —?сейчас надо было идти до победного конца и врать настолько правдоподобно, насколько тебе только позволяла совесть, уже начинавшая мучить тебя. И как больно было лгать ему?— человеку, которому ещё пару дней назад ты в разговоре с Хим пообещала никогда не лгать… ?Эх, жаль… Ты слышала про Фелисити???— ты только было хотела вздохнуть с облегчением и порадоваться тому, что этот приводящий тебя в ужас разговор пока что отменён и перенесён до ?лучших? времён, как Бальсано начал тему, которой ты и боялась больше всего. И как чертовски сложно было в данный момент не потерпеть поражение, не попасться и ответить, не вызывая никаких подозрений, которые сейчас оказались бы совсем некстати. Наверное, если бы ты тотчас резко написала что-нибудь наподобие ?Нет, что ты!??— звучало бы крайне сомнительно, поскольку о Фелисити знала чуть ли не вся школа, поэтому такой вариант имел место быть лишь в том случае, при котором ты бы училась в другой школе, хотя нет, скорее прилетела с другой планеты на один день. Так что сейчас надо было понять, какой ответ был бы максимально нейтральным и не ?помог? бы тебе случайно обнаружить себя. ?Да, о ней же вся школа говорит? ?И что ты думаешь???— это был крайне странный вопрос с его стороны, который привёл тебя в тупик: и что только он хочет узнать? ?Не знаю, она достаточно смело высказывается…??— большее, наверное, ты бы и не сумела сказать, даже если бы Бальсано уточнил, что именно ему интересно, поэтому ты, по-прежнему нервничая, ожидала дальнейшего хода событий. ?Гастон тоже так говорит. Интересно, и с чего он только взял, что мне есть дело до её конфликта с Амбар? Да плевать я хотел на них обеих??— это уже звучало не смешно, да и вряд ли вообще являлось шуткой, заставляя тебя окончательно застопориться, не понимая, что происходит. ?А разве вы с Амбар не вместе?..?—?пожалуй, это интересовало, это волновало тебя, заставляло нервничать сейчас больше всего?— даже больше, чем твоя ложь по отношению к Маттео и возможная опасность попасться на этом самом вранье. И как ты была счастлива, увидев следующее сообщение и осознав, что твои предположения насчёт их отношений оказались неверными. ?Нина, ты шутишь что ли? Я?— и с Амбар? Ну рассмешила! Тем более у меня есть мои мальчики??? —?и снова его гейские шутки, от которых в твоих жилах застывала кровь, и пальцы машинально сжимались в кулак… Какое бы множество качеств в Маттео тебе так безумно не нравилось, от этих шуток тебе становилось дурно, становилось обидно и неприятно, становилось одиноко. Ты так боялась, что это внезапно окажется самой что ни на есть настоящей правдой, а ты?— лишь знакомой, с которой он так тепло, по-дружески, общается. Эти гейские шутки заставляли чувствовать тебя ненужной, лишней, отчуждённой, заставляли тебя задумываться о том, что это не ложь… И из всех качеств Бальсано на данный момент это качество расстраивало тебя больше всего. Ты вовсе не врала, когда говорила, что больше всего в нём любишь его улыбку и умение держаться в обществе; и что-то тебя привлекало в его неком равнодушии ко всему вокруг, в некой необузданности, ведь тебя всегда волновало мнение окружающих, как бы ты не пыталась с этим справиться, а ему было наплевать. На самом деле сложно понять, что именно тебе нравится в человеке, и ты часто пыталась устроить себе подобную головоломку, тем более что и сама иногда не понимала, что же в нём нашла. Но эта мысль быстро улетучивалась, ведь ты считала его чуть ли не идеальным. Да, были и качества, которые тебя раздражали в нём, например, неумение сортировать речь, ведь порой он говорил совершенно ненужные вещи и слишком пошло, как ты считала, шутил, хоть ты и не считала себя праведницей; его отношение к алкоголю тоже не заставляло тебя ликовать. Однако больше всего тебя выводили из себя, как ни странно, его гейские шутки, на самом деле выбивающие тебя просто из колеи, хотя в любых других ситуациях ты обожала юмор на эту тему и сама могла употребить подобное, но только услышав это от него, ты готова была рвать и метать. Он постоянно говорил, что он гомосексуал, особенно в компаниях (при диалоге с тобой эти шутки не так часто мелькали, чему ты была рада), уверял многих в своей нетрадиционной ориентации, чем заставлял тебя и саму задуматься. Однако ты всё равно не хотела и не могла поверить в то, что он гей?— что-то его всё же выдавало, и его немного смазливая мордашка не мешала тебе это прекрасно видеть. Услышав звонок и поспешно закончив диалог, ты скрылась в кабинете, где у вас должен был сейчас проходить урок, надеясь после него не попасться на глаза Бальсано, которому только что соврала. Это было невероятно глупо, но ты так боялась темы, которую он бы завёл, так боялась раскрыть свою личность… И хотя, казалось бы, опасность миновала, вероятность того, что он заведёт этот разговор вновь, ещё была и была достаточно велика. И сейчас ты, обдумывая всю ситуацию, сидела на географии и желала лишь того, чтобы вся эта ложь так беспощадно не раскрылась Маттео… Урок длился крайне мучительно: ты нервничала, ёрзала на сиденье и не могла слушать учителя, думая лишь о том, как незаметно пробраться из кабинета до самого дома. Как жаль, что это было практически невозможно… Наконец дождавшись окончания урока, ты поспешно выскочила из кабинета, скрываясь среди учеников и пытаясь как можно быстрее добежать до выходы из школы, и прямо на пороге столкнулась с Бальсано. И как странно было видеть его неподдельную ухмылку и чуть ли не довольное выражение лица?— довольное выражение лица человека, который застал свою жертву с поличным…—?Ах, врунишка Нина, всё-таки бегаешь от меня,?— улыбнувшись, произнёс он и пропустил тебя вперёд.