1// мои друзья — безбожники (1/1)

Раз.Два.Три.Вставай, Джо.В спину летят ручки и маркеры, на которые я копила неделю, безжалостно порванные листы тетрадок, записи и конспекты, над которыми корпела почти три ночи, пытаясь хоть как-то выучить школьный материал, и, последнее, что остается в моем полурванном рюкзаке?— два тяжелых учебника, взятые даром украденные из библиотеки, которые больно бьют по позвоночнику, и ударяются об шею, падая на пол возле меня и разрываясь на две части.Раз.Два.Чё-ёрт…По правую сторону они кидают мой пустой рюкзак, и со звенящим на весь холл звонком, оповещающим начало урока, уходят в противоположную сторону, оставляя меня одну. Слышу топот ног учеников, разбегающихся по кабинетам и не обращающих на меня никакого внимания. Когда шум прекращается, а холл становится пустым, могу наконец спокойно выдохнуть.Раз.Два.Три.Дыши, Джо.Делаю вдох, сжимаю руки в кулаки, резко садясь на колени. Потираю ушибленное место на шее, морща нос. Будет синяк. Осматриваю помещение на наличие любителей прогуливать последние уроки. Никого нет. Пододвигаю ближе к себе рюкзак, глядя на беспорядок вокруг меня. В спешке начинаю собирать листы тетрадей, чтобы убраться поскорее отсюда прочь. На последний урок смысла идти нет, да и тем более, у меня сегодня последний?— математика. Мистер Дидлтон итак меня ненавидит, а за опоздание и невыполненное домашнее задание влепит ?неут?, который мне совсем не нужен.Некоторые страницы смялись, некоторые вообще порваны, но стараюсь все собрать до единого кусочка. Наконец всё собрав, чуть ли не вылетаю из двухэтажного здания на улицу, оставаясь незамеченной в установленных внутри и снаружи камерах. За полтора года обучения в этом ?многоуважаемом? исчадии Ада и не такие ловушки обходила.Выбежав на улицу, сразу в нос бьет аромат скошенной травы и понимание того, что даже воздух внутри школы и за её пределами чувствуется по-другому. Выхожу на главную дорогу и иду по направлению к дому. Дом. Хмыкаю от собственной произнесенной глупости.Небольшой двухэтажный домик, находящийся на краю нашего маленького городка ?Вайтвилль?, переживший несколько воин,?— что говорит о его состоянии,?— и чудом не снесенный для продажи выгодного участка на холме, в котором обитают местные отшельники. Когда-то этот дом считался достоянием города, так как в нём проживали члены именитой династии Хьюго, но быстро он стал домом на отшибе, вселившим в себя кучку беспризорников.Когда последний человек из династии скончался, домом начала заправлять Элис?— сорокалетняя женщина, получившая его в благодарность за подтирание слюнок и дерьма мистеру Хьюго. Хотя, глядя на дом, иной раз задумываешься?— была ли это благодарность или издёвка в чистом виде. Но Элис делает всё, чтобы мы чувствовали себя хотя бы наполовину, как дома,?— которого у некоторых по сути никогда и не было,?— и мы ей за это будем всю жизнь благодарны.Мимо проходят люди, проезжают велосипедисты и очень редко?— водители машин. ?Вайтвилль? по сути деревня с некоторыми городскими особенностями, как парк аттракционов, кафе, отель и торговый центр, но мне здесь нравится. Есть в нём какая-то изюминка, которую я ещё не разгадала за два года проживания здесь. Были ли это жилые дома, выполненные в смешении стилей готики и барокко, что на словах звучали отвратительно, но выглядели просто потрясающе? Были ли это красивые закаты и усыпанное многочисленными звёздами небо по ночам? Были ли это люди, изо дня в день хамящие друг другу, но в один особый вечер?— любезные до тошноты?Или были ли этой изюминкой мы?— отрешенные от реального мира, не имеющие понятия, как и что делать дальше?***Поднимаюсь на холм, уже замечая знакомую остроконечную крышу с башенками темного цвета. Сам дом выполнен в светло-молочном, ненавистном для многих цвете, и огорожен в невысоких решетчатых воротах, но при этом со стороны он выглядел очень выгодно.Пока люди не узнавали, кто в этом доме сейчас проживает.Подходя чуть ближе, замечаю лежащую на покрывале на подстриженном газоне во дворе дома Брук Росс, читающую книгу,?— точнее очередной глупый любовный роман, который даже книгой не назовешь,?— под палящим солнцем. У девушки и так был прекрасный загар, но все знают, что таким способом она пытается завоевать внимание одного парня, любящего побегать возле нашего дома.Открываю ворота, проходя внутрь, чем отвлекаю внимание Росс от книги и привлекаю внимание к себе. Иду медленно, осматривая вокруг, и замечаю, что газон во всем дворе не подстрижен, кроме той части, на которой лежит Брук, хотя помню, как Элис еще вчера вечером грозилась парням, что оставит их без обеда и ужина, если они не подстригут газон.Росс, что, сама его подстригла? Издаю смешок.Блондинка даже привстает, но не подходит ближе, глядя на свои наручные часы, и говорит:—?Малышка Джо, ты сегодня рановато.Её голос звучит почти взволнованно, но при этом слышатся четкие нотки наигранности, в миксе составляющее мое игнорирование. Но что я проигнорировать не могу, так это дурацкое прозвище ?малышка Джо?, к которому даже спустя долгое время не могу привыкнуть. Они зовут меня так не часто, но в основном, когда я веду себя, как маленький ребёнок, отчего оно злит меня еще больше. Поэтому, проходя мимо Брук, лишь корчу лицо в ответ, а она, закатив глаза, укладывается обратно и возвращается к своему роману.Книг в доме не так уж и много; по словам Элис, мистеру Хьюго не нравились книги, которые были собраны в библиотеке, и вместо того, чтобы убрать их ?с глаз долой? и переставить на другие полки, большая половина была сожжена, и поэтому от безысходности были прочитаны по несколько раз оставшиеся, даже глупые романы. Открываю дверь, выпуская из дома приятный аромат свежей выпечки. Бросаю рюкзак на тумбочку. Прислушиваюсь. Из гостиной доносится еле слышимые звуки рок-музыки и непонятное шуршание. Что-то с грохотом падает на пол, а человек, сидящий в гостиной, громко матерится. Прохожу вглубь, заглядывая в гостиную, и замечаю Рóмана, пытающегося найти на полу деревянную доску.У Романа одно из редких заболеваний?— диабетическая ретинопатия, проявившаяся в пятнадцатилетнем возрасте из-за сахарного диабета. Потеря зрения и отказ от него его родителями превратили когда-то солнечного и улыбчивого Романа в замкнутого в себе парня, не терпящим жалость и какую-либо постороннюю помощь. Разве что от Элис, которая сразу же нашла его и заботилась о нём, как о родном сыне. Именно он стал одним из первых ?беспризорников Вайтвилля?, как любят нас называть местные.Доктора не уверены, что он когда-нибудь поправиться, но Элис не теряет надежды, веря в лучшее для него.Для каждого из нас.Когда это ?лучшее? лишь с каждым разом ускользает прочь.Замечаю, как Роман наконец находит и поднимает свою доску, продолжая своё занятие. Прохожу дальше по коридору?на кухню, откуда так и манит приятный аромат и, заходя, наблюдаю слегка привычную, но не менее интересную картину: Роуэн Вулф, которая является одной из немногих в этом доме, кому я бесповоротно могу доверять, сидит на стуле спиной ко мне, вертя отверткой в микроволновой печи, в попытке починить её, а её парень?— Дэн Грейсон вытаскивает из духовки ещё одну партию только что испёкшихся его фирменных ароматных булочек и протягивает одну из них в рот Роуэн, под нос ругающуюся из-за поломки печи, но при виде него?— улыбающуюся и забывающую обо всем вокруг.Они оба не видят меня, но зато я вижу их?— влюблённые, наполненные теплотой и поддержкой взгляды и улыбки, показывающие на то, что им плевать буквально на всё, что происходит вокруг них. Когда они тянутся друг к другу, чтобы запечатлеть еще и поцелуй, я не выдерживаю и громко откашливаюсь. Неловко улыбаюсь, когда они резко отпрыгивают друг от друга.—?Хэй,?— протягивает Дэн, отходя от девушки, кладя противень на стол. —?Чай будешь?Киваю, проходя внутрь кухни. Кухня, как и многие другие комнаты в этом доме, пышет роскошью и аристократизмом со своей большой территорией, громадной люстрой, длинным квадратным столом и стульями, кухонной гарнитурой, выполненной крайне минималистично. Но техника была старой, постоянно ломающейся, которую так старательно пыталась починить Роуэн?— и ей это, в большинстве случаев, удавалось. Девушка имела ?золотые руки? и по её словам, Массачусетский технологический институт* плачет по ней и её мастерству, чему мы все несомненно верим.—?Что на этот раз?Кинув быстрый взгляд на настенные часы, которые показывали 10:37, и вернувшись опять к своей технике, спрашивает Роуэн. Уроки заканчиваются в 14:30, и хотя большую их часть я успешно прогуливаю, все равно прихожу домой к этому времени, старательно прячась в парке аттракционов. Роуэн осведомлена о моей посещаемости в школе, но тщательно скрывает об этом?— знает, как я не хочу подводить Элис. Но, в последнее время мне откровенно плевать на многое, что происходит вокруг меня, поэтому я уже не скрываюсь. А зря. Равнодушие?— одно из худших качеств.Отмахиваюсь, решив промолчать. Дэн протягивает мне и Роуэн кружки с чаем, которую девушка принимает и тут же отпивает, промычав от удовольствия, и возвращается к работе. Я пододвигаю к себе кружку, но не тороплюсь пить горячий чай. Лишь касаюсь ладонями, глядя в окно.Тёплый и поистине солнечный апрель ворвался неожиданно после дождливого марта в наши окна. Теперь по утрам мы слышим чириканье птиц и иногда?— кукареканье петухов, но живя в такой местности, привыкаешь к этому. Жизнь сироты в большом городе сильно отличалась от жизни здесь, даже была похожа на сказку, правда, люди?— в любом месте,?— остаются такими же. Черствыми и бездушными.Мало способными на проявление ?человеческих? чувств.Но вот, что странно?— люди, потерявшие многое в своей жизни: дорогих людей, положение в обществе, отличное здоровье смогли остаться добродушными, хоть и со своими скелетами в шкафу, а те, кто со стороны выглядят так, будто выиграли золотой билет в этой жизни?— становятся более жестокими и безнравственными.Жестокость в этом мире стала обыденной. Доброта и бескорыстие?— редкость. А меж ними, пытаясь не перевесить и так несправедливую чашу весов находится безразличие.—?Джо,?— неожиданно чья-то рука ложится мне на плечо, и я подскакиваю от касания, поворачиваясь к Роуэн с перепуганными глазами. Но её взгляд направлен не на меня, а на мою шею. —?Откуда этот синяк?Она тянет руку, чтобы дотронуться до него, но я тут же отодвигаюсь и сама касаюсь его. Синяк. Совсем забыла. Немного надавливаю пальцами и чуть ли не вскрикиваю от резкой боли. Две пары глаз смотрят на меня с волнением. Они знают, что у меня есть проблемы в школе, но раньше с какими-то отметками, кроме небольших ссадин, которые можно спрятать длинными рукавами кофты, я не приходила. Молчу. Девушка с парнем выжидающе смотрят на меня.Раз.Два.И на выдохе произношу:—?Ерунда.Пожимаю плечами, подтверждая своё безразличие к такому пустяку, и пытаюсь закрыть его своими волосами. Они не верят мне: Роуэн складывает руки на груди и хмурит брови, Дэн смотрит то на меня, то на свою девушку, и прежде, чем брюнетка задаст ещё тысячу и один вопрос, перевожу разговор на другую тему:—?А почему газон не пострижен? —?киваю в сторону окна, открывающего вид на двор. —?Элис с вас три шкуры сдерёт.Смотрю на Дэна. Тот вмиг теряется, откашливается, поперхнувшись от резкого вопроса. Меня это мало в общем-то волнует, просто я всё ещё помню, как вчера Элис буквально ругала парней, как каких-то семилеток, что большую часть времени они сидят дома и ничего стоящего не делают. Конечно, это было частичной правдой, но таким образом, она пыталась заставить их ?шевелиться?. Плюс?— надо было вовремя сменить тему.Роуэн подходит ближе к парню, гладит по плечу, спрашивая, всё ли в порядке, а он, кивая, отпивает чай.—?Мартин сказал, что уладил этот вопрос,?— отвечает мне Дэн. Смотрю на него в неверии.—?Да-да, он должен был попросить кого-то помочь,?— соглашается с ним Роуэн.Киваю, мол, поняла. Обхожу стол, направляясь к выходу, понимая, что здесь делать мне нечего, а если останусь?— допроса мне не миновать. Слышу, как включается кран раковины и ругательство Роуэн о том, что эта техника?— старая рухлядь, не иначе. Но перед тем, как окончательно выйти из кухни и исчезнуть до вечера в своей комнате, откликаюсь на голос девушки:—?Хэй, Джо, потом поговорим?И ухожу, уверяя её, что мы обязательно поговорим.***Отдельная комната на втором этаже с видом на холм была добыта мною, мягко говоря, не честным путём. Внешнее превосходство дома никак не сказывалось на внутреннем его обустройстве. Комнат было мало, а людей, проживающих в нем, много, поэтому каждый жил с кем-то по соседству. Эта комната принадлежала Роуэн, пока я не поселилась здесь, и мы стали делить её, попутно находя общие интересы и постепенно сдруживаясь друг с другом. С уверенностью могу сказать, что Роуэн была первым моим другом не только в этом доме, в этом городе, но и на протяжении всей моей жизни. И после начала их с Дэном отношений, она поселилась в его комнате, давая мне некую свободу и личное пространство, в котором я обычно нуждалась. Потом со мной стала жить Аврора?— родная сестра Брук, с которой они могли поссорятся по десять раз в день, начиная от всяких мелочей и заканчивая обвинениями в смерти их родителей. Последняя ссора, очевидцами которой стали все жители этого дома, поставила окончательную точку в итак натянутых отношений сестёр, и уже полгода никто из нас и никто из этого города не видел Аврору. Она была дерзкой и падкой на различные приключения, но даже самые сумасшедшие её выходки не заканчивались такой неопределенностью и невозможностью найти её. Брук, несмотря на мою личную раздражительность к ней, сильная и пытается делать вид, что её это никак не задело, но мы все видим, как ей больно и страшно за свою сестру.Элис хотела подселить ко мне другую девчонку Анни, но я разыграла такую драму с аллергией на неё и её ужасно-приторный аромат, что женщине осталось лишь только поселить её с Брук. Но, загвоздка в том, что эту Анни давно не видно?— она не появляется на кухне, когда мы завтракаем или ужинаем, Брук совсем ничего о ней не говорит, хотя до этого жаловалась на малейшие её выходки, мы не видим, как она заходит и выходит из дома, и единственное, что о ней известно?— она работает с Элис. Возникает такое чувство, что она вообще исчезла.Негромкий стук в дверь и человек за ней, не дожидаясь моего разрешения, приоткрывает её, высовывая свою голову и спрашивает:—?Можно войти?Киваю, наблюдая, как парень заходит внутрь, закрывая за собой дверь, и присаживается на край моей кровати. Привстаю, двигаясь ближе к нему, но всё же соблюдая дистанцию. Мартин Хоук?— кучерявый, немного долговязый парень, являющийся одним из жителей этого дома и делящий комнату вместе с Романом. Добродушный и вежливый молодой человек, с которым у нас нашлось также много общего, как и с Роуэн. Но если с Роуэн мы могли поговорить на различные темы, даже на те, в которых я ничего не смыслю, то с Мартином мы могли лишь просто помолчать и нам этого было достаточно, чтобы считаться близкими друг для друга людьми.Иногда я даже думаю, что мы с ним брат с сестрой, которых разделили в детстве.Но мои догадки меркнут с тем фактом, что он наполовину итальянец и в совершенстве знает как итальянский, так и английский язык, что идёт в общем-то мне на руку. Мисс Лотти, учительница итальянского языка, очень строгая и требовательная, любительница ?завалить? многих, поэтому Мартин помогает мне с ним и выступает репетитором по данному языку. Правда, у меня не очень получается, но я ценю его старания научить меня языку и терпение за все мои оплошности.—?Ты выучила те слова?Как, например, такие оплошности.Чёрт.Жмурю глаза, закрывая лицо ладонями. Опять забыла.Слышу, как вздыхает Мартин, понимая, что опять придётся повторять по кругу. У меня большие проблемы с запоминанием слов и текстов, что я неоднократно говорила как и Мартину, так и учителям в школе, но если учителям, как и мне на них абсолютно наплевать, то я не хочу разочаровывать Мартина.—?Прости,?— убираю руки с лица, глядя на друга виноватым взглядом. —?Чёрт. —?Он смотрит на меня, хмуря брови и жмуря глаза. Скрещивает руки на груди, строгим взглядом испепеляя. Но я вижу, что это уловка, ведь уголки его губ приподнимаются вверх?— ещё чуть-чуть и парень рассмеется. —?Mi scusa, per favore*.Одна из немногих фраз, которые я запомнила, потому что повторяла Мартину много раз, и он, видя, что я готова наброситься на него с распростертыми объятиями, наконец сдаётся и смеётся. В его глазах виднеются искорки счастья, и начинают появляться небольшие ямочки, заставляющие походить восемнадцатилетнего парня на десятилетнего ребёнка. Его улыбка мила и заражаема, которую, к сожалению, он не особо любит показывать другим, но когда это случается, невозможно не улыбнуться в ответ. И я улыбаюсь ему.—?Хорошо, тогда давай их заново пройдём.Когда мы приступаем к словам, которые я должна была выучить с прошлой недели, и начинаем работать над моим произношением, в комнату, не стучась, входит Роуэн.—?Там какие-то два незнакомых парня пришли, тебя спрашивают,?— головой кивает в сторону друга, который также растерян, как и я. Но если моя растерянность никуда не исчезает, то Мартин, немного подумав, понимает, о ком говорит Роуэн и буквально вылетает из комнаты, чуть не задевая девушку.Ничего не остаётся, как отправиться вслед за Роуэн и Мартином, спускаясь вниз по лестнице со второго этажа, ведущей в коридор. Замечаю, что Роуэн завернула на кухню, видимо, продолжив заниматься починкой техники, а Мартин стоит на крыльце спиной ко мне, разговаривая с двумя парнями. Входная дверь открыта нараспашку, впуская в дом несильный сентябрьский ветер. Медленно иду к двери, ещё не решив, подойти ли ближе и узнать в чем дело и кто они вообще такие или подождать Мартина и узнать всё от него. Второй вариант меня больше привлекает, но прежде чем всё-таки завернуть в гостиную, меня замечают.—?Джо,?— Мартин поворачивается и, увидев меня, подзывает к себе. Двое парней также переводят свой взгляд на меня, и я имею возможность немного рассмотреть их, хотя сама не люблю, когда так делают со мной.Первый парень такой же обладатель кудрявых волос и среднего роста, как и Мартин. Он, хоть и был одет лишь в спортивный костюм, имел чувство стиля и выглядел, будто сошёл с обложки модных журналов. С серьгой в ушах, добрых карих глазах и такой же добродушной улыбкой он мог с легкостью охмурить многих девочек с нашей школы.Второй же парень был обладателем высокого роста, который в сравнении с моими ста пятьюдесятью метрами, выглядел для меня как какой-то жираф. Он также был одет в спортивный костюм, но в отличие от своего друга, не ?гнался? за модой, скорее, эту одежду парень носил не один год. Челка каштановых волос выглядывала из-под чёрного капюшона и закрывала чуть ли не все глаза парня. Но, даже не видя его глаз, я чувствовала его хмурый, отторгающий взгляд на себе.—?Парни, это Джо,?— кивает рукой в мою сторону. Молчу, не двигаясь. Даже улыбнуться не могу?— настолько это стрёмно. Мартин никогда до этого не представлял меня своим друзьям. —?Это Арон,?— парень с серьгой в ушах протягивает мне руку, одаривая улыбкой, и я в ответ неловко протягиваю свою, пожимая её и сразу оттягивая. Не люблю касания чужих людей, и похоже, Арон это понимает, так как никак не реагирует на мою резкую реакцию. —?А это Дилан.Парень не торопится протягивать свою руку. Из-за большой разницы в росте, я не могу (да и не хочу) смотреть ему в глаза, но я буквально каждой клеточкой своего тела чувствую его изучающий взгляд. Ненавижу это. Люди любят так делать, когда хотят заставить других людей чувствовать себя ещё более не комфортно, чем они есть.Делаю небольшой шаг назад, не дожидаясь какой-либо реакции от него.—?Они пришли помочь постричь газон,?— объясняет Мартин.Киваю головой, отходя в сторону, когда Дэн приносит парням нужные инструменты. Арон забирает их, благодаря Дэна. Решаюсь поднять взгляд на парня в капюшоне, который засунув руки в карман штанов, молча стоит, осматривая местность. Его друг легонько толкает его в бок, и парень ?отмирает?, забирая предметы и они медленно идут во двор, обещая Мартину, что позовут, когда закончат. Смотрю парням вслед, которые уже над чем-то посмеиваются, и даже не замечаю, что Мартин и Дэн скрылись в доме. Не вижу во дворе и Брук.И понимаю, что до этого не видела их здесь. На вид им было около девятнадцати, значит, они были ровесниками Мартина и школу уже закончили. В парке аттракционов и в торговом центре их видно также не было?— парни там не работали, и если бы так и было, Дэн бы их узнал, так как работал на аттракционах. Но их знал Мартин, который работал в кофейне, что означало, что либо они там работают, либо они там заядлые посетители. Даже если и так?— у меня хоть и плохая память на лица, но их я бы точно запомнила. У Арона смесь кровей, я бы сказала, что он наполовину американец или не американец вообще, но с акцентом у него всё в порядке. Тем более, он казался приветливым, что было непривычно, зная большинство местных жителей?— складывалось впечатление, что он не отсюда, как и впрочем, многие из нас. А вот Дилан, наоборот, будто был частью механизма нашего города, составляющий из грубости, наглости и в некоторой степени?— жестокости. Судить, исходя из пяти минут, конечно, нельзя, (может он просто не любит новые знакомства), но и причислять к ?хорошим? парням его не собиралась.Понимаю, что делать мне здесь нечего, а дома ждут урок с Мартином и домашние школьные задания, поэтому разворачиваюсь и собираюсь зайти в дом, как слышу брошенное вслед:—?Хэй, коротышка,?— низкий, хриплый голос заставляет меня обернуться. Этот Дилан смотрит на меня из-под капюшона, показывая в руке сигарету. Пробегаю глазами: рядом никого нет. Значит, это он мне. —?Принеси зажигалку.Молчу. Коротышка? Да, признаю, что сто пятьдесят метров для семнадцатилетней девчонки, сверстницы которой уже выше ста шестидесяти и носят пятнадцатисантиметровые каблуки на шпильках, не повод для гордости, но и ему задирать себя не позволю.Он смотрит в ожидании. Наверное, думает, что ещё и глухая.—?Я не коротышка,?— отзываюсь я. Разворачиваюсь на пятках и залетаю в дом, нарочито громко хлопнув дверью, давая понять парню, что зажигалки он не дождётся.***Я не выхожу из комнаты, когда слышу, как в соседней комнате хлопается дверь, оповещая о том, что Элис пришла с работы. Я не выхожу из комнаты, когда слышу, как Роуэн с первого этажа зовёт меня на ужин. Я не выхожу из комнаты, когда понимаю, что смех с первого этажа принадлежит не только нашим, но и двум парням, постригшим газон и затянувшим с этим до самого вечера. Я не выхожу, когда слышу, как Мартин поднимается наверх, говоря своему собеседнику о том, что парни придут ещё и завтра. Но когда, наконец, хлопается последняя дверь в доме и часы показывают ровно десять часов вечера, я наспех одеваюсь, завязываю шнурки, забирая MP3-плеер с наушниками, и тихо, чтобы не издать лишних скрипов, открываю дверь и выхожу из комнаты. Тихо спускаюсь по лестнице, на середине перепрыгивая через две скрипучие. Спустившись, на носочках продвигаюсь к входной двери и, бросив последний взгляд на коридор, выхожу из дома. Спешным шагом иду к воротам, и, наконец, покидаю территорию дома.Делаю глубокий вдох, впуская в легкие чистый воздух. Закрываю глаза. Поднимаю голову наверх, ощущая прохладный ветер на лице. С выдохом открываю глаза и смотрю на небо и прекрасные звезды. Их тысяча. Миллионы. Улыбаюсь, глядя на них.Привычка смотреть на ночное небо у меня с детства, но в больших городах его не так хорошо видать, как здесь. Была бы моя воля?— я бы просто лежала всю ночь и смотрела на такие необыкновенные и в то же время далёкие звёзды.Опускаю голову, направляясь в сторону города. Под ногами шелестит трава, ветер раздувает распущенные волосы, из-за чего приходится постоянно заправлять их за ухо, чтобы видеть дорогу. В принципе, я хожу по этой дороге много раз, чтобы запомнить как идти по ней даже вслепую, но с каждым разом чувствую и слышу что-то новое. Например, сегодня слышится, как сверкают сверчки. Спускаясь по холму, слышу гавканье чьей-то собаки. На улице прохладно, отчего я накидываю на себя джинсовую куртку. Мне нравится природа и всё, что с ней связано. Мне нравится особое ощущение единения с ней?— не каждый может этим похвастаться.И я знаю, что её изучал мой дедушка по материнской линии. Он даже открыл какой-то новый вид растений. Или насекомых, не помню точно. Жаль, что именитая болезнь под названием рак забрала его жизнь так рано, и все, что я о нем знаю?— это из уст чужих, незнакомых мне людей. Может, если бы он выжил, моя жизнь была бы совсем другой. Поэтому мне хочется думать, что любовь к природе у меня именно от него.Время уже не раннее, но ещё и не позднее, поэтому, когда я иду по дороге, встречаю несколько подростков. Трое из них?— мои одноклассники, поэтому я сразу увожу взгляд и прибавляю шаг, чтобы они меня не заметили. Остальные?— ученики средних школ: два мальчика на велосипедах, соревнующиеся, кто из них быстрее и мальчик с девочкой, неловко держащиеся за ручку. Проходят мимо. Не заостряю на них внимание, слушая музыку в наушниках и продолжая свой путь, но всё же одно, что меня заинтересовывает?— они улыбаются. Смеются. Что-то говорят друг другу, что заставляет другого улыбаться. И не только губами. Улыбаться глазами. Искренне излучать какую-то радость.Возможно, даже счастье?Странно.Непонятно.Непривычно.Сворачиваю за кофейней, в которой работает мой друг, доставая из кармана фонарик. Фонарные столбы освещают только проезжую часть. Под ногами шелестят ветки деревьев, которые жители сбрасывают в это место. Пара из них царапают мне щиколотки. Выключаю на всякий случай музыку и снимаю наушники, продолжая идти. Вдруг здесь кто-то есть, а мне лишняя компания не нужна. Спустя минут десять, наконец, вижу знакомый мост и рельсы.Раньше здесь ходили поезда, был даже небольшой вокзал, а мост строился для скоростных поездов. Старые рельсы и поезда хотели убрать и заменить новыми, современными, но ничего не получилось. Мост построен лишь наполовину, старые рельсы на месте. Никаких построек, никаких поездов. Лишь старое, заброшенное место?— иногда, пристанище для алкоголиков.Я нашла это место, когда первый раз сбежала с уроков со школы. Казалось бы, вот оно идеальное тихое место, чтобы уединиться, буквально рукой подать. Но, сколько бы я здесь не ходила, никогда не видела других?— утром лишь пьяницы валялись на рельсах полуживые, а по ночам исчезали. Поэтому это место и было моим уединением.Подхожу ближе, обходя мост, и сажусь на землю, прижимая колени к груди. Смотрю на рельсы. Тихо дышу, чтобы не нарушить приятную атмосферу. Закрываю глаза, откидываю голову, облокачиваясь на мост. Прислушиваюсь. Кроме звуков ветра и шелеста веток ничего не слышно.Тишина.Долгожданная.Приятная.Успокаивающая.Девочка не знает, что она узнала.Девочка не знает, что она не одна.