Глава 10 (1/2)
– Эти стены намного прочнее, чем кажутся, – Кейт осторожно постучала по кирпичной стене нашей темницы и нахмурилась, словно прикидывая, какую силу нужно приложить, чтобы разломить её. – Если тут немного..– Кейт, остановись.
– Но если мы все…–Кейт, сядь! – неожиданно рявкнул Шмидт и девушка ошарашенно села на лавку, хлопая ресницами, лица всех присутствующих вытянулись от удивления.
Некогда безобидный и бесконфликтный Кендалл сейчас стискивал зубы, стараясь не выпустить парочку лишних фраз. Я понимала почему он так ведет себя. Шмидт не доверял Михаилу, он был уверен, что мужчина непременно нагонит на нас беду. Что и произошло. Теперь мы сидим в темном и сыром помещении, которое никак не сопоставлялось у меня с раем, а все почему? Потому что я поступила глупо, когда позволила Ангелам плыть вместе с нами, да еще и помогла им вернуться домой. А самое обидное было то, что вместо того, чтобы отправить Михаила вместе с нами в темницу, Ангелы спровадили его совсем в другое место. Я не знала, куда его отвели, но, вероятно, куда-то, где получше, чем здесь.
Ребята разбрелись по скамейкам и молчали, уткнувшись взглядами в пол. Нет, наш поиск не может оборваться только из-за того, что один идиот поссорился с отцом. Даже если нам придется прорываться через легион (хотя я надеялась, что не придется, так как вряд ли мы выстоим), мы должны найти способ вырваться отсюда. Но если я еще как-то пыталась не затоптать в себе надежду, то остальные поникли и, кажется, отказывались верить в свое спасение.
В груди противно защемило, и я, тяжело вздохнув, откинулась на стену камеры, чувствуя через тонкую ткань майки холод кирпичей. И опять же мне было противно от самой себя. Если бы я не взяла Астарту под свой контроль, а позволила командовать Джеймсу, как должно было быть, он бы не допустил такой ситуации. А еще не прожигал бы во мне дыру, словно я одна во всем виновата. Мне категорически не хватало опыта Джонатана и его крепкого плеча.
Хотелось выть от безысходности и биться головой об стену от одной мысли, что все может вот так закончиться. Мы сгнием в темнице, а Люцифер отыщет Трий и запустит Апокалипсис. И тогда не видать мне ни Астарты, ни спокойной жизни. Хотя о какой жизни может идти речь, если я умру здесь. Разве Ангелы не хотят, чтобы мы им помогли? Или эта камера - зал ожидания?
Мало того, что мне было безумно тоскливо из-за разрушенных планов и смерти Джонатана, так еще и сердце норовилось выскребать когтями себе путь на волю. Мне отчего-то не хватало Биэля.
Такая привязанность к Ангелу, которого я знаю едва ли не два дня, пугала меня. Но я ничего не могла поделать с этим, лишь прикрыла глаза и постаралась унять свое сердце, которое тоскливо сжималось внутри. Кажется я понимаю, что чувствует сейчас Алекса.
Самым спокойным из всех оказался Логан. Он неторопливо и внимательно приглядывался к камням, словно надеялся найти рычаг, открывающий потайную дверь, как в фильмах. Парень качал ногой из стороны в сторону и спокойно ковырялся чем-то, напоминающим гвоздь, в стене. Я, конечно, не верила, что его ждет грандиозный успех, но отчего-то немного надеялась, что у него что-то да получится. Хендерсон хотя бы чем-то занят. Мне тоже хотелось чем-то отвлечь себя от ненужных мыслей, но я не нашла ничего лучше, чем пялиться на то, как Логан долбит гвоздем меж камней и хмурится. За пределами камеры уже около четырех часов ничего не было слышно. Создавалось ощущение, что нас вообще никто не охраняет и кроме нас тут никого нет. Этим можно было бы воспользоваться, только вот замок на камере оказался крепче и проворнее, чем мы думали. Он не поддавался ни на какие провокации, и открыть его можно было только ключом, которого у нас, к сожалению, не было.
Я поднялась на ноги, чувствуя, что они затекли и теперь неприятно покалывали, заставляя меня морщиться от каждого шага. Ухватившись за прутья, я попыталась всмотреться в темноту, но ничего дальше двери, ведущей вон из темницы, и куска коридора из-за тусклой лампы я не увидела. Мне пришлось долго всматриваться вдаль, перед тем как отскочить подальше от решетки. Чьи-то шаги, исходящие от конца коридора, раздались так неожиданно, что я, испугавшись, рефлекторно отпрыгнула назад, вызывая этим недоумение на лицах ребят. Только шаги были в темноте, как вдруг раздались очень близко, но я так никого и не увидела. Лампа в коридоре погасла, и я попятилась назад, вспоминая все ужастики, которые когда-то смотрела. В темноте проявлялась призрачная фигура монстра, которую, может, рисовал мой мозг, и я буквально почувствовала холод, исходивший от прутьев. Что-то прошмыгнуло рядом со мной, и решетка словно взорвалась от чего-то невидимого. Сильно зажмурившись, я ощутила, как упала на пол.
В голове звенело, возможно я сильно ударилась ею об бетонный пол, так как точно чувствовала, как нечто теплое катилось по моей шее. Мне хотелось верить, что это не кровь и что я не получила сотрясение. Звуки вокруг меня смешались, будто кричали в другой параллели, и кричали так громко, что я не могла разобрать слов, но отчетливо чувствовала боль в голове от них. А еще кто-то попытался поднять меня, и от этого стало только хуже, моя голова словно распалась на двое, и меня затошнило. Открыть глаза я не могла, все плыло и смешивалось в противную кашу.
Чьи-то теплые ладони накрыли мои плечи перед тем, как мир вокруг завертелся и вдруг замер. Я сделала глубокий вдох, ловя губами кислород, словно только что чуть не утонула, и дернулась, чувствуя невесомость в чьих-то руках.
– Здесь короче, – тихо произнес мой способ передвижения и, заметив, что я пришла в себя, прижал меня еще крепче. – Добрый вечер, красавица.
Я едва ли не задохнулась от нахлынувших на меня чувств и не смогла скрыть улыбку. Он, черт возьми, вернулся и сейчас куда-то несет меня на руках, хотя я вполне могу идти и сама, так как не чувствую слабости и голова не болит, наверное Михаил успел исцелить меня до того, как я позволила своим мозгам забрызгать пол камеры. Щеки запылали. Назвать красавицей меня было нельзя. Мои волосы превратились в гнездо с помесью грязи и крови, вся одежда была испорчена пятнами, да и умыться бы не помешало. Если бы такое сказал кто-то другой, я бы посмеялась или врезала бы ему, приняв это за шутку или сарказм.
Но в его словах я не уловила ноток сарказма. Мне отчего-то так сильно захотелось дотянуться до его волос, но я поймала его удивлённый взгляд и отдернула руку, смущенно проводя ею по горящему лицу. Я чувствовала на себе укоризненный взгляд, мне даже не нужно было встречаться с ним глазами, чтобы убедиться в этом.
– Куда мы идем?
– Нужно встретиться с хранителем, перед тем как вырывать ваш корабль из рук легиона, – Биэль больше не смотрел на меня, он смотрел себе под ноги, боясь споткнуться, и я почувствовала себя обделённой. Уж лучше бы он несколько раз упал, но обратил на меня внимание.
Только вот складывать руки на груди и надувать губы было не для меня, так что я продолжала висеть на его шее, надеясь, что он не решит избавиться от меня и не поставит на пол, заставив идти самой. Мне нравилось то, как он пахнет и как крепко его руки удерживают меня на весу и прижимают к своей груди. Для большего восторга мне не хватало только качать ногами и хорошего душа с расческой. Я совсем забыла, где нахожусь и почти абстрагировалась в его руках, как вдруг меня все-таки поставили на ноги. Мне составило большего труда, чтобы разочарованно не вздохнуть, когда Биэль толкнул тяжелую дверь вперед.
Кто-то схватился за мою ладонь и вонзил в неё свои длинные ногти, заставив меня ойкнуть. Алекса крепко держалась за мою руку. Ей было страшно и, сначала окрылённая своими чувствами, я даже не понимала почему, как вдруг вернулась на землю. Мы пленники, которые с помощью Ангела сбежали из своей камеры, и что-то до ужаса страшное прорвалось к нам, перед тем, как решётка взлетела на воздух.
Я не видела что это, но помню тот холод и ужас, исходивший от него. И если я отключилась после взрыва и ничего не видела, то что увидели они, когда зажегся свет? Что-то когтистое и зубастое? То, что отправили Ангелы, чтобы избавиться от нас и не замарать свои белоснежные крылья? Я помню, как мама рассказывала мне об Ангелах, когда заставляла ходить в воскресную школу. Она говорила, что это самые добрые и красивые существа на свете и что мне не стоит бояться их. И если раньше я, вскормленная байкой о моем отце Архангеле, подпитывала в себе образ светлого, непорочного человека и верила в это, то после того, что я видела, они не кажутся мне такими хорошими. Запереть группу людей, которая должна спасти мир, да еще и прервать их поиск было верхом тупости. Они должны были помочь нам, если хотели, чтобы мы его нашли.
Если хотели
Вега дернула меня за руку, когда мы оказались в другом коридоре. Биэль шел впереди и петлял по коридорам, словно хотел запутать следы, если кто-то вдруг последует за нами. Сказать честно, если бы я была тут одна, то давно бы заблудилась, ведь переходов в другие коридоры было столько, что я уже на четвертом перестала запоминать их. Мы снова вошли в один из коридоров, который был уже поменьше и поуже так, что протиснуться в их стенах можно было только парой.
Последняя дверь вела на площадку, на которой была пришвартована Астарта. Она переливалась в свете луны, и мне до безумия хотелось оказаться в ней, даже несмотря на то, что она идет не по морю. Хотелось коснуться её корпуса, закрыться в каюте и, выглядывая из иллюминатора, смотреть на то, как расходятся облака перед нами, вдыхая при этом запах старых карт, которые так же, как и при Джонатане, были скинуты в углу за огромным столом. Хотелось, и я вполне могла бы сделать это, но застыла за пару шагов от неё. Кендалл притягивал Кейт на корабль, когда я очнулась от своих мыслей. На площадке осталась только я и Биэль, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
Тоска снова накатила на меня. Он не поплывет с нами, потому что его место здесь. Хотя я не совсем понимала его. Если Ангелы узнают, что это он помог нам бежать, то неизвестно, что они могут сделать с ним. Мне не хотелось его оставлять, и я, развернувшись назад к двери, ловя его непонимающий взгляд, неожиданно даже для себя сделала пару шагов к нему навстречу, едва ли не визжа от радости, когда он сделал тоже самое.