Глава 4. Pov Мирослав (1/1)

Я обещал себе не курить, но в пальцах снова сигарета. Наверное, не хватает силы воли, чтобы сдерживать данные себе же обещания. Было бы легче, если бы я мог договариваться с кем-нибудь другим, а не с самим собой.Путь из университета домой непривычный, точно также, как непривычным был и сам новый дом. Полжизни я прожил с отцом и матерью в небольшом городе на окраине области, другую половину – уже в Москве, но совершенно в другом районе. Теперь мне добираться до учебы не полчаса, а целых полтора.А лучше бы вообще с нее не возвращаться, потому что терпеть это общество уже нет сил. Нет, Ваня, мой новоиспеченный братец, совсем меня не напрягает, куда сильнее я шарахаюсь от отца, с которым никогда не имел теплых семейных отношений. Порой даже кажется, будто для тети Лены я стал ближе, чем для него.Остановка полупустая, автобус приходится ждать минут десять, за это время уходят целых две сигареты, и потом я попадаю в долгожданное тепло. Сажусь у прохода, затыкаю наушниками уши. You gonna go far, kid.***Сколько помню – отец всегда был таким. Привлекательный внешне, обаятельный в общении, особенно с женским полом. Всегда галантен и уступчив, поддержит любой разговор; замечательное чувство юмора, умение сопереживать… Все для других, мне же доставалась обратная сторона медали – недовольство и упреки.Когда мы жили с мамой, он еще сдерживался, но мать умерла от рака, и тормозов у отца тогда не стало вообще. Думаю, он ее любил, но на меня данное чувство не распространялось, так что в восемь я уже успел узнать, что такое побои, крики на весь подъезд и сон без ужина. О нет, папа вовсе не был садистом или такой уж сволочью, и его «срывы» происходили не чаще одного раза в месяц, так что можно было терпеть.Мне было пятнадцать, когда у него снова появилась женщина. Анна, низенькая брюнетка с зелеными глазами и двенадцатилетней дочерью. Пара месяцев ухаживаний, воистину золотое время, когда отец возвращался домой радостным и довольным, часто приносил гостинцы, которые передавала Анна, и ни разу ко мне не прикоснулся. Потом мы впервые переехали в столицу, на квартиру к моей новой маме и сестре Иринке. Свадьба, первая, на которой я когда-либо был, куча сладостей, много цветов и, что было самым главным, совершенно счастливый отец.Я уже и забыл, когда видел его таким в последний раз.Наше счастье продлилось ровно полтора года. А моя семья разбилась во второй раз, куда хуже, куда больнее…***Казалось, после всего случившегося у папаши должно было отбить желание создавать семью, но ничего подобного – не прошло и полугода, как он снова стал интересоваться женщинами. Папа менеджер по продажам, довольно часто он менял место работы, и поэтому знакомых дам у него было полно – те покупались на внешность, которая с возрастом не особо ухудшалась, и на неизменное обаяние.Меня он опять почти не трогал – не оставалось времени. Я окончил школу, мечтал поступить на лингвиста, но конкурс был слишком большим, а достаточной суммой денег мы не располагали, квартира и та была съемной. Поэтому моим уделом оказался психологический факультет, довольно неплохой, но все же не то…А потом папа познакомился с Леной. Не знаю, как там у них все происходило, никогда не хотелось лезть в его личную жизнь, но однажды отец вернулся счастливым и сообщил, что он, наконец, нашел любовь своей жизни, сделал предложение и через неделю мы переезжаем.- Леночка просто золото, ты ей обязательно понравишься! – о том, понравится ли мне она, никто не заботился. – А еще у нее есть чудесный сын Иван, весь в нее, такой милый. Вы подружитесь.Вскоре выяснилось, что та самая «Леночка» владеет какой-то неплохой юридической фирмой, уровень достатка ее семьи значительно выше, чем наш, сынуля на каникулах катается то в Швейцарию, то в Грецию, и вообще живут они припеваючи.Ненавижу мальчиков-мажоров. Не-на-ви-жу.***Мы переехали. Лена оказалась действительно золотом. Мелкий был не таким уж пафосным, каким я его представлял. А папа, похоже, и, правда, влюбился, по крайней мере, раньше я за ним не замечал таких проявлений чувств, как букеты без повода, спонтанные походы в кино и прочая романтически-подростковая хрень.Иван, мой сводный брат, тоже был удивлен. Я уже знал, что его отец пропал всего полгода назад, но, видимо, траур Лены был недолгим. С мелким мне говорить не хотелось, сразу стало понятно, что общих тем нет – он столичный мальчик, у него друзья и тусовки, модные шмотки и ноутбук последней модели. Я же учился далеко не в лучшем вузе, друзей не имел в силу интровертности характера, а на одежду всегда было насрать – лишь бы тепло и не по-дурацки. Ноутбук у меня тоже был, еще три месяца кредит по нему выплачивать.А еще, похоже, Иван меня презирал. Скупые фразы ладно еще, но те взгляды, которые он бросал на меня, стоило мне вернуться домой позже одиннадцати… Думал, что я пропадаю по клубам или сижу с каким-то быдлом в подворотне – это уж как пить дать. Я и вправду был в клубе, где подрабатывал барменом, ведь нужно было чем-то платить за кредит, да и на жизнь у отца просить стыдно, когда ты мужик и тебе двадцать.Ваньке этого не понять, у него всегда денег в достатке.***Недавно он еще и вечеринку дома устроил. Конечно, родителей нет, а у меня спрашивать не нужно, я же так, грязь под ногами!.. Вернулся я тогда поздно, смена в клубе затянулась, так что только и мечтал выспаться, на еду сил не было. Пришел, а дома то же самое – гремит музыка, запах алкоголя, вина, а не коктейлей, да еще и этот мудак лижется с какой-то курицей прямо в коридоре.Нервы тогда не выдержали, и «брат» еще дней пять ходил с разукрашенной рожей. И не разговаривал со мной, дулся. Ну да мне так даже лучше.***Автобус остановился у нужной остановки, я так задумался, что еле успел выскочить, прежде чем двери автоматически закрылись за спиной. Сегодня выходной, поэтому из университета я поехал сразу домой, отказавшись от привычной прогулки по городу: Москва мне нравилась, а новая семья – не очень, потому я и предпочитал просто гулять по улицам, оттягивая время. Но в этот раз было слишком холодно, зима давала о себе знать.Дом, в котором я теперь живу, стоит всего в двух минутах от автобусной остановки, я на ходу вытащил ключи и приложил магнитный кругляш к кодовому замку. Короткий писк, дергаю тяжелую дверь на себя, и тут же мне в грудь врезается Иван, скорее всего, меня не узнавший. Сам подталкивает дверь, стараясь шире ее раскрыть и поднырнуть под моей рукой, но я не даю ему этого сделать, перехватив поперек живота:- Куда это ты намылился в таком виде? – мелкий действительно выглядел странно – в одном свитере, шнурки за ним по полу волочатся, раньше он даже мусор так не выбрасывал.Ваня ошалело поднял голову,и мне удалось заметить, как зрачки его расширились от узнавания, но не произнес он ни слова. Я снова почувствовал раздражение, и чуть было не отпустил его на все четыре стороны, в последний момент только передумал и втянул мальчишку в подъезд. Здесь полутьма, свет пробивается только из окна на первом пролете, Ивана я вижу довольно смутно, как и он меня.- Славик… - голос его необычный, слишком неуверенный. Пальцы вцепились мне в пальто на уровне груди, невольно вызывая еще один приступ раздражения. Пока я пытаюсь отцепить мелкого от себя, он говорит то, что заставляет меня буквально замереть на месте: - Андрей только что меня трогал!.. – он срывается и уже почти кричит: - Что он?.. Зачем он?.. Слава!- Что?.. – во рту моментально пересыхает, кажется, я бледнею – в темноте все равно не понять.- Приставал ко мне! – Ваня бьет кулаками мне в грудь, не больно, отчаянно. – Лапал за… лапал…Я прикрываю глаза.В голове вертится куча разных мыслей, никак не удается сосредоточиться на какой-то одной. Я не хочу слышать, за что там его лапали, но мелкий и не продолжает, видимо, говорить ему тяжело. Верить я тоже не хочу, не могу! Это мой отец! Он такого не сделал бы! Не сейчас, не с семнадцатилетним парнем!..- Слушай, что за бред, - мой голос не просто холодный, а ледяной. – Тебе, наверное, кажется. Ты ошибаешься. Идем домой и во всем разберемся.На этот раз Ваня уже не бьет, а толкает, и довольно сильно, я почти падаю, спотыкаясь о ступеньку. Он уже у двери, пищит магнитный замок.- Ты такой же, как он! Ты с ним заодно!Дверь с глухим стуком закрывается.***Я появляюсь дома только через час – нужно было прийти в себя, переварить информацию. Какова вероятность того, что Иван солгал?.. Никакой, ноль. Он же не знал, что было раньше, а придумать такое обвинение – зачем? Вроде бы у них с Андреем были неплохие отношения, но даже если бы мелкий хотел уговорить мать развестись или разъехаться… Во-первых, делать это было надо раньше, до свадьбы и штампа в паспорте. Во-вторых, куда логичнее звучала бы ложь о воровстве: деньги, драгоценности, наверняка этого в доме было достаточно.Скорее всего, не врал. Убежал куда-то в такой мороз, наверное, к другу, тому, которого я тоже разукрасил на их вечеринке. Я не знаю, что делать, но поговорить с отцом – это обязательно.- Пап, - в квартире тишина, он сидит на кухне, пьет коньяк из обычной чайной чашки. – Нам надо поговорить.Молчит, делая глоток.- Я встретил Ваню, когда возвращался из универа.Он все еще молчит, и я понимаю, что разговора не получится.- Папа… Это правда?..Молчание, взгляд в окно, глоток коньяка. Другого ответа мне уже не надо._________________________

Ну, если верить моей информации, у автора заявки, Improba Dea, сегодня день рождения.Глава не особо радостная, чтобы ее дарить, потому я просто поздравляю с праздником)