Часть первая. IV (2/2)

Он вернулся к столику и поставил тарелку с сэндвичем. После чего повернулся и уже собирался уйти, когда его остановил голос Джареда:– Дженсен.– Чего? – получилось не слишком дружелюбно. Джаред протянул ему листок бумаги. – Что это?– Держи.Дженсен взял лист и развернул. Внутри неприятно засосало под ложечкой. Он читал то, что Джаред озвучивал.– Доктор Борн будет в следующую пятницу в медицинском центре Нью-Хэйвена. Это назначение на прием для Дилана. Он будет ждать его, ну и тебя, в три часа дня. Он лучший нейрохирург-офтальмолог в стране и хочет познакомиться с твоим братом.

– Познакомиться?– Да. Я отправил ему все данные твоего брата. Доктор Борн работает с тяжелыми случаями. Твой брат его заинтересовал.Дженсен просто смотрел на Джареда. Листок в руке начал подрагивать, потому что Дженсен еле сдерживал себя. Малодушно хотелось кричать, ударить или просто свалить.– Почему ты суешься в нашу жизнь? Тебе стало скучно в университете? Пары слишком нудные? Или ты на них не ходишь?– С моей учебой все хорошо, не переживай, – улыбнулся Джаред. – А суюсь я потому что хочу помочь.– Я не возьму твоих денег.– Я их и не предлагаю. Всего лишь организовал вам с братом прием у лучшего врача.– Сколько стоит консультация?– Нисколько. Доктор Борн, как я сказал, занимается тяжелыми пациентами. Он сказал, что случай Дилана непростой, но помочь, вероятно, он сможет. Он просто поговорит с вами, даст консультацию и проведет осмотр. Это даст вам возможность понимать, что делать дальше. Поверь, его квалификация гораздо лучше, чем у любого врача, у которого вы могли быть.– Вот просто так? – Дженсен прищурился.– А почему нет? Я знаю, что ты не возьмешь денег. Но не отказывай брату в консультации специалиста. Это поможет в будущем. Просто сходите.

Дженсен откровенно растерялся. Падалеки снова совался в его жизнь, снова это раздвоение личности и снова врачи для Дилана. Хуже всего именно последнее, потому что Дженсен не знал, как отреагирует брат. В последний раз он просто разбил пару тарелок, говоря, что все это бессмысленно и говорят они одно и то же. Но если врач и правда лучший, то Падалеки прав – это имеет смысл.– Я поговорю с Диланом, – наконец, сдался Дженсен.– Если что, то могу и я поговорить, – осторожно предложил Джаред. – Твоя оп...– Нет! – получилось резко и громко, и Дженсен тут же огляделся, но в зале кафе никого, кроме него и Джареда не было. – Не лезь к Дилану.– Да я и не лезу, – Джаред пожал плечами и откусил от сэндвича. Прожевал и сказал: – А неплохо. Даже вкусно. Я иногда поражаюсь, насколько такие, как ты, не выносят таких, как я, что даже когда мы пытаемся вам помочь, ничего не требуя взамен, вы не хотите это принять.– Ничего за просто так в этой жизни не бывает.– Иногда бывает, – Джаред снова откусил от сэндвича. – Да, ситуация скверная, но если бы не дурак Дэн, я бы и не знал о том, что могу помочь Дилану.– Зачем тебе это вообще надо, а? – устало вздохнул Дженсен.– А почему нет? Потому что мои родители богаты, а твои нет? Но это же каменный век.Дженсен скрипнул зубами. Злость буквально начала закипать внутри. Подойдя к Джареду вплотную, он наклонился к нему, чуть не касаясь носом носа, уперся рукой в спинку стула позади него и тихо ответил:– Я не пойму, что у тебя за проблема. То ты придурок, а то мать Тереза. Вот почему я тебе не верю. Даже не из-за денег. А из-за того, что понятия не имею, кто ты на самом деле. Ты или больной, или преследуешь свои цели и ведешь себя так, как нужно в ситуации. И любое из твоих состояний автоматически исключает из себя обычного человека, потому что ты далек от этого. Я не знаю, какие там проблемы у богатеев, но с тех пор как появились ты и твой дружок, проблем прибавилось у нас с братом. Поэтому, пожалуйста, перестань дурить. Пока я добрый.Джаред снова пялился на его губы. Он слышал все, что говорит Эклз, но его интересовали полные губы и кривящийся от злости рот.– Я не боюсь, Эклз, – ответил он с улыбкой. – Ты можешь думать, как хочешь. Скажу только одно: теперь мне стало гораздо интересней.– Ублюдок.– Аккуратнее. Вдруг нажалуюсь менеджеру.Дженсен готов был ударить. Но только тихо рыкнул от бессильной злобы и выпрямился в спине:– Счет не забудь оплатить. Не подавись, – и пошел на кухню, стараясь не кипеть. Но далеко он не ушел, потому что услышал:– Дженсен.Скрипя зубами, он развернулся и пошел обратно к столику, за которым сидел Джаред.– Я слушаю, – с улыбкой, но сквозь зубы процедил он.– Как насчет сходить куда-нибудь? Вдвоем?

– Что? – такого вопроса Дженсен точно не ожидал и попросту растерялся.– Я так понимаю, тебя несколько озадачивает тот факт, что ты меня не понимаешь, потому что не знаешь. Я предлагаю это исправить и пообщаться. Сходить куда-нибудь, например. Что скажешь? – Джаред с невозмутимым видом откусил от сэндвича еще кусок.– Нет, – тут же ошарашенно ответил Дженсен.– Почему?– Нет.– И все же, почему?Дженсен хмуро посмотрел на Падалеки и все равно буркнул:– Да ни за что.После чего развернулся и все-таки ушел. Но не на кухню, а в раздевалку, где никого не было. Усевшись на скамейку, он уставился в пол и сидел так минут десять, пытаясь понять, что это сейчас такое было?! Попытка на свидание пригласить? Или что? Хотя какая разница. Просто "нет".Выдохнув, он достал из кармана фартука лист с направлением, еще раз прочитал данные на нем, сложил и со вздохом убрал в свой шкафчик. Нужно сначала все обсудить с Диланом.

Джаред, оставшись один, доел сэндвич, достал из кармана купюру, бросил на стол, после чего поднялся и ушел. Ждать было бесполезно. Эклз сказал все, что хотел. Джаред и не ожидал, что он вот так запросто согласится. Хотя если бы согласился, было бы лучше. Джареду и самому было интересно пообщаться. Причем, просто пообщаться. Без задней мысли. Во всяком случае, пока. Хотя губы Дженсена, такие пухлые для парня, манили. Очень манили. Очень хотелось попробовать их на вкус.***Открыв дверь, Дженсен стянул кеды, прошел в кухню, и, оставив пакет с продуктами на столе, зашел в комнату. Дилан сидел в стареньком кресле возле окна с закрытыми глазами.– Ты же не спишь.– Конечно, нет. Как день прошел?– Дил, я на днях заберу телефон из ремонта, не грусти, – Дженсен подошел к брату и потрепал по голове. – Знаю, тебе скучно, но...– Дженсен, заканчивай извиняться, словно ты в чем-то виноват. Так как день прошел? – Дилан поднял голову и улыбнулся брату.Дженсен знал, что тот видит его силуэт, но в полумраке комнаты с одним ночником еле-еле. А вот он видел яркие карие глаза. Когда-то они были очень живыми, как и сам Дилан – активный, юркий и болтливый. Но после аварии стало тише... Дилан стал тише.

– Слушай... Есть один офтальмолог-нейрохирург. Говорят один из лучших в своей профессии. Мне... В общем, на твое имя есть направление на консультацию. После недавней аварии к нему попали твои данные и он хочет тебя посмотреть. Что скажешь?– А смысл? Мы и так знаем, что и как.– Смысл в том, что у него квалификация лучше.

– Думаешь?– Мне так сказали. И он будет тут недалеко. Мы же ничего не потеряем, если сходим, м? Направление на твое имя уже есть. Но я хочу, чтобы ты сам решил. Если ты откажешься, просто не пойдем.Дилан снова уставился в окно:– А ты что думаешь?Дженсен не хотел признавать правоту Падалеки, и все же тот был прав.– Давай сходим, Дил?– Ладно.

Улыбнувшись, Дженсен мысленно выдохнул. Настроение Дилана по поводу зрения могло быть просто непредсказуемым, и такая покладистость только радовала.– Если этот врач скажет что-то хорошее, я буду рад. Но Дженсен, прошу тебя, не радуйся ничему, ладно? – вдруг сказал брат.– Почему?– Потому что я не хочу, чтобы ты нашел себе пятую работу и загнал себя до смерти. Тебе нужно учиться.– Я знаю. Мне нужно учиться, чтобы однажды ты смог видеть. Я хочу только, чтобы мы знали точный прогноз. Так я буду знать, куда двигаться.– Обещай не сходить с ума, Дженсен, – попросил Дилан, снова повернувшись к нему.

Дженсен уже не в первый раз слышал это от Дилана. Не в первый раз обещал. Не в первый раз, сводя счета, думал, как и на что жить. Но пока выкарабкивались. Поэтому он продолжал обещать дальше.– Обещаю.Приняв душ, Дженсен быстро приготовил ужин. После еды они сразу улеглись спать. Кровать у них была всего одна, но за долгое время братья привыкли спать именно так. Уже засыпая, Дженсен вспомнил про бассейн:– Я завтра пойду плавать.Дилан тут же оживился, зашуршал подушкой и повернулся к Дженсену:– Серьезно?– Да. Оказывается, мой сосед по комнате – капитан команды по плаванию. Так что завтра удастся поплавать в бассейне команды.– Но ты не хочешь вступить?– Балда. Они тратят много времени на тренировки, плюс соревнования. Это очень много времени. То, что было у нас с тобой в школе – это детские шалости, там все серьезно. Так что нет. Но поплавать – это было бы здорово.Дилан в темноте нашарил руку Дженсена и сжал:– Тогда повеселись, окей?– Ага.Почти проваливаясь в темноту, Дженсен подумал о том, что телефон из ремонта надо забрать как можно скорее. Ему не нравилась мысль оставлять Дилана без связи так надолго.***Дэниел сидел в машине, вцепившись в руль. Он приезжал к дому, в котором снимали квартиру Дженсен и его брат, уже не в первый раз за последние несколько недель. И просто сидел в машине. Никак не мог заставить себя выйти из тихого уютного салона авто, дойти до квартиры и позвонить в дверь. Он хотел извиниться, хотя понимал, что его слова могут весить очень мало, но не мог себя заставить открыть дверь. Он даже купил подарок. Хотя это выглядело совсем уж нелепо. Джаред так и сказал, что это выглядит как попытка откупиться. Хотя от чего было откупаться, если обвинения не было, дело закрыли, и лечение Дилана было оплачено. Но когда он заикнулся о том, что хочет как-то компенсировать, Джаред предложил ему именно это.

Дэниел поднял голову и увидел, как Дилан с белой тростью в руке выходит из подъезда и идет по тротуару. Дэн понял, что сейчас или никогда. Выдохнув, он вышел из машины и поспешил к нему.– Привет, – негромко произнес он, когда оказался рядом.Дилан остановился и посмотрел на него:– Привет.– Я... Я приходил к тебе в больницу.– Да, точно, – улыбнулся Дилан. – Вот откуда мне знаком твой голос.– Ты запомнил?– Когда человек слепнет, другие чувства обостряются. Например, слух. Я слышу даже легкие шумы и шорохи, и запоминаю людей по голосу, так как не могу их видеть, а расплывчатое пятно, знаешь ли, трудно идентифицировать, как личность.Ты... Дэниел, да?Дэн кивнул, сообразил, как это тупо выглядит, и ответил:– Точно, Дэниел. Куда ты идешь?– Тут неподалеку есть небольшой сквер. Решил выйти погулять. Все равно дома делать нечего. Телевизора нет, а телефон разбился в аварии недавно, так что даже музыку или радио не послушать.

Дэниел замер на месте, услышав про телефон. Как чертов Падалеки так угадал?! Или он знал? Но он не мог знать. Или мог? Нет, Дэн знал, что Джаред умен и очень умен, но каждый раз удивлялся. Он оглянулся на машину, а потом несмело спросил:– Можно... Могу я с тобой прогуляться? Составить... компанию?– При одном условии, – тут же жизнерадостно заявил Дилан. – Точнее двух. Первое: купи мне кофе. Пожалуйста.

– Куплю, – чуть улыбнулся Дэн. – А какое второе?– Ты все-таки расскажешь, почему приходил ко мне в палату. Кто ты?Появившаяся было улыбка померкла, и Дэн вздохнул. Но Дилан имел право знать.

– Хорошо. Только подожди меня тут минуту. Прямо на этом месте, – наконец, решился Дэниел.– Прямо тут? Не проблема.Дэниел тут же рванул к машине, где на соседнем с водительским сидении лежали две небольшие коробочки. Быстро забрав их, он вернулся и предложил дойти до сквера, где, по словам Дилана, у входа была палатка с кофе.Палатка была. И Дэн купил одно кофе, потому что он и так нервничал и кофеин сейчас был ему не нужен.

– Держи, капучино, как ты хотел.Дилан протянул руку и взял большой стакан с кофе.– Спасибо, – и тут же присосался, делая глоток, а потом скривился.– Невкусно? – испугался почему-то Дэн.– Да нет, горячо, – выдохнул Дилан. – Но очень хотелось, – это он сказал уже с улыбкой. – Пойдем, найдем скамейку, и ты мне все расскажешь.– Ага, – кивнул Дэн, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой. Трусом он не был, но признаться в том, что сделал, было стыдно. Да, именно. Это не страх. Это стыд. Он уже знал, что вечером снова пойдет к Джареду. За помощью.Когда они уселись, Дилан устроил трость рядом, прислонив к скамейке, и принялся молча пить кофе, откинувшись на резную деревянную спинку. А Дэн сидел рядом, молчал и рассматривал парня.Наконец, он вздохнул и спросил:– Как ты после аварии?– Все хорошо. Даже подлатали организм. Мой брат больше всего боялся за травму головы из-за моей слепоты, но обошлось. Даже ни одного перелома. Сказал, что сбивший меня придурок был пьян за рулем. Но, видимо, скорость была не такая большая, потому что даже ни одного перелома. Мне повезло. Кстати, а про аварию ты откуда знаешь?Дэн поперхнулся воздухом. И все же, глубоко вздохнув, ответил, глядя перед собой, чувствуя, как слова с силой выталкиваются из глотки:– Это я тот пьяный придурок.После этого признания на скамейке воцарилась тишина. Дилан не шевелился. Затем спокойно поднял руку со стаканчиком, сделал глоток и сказал:– Это хорошо.– Что? – не понял Дэн, резко обернувшись.– Это хорошо, что ты пришел.– Почему?– Потому что раз ты пришел, значит тебе стыдно. А раз тебе стыдно, значит больше ты так не сделаешь. Значит кому-то ты спас жизнь. Значит ты неплохой человек.

– Что? – севшим голосом произнес Дэн. – Как... как ты... так можешь?– А что?– Ты... ты должен злиться. На меня.– Это к Дженсену, моему брату. Это он вечно за все переживает.– Да уж, – Дэн невольно коснулся носа, который уже зажил давно.– Ты его знаешь?– Я тоже учусь в Йеле.– Ясно.Они снова замолчали.– Послушай, я, правда, виноват и мне, правда, стыдно. В тот день мне было плохо и я напился. Но это не оправдывает того, что случилось. Прости меня, – снова сказал Дэниел.Но Дилан, повернувшись к нему, спросил:– Что так тебя расстроило?Дэн снова удивился, но ответил:– Человек, которого я люблю. Но он не любит меня.– Тебя расстроило, что он тебя не любит.– Нет. Он давно мне отказал. Меня расстроила... его жена.– Оу, – чуть улыбнулся Стайлз. – Видимо, вы часто видитесь. Или ты поругался с его женой?– Нет. Он наш профессор в университете и давно женат.– А ты просто в него влюблен.– Ну, да.Дилан перехватил стаканчик в другую руку и протянул левую:– Дай руку.– Зачем? – не понял Дэн.– Просто дай.Дэниел вложил свою ладонь в ладонь Дилана и ойкнул, когда ее с силой сжали.– Мне жаль, что твоя любовь такая грустная. Но, пожалуйста, не пытайся больше похерить свою жизнь. Все могло быть хуже. Раз ты из Йеля, то стопроцентно из богатеев. Но если тебе бы попался такой человек, как мой брат, а закончилось после аварии все плохо, то поверь, деньги бы не помогли. Поэтому, пожалуйста, не мучай себя. Постарайся как-нибудь, ладно?– Угу, – шокировано пробормотал Дэниел, глядя на сжатые руки. Это было так странно. Ладони Дилана были теплыми и словно ласковыми, хоть и держали крепко. Он вспомнил о словах Джареда о том, что Дилан в его вкусе. Конечно, Джаред говорил о внешности. И да, Дилан был симпатичным парнем с родинками на щеке и теплой улыбкой. Но он вдруг подумал не о внешности. Он подумал о том, что у простого слепого парня есть то, чего ему не хватает. Спокойствия. Уверенности. Веры. – Я... да, я тут... ну... подарок купил. Тебе. Это... мне жаль. И я хотел...– Все нормально, Дэниел, – Дилан снова сжал его руку и отпустил. Сделав глоток, он с хитрой улыбкой спросил: – Что за подарок?– Это последняя модель смартфона и наушники. Телефон с функциями для людей, у которых проблемы со зрением. Этот самый мощный, что сейчас есть, – тут же затараторил Дэн, чувствуя волну облегчения, теплую и мягкую, которая приятно начала омывать все тело.– О! Я слышал о таком! Там много удобных функций! – тут же оживился Дилан. – Ты, правда, хочешь мне подарить его?– Правда. Я... только боялся, что ты пошлешь меня нахрен.– Знаешь, имей я характер Дженсена, так бы и было. Но... Ты ведь искренне хочешь сделать этот подарок, да? Не откупиться от меня дорогим барахлом?– Что? Нет! Конечно, нет! – тут же запротестовал Дэн.– Тогда я приму этот подарок. Но ты сейчас поможешь мне в нем разобраться.Дэниел готов был расцеловать Джареда, как девка, от радости. Глядя, как слепой мальчишка искренне и тепло ему улыбается, он готов быть грохнуться в обморок от облегчения.

– Я помогу, – чуть хрипло с готовностью отозвался Дэниел.– Отлично. Тогда открывай. Если что, бери меня за руку и показывай, куда там нажимать, а я буду запоминать.В итоге они просидели в сквере до вечера, пока не стемнело. Дэниел даже не заметил, как пролетело время. Дилан оказался общительным и улыбчивым, и Дэниел, идя к машине, подумал, что с удовольствием пообщался бы еще.