58. (1/2)

***POV: Елизавета Всё произошло очень быстро. Я сама толком не успела ничего понять. Я не успела отойти от заявления Мэди и Джеймса по поводу того, что они решили дать своей дочери моё имя, как тут же случился следующий, более сильный шок - схватки. Сначала до меня не сразу дошло, что происходит. Ведь по срокам я должна была родить не раньше чем через пару недель, но явно не сегодня и естественно когда меня пронзила внезапная боль я жутко испугалась. Первая моя мысль была о том, что что-то не так с детьми. И эти пару минут пока длилась боль я молилась. Это единственное, что я могла делать в тот момент, я могла просить только об одном, чтобы с моими дочерьми всё было хорошо. И если бы это оказалось правдой, то я бы просто не пережила. Я не смогла бы справиться. Думаю, в этом случае даже Логан не смог бы мне помочь, я бы просто не дала ему такую возможность. Я знаю, что я была бы раздавлена. Потому что эти дети были для меня всем. Эти малышки заставили меня верить в то, что всё в жизни возможно. Они позволили мне поверить в себя, а главное они подарили мне надежду. Надежду на то, что я могу быть не только прекрасной женой своему Логану, но и то, что я могу подарить ему настоящую семью. И как только боль утихла и отошла на задний план я осознала, что это было, и выдохнула с облегчением. Про себя я только и повторяла: ?Спасибо. Спасибо. Спасибо?, даже не смотря на то, что это только начало моих мучений. Но я была готова мучиться, лишь бы наши с Логаном дети родились без осложнений. И в данный момент мне нужно было думать только о хорошем. Никаких негативных мыслей, которые могли сбить меня с толку. Сейчас мне нужно быть сильной. Очень сильной и поддержка Логана очень мне в этом помогала. Мой муж помог дойти мне до коридора, в котором меня уже ждала медсестра с креслом-каталкой. Логан со всей осторожностью усадил меня, при этом уговаривал меня не бояться и обещал, что он постоянно будет рядом со мной. Он не позволил никому вести меня, дав понять медсестре, что сам должен довести свою жену до палаты. Она не стала спорить и уступила ему место, потому что видела его настрой, и по-моему, её это даже поразило. Так как мы заранее забронировали палату, она сразу проводила нас до неё. Пока Логан вёз меня по коридорам, ему пришлось останавливаться, так как опять началась схватка, и боль была настолько сильной, мне казалось, что моё сердце готово было разорваться от неё. Схватки – это самая ужасная боль, которую испытывает женщина в своей жизни. Ничто не сравнится с этим. Мне кажется, что хуже этого ничего нет. Ощущение будто тебя разрывает изнутри. Каждую клеточку твоего тела. Каждый орган. Это просто невыносимо. Я предполагала, что это будет сложно, но не думала, что настолько сильно. И хуже всего то, что ты ничего не можешь с этим сделать. Ты никак не можешь себе помочь. Это нужно только пережить. Только бы схватки длились недолго. Логан присел рядом со мной на корточки, взял меня за руку, позволяя мне сжимать её с любой силой. В это время я смотрела в его глаза и видела в них страх, сочувствие и огромное желание помочь мне, но в то же время безвыходность, потому что он прекрасно знал, что сейчас мне никто не поможет. Хотя тут он был не прав он очень мне помогал.

Его прикосновения, то что он давал мне возможность опереться на него, это делало меня сильной. Сейчас он смотрит на меня и гладит по спине. Схватка снова отступает и опять наступает временное затишье. Я киваю, говоря, что всё прекратилось и отпускаю его руку. Логан с пониманием глядит на меня, вздыхает и нежно целует меня в лоб. Потом встаёт сзади и катит кресло-каталку дальше по направлению к палате. Когда мы оказываемся в палате, мой муж помогает мне лечь на больничную койку, затем выходит, неохотно отпуская мою руку. Но он понимает, что должен дать возможность медсестре переодеть меня в халат, я тоже это понимаю и именно по этой причине не паникую и не нервничаю, и позволяю ему выйти за дверь. Схватки нет и от этого мне гораздо спокойнее. Она помогает мне снять одежду, мне конечно не очень комфортно от того, что она периодически прикасалась ко мне, тело сразу протестовало, потому что находилось в напряжении и ожидало очередной волны боли, и чужие касания явно были моей коже не по душе. Но я не ворчала и не злилась, это её работа и мне нужно было просто это перетерпеть, не показывая ей свою ворчливую сторону. Она завязала халат на моей спине и помогла мне снова лечь на кушетку. Медсестра бросает взгляд на мою левую руку, на которой находится мой браслет и галстук Логана, который до сих пор на мне. Я снимаю браслет, но прошу оставить галстук на мне.- Прошу вас, - я умоляюще смотрю на неё, - пусть он останется на мне. Я знаю, что не положено, но это придаёт мне сил. Пожалуйста.- Хорошо, миссис Хендерсон, в виде исключения, - говорит она мягко. – Мы вызвали доктора Стивенс, она скоро приедет, но пока она вас не осмотрит и не даст разрешения мы не можем колоть вам обезболивающее, так что придется потерпеть, - в её голосе я прослеживаю невероятное сочувствие. Я с пониманием киваю. – Но я вижу, как ваш муж стремится помочь и скажу вам честно, он у вас хорошо справляется, - твердит она с восхищением. – Обычно мужчины паникуют и теряются, а он у вас держится довольно уверенно, - я улыбаюсь.- Вы правы, он у меня очень спокойный и всячески старается поддержать меня, особенно сейчас, - я медленно поглаживаю свой живот, чтобы было легче, чувствую, как опять приближается схватка, потому что опять появились ноющие ощущения внутри меня, – Мне нужен Логан, - говорю я ей тихо, уже приготовившись к боли.

- Я сейчас его позову, - медсестра быстро реагирует и как только она выходит за дверь, сразу же вбегает мой муж.

Я вижу его тревожное выражение лица, тяну к нему руку, осознавая, что ещё секунда и схватка полностью завладеет мной, а без него вынести её у меня просто не хватит сил. Логан сразу оказывается около моей кровати и берёт меня за руку. Это происходит очень вовремя, потому что меня снова скручивает ужасная боль. Я сильно сжимаю его руку и не могу сдержать стон. Он нежно и ласково гладит меня по спине, стараясь хоть как-то помочь мне справиться с этим. Это очень помогает и отвлекает, но эта схватка длится дольше, чем другие. Боль распространяется по всему телу. Было ощущение, что во мне болело абсолютно всё. Каждая клеточка, каждая частица моего тела. Кажется, что это будет продолжаться бесконечно долго. Я уже не могу больше это выносить. А как же дальше? Насколько меня хватит? Понимаю, что от этой мысли мне становится страшно. Безумно страшно.- Я больше не могу, - шепчу я тихо. – Пусть всё это прекратится.- Держись, малыш, держись. Сейчас пройдёт, - успокаивает меня Логан и гладит по голове, потом медленно проводит своей рукой по моей спине. Я стараюсь глубоко дышать и не думать. Не думать о боли и наконец-то схватка немного ослабла. Меня отпускает и снова наступает временное облегчение. – Легче?- Теперь да, - я смотрю на своего мужчину. В его глазах застыл ужас, хотя он старается скрыть его, но видно, что Логан в растерянности. – Прости, что напугала тебя, - я дотрагиваюсь до его щеки, он закрывает глаза.- Всё нормально, - произносит он мягко, открывая глаза. - Ты меня не напугала. Просто я хочу убрать твою боль, но даже не представляю, как это сделать. Сейчас я чувствую себя таким беспомощным, - Логан нежно целует меня в губы. – Но я ни за что не брошу тебя больше. Прости, что ушёл, - говорит он виновато. Я качаю головой.- Я же сама тебя отпустила, и тебе пришлось уйти, это же не было твоим желанием, - он мотает головой. - Всё в порядке, - я глажу его по волосам. – И ты не должен так говорить, - он хмурится, не понимая, про что именно я говорю. Я улыбаюсь ему и провожу пальцем по его лбу, чтобы разгладить морщинку. – Ты очень мне помогаешь. Твоё присутствие очень важно для меня. Ты позволяешь мне держать тебя за руку и сжимать её, когда мне это необходимо. Именно ты делаешь меня сильной, особенно когда прикасаешься ко мне, это смягчает эту адскую боль, которую я испытываю.- То что тебе приходится испытывать просто ужасно, - признаётся он, садясь на стул рядом с кроватью. – Я не могу видеть, когда ты страдаешь. Я конечно предполагал, что будет нелегко, но даже представить себе не мог, как сложно мне будет видеть твои мучения, - Логан ласково проводит рукой по моей щеке, дотрагивается до моих губ. – Ты такая храбрая, - говорит он с восхищением.

- Это ты делаешь меня такой храброй.

- Ты справишься с этим, - утверждает Логан. – Лиз, ты у меня такая сильная. Такая смелая.

У тебя получится. Я знаю, что мне говорить сейчас проще, потому что я не прохожу через это, но я знаю тебя. Знаю, какая ты упрямая, и именно это качество поможет тебе родить наших дочерей, - я улыбаюсь. - А я в свою очередь помогу тебе, чем смогу. Буду постоянно держать тебя за руку, гладить по спине, буду слушать твои ворчания, и не уйду даже тогда, когда ты начнёшь прогонять меня, - говорит он с иронией. – Я постоянно буду рядом с тобой. Обещаю тебе, - говорит он яростно, смотря мне в глаза.- Я знаю, что ты поможешь. В этом я даже не сомневаюсь и очень благодарна тебе за то, что сейчас ты такой ласковый, такой нежный и такой заботливый, а главное, что ты спокойный, хотя я знаю, что сейчас ты сам не свой, - я слегка улыбаюсь, чтобы хоть немного привести его в чувство и показать, что он всё, что мне сейчас нужно, потому что его глаза всегда выдавали все его эмоции. – Но ты не паникуешь, не истеришь и стараешься успокоить меня, - теперь он улыбается. – Ты даже не представляешь как это важно для меня.- Лиз, ты же знаешь, ради тебя я готов пойти на всё. Даже делать вид, что я абсолютно спокоен, в то время как мне хочется бегать с криками по больнице, - говорит он шутливо, и я не могу сдержаться и смеюсь.- Жалко, что все пропустят такое зрелище, ведь не каждый день можно увидеть твою панику, - он улыбается, понимая мою иронию, и целует мою ладонь.- Рад, что даже сейчас ты можешь шутить, - шепчет он с нежностью и кладёт одну свою руку на мой живот. Дети сильно толкают меня, но после его прикосновения внутри сразу ощущается тепло. Каждый раз после того как его ладонь касалась живота, в котором были наши дети у меня появлялось чувство защищённости и спокойствия. И именно сейчас произошло тоже самое, что и всегда, как только руки Логана дотрагивались до меня становилось тепло и уютно, как будто не было схваток и боли, не было ощущения безнадёжности и безвыходности. Всё это ушло куда-то далеко.- Знаешь, ты лучше любого обезболивающего, - заявляю я ему, Логан переводит свой взгляд на меня. – Это правда и удивительно как ты вот так легко можешь отвлечь мою голову и моё тело от всего, - Логан усмехается, довольный моим заявлением. Подносит мою руку к своим губам и целует нежно и ласково. Потом его взгляд останавливается на моём запястье. Он видит, что его галстук всё ещё на мне.- Как ты добилась того, что тебе разрешили его оставить? – спрашивает он с любопытством.- Ты же знаешь, когда мне надо я могу, кого угодно убедить в чём угодно, - Логан качает головой, соглашаясь со мной. – Я просто попросила, потому что мне необходимо, чтобы он был на мне.- Почему?- Потому что так я могу постоянно ощущать тебя на себе. Это придаёт мне определённую долю сил, - я пожимаю плечами, потому что не знаю, как ещё ему объяснить, что сейчас мне это просто необходимо. – Просто когда я чувствую твой запах это успокаивает меня.

Ведь не зря говорят: "Самый любимый аромат для девушки это запах ее мужчины", а твой галстук до сих пор пахнет тобой, а это то, что мне нужно, - он улыбается, вижу, что его удовлетворило моё объяснение, и он понял, почему это так важно для меня. Встаёт со стула, целует меня в лоб и тихо шепчет.- Я рад, что могу даже так приносить тебе облегчение, особенно сейчас, когда тебе это просто необходимо, - Логан смотрит мне в глаза со всей любовью. – Не бойся, - он целует меня в нос. – Не бойся, - повторяет он, я киваю, хотя не уверена, что перестала бояться, но его слова придают мне сил.

Но тут опять схватка и я не успеваю сосредоточиться, и боль пронзает меня с новой силой. Логан крепче держит меня за руку и не отходит от меня. Я стараюсь не кричать и стараюсь сдержать свои слёзы, но это не возможно. Начинаю плакать, потому что как мне кажется, это помогает ослабить мою зверскую боль, которая просто разрывает меня на части. Я не знаю, насколько ещё хватит моих сил? Я чувствую, что слабею с каждой схваткой. Как будто то, что происходит сейчас забирает мою жизнь. Медленно. Мучительно медленно. Мой слабый организм даёт о себе знать.

Я глубоко вздыхаю, и всё затихает. Прижимаю к себе руку Логана и плачу. Он ничего не говорит, только другой рукой гладит меня по голове и целует в макушку. Постепенно слёзы проходят, потому что боль полностью утихла, но мой муж не отходит от меня, как будто боится, что если отойдёт от меня хоть на шаг, то моя боль вернётся. И я благодарна ему за это.

- Знаешь, может быть, мы придумаем им имена, - предлагает Логан. Знаю, что так он пытается отвлечь меня.- Давай, - соглашаюсь я, - но я хочу, чтобы это сделал ты, - он недоуменно смотрит на меня. – Просто мне понравится любое, и мне хочется, чтобы именно ты дал имена нашим дочерям, - он улыбается, - только у меня одно условие.- И какое же?- Они должны начинаться с буквы ?Л?, - отвечаю я с улыбкой и вижу, как глаза Логана загорелись. Я знаю, что это очень важно для него и мне хотелось угодить ему раз уж отца моих дочерей зовут на букву Л хочу, чтобы эта традиция продолжалась, а по его реакции я видела как это важно для него.

- Хорошо. Знаешь, я думал уже об этом, - Логан гладит меня по ладони и внимательно и пристально смотрит в мои глаза, - как тебе имена Лилиан и Лора?Согласна?- Да. Мне очень нравится, - отвечаю я и вижу его довольную улыбку. – Лилиан и ЛораХендерсон. Мне кажется, звучит.- Спасибо, Лиз, - шепчет он и целует мою ладонь. – Ты даже не представляешь как это важно для меня, - затем приподнимается со стула и медленно и ох как сладко целует меня в губы в знак своей благодарности, и я понимаю, что растворяюсь в нём и больше не думаю ни о чём. Мой муж как всегда заставил меня забыть обо всём на свете, даже о моих схватках. Через пару минут в палату входит доктор Стивенс. Ну наконец-то. Надеюсь, она даст мне такое обезболивающее, от которого я вообще ничего не буду чувствовать.- Здравствуй, Лиз. Логан, - говорит она с улыбкой. – Ты решила, что пора? – спрашивает она мягко.- Это дети так решили, - отвечаю я, стараясь улыбнутся. – Доктор Стивенс, а это нормально, что у меня начались роды раньше срока? – чувствую, как голос немного дрожит. Это волнующий меня вопрос, который беспокоил меня в данный момент больше всего. Ведь преждевременные роды могут принести массу осложнений.- Не волнуйся. У тебя уже больше восьми месяцев, малышки уже полностью развились и сами говорят тебе об этом, тем, что хотят появится на свет, - она гладит меня по плечу, как мне кажется, пытаясь убедить меня. - Хотя, скорее всего преждевременным родам посодействовал какой-то эмоциональный всплеск, - Логан многозначительно смотрит на меня, и я понимаю, что он намекает на мою бурную реакцию на то, что Мэди и Джеймс решили дать Эмме второе имя как у меня. Я качаю головой, тем самым прошу его молчать.

Он улыбается и выполняет мою просьбу, ничего не говоря. - Даже не переживай по этому поводу, - продолжает врач и смотрит на монитор, проверяя мои показатели. – Всё идёт отлично. Сердцебиение детей очень сильное и уверенное. Все показатели очень хорошие. Меня волнует только один момент, - я замираю и сжимаю руку своего мужа, он качает головой, говоря мне о том, чтобы я перестала паниковать. Я делаю глубокий вдох. – Твоя матка раскрылась всего лишь на три сантиметра, а нужно десять.- И что это значит? – спрашивает Логан.- Это значит, что Лиз придётся немного помучиться. Мы ничего не сможем сделать, пока не будет нужного результата. И если это затянется надолго, то я думаю, что стоит сделать кесарево, - я чувствую, как расширяются мои глаза. Она замечает это. – Расслабься. Здесь нет ничего страшного. Просто у тебя очень слабый организм, а схватки измотают тебя, и ты не сможешь родить сама. Просто не хватит сил сделать это самой, - она берёт меня за руку и смотрит на меня как на собственную дочь. – Лиз, всё пройдёт хорошо, даже если дело дойдёт до этого. Я всё сделаю правильно и очень осторожно. Не переживай. Лучше думай о дыхании и не нервничай, не добавляй себе ещё больше проблем. Договорились? – её спокойный и уверенный голос действует очень успокаивающе. Я на сто процентов уверена в ней и готова верить каждому её слову. Она по-доброму заглядывает в мои глаза. Я киваю. – Вот и отлично. А вы, - она смотрит на Логана, - просто будьте рядом. Похоже, Лиз это помогает больше всего остального, - утверждает она с улыбкой, потому что видит, как он держит меня за руку и всячески успокаивает.- Я буду делать всё, что от меня зависит, чтобы ей было легче, - обещает мой, как всегда уверенный в себе мужчина, и проводит рукой по моим волосам. Я улыбаюсь ему.

- Лиз, видишь, какой он у тебя помощник, - говорит доктор Стивенс, явно восхищённая моим мужем.

- Самый лучший, - подтверждаю я, Логан довольно ухмыляется.- Ладно, я зайду к тебе попозже, а пока попрошу медсестру вколоть тебе небольшую дозу обезболивающего, чтобы тебе было полегче.- Спасибо, - говорю я, как мне кажется очень громко, потому что только об этом и мечтаю. Она смеётся.- Ты справишься, Лиз. Даже не сомневайся. Ты ведь так ждала этих детишек, - она смотрит на меня, потом на Логана. – Вы оба. Всё будет хорошо, - она похлопала меня по руке и вышла, оставив нас вдвоём. Но сразу после этого зашла медсестра и вколола мне лекарство, которое должно было хоть как-то облегчить мои страдания. Как оказалось страдания это мягко сказано. Это был настоящий ад, в буквальном смысле этого слова. Я конечно не знаю, как на самом деле он выглядит, но по ощущениям думаю именно так. Ад, который длился на протяжении долгих, бесконечных двенадцати часов. Именно столько продолжались схватки. И чем больше проходило времени, тем невыносимее было это терпеть. С каждым часом всё усиливалось. Становилось больнее и больнее. Обезболивающие не помогали, они только ненадолго усмиряли мои боли, и потом когда приходила новая схватка создавалось ощущение, что она была намного больнее и сильнее предыдущей. У меня ныло всё тело. Болело абсолютно всё. От кончиков пальцев, до корней волос. Было больно дышать, сидеть, лежать. Мышцы находились в постоянном напряжении. Я не могла расслабиться ни на секунду. Руки, ноги, голова – все эти части моего тела разрывала моя ноющая и полностью поглощающая меня боль. Даже моргать было нестерпимо больно. Было ощущение, будто меня разрывало изнутри. Очень медленно. Невыносимо медленно. Каждую клеточку моего тела.

Эти двенадцать часов казались мне вечностью. Как будто я падала в пропасть и ничего не могла с этим поделать. Мне никогда не было так плохо, я никогда в своей жизни не чувствовала такой боли. Это убивало меня. Я чувствовала, как из меня уходила жизнь. Постепенно, с каждым часом, с каждой минутой, с каждой секундой. Я знала это. Я не противилась. Я отдавала все свои силы нашим детям. Я не думала о себе, я думала только о них и о том, чтобы они родились здоровыми. Я просто обязана была отдать им себя, если это нужно для их жизни. Ведь я мама. Я их мама и именно моей задачей было родить Логану его дочерей. Здоровых и крепких. В этот момент меня не волновала моя собственная жизнь. Только их жизнь. Я была беспомощной, раздавленной, потерянной и разбитой. Всё было как в тумане. Смутно помню, что происходило в палате. Друзья, родственники, они заходили буквально на секунду, бросали на меня взгляды полные сочувствия, а потом уходили, и слава богу.

Мне бы не хотелось, чтобы кто-то видел меня такой дольше минуты, хотя мне было всё равно. Мне хотелось только одного, чтобы всё это закончилось. Чтобы эта боль прекратилась и оставила меня в покое. Я просто хотела отдохнуть. Спокойно вздохнуть. Я не знала, сколько ещё это будет продолжаться, но чувствовала, что надолго меня не хватит. Мой организм постепенно слабел всё больше и больше. Логан ни на секунду не отходил от меня. Всё время держал за руку, прикладывал холодное полотенце к моему лбу, чтобы мне было не так жарко. Гладил меня по руке, по волосам, по спине. От его прикосновений было легче, не знаю, как и почему, но становилось легче. Нежно целовал меня в губы, в уголки глаз, в лоб. Он старался не пропускать ни миллиметр моего лица. Вытирал мои слёзы. А когда я не могла сдерживать свои стоны он шептал мне на ухо ласковые, нежные и ободряющие слова. Говорил, как сильно любит меня. Говорил, что я справлюсь. Только его присутствие не дало мне сойти с ума от моей боли. Он облегчал свое и моё состояние. На секунду я смогла разглядеть его глаза. Они были наполнены болью, страхом, жалостью. Он мучительно сильно хотел помочь мне, но не знал, что ещё он может сделать. Он был напуган, напряжён, растерян. Он не мог видеть меня такой уязвлённой. Это приносило ему огромную боль. Это разрывало его, но Логан старался держаться. Не показывал мне своё отчаяние. Не впадал в панику, он был спокоен или делал вид, чтобы не доставлять мне лишних проблем. Его поддержка была самой важной. Мой муж напоминал мне о том, что я не должна сдаваться, что я должна бороться. Я должна. Ради наших дочерей и ради него, своего мужа. Сейчас он смотрит на меня любящим взглядом. Нежно проводит тыльной стороной руки по моей щеке. Старается улыбнуться, когда видит, что я сфокусировала на нём свой взгляд.- Я знаю, как ты устала. Скоро всё закончится, и ты будешь держать на руках наших дочерей, - уговаривает он меня ласковым голосом. Я киваю. Хоть это и причиняет мне боль.

- Я очень устала, - произношу я одними губами, он вздыхает и прислоняется своим лбом к моему.- Я знаю, малыш. Потерпи ещё немножко, - просит он меня и прикасается своими тёплыми и мягкими губами к моим сухим губам. Я понимаю, что хочу пить, но не успеваю сказать ему об этом, потому что в палату заходит доктор Стивенс. Она проверяет мои показатели, поднимает голову и смотрит на меня.- Пора, Лиз, - сообщает она, и от этой новости я начинаю часто дышать. – Ты очень устала, у тебя больше нет сил, - констатирует она известный мне факт. - Твой организм очень сильно ослаб, поэтому я настаиваю на кесаревом сечении, - я отрицательно качаю головой.- Нет, я должна сама, - произношу я тихо.

- Лиз, ты сейчас плохо соображаешь. Из-за боли и схваток, от усталости не понимаешь, что у тебя нет сил. Ты можешь не справится. Ты должна это понять. Пожалуйста, послушай меня, - говорит она мягко и спокойно. – Я всё сделаю правильно и аккуратно, и тебе не нужно будет больше напрягаться.

- Нет, - твержу я. – Я сама, - хотя честно говоря, я не знала, смогу ли я справится сама. Она права, я плохо соображала и не рассчитывала свои уже потухающие силы, но я знала одно, что должна сама родить своих детей. Как мама я просто обязана это сделать, даже если это будет стоить мне жизни. - Я должна это сделать сама. Никакого кесарева, - я смотрю на Логана. Вижу его испуганный и беспомощный взгляд. Он держит меня за руку и склоняется над моим лицом. – Пожалуйста, Логан.- Лиз, родная моя, послушай врача. Я прошу тебя, позволь ей всё сделать самой, - умоляет он, почти плача.- Логан, я должна родить твоих дочерей сама, - я тяжело вздыхаю. Медленно поднимаю руку и дотрагиваюсь до его щеки, он накрывает её своей рукой и прижимает мою ладонь к своему лицу. – Я должна сделать это сама. Это моя обязанность. Я справлюсь, - он мотает головой.- Я не могу потерять тебя, Лиз, - шепчет он дрожащим голосом. – Слышишь?! Я не могу потерять тебя, - повторяет он. – Я не смогу жить без тебя. Лиз, я умоляю тебя, позволь им сделать всё самим. У тебя больше нет сил. Прошу тебя, - его голос полон мольбы, его глаза наполнились слезами. Он в отчаянии, потому что видит по моим глазам, что я не изменю своего решения, и от этого ему становится ещё хуже.- Логан, прошу тебя, поверь в меня ещё немножко, - теперь моя очередь придавать ему уверенность и просить его о вере в мои хоть и иссякшие силы. – Я справлюсь. Я смогу. Ведь ты постоянно будешь рядом. Будешь держать меня за руку, - шепчу я, потому что больше нет сил говорить громче. Чувствую, как по его щеке течёт слеза. – Не плачь, пожалуйста. Не волнуйся. Милый, я смогу. Ради тебя и наших детей. Ты не потеряешь меня. На это у меня хватит сил. Ты меня не потеряешь, - повторяю я своё утверждение. – Я должна родить твоих дочерей сама. Пожалуйста. Ведь потом я смогу отдохнуть, правда? – он кивает, закрывает глаза и делает глубокий вдох. Потом открывает глаза и смотрит на меня.- Конечно сможешь, - шепчет он ласково, целуя меня в губы. Когда Логан прикасается к моим губам, я чувствую, как его губы дрожат. Я понимаю, что он безумно напуган сейчас. Но он смотрит на меня уверенным взглядом и я знаю, что он делает это для того чтобы придать уверенности мне. – Я знаю, что ты справишься. Ты обязательно справишься, - уверяет он, как мне кажется уверенно. Хотя может быть, я ошибаюсь. Сейчас я плохо соображаю, потому что моя голова занята только тем, что я безумно устала. – Я всё время буду рядом с тобой. Никуда не уйду. Ни за что не оставлю тебя одну. Главное, ты не оставляй меня, Лиз. Я не смогу без тебя! Я прошу тебя, только не оставляй меня, пожалуйста. Хорошо? – я быстро киваю, чтобы убедить его. – Я люблю тебя. Очень-очень люблю, - он яростно и в тоже время нежно целует меня в губы.- Я тоже тебя люблю, - отвечаю я. – Всегда помни об этом, - добавляю я. Логан качает головой.- Даже не смей мне говорить об этом, - говорит он серьёзно, но сразу его взгляд становится мягким и тёплым. Он проводит рукой по моей щеке. – Я верю в тебя. Она справится, позвольте ей самой это сделать, - говорит он доктору Стивенс, при этом смотрит в мои глаза. Я вижу его отчаяние, он пытается скрыть его, но в данный момент это невозможно и я успеваю это заметить. И мне жаль, что я заставила его сходить с ума от волнения. Доктор обречённо кивает, хотя явно не довольна нашим решением. Может быть она и права, что лучше было бы мне согласиться на кесарево сечение, но почему-то я была непреклонна, не потому что боялась шрамов или не доверяла ей. Я просто хотела всё сделать сама. Ведь я мама и это моя прямая обязанность помочь детям появится на свет. И у доктора Стивенс просто не осталось выбора, она должна была подчиниться нам.

Она надевает халат и перчатки. Садится между моих ног. На несколько секунд я теряю Логана из вида, и меня пронзает настоящий страх и охватывает паника, потому что он отпустил мою руку. Я начинаю часто дышать и хватать ртом необходимый мне воздух и повторяю про себя, что сейчас он обязательно вернётся. Через мгновение чувствую, как он снова берёт меня за руку. Его заставили надеть специальный халат. Я с силой сжимаю его руку, давая ему понять, что не собираюсь отпускать её. Кто-то пододвигает ему стул, и он садится, наклоняется ближе ко мне и свободной рукой обнимает меня за голову, словно пытается защитить от всего того, что творилось вокруг.

Больше я не могла соображать, что происходит. Голоса, разговоры, чьи-то крики, всё слилось в один шум. Меня заставляют тужиться, снова и снова. Снова и снова, но я понимаю, что я больше не могу. Мои силы просто ушли от меня. Я больше не хочу и больше не могу. Хочу, чтобы всё прекратилось. Я с трудом поворачиваю голову и смотрю в глаза своему мужу. Он напуган. Даже больше – он в ужасе. Никогда не видела его таким и меня саму охватывает паника. Мне всегда передавалась его уверенность, а сейчас её не было и я сама теряю уверенность в своих силах.- Логан, мне страшно, - говорю я ему еле слышно и понимаю, что по щекам текут слёзы. Я заверила его, что смогу. Он доверился мне, а я чувствую, что подведу его, потому что понимаю, что я теряю связь с реальностью и теряю свои последние силы.- Нет, Лиз, нет. Я здесь. Не надо. Ты у меня такая сильная девочка, - шепчет он мне на ухо. – Не бойся. Только не ты. Ты у меня такая храбрая. Пожалуйста, не бойся, любимая, - его голос полон мольбы. - Всё будет хорошо. Ты сможешь, - мой муж ласково целует меня в висок, это успокаивает. Он помогает мне, его глаза заставляют меня. Я должна это сделать ради своего мужчины. Я обещала ему и должна непременно сдержать своё слово. Я глубоко вздыхаю. Логан вытирает губами мои слёзы. Я киваю, говоря, что готова бороться дальше и снова начинаю тужится. Всё тело снова находится в напряжении. Мне больно. Очень больно. Это боль пронзает меня снова и снова и с ещё большей силой. Эта боль – вот что самое изматывающее. В глазах всё мутнеет от этой самой боли. Моё тело слабеет. Оно больше не может. Всё слишком долго. Всё слишком больно. Всё слишком интенсивно. Мой организм больше не может справляться со стрессом. Он хочет сдаться, но я заставляю его. Заставляю себя ещё продержатся. Ещё немножечко, пока не родятся мои дочери. Постепенно чувствую, как жизнь уходит из меня. Я отдаю её своим дочерям.

Мысленно молю Логана простить меня, если он больше не сможет увидеть мои глаза. Сейчас я понимаю, что жертвую собой ради детей. И даже если я никогда не смогу увидеть своих малышек, я знаю, что Логан отлично справится с ролью отца и даст нашим дочерям любовь за нас двоих. Он всё сделает для них, всё то, что не смогу сделать я. Мысли об этом успокаивают меня.

Ещё немного и моё тело расслабляется. Боль прекращается. Страх уходит. Я очень устала. Безумно устала. Не могу пошевелиться. Нет сил даже глаза держать открытыми. Слышу плач.

- У вас девочки, - сообщает доктор Стивенс радостным голосом. – Поздравляю. Я выдыхаю с облегчением. Больше уже ничего не имеет значения, только плач моих рождённых дочерей. У меня получилось. Я смогла. Я справилась. У меня дочери. Логан нежно гладит меня по волосам.- Умница моя, - шепчет он, целует меня в висок. – Ты справилась. Я горжусь тобой. Очень горжусь, - нежно целует меня в губы, чувствую тепло его губ и это последнее, что я чувствую. Губы своего мужа. Какое сладкое прикосновение. Полное благодарности. Он отпускает мою руку, но только для того, чтобы ему передали наших дочерей завёрнутых в одеяльца. Я плачу и улыбаюсь. Вот они мои девочки. Логан секунду смотрит на детей, он улыбается широко, а из его глаз капают слёзы счастья, а для меня счастье это видеть вот такую реакцию Логана. Нет ничего лучше, чем видеть своего мужа таким счастливым с нашими детьми на руках. Понимаю, что больше не могу держать глаза открытыми, больше нет сил. Даже на это. Часто моргаю, но это не помогает. Последнее, что я вижу, как мой муж целует наших дочерей в лоб. Я не знаю смогу ли снова открыть свои глаза, но я рада тому, что увидела. Даже если это последнее, что я увидела в жизни. Темнота зовёт и забирает меня. Я поддаюсь тому, что тянет меня туда и закрываю глаза, так и не увидев лица своих дочерей.***POV: Логан Рождение наших дочерей далось моей жене очень тяжело. То что пришлось пережитьЛиз это просто ужасно. Я никогда не видел её такой измученной, такой потерянной и такой слабой. Она очень страдала. Эти двенадцать часов, пока длились её схватки показались мне настоящим адом. Хотелось, чтобы поскорее всё это закончилось. Я никогда спокойно не мог смотреть на её страдания, или когда она плакала, или когда теряла веру в себя. Всё это приносило мне жуткую боль. Хотелось только одного, это защитить её, потому что, не смотря на всю свою силу, она казалось хрупкой, маленькой и уязвлённой. В эти моменты мне хотелось укрыть её своей спиной от всего, что приносило ей боль. Мне хотелось одними своими объятиями убрать её беспокойство. Но в этот раз я ничего не мог сделать. Я казался себе таким беспомощным. Таким никчёмным. Да я и был таким. Я не знал что делать. Я не представлял, как я могу ей помочь. Я даже боялся прикоснуться к ней, думая о том, что это принесёт ей ещё большую боль. Мне казалось, что чтобы я не делал это всё равно не приносило моей девочке облегчения. Это было просто не выносимо видеть её такой. То, через что проходит женщина, чтобы дать жизнь маленькому человечку это просто издевательство. И то, что через это пришлось пройти моей жене просто убивало меня. Это разрывало меня, потому что нет ничего хуже, чем видеть мучения своей любимой женщины и понимать, что ты бессилен.

Я конечно же старался быть спокойным, невозмутимым, хотя внутри себя я просто кричал от страха, но перед ней я просто обязан был показать всю свою силу. Показать свою уверенность и свою веру в то, что она справится и всё пройдёт хорошо, потому что я знал, что это хоть немного, но поможет ей. Я старался постоянно держать её за руку, старался прикладывать холодное полотенце к её лбу, чтобы ей было не так жарко. Я пытался подобрать нежные и ласковые слова, чтобы она чувствовала мою поддержку. Гладил её по спине, когда видел, что она нуждалась в этом. Старался улыбаться ей и видел в ответ её слабую улыбку. Когда кто-то приходил, я просто умолял их уйти поскорее, потому что не хотел, чтобы хоть кто-то видел её страдания, думаю, и она бы не хотела показать всем свою боль и свои мучения. Они с пониманием кивали и уходили. Сидели и ждали в коридоре. Мысленно поддерживая нас в эти часы. Все наши друзья спокойно и выжидательно сидели на стульях. Я был благодарен им за такую поддержку. Приехали и мои родители, чуть позже Пресли и Джексон. Все они сидели и ждали, когда Лиз родит наших дочерей. По большей части они переживали за неё. Все знали про её слабый организм, но никто ничего не мог поделать. Даже врачи. Наши дочери просто измучили её. Конечно же, они не виноваты в этом, но я не знал, сколько ещё сможет выдержать слабый организм моей жены, испытывая такие страдания. Ей было очень тяжело. У меня создавалось впечатление, что это отбирает её жизнь. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и я потеряю её. Лиз была такой слабой, такой бледной. Постоянно стонала от боли. Тихо разговаривала. Она слабела с каждым часом, с каждой минутой. Я чувствовал это. Особенно чётко я ощутил это тогда, когда она отказалась от кесарева и сказала, что будет рожать сама. Тогда я испытал настоящий, поглощающий и цепенеющий страх. Ужас. Ужас от того, что она не справится, потому что за эти двенадцать часов повторяющейся боли она истратила все свои силы. Я видел, какой измотанной и уставшей она была из-за этих схваток. Мне хотелось помочь ей. Ведь когда у родного человека что-то болит ты осознаёшь, что лучше бы болело у тебя. Хочется всю боль взять на себя, главное чтобы он не страдал. Сейчас мне так хотелось забрать всю её боль, но это было невозможно и меня раздражало, что я ничего не могу сделать для неё. Я боялся, что у Лиз не хватит сил. Я боялся потерять её. Я не мог потерять её, потому что без неё моя жизнь не имеет никакого смысла. Но она настояла. Она умоляла. Лиз хотела сама родить наших дочерей, поэтому мне пришлось сдаться и поддаться на её уговоры, хотя я был не уверен в правильности её решения и её желания.

Всё это время я держал её за руку. Она крепче и крепче сжимала её. Я целую её и глажу по волосам. Вижу, как из неё уходят последние силы. Она плачет. Плачет от всего: от боли, от усталости, от того, что всё никак не может закончиться. В перерывах я целую её в губы, чтобы придать хоть какие-то силы и мне кажется это помогает ей. Но всё это просто не выносимо и я молю Бога только об одном, чтобы моя жена справилась с этим и осталась жива. Потому что если вдруг случится так, что её заберут у меня я не смогу жить дальше. Без неё не будет меня. Она всё, что мне нужно. И тут раздается детский крик. Это плач наших детей. Наших дочерей. У неё получилось. Моя девочка справилась. Чувствую, как всё её тело вмиг расслабилось. Впервые за долгое-долгое и безумно мучительное время. Она успокаивается и мирно дышит, и я успокаиваюсь вместе с ней. И позволяю себе расслабиться.

- У вас дочки, - сообщает доктор Стивенс радостным голосом. – Поздравляю.Лиз с облегчением выдыхает. Я нежно глажу её по волосам.- Умница моя, - шепчу я своей жене, и целую её в висок. – Ты справилась. Я горжусь тобой. Очень горжусь, - нежно целую её в губы. Она слегка улыбается и часто дышит. Хоть её губы кажутся сухими, но я чувствую какие они сладкие, впрочем, как и всегда. В свой поцелуй я стараюсь вложить благодарность, которая сейчас во мне по отношению к своей героической жене.Я поворачиваю голову и смотрю на то, как моих дочерей заворачивают в розовые одеяльца. На секунду отпускаю её руку, но только для того чтобы мне дали на руки наших дочерей. Я осторожно беру детей из рук медсестры. Они такие крошечные, такие маленькие, но такие крепкие и сильные. Дочери открывают глазки, и, боже мой, они карие. Карие, как и мои глаза. Я не могу сдержаться и понимаю, что по щекам текут слёзы. Мне плевать, что все это видят, потому что ничего не имеет значения по сравнению с этой радостью и гордостью, которую я испытываю сейчас, держа на руках своих дочерей. Дочерей, которых подарила моя потрясающая жена. Моя Лиз. Я осторожно целую их в лобик. Я смотрю на свою жену и вижу, что её глаза закрыты.- Что происходит? – спрашиваю я испуганно и чувствую, как внутри меня развивается паника и полностью заполняет меня.

Только не это! Этого не может быть. Она не может оставить меня. Сильнее прижимаю дочерей к своей груди, они мое единственное утешение и поддержка в данный момент, когда я предаюсь этой панике. Как так? Не может быть. Понимаю, что мне становится страшно. Очень страшно. Как будто материализовался мой самый худший кошмар. Сейчас внутри у меня один только ужас. Он потихонечку заполняет каждую клеточку моего тела. Я ничего и никогда в жизни так не боялся, как потерять единственную, ради которой я дышу. Даже думать не хочу о том, что она больше не откроет свои прекрасные глаза. Какой я идиот. Нужно было уговорить её на кесарево. Ну почему я поддался ей? Вот её упрямство и сыграло злую шутку со всеми нами.В моей голове всё звенело, даже потемнело в глазах, мне стало трудно дышать. На мгновение я подумал, будто падаю в пропасть. Огромную пропасть, в которой не видно земли. А я всё падаю и падаю. Очень быстро и стремительно, и мне не за что ухватится, потому что в мыслях только одно, у Лиз не хватило сил поддержать свою жизнь, потому что она пожертвовала собой ради наших дочерей. Сейчас я чувствую как тону, и впервые в жизни мне кажется, что я не смогу выплыть. И первый раз в жизни мне хочется плакать. Не просто плакать тихо и мирно наедине с собой под одеялом, а рыдать, выть, но я не могу себе этого позволить. Мне нужно сосредоточиться. Мне нужно взять себя в руки. Сейчас мне нельзя поддаваться страху, который заполнил всё внутри меня. Я просто обязан прогнать его. Я нужен своим дочерям и прежде всего я нужен Лиз. Я обещал ей, что постоянно буду рядом с ней, и я обязан сдержать данное ей слово. ?С ней всё будет хорошо? - повторяю я про себя. Я знаю, что она не бросит меня и сделает всё, чтобы побороться за свою жизнь. Я закрываю глаза, стараясь снова обрести контроль над собой.Постепенно привожу свои мысли в порядок. Усмиряю свою панику и свой дикий ужас. Пока я стоял в оцепенении мне казалось, что прошла целая вечность, но когда я пришёл в себя, то понял, что прошло всего лишь несколько секунд. Вижу, как Доктор Стивенс стоит около Лиз и осматривает её: слушает дыхание, проверяет пульс, смотрит на мониторы и проверяет её сердцебиение. Смотрю на своих девочек, они уже мирно спят на моих руках. ?С мамой всё будет в порядке. Вы её обязательно увидите , и она также обнимет вас, как и я? - говорю я нашим дочкам тихо. Целую их в лоб и передаю ближайшей медсестре. Она со всей осторожностью забирает их.– Что с ней? – спрашиваю я снова уже более настойчиво, но стараюсь не показывать своего страха, хотя голос мой дрожит. Я сам это слышу. Подхожу к кушетке и беру свою жену за руку. Она тёплая и у меня появляется надежда, что ещё не всё потеряно. Я подношу её ладонь к своим губам и оставляю на ней краткие поцелуи. – Ты только не оставляй меня, - шепчу я ей. - Не оставляй нас. Малышка, я прошу тебя, Лиз, ты должна увидеть наших дочерей, - мой голос дрожит и полон мольбы. – Не бросай меня, родная. Без тебя я не справлюсь, - я дотрагиваюсь губами до её лба.

Мне позволяют это сделать, но сразу после этого просят покинуть палату. Я не хочу уходить, но у меня нет другого выхода, и я обреченно выхожу за дверь, бросая последний взгляд на свою жену. Ребята вопросительно смотрят на меня, но я просто качаю головой, давая им понять, что сейчас я не могу говорить. Они не задают вопросов, видя, что сейчас я не в состоянии разговаривать, садятся обратно на стулья и ждут. Замечаю, что постепенно их охватывает паника и страх. Они догадываются о том, что что-то пошло не так.

Пока я был в коридоре не мог найти себе места. Я метался из стороны в сторону, как лев, которого загнали в клетку, а он отчаянно хотел оттуда выбраться. Моя голова просто разрывалась от паники и страха, которые снова охватили меня. Я молился лишь о том, чтобы с Лиз всё было в порядке. Лишь бы она была жива. Мне казалось, что прошла целая вечность. Ребята наблюдали за мной испуганными глазами, но молчали, потому что сейчас я всё равно бы не услышал ни единого слова. В голове был один только шум. В висках всё стучало.

Через несколько минут из палаты моей жены вышла медсестра и разрешила мне зайти обратно, я пулей влетел туда и подошёл к кровати, на которой, всё ещё без сознания лежала Лиз. Сейчас она казалось такой спокойной и безмятежной, и была настолько красивой, что у меня даже ком застрял в горле. Я беру её за руку и сажусь на стул рядом с ней.- Скажите, что с ней всё в порядке? Прошу вас, - я умоляюще смотрю на врача, другой рукой поглаживаю ладонь своей жены.- Не волнуйся, Логан, - говорит она спокойным голосом. - С Лиз всё хорошо. Она жива. Не беспокойся, - заверяет она меня, я выдыхаю с облегчением. – Дыхание ровное, очень хорошее. Сердцебиение сильное, как и должно быть у здорового человека. Пульс немного слабый, но в такой ситуации это абсолютно нормально.- Тогда почему она лежит с закрытыми глазами и почему она не реагирует? – не успокаиваюсь я, потому что мне нужно быть уверенным в том, что с моей женой всё в порядке.- Она потеряла сознание от усталости, - объясняет врач. - Логан, она потратила безумное количество сил на схватки и на рождение детей . Её организм подвергся невероятному стрессу. Сильнейшему стрессу на протяжении двенадцати часов. Он и так у неё слабый, а тут такое, - я смотрю на Лиз, которая мирно лежит с закрытыми глазами. - Сейчас она истощена. Организму необходим отдых. Хороший и долгий отдых. Ей необходимо поспать, но с ней всё нормально. Она будет в порядке, - говорит она уверенно и серьёзно, пытаясь убедить в этом меня, потому что заметила, что моё волнение осталось со мной. – Сейчас ей нужен только хороший сон и покой. Чтобы помочь её организму мы подключим ей капельницу с питательными веществами, чтобы процесс пошёл более действенно, - её слова наконец-то успокаивают меня, но не полностью. Абсолютно спокойным я буду лишь тогда, когда моя жена откроет глаза и посмотрит на меня. Доктор Стивенс вздыхает, когда смотрит на Лиз. – Она у тебя невероятно упрямая, - сообщает мне она с лёгким недовольством, я ухмыляюсь, - но в тоже время невероятно сильная девушка, - продолжает она, смягчая свой тон и улыбается. - Это даже удивительно. Не волнуйся, когда организм полностью окрепнет она придёт в себя, - она обходит кровать, и подходит с другой стороны.

Доктор Стивенс ещё раз проверяет все показатели и сама начинает устанавливать капельницу. Так она проявляла своё отношение к моей жене. Я сразу заметил, что она как-то по-особенному относилась к Лиз. Переживала за неё и заботилась. Даже сейчас она никому не позволила подключать к ней капельницу с какой-то жидкостью, а делала всё сама. Может быть, потому что она с самого начала видела, как Лиз было тяжело, и видела, как она потом обрадовалась беременности. А может быть, потому что она испытывала к ней совсем другие чувства – материнские. Лиз говорила мне, что она напоминает ей её дочь, и скорее всего именно по этой причине та так прониклась к мой девочке. Я невольно улыбаюсь, потому что знаю, что моя жена в хороших руках.

Доктор Стивенс делает всё медленно, аккуратно и явно умело. И этому я очень рад. Она не прогоняет меня. Да я бы и не ушёл. Ни за что не оставлю Лиз одну посреди всех этих лекарств и этого медицинского оборудования. Моя маленькая девочка ненавидела больницы, и мне не хотелось, чтобы она проснулась среди всего этого, а рядом не было меня.Я держу Лиз за руку и глажу её по волосам. Сейчас мне постоянно хочется смотреть на неё. Она такая спокойная и такая красивая сейчас, хоть и очень бледная. Я вижу всю её усталость и сочувствую, что ей пришлось пройти через такое испытание. Она выглядела душераздирающе юной и маленькой. Её пухлые губы были розовыми, это говорило о том, что моя девочка жива, а это было самым главным. Сейчас она такая безмятежная, видно, что она полностью расслабилась и отдыхала.- Глупышка ты моя, - сокрушаюсь я и ласково глажу её по щеке. – Как же сильно я тебя люблю, - я приподнимаюсь со стула и целую её в лоб. Очень осторожно, потому что боюсь потревожить её сон. – Ты только не вздумай снова меня пугать, - говорю я ей на ушко.