Начало конца (1/1)

От запаха спирта и медикаментов Артура начинало сильно тошнить. Беркут-младший облизал пересохшие губы и попытался пошевелить пальцами. Все тело ныло и болело, что неудивительно, особенно после такой веселой и зажигательной ночи в библиотеке. Артур даже усмехнулся от такой черной шутки у себя в голове. Огонь. Беркута как будто окатило холодной водой. В голове постепенно начали всплывать обрывки воспоминаний, соединяясь друг с другом и восстанавливая единую картину прошлого. Юного дракона передернуло, он резко сел. В глазах потемнело, по лазарету заплясали чёрные точки. Артур тут же опустился обратно на койку, его взгляд застыл на белоснежном потолке лазарета, а в голове снова и снова проносится один момент: Наталья уносила Джека на руках, шепча какой-то бред, совершенно расходящийся с ее словами и действиями в Зюйд-Филипсе. Ведьмы забрали его лучшего друга! Они забрали Джека Веста!—?Арти,?— кто-то коснулся плеча Беркута По телу пробежал электрический разряд, и юноша метнулся на край больничной кровати,—?Мама? —?судорожно пытаясь восстановить дыхание, прошептал Артур. В глазах Камиллы отражались бесконечные забота и беспокойство. Она сидела на самом краю кровати и, судя по лежащей на тумбочке какой-то книге, читала, пока Беркут-младший был без сознания. Клайд, закусив нижнюю губу, попыталась придвинуться ближе, но Артур снова дернулся и чуть не упал с койки.—?Все хорошо, Арти,?— тихо-тихо сказала Камилла, потянувшись к волосам сына, в попытке их пригладить,?— не бойся.—?Где Джек?! —?голос Артура сорвался, а голова еще больше заныла.—?О, Арти, мне жаль…- Юноша видел, как мама одновременно тянулась к нему, хотел обнять, успокоить, но в то же время что-то ей мешало. Невидимый барьер времени и пропасть страха разделяли их. В голове снова проносились картины горящей библиотеки, а Джека уносили Зеркальные Ведьмы.—?Это же шутка, да? —?Артур истерически засмеялся,?— ты шутишь?!—?Арти, послушай меня, прошу,?— Камилла провела рукой по щеке сына, пытаясь его успокоить,?— с ним все будет хорошо.—?Откуда ты знаешь! —?Беркут-младший мотнул головой, Камилла резко убрала руку.—?Среди ведьм тоже есть те, кто не по своей воли прислуживает тьме. Ты, главное, не беспокойся. Магистр и Корнелиус уже собирают союзников и обсуждают все детали с Советом Старейшин.—?Чего Ведьмы добиваются? Зачем они это делают? Камилла, тяжело вздохнув и собравшись с мыслями, пересказала своему сыну все, что знала о планах ведьм. С каждым словом Артур все мрачнел и мрачнел, а в глазах копилось отчаяние. По телу Артура прошла волна тока. Счастливые и беззаботные дни, казалось, навсегда закончились и сейчас судьба всей Зерцалии зависит только от Созерцателей, готовых защищать свой мир. Артур хоть и не любил уроки истории, но времена, когда правила Демоническая Пятерка, он помнил хорошо. Каждый раз, когда Беркут читал все козни и преступления ведьм, про самый настоящий геноцид, эксплуатацию детей, убийства и темные ритуалы, к горлу подступал ком. Учебник по истории улетел в самый дальний угол комнаты. Никто не хочет повторения всего этого кошмара.—?Получается…- Артур крепко сжал кулаки,?— Джек один из тех самых детей? И…и ему скоро...,- продолжить он был просто не в силах.—?Арти, все будет хорошо,?— Камилла осторожно, словно боясь спугнуть сына, села на койку,?— Его успеют спасти, я тебе обещаю. А если детей уже отправят по своим городам, то это будет даже легче.—?Городам! В какой город отправят его?—?Норд-Брошинс. Артур судорожно выдохнул. Страх за своего друга теперь поселился глубоко в юном драконе, поднимая температуру во всем теле. Да, Артур чувствовал жар, нет, не такой, как при болезни, а словно он стоит рядом с огнем, и искры летят прямо в глаза. Словно эти искры летают по всему телу дракона, а кровь приобретает желтоватый цвет, постепенно закипая и превращаясь в лаву. В голове рождалось столько идей и возможных вариантов развития дальнейших событий, что в глазах снова начало темнеть. Из раздумий Артура вывела холодная рука Камиллы. Клайд смотрела на сына с такой любовью и заботой, с такой нежностью, что Артуру стало немного неуютно. Нет, он был чертовски рад снова увидеть маму, но почему все это произошло в самые неподходящий момент. Чувства раздирали юношу изнутри, и он начал заламывать пальцы, не веря в происходящее. Камилла, заметив полное смятение сына, встала с койки.—?Мне нужно тебя на немного оставить,?— Камилла понимала, что Артуру нужно все обдумать, поэтому, как бы ей не хотелось остаться, она приняла решение оставить сына наедине со своими мыслями. Артур лишь кивнул. Камилла вышла из лазарета. Беркут уже хотел обратно лечь на кровать и попытаться заснуть, как услышал скрип окна. В лазарет пробрался Саша Савич.—?О, уже очнулся! —?Саша облегченно выдохнул и лучезарно улыбнулся. Он выглядел таким совершенно счастливым, что, как думал Артур, было ему совершенно не свойственно.—?Тебя подменили? Уж больно ты радостный, дай потрогать лоб, вдруг у тебя температура? —?Дракон-оборотень поднял бровь,?— Нет, серьезно. Я точно с Сашей разговариваю?—?Я просто волновался о те...,?— Саша резко осекся,?— о вас всех. Савич резко развернулся к кровати Эмилии, а Артур почему-то сильно смутился. Хотя, если признаться честно, такой Саша ему нравился больше, без его вечных подколов, язвительных фразочек и вызова в каждом движении.—?Эмилия еще не пришла в себя? —?Саша моментально поменялся в лице и бросил хмурый взгляд на мирно спящую Грановскую.—?Как видишь,?— выдохнул Артур.—?Мне ее жаль. Что будет когда она узнает об этом.—?Что это? —?промямлила Эмилия, с трудом открывая глаза,?— голова-а-а-а…. Беркут-младший нервно сглотнул. Саша, на всякий случай, отошел от койки с девушкой.—?Рада тебя видеть, Артур,?— Эмилия выдавила из себя улыбку и повернулась к Савичу,?— и даже тебя я рада видеть. Саша неожиданно для себя так искренно улыбнулся, что Беркут снова бросил на парня недоверчивый взгляд, от которого бывший задира был готов залиться хохотом. Грановская обеспокоенно пробежалась взглядом по лазарету, а после нахмурилась, обдумывая что-то.—?С…нашими друзьями все в порядке? Я имею в виду Самиру и Джека.—?Да,?— немного помедлив ответил Артур, Саша же растерянно прошелся взглядом по белым стенам и потолку лазарета. Эмилия нахмурилась еще больше.—?Ты врешь,?— Грановская, шипя попыталась встать с койки, но Савич тут же уложил ее обратно и умоляюще посмотрел на Артура.—?Я сам,?— Беркут, тяжело вздохнув, поднялся с кровати и сел рядом с Эмилией, осторожно приобняв ее за плечи, дрожащим голосом пересказал все, что сам увидел и услышал от Камиллы. В воздухе повисла гнетущая тишина, которая вскоре нарушилась редкими всхлипами. Такие чистые и вечно веселые глаза Эмилия, кажется, мутнели, становились такими же непроницаемыми и стеклянными, как у Зеркальных Ведьм. Взгляд затуманился и застыл в одной точке, дыхание сбилось, а слезы одна за другой начали капать на кафельный пол лазарета. Эмилия, уткнувшись Артуру в грудь, разревелась, закричала, замотала головой, повторяя лишь ?нет-нет-нет?. Беркут крепко обнял подругу, говорил о том, что все будет в порядке, что всех детей успеют спасти и никто не даст Джеку умереть. Эмилия, кажется, не верила. Саша, сидя на соседней койке, понуро опустил голову, скрестил руки и совершенно потерялся в своих мыслях. Иногда он поднимал глаза, смотрел на своих…друзей? Савич надеялся, что они стали друзьями, ведь впервые за столько лет он чувствовал себя таким счастливым и таким спокойным, и боль, которая мучила его много лет, кажется, отступила, уступая место совершенно новым чувствам, которые Савич так хотел познать. Кто знал, что в итоге сердце Саши, с виду черствое, покрытое толстым слоем безразличия и злости, будет болеть и метать в грудной клетке при виде слез когда-то ненавистных для него людей.*** Тихие смешки и отрывки каких-то слов врезались в голову, отдаваясь болью где-то в затылке и в висках. Руки рефлекторно сжались в кулаки, захватив что-то твердое и шуршащие. Только когда Джек смог открыть глаза, он понял, что это была солома.—?Эй, тихо вы, он кажется, очухался,?— прозвенел девичий голос, от него голова заболела с новой силой. Снова послышалось какое-то шуршание, тихие переговоры, смешки и шиканье. Джек, поднявшись на дрожащих руках и сев на колени, обвел помещение все еще сощуренными из-за дикой боли в висках глазами, от которой все содержимое желудка просилось наружу, комком подступая к горлу.—?Г-где я? —?выдавил из себя Вест,?— что это за место?—?Ты в подвале, дорогой,?— каким-то насмешливым тоном ответил рыжий парень из первой камеры.—?Питер! —?крикнула на него девчонка из четвертой.—?Да угомонитесь вы уже,?— буркнул парень из третьей. Вся их словесная перепалка отдавалась лишь еще большей болью в голове, и Джек понял, что, если дети скажут хотя бы еще одно слово, его вырвет.—?Ему, кажется, плохо,?— послышался тот же звонкий, но уже с какими-то нотками жалости, голосок девчонки из второй камеры,?— ребят, тихо! Его мутит… Джек, проглотив в себе боль и просящийся наружу ужин, встал с колен и, оперившись о каменную стену, покрытую каким-то мхом и плесенью, подошел ближе к железной решетке. Будь тут Саша, ему бы не составило труда выбраться отсюда. Оглядев прогнивший и сырой подвал, Вест снова перевел взгляд на своих сокамерников, если, конечно, их можно было так назвать.—?Меня зовут Джек,?— Вест ловил на себе изучающие, практически пожирающие его взгляды, от которых его снова начало мутить,?— кто-нибудь может объяснить мне, что мы тут делаем?—?Ждем своей смерти,?— ответил все тот же рыжий парень из первой камеры, его, кажется, Питером зовут.—?Питер! —?снова крикнула девушка из четвертой камеры.—?Что? Я же правду сказал! Девушка из четвертой камеры тяжело вздохнула и, кое-как просунув сквозь прутья голову, посмотрела на Джека. Вест сначала испугался, что ее голова может застрять между железных прутьев решетки, но, заметив ее непринужденный и спокойный вид, немного расслабился.—?Меня зовут София,?— Джек замотал головой.-Как? София? Ты.ты та самая София из Зюйд-Филипса?!Девушка удивленно покачала головой.—?Да, но откуда ты меня знаешь?—?Я и мои друзья были отправлены в твой город, с целью найти тебя,?— Джек снова перевел взгляд на детей и прошелся по каждому тяжелым взглядом,?— вас четыре….а со мной пять…города. Вест на дрожащих ногах отошел от решетки и схватился за голову.—?Я не понимаю! Что…что, черт побери, происходит!—?Эй, Джек, прошу, успокойся,?— снова позвала его София,?— мы тебе все объясним. Джек снова припал к решетке и внимательно начал слушать все, что ему сейчас рассказывали заключенные. Слушал про ритуал, про Ведьм, про ?межмирников?, к концу рассказа голова снова пошла кругом, и Джек осел на пол.—?Я понимаю, тебе сложно во все это поверить, но….это правда,?— София виновато опустила голову.—?Я…я не могу в это поверить. У меня есть родители, есть мама и папа, даже брат,?— шептал Джек, но при этом в голове вся картинка собиралась воедино. Потому что Джек всегда был другим. Слишком высоким, со слишком черными волосами, слишком спокойный и рассудительный для такой семьи, в которой он жил. Джек часто замечал все эти странности, слышал, как женщины на рынке от безделья шептались о том, что он не родной ребенок, и его подкинули. Слышал и верил. Однажды, набравшись смелости и решимости, Вест спросил у мамы о правдивости этих слухов, но что она заливисто рассмеялась и показала нарисованный одним художником портер какого-то мужчины, которого она представила, как дядюшку Рика. Джек с любопытством тогда рассматривал черты его лица, такие же темные волосы. Тогда Джек поверил маме. Но со временем он все равно начинал чувствовать себя лишним, неправильным, другим. Просто сейчас все наконец-то встало на свои места, не самым, конечно, лучшим образом. Гнетущую тишину разорвало размеренное постукивание каблуков о каменные ступени лестницы. Джек в панике снова оглядел камеру, будто где-то в углу магическим образом появится проход, и Вест смог бы сбежать. Но, услышав, как дети начали снова что-то бурно обсуждать, Джек обернулся в сторону звуков. Рядом с первой камерой стояла знакомая Весту женщина, она мило общалась с Питером, когда их взгляды встретились. Дети, почему-то резко замолчали, а в голове Джека с дикой болью в затылке и висках всплыло имя Ведьмы.—?Наталья,?— Вест словно выплюнул это имя, сказав его с таким презрением и разочарованием. Сначала эта милая женщина вызывала у него симпатию и доверие, по крайней мере до того момента, когда она не оказалась Зеркальной Ведьмой. Женщина начала неумолимо приближаться к камере Веста ни на секунду не отводя взгляд. Подойдя к камере, она схватилась за железные прутья и с такой тоской и грустью посмотрела на Джека, что тому стало страшно. Вест начал потихоньку отходить назад, пока не врезался спиной в каменную стенку. За все это время Ведьма не отвела взгляд, лишь приветливо ему улыбнулась. От этого Джека снова скрутило и холодок пробежался по спине.—?Я очень рада тебя видеть, Джек,?— Наталья в считанные секунды преобразилась, весь какой-то устрашающий образ в момент улетучился, открывая нежное нутро,?— я знаю, ты напуган, зол и потерян. Я понимаю тебя, и хочу извиниться.—?Ч-что? —?Джек нахмурился,?— и-извиниться?—?За те моменты в Зюйд-Филипсе, за причиненный тебе и твоим друзьям вред,?— Наталья говорила это так искренно, что Джеку снова стало неуютно. Он уже вообще ничего не понимал,?— ты в замешательстве, я вижу, позволь мне все тебе объяснить. Наталья с надеждой посмотрела на Джека, тот неуверенно кивнул. Ведьма облегченно выдохнула.—?Многие маги и ведьмы не по своей воле находятся тут. Их сюда привели какие-то обстоятельства или так называемое рабство. Зеркальные Ведьмы, чтобы восстановить свою былую силу и численность, обращались за помощью к знакомым семьям чернокнижников и скрывающихся от Созерцателей черных магов. Те соглашались им помочь, а, как знак своей верности, отдавали Ведьмам своих детей, подростков, младенцев, не важно, Зеркальные Ведьмы воспитывали из них бойцов, которые пополняли ряды Ведьм. Тех, кто не соглашался отдавать свое чадо?— Ведьмы убивали, насильно забирая ребенка или шантажом заманивая всю семью к себе. Под страхом смерти мученики продолжали помогать Ведьмам, как бы не была эта работа им противна,?— с каждым словом Джек хмурился все больше и больше, до сих пор не понимая, к чему клонит Наталья.—?Ты хочешь сказать, что живешь здесь по принуждению Ведьм?—?Да,?— Наталья кивнула,?— я хочу, чтобы ты меня не боялся. Джек снова нахмурился.—?Ишь, чего захотела,?— Вест, не разрывая глазного контакта с Ведьмой, взял горсть соломы и сжал ее в кулак. Наталья засмеялась, увидев, что сделал Джек.—?О, Джек, я не наврежу тебе,?— Ведьма снова дружелюбно улыбнулась,?— зачем мне причинять боль родному человеку?—?Какому человеку? —?глаза Веста стали размером с блюдце.—?Джек, как бы это странно не прозвучало, но…- Наталья опустила глаза,?— я твоя сестра. Ноги подкосились, Вест упал на солому, что смягчила его падение. В ушах зазвенело, а изо рта вырвался истеричный смешок.—?Я не верю,?— Джек почему-то улыбнулся, хотя улыбаться ему сейчас совершенно не хотелось. Хотелось лезть на стену, биться о нее головой, лишь бы все это оказалось неправдой. Вест пытался заглушить эмоции разумом, ведь ему всегда это помогало, но разум кричал совершенно обратно. Он кричал, нет, вопил, бил по вискам, животу и затылку, хватал за волосы и поворачивал голову в сторону Натальи, вереща на ухо: Посмотри, как вы похожи! Посмотри, вспомни, ты не такой! Ты всегда был другим! Вот она, вот она правда! Ты лишь плод какого-то ритуала, твой отец демон, а мать лишь его жертва! —?я…я тебе не верю,?— из последних сил выдавил Джек. Наталья снова подняла на него взгляд, в ее глазах бушевала глубокое и, кажется, безграничное море, выплескивалось за края, слезами стекая по стеклянным щекам.—?Я никогда не забуду ту ночь. Мама судорожно собирала вещи, что-то шептала, кричала и снова переходила на шепот. Она говорила, что нужно убираться из этого города, говорила что-то про бабку, которая увидела в ней демона и попыталась ее убить, говорила, что нужно бежать и не доверять людям в красных балахонах. Мы тогда сели на самый ближайший поезд и уехали из Норд-Брошинса. Прибыв в Столицу, заселились в какой-то грязный отель. Мама практически не выходила из номера, постоянно сидела дома, вышивала что-то и говорила, что я должна буду защищать ее. Мне было лет пятнадцать, и я все прекрасно помню. Помню кровь, алые пеленки и тебя. Мама успела лишь прошептать твое имя, когда ее глаза навсегда закрылись,?— голос Натальи дрожал и ломался, а Джек, судорожно обхватив себя за плечи и прижавшись всем телом к стене, слушал ее,?— я помню, как крепко-крепко прижала тебя к сердцу и сломя голову убегала из отеля, помню, как пыталась успокоить тебя, когда ты ревел, помню, как оставила тебя на пороге у одного дома, написав на бумаге лишь твое имя и я помню, как тебя бережно подняли, взяли на руки и занесли в дом. Джек замотал головой, пытаясь сдержать подступающие слезы. Вест не хотел это признавать. Но разум все твердил и твердил, что Наталья говорит правду. Ее слова, факты, да сам Джек был доказательством правдивости всего этого.—?А что было потом? —?Джек совершенно потерял голову, раз задал такой вопрос.—?Меня заметила зажиточная семья в Столице и взяла к себе,?— лицо Натальи немного смягчилось,?— но потом пришли Ведьмы. Эта семья выдала меня за свою дочь и отдала им в рабство. Джек судорожно выдохнул и закрыл глаза, пытаясь хотя бы осознать все то, что сейчас сказала ему Наталья.—?Мне жаль, что на тебя все обрушилось, так, в один момент,?— голос Ведьмы звучал так нежно и ласково, отдавая нотками горечи и грусти, складывалось ощущение, что ей и вправду жаль. Джек еще раз мотнул головой и встал с колен.—?Хочешь запудрить мне мозги?! —?крикнул Вест,?— я не глупый мальчишка и в твой лепет верить не собираюсь! Наталья от неожиданности отошла от камеры Джека и виновато опустила взгляд. Ведьма уже хотела снова поднять глаза, как со стороны лестницы послышались недовольные голоса и ругань. В подвал вошло шесть Зеркальных Ведьм.—?Долго ты еще с ними сюсюкаться будешь?—?Что вы здесь делаете? —?голос Натальи приобрел металлические нотки,?— до ритуала еще полно времени, а ваше место уж точно не в подвале.—?Матери хотят начать подготовку к ритуалу раньше.—?По каким причинам? —?Джек понял, что Наталья занимает должность выше, чем эти Ведьмы, раз ей доверили охранять детей, подготовленных для ритуала.—?К сожалению, мы потеряли живой щит во время отвлекающего маневра в Экзистернате,?— Наталья лишь злобно усмехнулась,?— поэтому Матери приняли решение атаковать первыми. Мы заложили бомбу в Экзистернате.—?Что?! —?крикнул Джек, вцепившись в железные прутья решетки,?— что вы сделали?! Вест поймал на себе молящий взгляд Натальи, но ураган в груди был мощнее. Ведьмы злобно улыбнулись друг другу, и одна из них подошла к Джеку.—?Мы заложили в Экзистернате бомбу, так что, можешь распрощаться со своей любимой школой и друзьями, которые скоро взлетят на воздух.—?Я ВАМ ГЛАЗА ВСЕМ ПОВЫДАВЛИВАЮ! —?взревел Джек, протянув руку сквозь решетку, он схватил Ведьму за балахон и резко дерну на себя, но та успела перехватить его руку и вывернула ее. Джек зашипел. Нет-нет-нет, это же просто еще одна провокация Ведьм, они это сказали, чтобы позлить его, посмеяться насладиться страхом и гневом в глазах Джека. Но Джеку на самом деле было страшно. Очень страшно. Он не хотел, чтобы последнее воспоминание о своих друзьях?— это их обгоревшая одежда и широко открытые от ужала и боли глаза. Что он больше не сможет отговаривать Артура от каких-либо необдуманных действий, а потом получать от Корнелиуса вместе с ним, не сможет снова посмеяться над директором, когда тот гневно будет направлять свои электрические разряды во все стороны. Черт, да даже не сможет услышать какие-нибудь едкие высказывания Саши, по которым он уже так соскучился. И не сможет сказать Эмилии все то, что решился сказать в библиотеке. На глаза выступили слезы. Нет, только не Эмилия.—?Заткнись, щенок, может я тебя сейчас и не убью, но, поверь, мало тебе не покажется,?— прошипела Ведьма,?— ну, чего встали, доставайте детей из камер. Наталья, этот слишком бойкий, не поможешь?—?Отойди, Мэри, я сама хочу развлечься,?— грубо отпихнула ведьму Наталья, та лишь злобно заскрипела зубами, но все же отошла. Ведьмы начали открывать решетки, за руки хватая и вытаскивая оттуда детей. Наталья открыла решетку и осторожно взяла Джека за руку. Вест, не сопротивляясь, вышел из камеры. Новоиспеченная сестра наклонилась к самому уху Веста.—?Прошу, просто слушайся меня и не дергайся,?— прошептала Наталья. Джек лишь кивнул.—?Бомба и вправду заложена в Экзистернате,?— прошептал Вест так, чтобы его услышала только Наталья. Ведьма, немного помедлив, снова наклонилась к брату.—?Мне жаль… Эти слова тянущей и нестерпимой болью отозвались в груди. Джек согнулся и упал на каменный пол, все вокруг закружилось и последнее, что донеслось до утопающего в горе и отчаяние сознания Веста это был надменный, пропитанный злобой, смех шести Ведьм, что до боли скручивали детям руки и вели на выход из подвала.*** Резкий, разрывающий барабанные перепонки и вселяющий необъяснимую тревогу и страх, звук сирены сокрушил остатки спокойствия. Эмилия, оторвавшись от Артура, соскочила с койки. Саша обернулся в сторону выхода из лазарета, все сильнее хмурясь. Не вымолвив ни одного слова, Артур, Саша и Эмилия выбежали из лазарета и застыли, как вкопанные. В ушах застряли крики ужаса и громкий топот ног. Из окон первого и второго этажа Экзистерната прыгали на землю дети. Кто-то создавал ветряные потоки или лестницы с помощью своих способностей.—?Что происходит? —?только и смогла вымолвить Эмилия. Через главный вход огромная толпа народа с криком и животным ужасом в глазах пыталась выбраться из здания. Если бы сейчас не было каникул?— началась бы толкучка и давка. Артур закрыл собой Эмилию. Это сработало уже инстинктивно.—?ЛОЖИСЬ! —?крикнул кто-то из толпы. И в следующую секунду раздался звук взрыва, и здание Экзистерната разорвало на части. В воздух поднялся огромный столб огня. Осколки стекла с бешенной скоростью разлетелись во все стороны, часть попала на Артура и Сашу. Черепичную крышу оторвало и отбросило в сторону леса. Она развалилась на две части и запылала. В ушах зазвенело. Артур, не веря глазам, смотрел на горящие развалины школы. В лицо летело миллион искр и осколков. Потеряв равновесия от шока, Эмилия упала на колени, из глаз с новой силой брызнули соленые слезы. Сейчас сотни детей и учителя смотрел на пылающий Экзистернат. Кто-то кричал, кто-то плакал. Но каждый сейчас тонул в отчаяние и животном страхе. В страхе перед переменами и чертовски непредсказуемым будущем.—?Там! В небе! И все подняли головы. Где-то далеко за верхушками деревьев в сторону пылающих обломков здания летели Хироптеры, держащие в своих когтях ведьм. Кто-то из зеркальных врагов доставал мечи из ножен, кто-то крепче сжимал в руке кнуты, кто-то разминал руки, готовясь рисовать символы.—?БЫСТРО ЭВАКУИРОВАТЬ ВСЕХ ДЕТЕЙ ЧЕРЕЗ ЗЕРКАЛО В ЛЕСУ! —?скомандовал директор Корнелиус. Все дети мигом ломанулись к лесу, сталкивая друг друга, падая, вставая снова и неистово крича от страха. Артур подбежал к Эмилии и, подняв её на ноги, потащил в сторону леса, в чаще которого одиноко стояло зеркало для переходов. Саша побежал вслед за друзьями. Ноги Грановской еле передвигались, иногда она запиналась за камни и корни деревьев. Где-то сзади снова послышался звук взрыва и крики детей.—?Что произошло?! —?крикнул Артур, пытаясь не дать Эмилии снова запнуться об что-нибудь и упасть.—?Лазарет…взорвался,?— ответил Саша, взяв Грановскую под другую руку.Беркута всего передернуло. А ведь сейчас он вместе с Эмилией и Сашей мог сгореть заживо.—?Я уничтожу всех ведьм,?— рыкнул Савич,?— уничтожу!