Глава 31 (2/2)
Мужчину трясёт, заставляя прижиматься сильнее, пока сердце отбивает чечётку. Не знаю, сколько ещё так выдержит, сколько выдержу я, но заклинание работает, потому что агония, разрывающая его организм, переходит на меня. По венам начинает течь раскалённая лава, обжигая замёрзший организм. Мои руки будто выворачивает, а в голову вбивают колья.
Знакомое, заваленное всеми проблемами, ощущение Тьмы на затылке возвращается. Невидимая рука царапает кожу. Я хочу отпустить успокоившееся тело, не в силах вытерпеть всё сразу, но моё сознание выключают.
Последнее, что я вижу — две тени за окном, что освещаются яркими лучами.
*** В животе что-то взлетает, когда машина резко останавливается. Разлепляю веки, ослеплённая лампами из открывающейся боковой двери. Дерек появляется в проёме: на нём белый халат и бейдж с именем, а ещё испуганное лицо, когда мы сталкиваемся взглядами.
— Порядок, — неуверенно поднимаюсь с пола, чувствуя дополнительную слабость от нагрузки рюкзака, и выбираюсь из фургона с помощью студента.
— Порядок? Нет, это, — осматривает меня с ног до головы, сощурившись от багровой шеи, — не порядок. Ты вообще знаешь значение слова? Так вот, это не оно.
— Ему нужна помощь больше, чем мне, забей, — Паркера вытаскивают двое мужчин в чёрной одежде. Они подхватывают того под руки, ведь самостоятельно передвигаться он не в состоянии.
— На носилки его и за мной. Подготовьте аппараты и капсулу в операционной, — в глазах Максфилда нет презрения, отвращения. Достаёт фонарик, осматривая зрачки ведьмака.
— У него был приступ, я говорила: жгло грудь, не мог дышать, потом начались галлюцинации, а в машине стал почти трупом. Сердце еле выдержало, — мне приходится бежать, чтобы поспеть за темпом врача и его работников, маршрут знакомый: мы приближаемся к палате, в которой лежала я несколько дней назад. Кай издаёт какой-то невнятный звук, будто последний, что пугает до дрожи. Не могу отрицать: я боюсь Смерти, всегда боялась. Она вызывает во мне глушащую панику, что скручивает пальцы и натягивает все мышцы, заставляя слёзы застыть где-то на подходе. Как до сих пор не расплакалась? Я боюсь смерти Малакая, поэтому пытаюсь выложить всё, что может помочь Дереку спасти Главу клана.— Похоже на чрезвычайно мощное токсичное отравление. Он был заражён в момент ослабления организма. Сейчас постараюсь улучшить ситуацию, ты пока сиди здесь, — третьекурсник указывает на диван, напротив стеклянной палаты. Он заходит внутрь в сопровождении нескольких ассистентов. Вот о чём он пытался рассказать не один раз: недоделанная Ханна Монтана, с личностью профессионала в медицинской сфере. Эдакий Доктор Зло, только помладше. Стёкла мутнеют, закрывая обзор на действия персонала, оставляя лишь очертания. Меня отрезают от событий внутри.*** Проходит несколько часов, будто вечность. Успеваю наложить на нас скрывающие чары от назойливой шайки, поэтому лежу без сил на диванчике, приняв позу эмбриона, чтобы сохранить тепло, разгуливающее по венам от оставшейся магии. Фигуры в операционной всё время перемещаются, хоть я еле как вижу размытые тени белых халатов, уловить их беспокойство не составляет труда.
Я понимаю, мир — не сказка, медики — не волшебники, но они ведь могут сохранить ему жизнь? Не свожу взгляд с капсулы, наконец, прислушиваясь к собственному организму. Мне стало плохо в момент его ?взрыва?, но сейчас крупица за крупицей ломка в теле стихает.
— Можешь поговорить с ним, — вздрагиваю от неожиданности, замечая высокую хмурую фигуру рядом. — Ему нужен антидот, пока я не знаю, из чего мы можем извлечь его. Если не появится решения, к сожалению, он не дотерпит до следующего вечера. Неутешительно. Никакого ?он поправится? не последует, тяжелый вздох пускает трещину на моей сдержанности. Глаза всё-таки наполняются влагой, пока я встаю, чуть не скрипя суставами. Эта безнадёжная вера в ведьмака, его спасение, не приведет ни к чему хорошему. Когда вдруг жизнь стала с частичкой ?не?? Я буквально захлебываюсь в отрицании положительного. Понимаю, что исход этой ситуации зависит уже не от меня, но в то же время, кроме меня решением заняться некому.— Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, но не тешь себя ложной надеждой, — Дерек медленно кивает и уходит, выключая свет в основном блоке комнаты. Теперь освещённым местом была только палата Кая. Каждый шаг даётся ужасно трудно, мне стоит многих усилий пересечь порог и подойти к капсуле. Останавливаюсь около него, накрывая ладонь своей. Рука сифона по-прежнему тёплая, словно все события стёрлись. Словно он не умирает. Паркер медленно открывает глаза, находя меня.— Хей, привет, — голос осипший, видно, что проглатывает застрявший ком и немного подтягивается вверх. — Тебя двое. У меня новые суперсилы, или ты захватила вторую Тессу Одли? — его лекарствами перекачали? Теплая улыбка сбивает с толку ещё сильнее. — Так просто от меня не избавиться, ненормальная. Смеюсь через слёзы, громко вдыхая воздух, который кажется раскалённым и обжигает горло. Бледность не спала с лица, но синие губы исчезли. Не знаю, что делал Дерек, но забрать боль удалось, как и оттянуть немного времени. На лице и теле уже нет никакой крови, сам Паркер одет в больничную рубашку и штаны. Именно сейчас хочется назвать весь вид ведьмака домашним. Никогда не думала, что увижу нечто подобное. Набираюсь сил, я и так уже прилично молчу, успокаивающе наглаживая руку.
— Кай... У тебя меньше суток, если Дерек не сделает антидот, — шмыгаю, смотря на больного. — Я не знаю, забери мои силы, восстановись, должно же сработать. Всегда работало, почему сейчас нет? Может есть какое-нибудь заклинание или ритуал, хоть что-нибудь, скажи, я сделаю, — всхлипываю, сдаваясь во власть дорожек, что бороздят скулы влажностью. — Не смей умирать или я достану тебя и убью сама.— Сутки — хороший прогноз, — садится, чтобы быть напротив. Измученный, сдерживается, не давая сознанию впасть в безвременье. — Поговори с белым халатом, возможно, получится провести обмен моей крови. Нужны две капельницы: одна будет забирать кровь, чтобы как можно сильнее осушить тело, вторая заполнять, но потребуется новая плазма, идентичная моей, — не сводит пристального взгляда, сняв пелену. Я понимаю о ком идёт речь. — Не уверен, что получится достать её, в противном случае ты должна провести обратимое заклинание с горстью омелы, поменяв её частицы между собой, — голос начинает хрипеть и парень хмурится. — Получившуюся субстанцию введите в пакет с её кровью и подключите ко второй капельнице. Это единственное, что я смог придумать. Он замолкает, пока я быстро составляю план, чтобы успеть до предполагаемого времени прибытия билета на тот свет.— Ты такая самоотверженная, не могу не завидовать, — мужчина усмехается, щурясь от боли.—Ненавижу тебя, — звучит как признание, и мы оба это знаем, я улыбаюсь сквозь слёзы. — Я всё сделаю, Паркер. Ты только борись, этого будет достаточно, а сейчас тебе нужно поспать, не трать силы зря, — утираю слёзы рукавом, отнимая от его тёплой, свою холодную руку. — Это приказ, не просьба. Кидаю на прощание, собираясь ретироваться, но кисть перехватывают длинные пальцы. Вздрагиваю, разворачиваясь.— Постой, — очень близко, голос переходит на хриплый шёпот.
Сердце бросается вскачь, когда сифон берёт мою руку.
Боже, сейчас важна каждая секунда, жизнь вытекает из тебя на моих глазах, ты хоть представляешь, как мне больно, видеть это? Ты хоть знаешь, что меня разрывает на части, когда ты смотришь на меня этим усталым взглядом, таким непонятным, непривычным.— Знаешь, ты, ты прекрасна, Тесса, — его лицо серьёзное, а в глазах слишком многое. — Я поражаюсь тому, как ты стараешься спасти человека, который пытался убить тебя и твоих близких не один раз. Кажется, ты заставляешь меня поверить в то, что я смогу изменить в себе хоть маленькую горсть того ужаса, который находится внутри. Ты не считаешь меня выродком, отродьем, испортившим всем жизнь, не считаешь меня тем, чье само дыхание поражает атмосферу токсином. Ты даже сыграла со мной в монополию, правда бросать кости совершенно не умеешь, — ведьмак рвано выдыхает. — Ты думаешь я всё ещё достоин? Достоин просто жить каждый день? Из груди вырывается смешок. Монополия — не моя игра. Ты же знаешь, что я ни разу не брала её в руки.— Ты всегда был достоин, Кай, — голос переходит на шёпот, я не властна над ним, потому что его рука такая тёплая; когда он рядом: чувствую себя...защищённой? Лицо мужчины трогает усталая улыбка, глаза цвета океана спускаются к моим губам, пока он гладит пальцами щёку, а затем притягивает к себе.
Поцелуй прохладный и нежный. Я поддаюсь, не раздумывая, касаюсь его волос на затылке. Забывая о всех конфликтах, спорах и прочих трениях, когда-либо разделяющих нас. Этот миг пролетает так быстро, заставляя сомневаться в реальности.— Да, ты просто прекрасна, — как мантру повторяет Малакай, его шёпот растекается по комнате, а тело погружается в сон. Ты хоть знаешь, как прекрасен ты? Мне хочется кричать об этом, о том, как изумительны глаза, смех и беспричинное веселье, которое всех доводит до белой горячки...но не меня: я не знаю почему, оно увлекает, затягивает, как воронка, из которой невозможно выбраться.
Ты моя Калипсо, а я твой Дейви Джонс, без сопротивления отдавшийся смертельным водам.