Глава 25 (1/2)
POV Тесса— Здесь налево, — подаю голос таксисту, откидываясь на заднее сидение, переводя взгляд в сторону окна, за которым хлещет дождь.
Я всё ещё не верю, что делаю это: срываюсь по первому зову твитту Паркера в какой-то хостел на окраине Уитмора. Пора бы бить тревогу, ведь поездка в один край, как минимум, небезопасна, но слишком громкий голос в голове кричит о том, что Кай не причинит мне вреда. Хотел бы, самолично свернул мою шею в старшей школе, завершил бы начатое. Почему я опять его оправдываю? Это так глупо, я должна хотеть мести, должна ненавидеть и презирать его за каждый поступок в прошлом и настоящем.
Должна, но не можешь, да? Этот ироничный звон всегда отвечает резко, попадая стрелой точно в алое яблоко над моей умственно отсталой головой. До чего я скатилась? Еду к убийце, понимая всю иррациональность мыслей и чувств к ведьмаку.
Ты помнишь, что решила сбежать от магии? От Него? Конечно помню, но сегодня день исключений, только один день, потом точно брошу всё это занятие. Я же не стану врать себе? Всем вокруг — ничего страшного, но себе врать: перебор. Я не обещаю, просто буду пытаться и у меня получится.
Или нет. Фыркаю, но немного вздрагиваю, когда автомобиль резко останавливается.— Извини, девочка, но я ни за какие чаевые не потащу машину дальше. Дорогу, которой и так здесь нет, размыло напрочь. Чёртов ливень, за час устроил потоп в городе. Отцовский совет: плохое место ты выбрала для вечера понедельника, — мужчина забирает протянутые мной купюры, и машет рукой на прощание. Я промокаю насквозь в первую же секунду, будто ведром воды окатили. Неприятное чувство, особенно после порыва ветра. Одежда прилипает к воспалённой коже, заставляя морщиться. Пытаюсь соорудить козырёк над глазами, чтобы хоть что-то видеть. Еле как сияющая вывеска мотеля даёт ориентир, сразу начинаю движение, проваливаясь в лужи выше щиколотки. Противные хлюпающие звуки присоединяются к симфонии капель.
Магия показала месторасположение, но как найти тот самый номер — задача не из лёгких. Буду стучать в каждый? Как вариант — неплохо. Остаётся верить в то, что постояльцы не вызовут полицию, если там есть хотя бы одна живая душа. Чисто теоретически, Кая можно считать за живую душу, так что он вправе вызвать мне наряд, если не даст футболку для переодевания. Сквозь поток воды начинает доноситься приглушённая мелодия, под которую и происходит слабое мигание тусклой вывески. Что-то назойливое, но точно не разобрать. У работников, наверное, голова от неё болит, у меня же ноты вызывают тревогу. Липкая субстанция обвивает внутренности, резвится в венах, подыгрывая этой странной атмосфере натяжения. Я не знаю, что скажу ему, как и всегда.
Ты всё ещё можешь уйти. Голос дёргает так, что тело останавливается, как вкопанное. Я оборачиваюсь, смотря на дорогу, которую проделала. Вернуться никогда не поздно, а сейчас самое время, если решаться. Сознание разрывается, принимая две разные стороны: первая — осознанная, кричит, чтобы бежала, не приближалась, позаботилась о своей безопасности, вторая — настойчивая, которая умоляет остаться, будто подкидывая мне чувства Кая, подкидывая чувство одиночества, безысходности. Молчу, отворачиваясь от пути отступления. Надо признать, что дверь в спокойную жизнь была закрыта, как только я села в такси.
Шаг за шагом, остаётся всего несколько метров до входа, но взгляд натыкается на размытый силуэт.
Это Он?
— Кай? — я произношу имя достаточно громко, но тщетно: дождь с лёгкостью поглощает звонкий голос. Отдаляюсь от освещённого крыльца с навесом, приближаясь к фигуре, приобретающей чёткие очертания. Это Он. Я замираю от увиденного: представления о вечно усмехающемся ведьмаке рушатся, присоединяясь к кладбищу зданий моего сознания. Мне физически больно от вида: спина парня сгорблена, голова опущена между коленями, он поник на этом сером асфальте, позволяя каплям стекать по шее и волосам. Уязвимый.
Хочется встряхнуть его за плечи, потому что в голове пожарная тревога. Что ТЫ делаешь со МНОЙ?— Кай? — хриплю, еле как сглатывая слюну, вставшую комом в горле. Услышал. Знаю, потому что его голова начинает медленное движение, наши взгляды пересекаются. Уверена, что мои зелёные такие же отчаянные, как его голубые.— Ты пришла. Два слова сталкивают с края обрыва в смертельную пропасть. Пропасть под названием Кай Паркер. Точка невозврата.
— А как иначе… — нижняя губа дёргается, слёзы тут же смешиваются с естественной влагой. Я вся дрожу то ли от холода, то ли от истерики, ехидно машущей мне ручкой. Закрываю руками лицо, всхлипывая раз за разом всё сильнее. Я приехала утешать его, в итоге нужно утешить ещё и себя. Я точно умру от всех этих чувств, царапающих глотку изнутри.— Тесса? — теперь уже он зовёт меня. — Ты чего ревёшь?
— Не знаю, — вою куда-то в мокрые рукава кофты. Это уже эмоциональная нестабильность. Кай плохо на меня влияет. Слышу вздох, и тень нависает надо мной. Холодные пальцы Паркера касаются ладоней, отнимая те от лица. Я поджимаю губы, поднимая голову, чтобы увидеть его глаза. Беспокойство.
Мы неотрывно смотрим друг на друга вечность или секунду, неважно: время перестаёт существовать, теряет свою суть в наших мыслях. С его длинных ресниц срываются капли дождя, другие же облепили лицо плёнкой из влаги. Я готова продать душу Дьяволу, лишь бы он всегда ТАК на меня смотрел: радужка почти невидна за чёрным зрачком, захватившим власть.
— У тебя зелёные глаза…
Слёзы всё ещё струятся по щекам, но я улыбаюсь. На зло дождю, на зло миру и на зло всем, кто не верит в этого человека. Он особенный.
В нём есть человечность, как бы сильно он не прятал её в глубине своей прогнившей души. Он чувствует боль, страх и даже сострадание. Просто он не знает, как правильно выразить их. Слёзы для него – вода из глаз, желание – беспричинная ломка в теле. Он так отчаянно нуждается в помощи, сколько бы этого не отрицал. Он не такой как все мы, но в то же время точно такой же.*** Кай отпускает моё запястье только тогда, когда первой пропускает в номер. Никаких вещей, кроме рюкзака из 1994 года. В помещении прохладно, я только сейчас понимаю, что продрогла до костей. Паркер кидает на меня задумчивый взгляд.— Чего встала? Двигай сюда, — я неуверенно направляюсь в его сторону, переступая с ноги на ногу. Понятия не имею, что ведьмак собирается сделать, но замечаю синюю толстовку, тот навязчиво суёт её мне в руки. — Ванная там.
Кивает в сторону угловой двери, избегаемой ярким освещением. Ретируюсь, сразу скидывая тяжёлую одежду на кафельный пол, залезаю под горячую воду, чтобы хоть как-то унять дрожь. Я греюсь в номере Паркера — даже звучит абсурдно. Каждый из шайки Гилберт мне бы нотацию прочитал за такое. Усмехаюсь, понимая, что паника отступила. Неужели моя истерика заставила юношу взять себя в руки?
На процедуры уходит минут десять, вытираться приходится единственным полотенцем в крохотной ванной. Какая удача, худи на замке скрывает все нужные места, доходя до середины бёдер. Выжимаю вещи, развешивая их на слабо отапливаемой батарее.
Откуда у него деньги на отель? Хотя, он мог взять что-нибудь ценное из мира-тюрьмы и сдать в ломбард. Всё же решаюсь озвучить вопрос, входя в основную комнату с двухспальной кроватью, которую заняла его тушка в сухой одежде.
— Как ты достал средства на проживание?
— Добрый брат Сальваторе одолжил, — спокойно отвечает ведьмак, даже не отрываясь от экрана смартфона.— Стефан?— Не-не, другой, — ухмыляется, всё же одаривая меня своим драгоценным вниманием. — Правда, моя последняя двадцатка ушла на аренду и некоторые продукты, которые предложил хозяин заведения. Я ожидал увидеть в меню шкварки, а после отрицательного ответа, уже потянулся за ножом, но голос Люка в черепушке не позволил закончить начатое.— Голос Люка? — плюхаюсь на кровать рядом, забираю покрывало, укутываясь как рулетик, чтобы согреться. Последнее предложение настораживает, заставляя хмуриться.
— Я полностью уверен в том, что Слияние прошло неправильно из-за недостающего компонента в виде Джо, — Паркер блокирует телефон, убирая его в карман. Приподнимается, облокачиваясь на локоть, наши глаза опять встречаются, вновь смотрю на его нависшее лицо. — Видишь ли, моё предположение таково: мистер зализанные волосы вклинился в мой идеально продуманный план, в разрез которого он умер, чему я был не против…наверное, но оставил после себя такую вещь, выбирай на вкус: эмоции, чувства, страдания, сострадания, переосмысление прошлых поступков, угнетение самого себя за их безупречное совершение. Что мы имеем на выходе? Я не знаю каким образом оказываюсь на улице в ливень и просто пялюсь в асфальт, пытаясь понять почему не пустил себе пулю в лоб.— Я выбираю чувства, — Кай награждает меня многозначительным взглядом, закатывая глаза, но вдруг останавливается льдинками на моей шее. Поджимает губы, а я догадываюсь, что именно он увидел.— Это я? — пальцы тянутся к фиолетовым отпечаткам прошлых "преступлений". Паркер почти касается кожи, но я легко шлёпаю по вытянутой кисти, не позволяя достичь цели.
— Не стоит, и так больно, — шепчу я, видя как губы ведьмака вытягиваются в тонкую линию, а он падает на спину. Кровать скрипит, двигаясь под тяжёлым мужским телом, меня немного потряхивает, пока глазами слежу за выражением лица Главы клана Близнецов.