Глава 1: Откровение (2/2)

Странное, небывалое чувство посетило Электру. Не в силах больше подавлять в себе голос, она протяжно простонала, но этот стон не был пошлым и Дэйв впервые в жизни слышал такое красивое и чистое звучание женского голоса.Еще каких-то минут пять назад она бы была смущена своими стонами, но сейчас - нет.

- Пап… Пап! - вскричала Электра с дрожанием в голосе. Дэйв тут же отпрянул от дочери, возвышаясь над ней и скрывая в собственной тени.

- Что случилось? Что такое? - отец с тревогой обратился к Электре, упершись руками по обеим сторонам ее пунцового лица. Электра с трудом переводила дыхание, волосы слиплись, волнами обрамляя ее распаленное лицо.

- Я хочу… обнять тебя… - с большим усилием выговорила девушка, протягивая руки к Дэйву. Тот поспешно принял ее в объятия, заключая в кольце своих рук. Он уткнулся носом в ее шею, слушая тяжелое дыхание девушки, впитывая жар, который исходил от ее тела.- Так лучше, - она закрыла глаза и прижалась к папе. Он был очень большим и теплым, она приткнулась к его плечу, - я правда люблю тебя.- Моя девочка… - прошептал Мастейн, - я буду заботиться о тебе и неважно, как это будет выглядеть, никто не в праве осуждать нас.. это наш секрет… мое маленькое дитя… - он ласково улыбнулся, глядя на вновь навернувшиеся на глазах девочки слезы и пальцем смахнул скатившуюся соленую капельку. Она рывком кинулась в его объятия и тихо всхлипнула, цепко скрещивая руки у него на спине.- Я все еще хочу тебя… Как никогда раньше! – девушка осторожно убрала волосы с его шеи и тут же накрыла ее мягким поцелуем, от чего по телу Дэйва пробежала легкая дрожь. Мягкие, чуть влажные губы Электры плавно двигались по его шее, горячее дыхание оставляло на коже теплые ощущения. Он провел рукой по ее холодной спине, размышляя о том, сделать ли то, о чем так просила девушка. Дэйв понимал, что она еще совсем ребенок, но то, какой он видел ее совсем недавно, ставило под сомнение этот факт. Он не хотел бы, чтобы Электра потеряла невинность с кем-нибудь вроде него в молодости, с парнем, которого она будет интересовать как трофей, не больше, с тем, кто будет обходителен и учтив с ней вплоть до физического контакта. С тем, кто уйдет на следующее утро и попытается больше никогда не встречаться с ней, от чего в ней может что-то расколоться, она будет очень расстроена, начнет помышлять о худшем. Дэйв слишком любил свою маленькую девочку, чтобы кому-то отдавать ее, тем более, если есть опасность, что ей причинят боль. А она все еще бархатисто касалась его шеи, прижимаясь к нему обнаженным телом, казалось, ей больше и не надо. Но они оба знали, что хотели большего. Просто у каждого оставались свои сомнения, которые проигрывали в борьбе с желанием.

Дэйв положил ее на постель, вновь нависая над ее расслабленным телом. Ее руки бессильно раскинулись и она спокойным, смиренным взглядом глядела прямо в лицо отца. Эти взгляды, которыми они обменялись, были согласием, понятным для обоих. Дэйв опустился к ней чуть ближе, соприкасаясь с ней губами; это была последняя печать, скрепляющая их порочный уговор. И вот, Дэйв уже широко раскрыл ее ноги, впившись пальцами в ее бедра. Когда же она почувствовала, как внизу ее коснулся еще не столь возбужденный орган, она вздрогнула, оторвавшись от поцелуя на мгновение, чтобы сглотнуть не вовремя подступившую слюну. Дэйв окинул взглядом ее тело, вспоминая, что когда-то недавно оно еще не были такими, что словно только вчера она была совсем крохой, влезающей между ним и гитарой, мешая тем самым играть. Целовала его в щеку, морщась от колючей щетины. Все это осталось где-то позади, сейчас перед ним была совсем другая Электра, юная, мягкая кожа, розовые щеки, пухлая грудь. Все это так заманивало, что Дэйв силился забыть обо всем на свете, сосредоточив свой взор на ней, наконец, дав сближению достигнуть предела.

Электра пару раз пыталась подступиться рукой к его паху, но тот вмиг откидывал ее руку, не давая каким-нибудь грязным ощущениям посещать его. Сейчас его целью было показать ей, на что способна его любовь, какие новые чувства он может открыть в ее молодом теле. А она верила ему и отдавалась в беспамятстве, опьяненная эссенцией страха и радости.

Дэйв немного повел рукой по органу сам, чтобы окрепнуть не только физически но и подготовить себя душевно. Момент, который вот-вот должен был настать, пугал неопределенностью, он не знал, как все должно случиться. Единственное, что он знал наверняка - Электра не должна была как-нибудь пострадать.

Наконец, он стал входить медлительно, ведь за всю его жизнь он не помнил, чтобы лишал кого-то девственности. Но мало того, тут была его дочь. Поначалу ее удивило, что это было совсем не больно, она испугалась, все ли с ней в порядке.

Но спустя мгновение твердая плоть уперлась в сжатость.

Прозвучал звучный восклик девушки, но Дэйв сам опустил руку на ее губы, глуша крик. Ее глаза распахнулись, и она уже была в готовности отступить, если бы не вспомнила с каким трудом шла к этому. Бросить все так, не довести начатое до конца? Нет, Электра слишком хорошо осознавала, что боль терпимая и там, за ней, что-то другое, что ей побыстрее хотелось испытать. Но этого чего-то было возможно достигнуть, только лишь пройдя все тернии режущей боли. Дэйв и остановился, чуть почувствовав стянутость, сдавливающую орган. А убрав руку с ее рта, заменил ее губами, начиная продвигаться чуть дальше. Электра хмыкнула сквозь поцелуй, но Дэйв настойчивее пытался отвлечь ее ласками языка от болезненного чувства, разрывающего что-то у нее внутри. Такой он нашел выход, ведь Дэйв был не новичком и догадывался, что можно стерпеть абсолютно все от того, кто относится к тебе с заботой. И так продолжалось некоторое время, пока напряжение не спало с тела Электры, что Дэйв почувствовал и сам, ведь сейчас он находился в ней, а значит стал какой-то ее частью, в которую импульсами отдавались все ее ощущения. Такую связь с человеком он чувствовал впервые, особенно во время секса.Электра уже вполне спокойно нежилась подделикатными действиями отца. Прежняя боль переливалась в какое-то новое чувство, возможно, это был тот самый экстаз, о котором столько слышала и ничего не ведала на самом деле Электра. В любом случае, несмотря на осторожность Дэйва, боль утихала слишком медленно. И, все же, до Электры уже хорошо доносились отголоски другого ощущения. Было что-то неприятное, было что-то резкое, было что-то горячее. Но все это она получала не от того, для кого это лишь момент, после которого тот сможет беспрепятственно получать ее где угодно. Это был отец, который не потребует большего, который сам зачастую попытается отказать, лишь заботясь о ней. Вот, что доставляло ей большее удовольствие, чем любое другое, которое могли посылать в мозг физические рецепторы.

Он смотрел на нее затуманенным взглядом, прослеживая в ней спокойствие, наряду с некоторым забвением. В этот момент он попытался ускориться, чисто инстинктивно. Электра дернулась всем телом, крепко зажмурившись, она уже не могла и не хотела сдерживать голос, и ей уже не было дела, что дома есть кто-то еще. На его лице расплылась немного ядовитая улыбка, к нему, как ни странно, вдруг вернулось что-то от «старого Дэйва», который совсем не задумывался о чувствах других, будучи почти бесчувственным сам. Это случилось почти незаметно и проступало лишь слегка, возможно в одной улыбке и в руках, которые сдерживали хрупкие руки Электры, но их порочное занятие немного напомнило ему о былых сумасшедших временах. И поневоле в нем проснулся его скрытый зверь, едва ли связанный с ролью отца. Он тихонько прокрадывался все это время внутри, борясь не со здравым смыслом, а с привитыми внутренними запретами. Дэйв подавлял его, загонял обратно, но все время тщетно.Сейчас он почувствовал себя на кровавом шабаше, где грех это цена, за которую он получал свою дьявольскую награду. Он понял, что отступил от Бога в момент, когда восхотел дочь, ведь лишь Дьявол мог подвигнуть его на этот поступок. А значит, он ошибался, дочь была не ангелом с небес, то был демон из ада, маленькая искусительница. Бог отсутствовал в том, что сейчас происходило между ними. И причина всплывающих в нем темных ощущений - она, одержимая дьяволицей-любовницей, открывшая в нем запертые двери в навеки беспросветные углы сознания. Вот, почему он ощущал забытое удовольствие, и вот, почему это было не похоже на всё, испытанное им от прежних утех, которым он придавался больше от скуки. Дэйв понял, что нашел сейчас то, чего точно не искал, но чем готов был упиваться безостановочно. Его уже ничего не останавливало, он стремился к награде, как безумный, даже не зная, что она собой представляет.Электра, почувствовала, как что-то начало меняться. Но она не могла видеть его улыбки, так как старалась не смотреть ему в глаза. Она только заподозрила, как Дэйв стал двигаться несколько иначе, а внутри трепыхались ощущения совершенно новые для нее и непохожие даже на те, что были пару мгновений прежде. Она еще не знала, что это были его внутренние демоны, выбравшиеся наружу.

Электра, безусловно, стыдилась своих стонов и только сейчас ощутила всю неловкость сложившейся ситуации. Ей никогда не казалось, что терять девственность так… неудобно. Девушку пробирала истерика, хотелось, чтобы все быстрее прекратилось. Но ей было не спастись под тяжестью нависавшего Дэйва, от его рук, крепко сжимающих ее запястья и непрестанного движения производимого им. Электра начала замечать, как Дэйв становился совсем другим, столь захваченным и увлеченным, что становилось страшно от того, как он животно рычал. Теперь была очередь Электры удивляться.Дэйв рыком сопровождал каждый толчок и уже был полностью вовлечен своими демонами в настоящее безумие. Девочка жалобно скулила, но этим она лишь подливала масла в огонь, бушевавший в ее отце. Он не забывал, что ей больно, но что-то подсказывало ему, что так и должно быть, ведь это своего рода ритуал, а жертвоприношение основная часть любого ритуала. Электра стала жертвой не столько той темной стороны ее отца, сколь слишком самоуверенного нрава. Она была убеждена, что отец будет осторожен и внимателен, а то, во что он обернулся в итоге, повергло ее в шок. И сейчас ее тело ныло, и вовсе не был приятен весь этот резкий процесс совокупления.

Дэйв выпустил запястья Электры и ухватил руками ее талию, выпрямляясь в спине, он, наконец, медленно насадил ее, проникая предельно глубоко. Тогда, откинув взмокшие волосы назад, он часто и насыщенно дышал, вздымая пылающую грудь.

Но это был не конец, как показалось сперва Электре. Это было лишь первое приближение к концу.Дэйв вновь наклонился к дочери, мутным взглядом исследуя ее лицо. Электра была напугана, ее плечи то и дело судорожно вздрагивали. Отец легко и нежно прикоснулся к ее губам своими, убирая с ее лица совсем мокрые пряди волос. Дэйв целовал ее настолько нежно и любовно, что Электра вновь расслабленно выдохнула сквозь поцелуй и скрестила руки на его шее, притягивая к себе. Ей стало так спокойно и приятно, что она позабыла о тех жгучих ощущениях, которые он вгонял в нее с силой совсем незадолго до этого. Электра предалась этому поцелую, не желая, чтобы он кончался, не желая вновь видеть это жестокое лицо.

Но Дэйв определенно готовился продолжать, чего совсем не хотелось Электре. Сперва, она думала, что хотела этого больше всего на свете, а теперь в ней все сжималось от страха. Как только Дэйв попытался отстраниться, она тревожно ухватила его за шею, с мольбой вглядываясь ему в глаза. Но Дэйв уже был другим, в нем трубили дьяволы, призывая к завершению начатого.Мастейн продолжил входить, помалу развивая скорость. Он энергично двигался в ее теле, исторгая из нее порывистые звуки стонов, весьма красиво исполняемые тонким голосом девушки. Дэйву было слаще всего слушать этот голос, не смешанный с пошлым воем былых потаскух, ряды которых пополнялись с каждым годом, по мере нарастания его популярности в музыкальных кругах. Когда в его жизни стали появляться «качественные» женщины, Дэйву было далеко за тридцать и совсем не до женского общества. А всю свою молодость он довольствовался мужеподобными шлюхами, доставляющими удовольствие физически, но, увы, не эстетически.

Что и говорить о том, что его дочь была идеалом утонченной чистоты.Он должен был чувствовать себя мерзко, но не чувствовал ни капли подобного. Дэйв считал, что лучше пусть он, чем любой другой. Почему-то он боялся, что им стал бы какой-нибудь жалкий подлец, что было совсем недопустимо. Эта девочка принадлежала Мастейну с самого рождения.Электра дергалась всем телом с каждым толчком, она попыталась закрыть лицо руками, но Дэйв тут же откинул их, припадая к ее губам. Его удивил немного солоноватый привкус поцелуя и, открыв глаза, он заметил, что к уголкам губ и по щекам девушки проложили влажные дорожки слезы. Но сейчас Дэйв почувствовал, чтоблизился к пику, и как только его пламя спешило излиться, он торопливо выдернул вздрагивающий орган наружу.

Он был счастлив, что девочка начала плакать, и он увидел это. Иначе он не вернулся бы в чистый разум так скоро, покинутый ненасытными демонами,и осквернил бы тело дочери грязью человеческого организма.***Дэйв опустил голову на ее грудь, все еще располагаясь среди ее раскинутых ног. Он прижался к ней лбом, немного касаясь губами и слушал часто бьющееся сердце.

Электра, казалось, была не в этом мире, не понимала кто она, где, и кто этот мужчина. Но постепенно успокаиваясь и приходя в себя, ей становилось еще больнее от того, что это был ее родной отец, в ее комнате, на ее постели. И только что между ними состоялся акт порока, тяжкий грех и самое большое наслаждение. Электра была лишь огорчена тем, как больно и противно было терять невинность, в этот момент в ней многое изменилось, за полчаса он познала больше, чем за все свои годы, и она даже не представляла, что Дэйв ощущал ровным счетом тоже самое.

Он продолжал безмятежно лежать, слушая замедляющиеся стуки сердца, поглаживая ее кожу и вдыхая аромат цветочных духов, которые подарил ей. Он не мог не узнать этот запах, так как долго выбирал его, и нашел именно тот, который так подходил к ее тонкой прелести. Дэйв удивился, что этот запах так хорошо сохранился даже после того, что ей пришлось испытать сейчас. И он только теперь понял, что ее невинность так же никуда не делась, она все равно останется его девочкой, его маленьким секретом, который он хотел скрыть от чужих глаз и уж тем более рук.

Сердцебиение Электры постепенно приходило в норму, дыхание выравнивалось.