Сумрак её души. Полосы. (1/1)

Отмотав срок, отец вернулся в семью совершенно другим человеком. Он сильно похудел и сгорбился. Передвигался всегда очень осторожно и как-то боком. В его глазах постоянно было влажно, а нижняя губа выпячивалась вперед. Одеваться мужчина стал гораздо хуже, чем раньше. Перестал расчесываться и выполнять другие гигиенические процедуры. На улице заискивающе, снизу вверх вглядывался в прохожих и иногда просил милостыню. Из фирмы его, конечно же, уволили. Должность директора заняла жена и вообще перестала появляться дома. Соня закончила восемь классов и решила, что дальше может не учиться. Стала посещать какие-то курсы маникюрщиц или парикмахеров или просто врала матери, а сама шаталась не пойми где. Девчонка перестала ночевать дома и заработала звание воровки в ближайших магазинах. Не имея настоящих друзей, она входила в плохие компании, но ни в одной не задерживалась больше недели. Иногда Соня видела на улицах и площадях отца. Тогда её, все равно чуткое, сердце сжималось, и девчонка бежала домой. Что-то варила, стирала, брала новые вещи и исчезала вновь. Мать, когда-то готовая стоять за дочку горой, совершенно на неё наплевала. Женщина уже представляла важную птицу и летала по заграницам, предоставляя разные проекты крупным корпорациям. Нельзя сказать, что она начисто забыла о существовании Сони. Женщина привозила ей дорогущие подарки и экзотические вкусности. Девочка этим была вполне довольна и говорила новым знакомым, какую имеет крутую мать. Подростки сначала завидовали, а потом стали обкрадывать или в открытую брать частицы материнской любви. Когда на кону стоит собственная здоровая жизнь много чем можно пожертвовать. Но однажды, к девчонке пришла очень умная мысль. Она стала продавать заграничные игрушки, украшения и одежду, а на вырученные деньги как-то существовать.Жизнь более-менее наладилась. Мать спихнули с высокой должности, а после совсем выперли из фирмы. Не привыкшая в чем-то себе отказывать женщина тыкалась в разные отрасли. Вдруг, одним прекрасным утром, в квартире Ветровых раздался звонок. На проводе оказался давний знакомый отца Сони. Он предложил супругам довольно прибыльную работу. Дела пошли в гору, снова настали хорошие времена. Соня вновь жила дома. И даже обещала с осени пойти в школу.

Мать опять раскрутилась. Отец тоже. Девочка не задумывалась об их деятельности, но что-то подсказывало: не все так чисто. Седьмое чувство не ошиблось?— нелегальную шайку контрабандистов через пару месяцев накрыли. На мать наложили крупный штраф, а отца убили свои же люди. Соня снова стала сбегать. Она не показывалась сутками, не отвечала на звонки, и мать объявляла её в розыск. Девчонке это было приятно. О ней заботятся. И не какие-нибудь органы опеки или соседи, а родная мать.Однажды, вернувшись из участка, Соня застала дома совершенно чужого человека. Толстого, кучерявого, сидевшего в маленькой чистой кухоньке (девчонка только утром её отдраила) и загрязнял своим бомжеватым видом все кругом. Перед ним на столе стояла армия целых или наполовину выпитых бутылок. Заметив в комнате нового гостя, мужчина поднял бесцветные глаза на девочку и, не вставая, протянул руку.—?Я твой новый папа.После этой фразы жизнь Сони кардинально перевернулась. Она стала находиться под постоянным присмотром и всегда обруганная и оплеванная. Перводневные заказы хождения в магазин за продуктами, то есть за выпивкой и закуской переросли в попрошайничество у метро или тех же супермаркетов. Все деньги, отложенные матерью за пару месяцев закончились. Поэтому, чтобы на что-то жить, а к тому же и выплачивать штраф, Ветровы из кожи вон лезли. Женщина устроилась в ночной клуб для взрослых, Соня, как уже было сказано, просила милостыню. Отчим сильно бил её, если девчонка возвращалась с пустыми руками. Сейчас, как никогда, она мечтала попасть в тюрьму или в детский дом. Так жить?— это просто дно. И с этого дна можно не всплыть, так и остаться навсегда.Есть дома было совершенно нечего. Девчонка пыталась каждый день напрашиваться к кому-то в гости или выпрашивать пищу в уличных кафе. Силой, как считала девочка, она не располагала. Но однажды, когда попросив у богатого прохожего денег на шаурму, а он немилосердно послал беспризорницу, Соня распустила руки и совсем потеряла голову. Она так избила человека, что его пришлось увозить в больницу.Муха до сих пор видит, как худенькая пятнадцатилетняя девочка, размазав по белому вытянутому личику слезы и городскую пыль, сидит у мокрого после дождя забора и вдыхает никотиновый дым. Огонек на конце сигареты красиво тлеет, кипит и вспыхивает, когда на него попадают мельчайшие капельки слез. Кругом сырая трава, от которой так приятно пахнет, холодный чернозем, а под черным небом без единой звездочки порхают ночные бабочки. Перед тобой, прямо перед носом, мчатся машины с включенными фарами. Они снуют в газовом облаке, сигналят, водители тоже что-то кричат. А ты не замечаешь этого движения. Ты каждую секунду подносишь к глазам кулаки покрытые тонкой сеткой высохшей крови. Костяшки пальцев и ногти белые, в противовес тыльной стороне ладони. Ты сама не понимаешь, что произошло. Почему повела себя так агрессивно? Почти отправила на тот свет совершенно неповинного человека. Открытая черепно-мозговая травма, вывихнутые руки и ноги, рассеченная скула и выбитые передние зубы. Ты закрываешь ладонями голову, непотушенный бычок обжигает правый висок, опаливает волосы. Нет, это не ты была на том бульваре, не ты дико орала, не ты… Совершенно другой человек, которого бы Соня Ветрова встретив на улице, посоветовала бы обратиться к психиатру. Но вот эта несчастная тысяча. Вся помятая, грязная с оторванным уголком. В некоторых местах бумага коричневая, в других?— мокрая. Ты валишься на землю, бьешься в истерике, безысходно стонешь и впиявливаешься ногтями в грунт. Нет, это не я?— убийца!Отчим Сони почему-то не работал. Он, как статуя, всегда сидел за столом с бутылкой. Девчонка просыпается?— сидит, приходит с ?задания??— опять сидит, плетется к себе?— тоже самое. Кто знает, может он и ночью не покидал кухни, Соня не проверяла. Когда на город опускалась тьма, девочка обычно садилась на подоконник и прижималась лбом к прохладному стеклу. Смотрела как подъезжают автомобили, как возвращаются домой другие жильцы подъезда. У них все хорошо, они имеют покой и радость в своих четырех стенах. Люди спешат домой, им там хорошо.Хлопает дверь, девочка вздрагивает, соскакивает с подоконника и забирается под одеяло. Мать пришла. Сегодня в клубе инспекция. Женщина с тяжким вздохом ставит сумку со своими вещами и атрибутами, не здороваясь с мужем проходит в дальнюю комнату. Моет руки, переодевается в ночную сорочку и на цыпочках пробирается в комнату дочери. Соня приоткрывает один глаз и видит женщину. Она напоминает ту добрую и заботливую мамочку, которая была когда-то давно. Пять, десять лет назад. Усталый вымученный вид, спутанные пушистые волосы, сутулая спина. Присаживается на край кровати и убирает с лица Сони кудрявые белые прядки.—?Ну, ты как?—?Нормально.Ответ не искренен, но девочка привыкла быть счачстливой. Она строит, возводит в себе столб безразличия, злобы, ненависти. Она одна. Никто не сможет, да и не попытается помочь. Показывать, как тебе плохо, жаловаться, утирать сопли, это не про Соню. Девчонка уже поняла, что никому нельзя доверять, даже родным когда-то людям. Они ничего не изменят.Мать будто читает это в больших глазах. Сглатывает слюну, упирает локти в колени и наклоняется вперед. Соне становится жаль женщину. Она не виновата, что такая жизнь. Девочке хочется обнять маму, сказать что-то одобряющее, но она сдерживается. Изо всех сил. Проходит минута, другая. Кряхтит на кухне отчим, слышно, как он бросил очередную бутылку в мусорное ведро. Мать поднимается, еще раз гладит дочку по голове и что-то шепчет. ?Цыпленок?. Потом кладет рядом с подушкой ровную, еще пахнущую краской купюру и выходит.