12 (1/1)

Дерек говорит, что может его подвезти. Стайлз набрал номер такси, Стайлз слушает усталое приветствие диспетчера, когда Дерек сообщает, что если нужно, он подкинет до работы. Стайлзу требуется пара секунд на раздумья. Внутренний скряга борется с внутренним параноиком и побеждает со счётом два-ноль. —?Тебе не следует больше курить. Они спускаются в лифте, и Стайлз следит за табло, повторяя про себя обратный отсчёт. Десять, девять, восемь… —?Фиксированный запрет на алкоголь и никотин?— две недели до течки,?— Стайлз не сводит взгляда с оранжевых цифр,?— я укладываюсь. —?Знаю. Потому и прошу. Стайлз взвешивает все ?за? и ?против?. Ловит взгляд Дерека, внимательный и немного усталый. —?Хорошо. Будешь мне должен. Дерек деловито кивает. —?Ты можешь навещать бету, у которой был вчера. Я не стану препятствовать. Шесть, пять, четыре. Стайлз закатывает глаза. —?Серьёзно, не станешь? Она женщина. Она не сможет обрюхатить меня, даже если очень-очень захочет. Тут не поможет ни зубная фея, ни мистер президент. Максимум, на что я могу рассчитывать, это страпон с надувным узлом, потому что, ну, знаешь, у неё нет хрена. —?Только поэтому наш контракт ещё действителен. Стайлз распахивает рот. Стайлз его закрывает. —?Если ты задерживаешься или проводишь вечер с кем-то, то должен сообщать мне где и с кем. Это понятно? Голос Дерека звучит абсолютно ровно. Стайлз ни на секунду не сомневается в том, что Дерек не шутит. Ещё вчера он был уверен, что Дереку будет похер. А сейчас уверен, что Дерек будет требовать отчёт за каждый час, проведённый вне лофта. Просто потому, что может. —?Не слышу ответа, Стайлз. —?Да, сэр, вас понял, сэр. Стайлз ухмыляется. Лифт отсчитывает последние этажи.*** Он идёт за Дереком в глубину строительных площадок, ныряет в лабиринт бетонных блоков и арматуры. Стайлз вертит головой, наслаждаясь пейзажами с ноткой апокалиптической разрухи. Бесконечной галереей брошенных людьми и убитых временем стен, потолков и крыш. Окна узкие, будто бойницы, и слепые, как глаза новорождённых котят, обрамлённые кирпичом и восходящим солнцем. Он цепляется взглядом за кривую надпись на старой железнодорожной будке под номером сорок. ечно? или ?К В век интернета существует одно негласное правило: всё, что попало в липкую паутину двоичного кода, остаётся в ней навсегда. Если вам известны имя и фамилия человека, считайте, вам о нём известно почти всё. Всемирная сеть?— болото. Засасывает каждую мелочь. Каждый сопливый коммент под песнями Бибера, каждую всратую фотку и каждый дурацкий ролик на ютубе. Однажды вы потеряете пароль от электронной почты и не сможете залогиниться, чтобы почистить свой канал. Потом, возможно, впервые влюбитесь. Попробуете алкоголь. Может быть, лёгкие наркотики. Годам к тридцати, а может, и раньше, вы забудете о том, что творили в тринадцать. Но иногда, чаще всего ночью, мозг станет посылать тревожные сигналы. А помнишь? Помнишь? Помнишь, как кривлялся на камеру, подвывая песням Spice Girls и считая себя невъебенно крутым? Помнишь, как говорил скороговоркой ?член-член-член-член?, добавляя на пятой секунде слово ?хуй?? Камера засняла всё. Твой по-идиотски распахнутый рот. Закатившиеся от удовольствия глаза. Мамин туалетный столик и выпавшие из комода нейлоновые чулки. О да. Интернет помнит всё. Хотите вы того или нет. Когда Стайлз вбивает в поисковую строку ?Дерек Хейл??— это странно. Лидия сказала бы ?сюрреалистично?. Потому что Дерек сидит сейчас рядом со Стайлзом. Его руки лежат на руле из чёрной кожи. Его парфюм гармонично вплетается в естественный аромат. Стайлз чувствует что-то древесное, с ноткой виски. Что-то дорогое и презентабельное, Hugo Boss или Burberry. Дерек смотрит на дорогу, как самый обычный человек. Он опускает солнцезащитный козырёк, когда они выезжают на основную дорогу. Он моргает, дышит?— Стайлз видит, как вздымается его грудь. Обычный человек. —?Мистер Хейл, сэр? Всё в порядке? Вам нужна помощь? Мог бы и догадаться. Конечно, Стайлз мог бы догадаться, пока стоял в стеклянной клетке душевой, стараясь не обделаться, что прямо перед ним стоит гендиректор одной из самых молодых и самых перспективных в своей лиге автомобильных компаний. Википедия говорит, что её финансовый оборот составляет триллионы долларов. Ещё Википедия говорит, что Дерек входит в двадцатку самых успешных мужчин США и в десятку — завидных холостяков. Гугл пестрит его фото с Брэнди, Сэнди, Мэнди?— модельными куклами с идеальным сечением лиц. Стайлз узнаёт, что лет пять назад омега по имени Эван подал на Дерека в суд, но проиграл дело, потому что ДНК-тест не подтвердил отцовство. Стайлз узнаёт, с кем Дерек пил, с кем спал и отдыхал. Поисковик засыпает его фотографиями: на этих?— яхта, на тех?— маленький дом на побережье Атлантического океана, а вот?— частный пляж. Шезлонги, зонты, прохладительные напитки. Всё, чего душа пожелает. Дерек ведёт плавно. Не лихачит. Останавливается на каждом светофоре, легко входит в каждый поворот. Стайлз пытается представить, сколько омег легли бы под него, чтобы оказаться на золотистом песке, омываемом отфильтрованной миллиардами мидий водой. Сколько предлагали ему секс просто так, ради короткой записи в своём блоге. Сколько из них пытались встретиться с ним, приняв провокаторы течки. Скандалы, интриги, расследования. Стайлз ворошит его грязное бельё, сидя от Дерека в полуметре. Дерек притормаживает на пешеходном, чтобы пропустить старушку с маленькой собачкой, пока Википедия говорит, что офис Дерека Хейла находится в Швеции, где он живёт последние несколько лет. ?Да, сэр,?— говорит она,?— Дерек Хейл приехал в Соединённые Штаты, чтобы заключить пару сделок и вернуться в свой ?hus?, как называют дом шведы?. ?Это естественно, сэр, ведь люди не хотят оставаться там, где умерли их близкие. Смерть в огне?— одна из самых мучительных, а в сгоревшем доме Хейлов погибли женщины и дети, боже, боже?. Стайлз чувствует что-то отдалённо напоминающее паническую атаку. Боль в висках и где-то в середине грудины. Пятнадцать человек. Два мальчика, две девочки, все младше семи. Одиннадцать взрослых. Четыре женщины, семь мужчин. Среди них?двое омег. Стайлз читает имена: Талия Хейл, Брайан Хейл, Лора Хейл, Джеффри Хейл, Кора Хейл. Стайлз закрывает вкладку на имени Луис. На Стайлза смотрят огромные детские глаза, и это?— слишком. В горле пересыхает. Стайлз чувствует потребность что-то сказать, но не знает, что именно. Правильных слов не существует. Стайлз говорит: —?О, чувак, да у тебя день рождения в сентябре. Совсем скоро. Дерек кивает. —?Да. Скоро. —?Круто. Он не хочет больше думать о сгоревших детях. Или о том, что какой-то омега пытался наебать Дерека, подсунув ему чужого ребёнка. Сколько таких было и сколько будет? И что напишут о Стайлзе? Кем он станет в глазах бездушной прессы?

—?Когда твой? Стайлз отвлекается, чтобы припомнить даты. Пытается вспомнить день недели. Он говорит: —?Вчера. И ещё: —?Дерек, здесь нельзя тормозить. Стайлз узнаёт о Дереке ещё один забавный факт. Факт, о котором не сказано в Википедии. Он может общаться без слов. Дерек произносит: ?Что??, в то время как его лицо выражает: ?Какого хрена, Стайлз???— и десяток других, совершенно разных по степени цензурности эпитетов. Дерек говорит: ?Почему не сказал?? Его брови почти сходятся на переносице. Делая его похожим на… —?Ты бы закатил мне сюрприз-вечеринку? С пеной, диджеем и кислотой? —?Стайлз хмыкает. Добавляет:?— я не праздную. Он не говорит о том, что привык отмечать этот день вместе со Скоттом через неделю после вечеринки в честь Лидии. К слову, это всё равно что попасть на сходку гиков после бала в Версале. Стайлз считает такой контраст забавным. Седьмого октября они пьют дорогое шампанское и едят тарталетки на шпажках, а восемнадцатого рубятся в приставку, закусывая пиццей пиво. Ренессанс и декаданс. Чудесный рассвет и пыльные сумерки. Стайлзу правда нравится контраст, но он ни слова об этом не говорит, потому что это?— личное. А вся прелесть ?личного? в том, что его никто, кроме вас, не знает. Дереку не нужно знать ничего о Скотте, ничего о семье Стайлза или чувствах Стайлза, потому что он?чужой. Поэтому Стайлз просто меняет тему. А ?сменить тему? в случае Стайлза значит говорить первое, что взбредёт в голову, так что он болтает о перелётных птицах, озоновых дырах и мужском обрезании. Дерек выглядит обескураженным. Выражение его лица не меняется, даже когда они подъезжают к кофейне, а это без малого пятнадцать минут. —?Эй, не грузись,?— Стайлз хлопает его по плечу, чтобы как-то растормошить. —?Увидимся вечером. —?Сегодня я задержусь. Стайлз кивает в ответ. —?Договор. Домой доберусь сам. Домой Стайлз возвращается на джипе и затемно. Густые тучи расползаются по небу так плотно, что не видно ни луны, ни звёзд, и свет фонарей похож на тускло блестящую пыль. Дерека в лофте нет. Стайлз заглядывает в свою комнату, чтобы закончить с вещами и разобраться наконец с рубашками. На компьютерном столе его ждёт новенький макбук, айфон и букет пионов, подколотый стикером с подписью ?D.H.?