о судьбе (стажеристы, мельком таксевы) (1/2)

Прямо сейчас Вася готов признать, что идея не очень хорошая.

Просто он засиделся в лаборатории допоздна, опоздал на автобус и решил не беспокоить и так уже уставшего отца просьбами забрать его и довезти до дома. В конце-то концов, прогулки на свежем воздухе полезны, и тем более Васе, который просиживает почти всё время либо в лаборатории, либо в стенах квартиры. То, что идти до дома нужно через полгорода, его не пугает, как и стремительно сгущающиеся сумерки.

Вася просто бредёт по улицам, касается аккуратно кончиками пальцев распускающихся молоденьких листков низких кустов и вдыхает ароматы ранней весны. Подсохшая грязь пятнает штаны, холодный пронизывающий ветер пробирает до дрожи, но Вася только кутается в тонкую куртку посильнее и игнорирует призывно стоящий в конце улицы телефон. Можно зайти, потратить последнюю мелочь на звонок и снять трубку. Позвонить папе Феде, попросить, чтобы забрал его на такси, но Вася упрямо голову втягивает в плечи и проходит мимо автомата. Ему родителей напрягать не хочется, взрослый уже.

Срезать путь через дворы кажется здравой идеей, пока он не заходит в них поглубже. Пустые детские площадки, тёмные переулки и сияющие тусклым светом провалы окон. Где-то скрипят несмазанные петли качелей, сзади раздаётся какой-то шорох, и Вася ускоряет шаг в надежде побыстрее пройти этот отрезок пути. Сердцебиение ускоряется, дыхание становится частым, и он успокаивает сам себя тем, что никому тощий стажёр из НИИ не сдался. Эта мантра действительно работает. Ровно до того момента, как путь ему преграждает чья-то тень.

Вася замирает, ощутив, как подскочило сердце к самому горлу, и начинает инстинктивно пятиться. Врезается спиной в кого-то и тут же чувствует, как чужая ладонь тяжело ложится на плечо.

– Я тя тут раньше не видел. Птаха залётная?

Хриплый голос раздаётся у самого уха и Вася вздрагивает. Молчит, уйти от прикосновения пытается, но ладонь на плече сжимается больно, не позволяя. Второй силуэт подходит ближе. Откуда-то сбоку выруливает третий.

– Ля, ты чё, глухой? Я со стеной говорю?

– Я… далеко ж-живу.

– Ну так какого лешего шароёбишься по нашему району?

– Домой иду.

Стоящий слева мужчина хмыкает. Копошится недолго в карманах, чиркает спичкой, и узкое, худое лицо его освещается маленьким пламенем на несколько мгновений. Он прикуривает, затягивается и смотрит довольно так, что у Васи от нехорошего предчувствия сжимается что-то в животе.

– Домой идёшь? Так ты шо, потерялся, птенчик? Так мы тебе дорогу покажем. Мы добрые.

– Н-нет, спасибо.

– Ваааай. – Довольно протягивают прямо перед носом. – Какие мы вежливые.

Вася не низкий и не маленький, вымахал за последние пару лет так, что вровень идёт с папой Федей, но крупным его всё равно не назовёшь. Тонкий, худой, не интересующийся особо спортом, он сейчас ощущает себя в ловушке. Зажатый между подошедшими вплотную мужиками, дышит тихонько и просит ровно:– Можно, я просто дальше пойду? П-пожалуйста.

Вася вздрагивает опять, когда щеки беспардонно касается чья-то пропахшая сигаретами рука. Похлопывает грубо, очки снимает и исчезает. Вася тут же подслеповато щурится. Смотрит, как мужик заинтересованно очки разглядывает и надевает на себя.– Конечно, можно. Ты только за проход заплати.

Те немногие деньги, которые он с собой носит, остались в дипломате, который Вася оставил сегодня дома, и он сглатывает судорожно. В карманы лезет, нащупывает несколько монет сдачи, которую забыл пересыпать в кошелёк, и рукой похолодевшей протягивает. Монеты звенят, рассыпаясь по асфальту, когда кто-то бьёт его по ладони.

– Нам мелочь твоя нахрен не нужна!

– У меня нет больше…

– Тем хуже для тебя, птенчик.

Его пихают, тянут куда-то в сторону переулка, и Вася начинает сопротивляться. Ногами упирается в землю, выворачивается из сжимающей плечо руки, но ей на замену приходят две другие. Чувствует, как кто-то обхватывает поперёк груди и набирает воздуха, чтобы начать кричать. В конце концов, свет в окнах горит и хоть кто-то услышит. Но намерение его угадывают и тяжёлый кулак бьёт в скулу сильно и точно, так, что воздуха тут же начинает не хватать, голова мутнеет, а ноги становятся слабыми.

Вася чувствует, как протаскивают его мимо какого-то подъезда, слышит звук открывающейся двери и чей-то недовольный голос.

– Вам заняться нечем? Забыли, кому этот район принадлежит?

Мужики останавливаются. Один из них смачно сплёвывает на землю слюну.

– Слышь, щенок, проваливай, пока его место не занял…– Да тихо ты, это отпрыск Железного.– Бля… ну тогда пардоньте.

Удерживающие руки отстраняются, пихают грубо напоследок, и лишившийся опоры Вася валится на остывающий асфальт. Обдирает ладони и щёку, выдыхает болезненно, пытаясь подняться. Он слышит, как отдаляются шаги недовольных мужиков, которым не позволили знатно повеселиться на ночь грядущую, но не расслабляется. Они могут вернуться, могут прийти другие. И рядом всё ещё стоит тот, кто их прогнал, и он может оказаться вариантом похуже трёх недалёких алкашей.

Голова жутко болит, скула пульсирует в такт сердцебиению, и Вася с трудом садится. Опирается на руки, собираясь подняться, и шарахается от тянущейся помочь ладони.

– Да тихо ты, не дёргайся. Дай помогу.

Не дожидаясь разрешения, две удивительно сильные руки вздёргивают его наверх. Человек обхватывает за спину, давая опереться о себя, ведёт к подъезду, и Вася тут же снова упирается. Ему страшно туда заходить.

– Я н-не пойду.

– Не бойся.

– А если ты маньяк какой?

Собеседник фыркает смешливо, тянет настойчиво внутрь, открывая ногой дверь, и они заходят во тьму подъезда. Внутри пахнет бездомными котами, сигаретной вонью и влажностью. Вася морщится и вцепляется в чужую руку так сильно, что её обладатель шипит недовольно.

– Маньяком меня ещё никто не называл.

– А как называли?

– По-разному.

Более уклончивого ответа и придумать невозможно, и это только укрепляет подозрения Васи. Он прислоняется к стене, пока новый знакомый возится с ключами, и косится на лестницу, просчитывая, какой у него вариант сбежать прямо сейчас. Будто бы услышав чужие мысли, незнакомец говорит строго:– Не вздумай мотануть. Расшибёшься на лестнице.

Наконец, дверь открывается, и Васю затягивают внутрь. Он щурится от включившегося света и смотрит на стоящего рядом парня. Без очков видно плохо, но Вася рассматривает, что спаситель его молодой совсем. С темными волосами, в очках странных и костюме чёрном. Будто из похоронного бюро. Вася ёжится.

– Квартира не моя, так что аптечку будем искать методом тыка.