Часть 33 (1/1)

Грише было не привыкать развивать бурную деятельность и активничать. В одиночку с непривычки было, конечно, несподручно, однако он справился, и уже на следующий день оказался арендатором крохотной уютной квартирки в чёрте каком районе города?— в противоположной стороне от импровизированных коттеджных посёлков, в довольном отдалении от леса и железной дороги. В сравнительной доступности оказались лишь поле и дорога на посёлок Чижи. В целом тихий невзрачный райончик Грише понравился. Здесь их с Алисой точно искать не станут, а если и станут, то найти будет мудрено: безликие, трогательно одинаковые сплошь серые пятиэтажки стояли плотно, как солдаты, плечом к плечу. Грише даже казалось, что они сердито хмурятся?— почуяли чужака. Ничего, обживётся. Привыкнут.Утром Гриша пришёл за Алисой. Катамаранов был почему-то дома, а не на работе.—?Знал, что придёшь,?— прокомментировал он. Гриша коротко кивнул, пожал Игорю руку и подождал, пока тот наобнимается с Алиской. Странно, но ревность не свербила у Стрельникова в груди. Он очень чётко понимал?— отношения Игоря и Алисы?— это отношения брата и сестры, не больше не меньше. Откуда к Грише пришло это осознание, он точно не знал.Когда за Гришей и Алисой закрылась дверь, Игорь послонялся по опустевшей квартире и завалился на кровать, пялясь в свежевыбеленный потолок.Квартира опустела. В очередной раз.Сердце Игоря опустело. В очередной раз.Не то, чтобы Катамаранов рассчитывал, что у них с Алисой что-то получится. Он искренне решил помочь несчастной девчонке, просто так, по велению сердца. Просто потому, что мог. И смог! И твёрдо знал, что приобрёл хорошего друга. И болело в груди не от того, что Алиса вернулась к Стрельникову. Игорь был за них искренне рад. Явно же эти двое были созданы друг для друга.Стоило, наверное, давно уже найти себе кого-нибудь… Однако, с одной стороны, совершенно особенная слава Игоря держала часть девушек на расстоянии от него. От других Катамаранов сам шарахался. Ну не нравились ему развратные, испорченные девицы, относившиеся к нему, как к прикольному приключению. А возиться с ним всерьёз не был готов никто.Пожалуй, даже для Риты Жилиной, проявившей в своё время к Игорю вполне определённый интерес, это влечение не вылилось бы в серьёзное чувство. Катамаранов прекрасно понимал, что привлёк Риткино внимание тем, что буквально на её глазах спас из болота Варьку Вишневскую (которая на Игоря, кстати, даже не взглянула) и помог вытащить из капкана полоумного телеведущего. Ну и просто интересно стало молодой девчонке. Катамаранов не жалел, что не поддался. Мутить с Риткой и впрямь было, будто крутить шашни с родной племянницей. Здесь Игорь душой не покривил.А пустота в душе?— словно прожжённая кислотой дыра. Края всё ещё шипят, обугливают медленно, но верно всё вокруг, что ещё живо, что ещё осталось, пожирая, как огонь сперва лижет дрова, а потом оставляет один пепел и головешки…Всё казалось неправильным, хотя Игорь уже давно не задумывался о каких-то серьёзных, философских вещах. Во-первых, некогда, во-вторых, страдать и жалеть себя Катамаранов ненавидел. И вот сейчас валялся на кровати в квартире, куда зарекался возвращаться, вместо того, чтобы пойти на работу, не хряпнув с утра скипидару?— не успел, да и закончился скипидар, надо было в магазин бежать?— как следствие трезвый, не выпачканный ни мазутом, ни ещё какой-нибудь дрянью… И думает чёрте о чём…Вот и нерешительный звонок в дверь показался чем-то неправильным. Не иначе, Алиса с Гришкой что-то забыли… Хотя что? Вещей у Алиски не было никаких вообще, уходила она налегке, с Игорем простилась, как следует, чего возвращаться?Звон повторился. Казалось, будто звонивший коснулся кнопки?— и тут же одёрнул руку, точно обжёгся или испугался. Да что такое?! Все же знают?— Катамаранов здесь не живёт! Кому он понадобился? А вдруг воры? Проверяют, есть ли кто дома? Подумают?— никого нет, да и влезут, обчистят хату. Воровать у Игоря было совершенно нечего, кроме старого, но работающего телевизора, но шугануть домушников стоило. Нечего лазать!Ходить, не шатаясь, было непривычно, но Игорь довольно споро доковылял до прихожей и рывком распахнул дверь.Дыхание перехватило, как от хорошего глотка скипидара, да не из ?Подсолнуха?, хорошего, качественного, а дешёвого рыночного…Чёрная дыра внутри плотоядно зашкворчала жадными краями и поползла шире.—?Я знала, что ты здесь.Игорь молчал, наклонив голову… Тьфу, даже каску с утра не напялил… Всё неправильно…—?Ты совсем не изменился…—?Ты… изменилась,?— прохрипел Игорь.Это было отчасти правдой.Зина немного похудела, не сильно, но фигурка стала ещё более ладненькой. Покрасилась в немного другой цвет?— из медного в рыже-каштановый, и стала похожа на молодую Аллу Пугачёву. Перестала ярко краситься. Но всё так же невыносимо упоительно пахла болгарской розой.—?Пустишь?Очень, очень хотелось сказать, нет, крикнуть, нет, заорать ?Нет!!!?—?Заходи.А сам развернулся, чтобы не смотреть, и побрёл в комнату. Зина стукнула сумкой о тумбочку и потопала следом.—?Ремонт сделал?—?Угу… У меня тут… друг жил…—?Подруга,?— ровно поправила Зина.Игорь мужественно промолчал.—?Ни один ?друг? не станет душиться ?Сиренью?,?— пояснила Зинка,?— Чего ж съехала?—?С женихом помирилась.—?Во-от как,?— протянула Кашина,?— А ты как же?—?А я здесь не жил. И не живу.Она не ответила.—?Давно… вернулась?Игорь спиной чувствовал, как она смотрит. Почти с ненавистью… Что ж… Хорошо.—?Несколько дней как. Остаюсь тут, в Катамарановске. Уже и в НИИ сходила, восстановили, представляешь? На прежнюю должность… Будто дожидались.—?Поздравляю. Чай будешь?—?Не буду,?— едко, даже сердито, если не злобно отозвалась Зина. Катамаранов медленно повернулся к ней.—?А муж?—?Какой муж?—?Твой муж… Чех…—?Мы не поженились,?— холодно ответила Кашина.Игорь на секунду завис.—?А как же… Ты ж к нему… уезжала…—?Да пошёл он на хрен! —?неожиданно зло выплюнула Зина.Щёки у неё вдруг раскраснелись, кулачки сжались, глаза заблестели нехорошим блеском.—?А меня… зачем искала?—?Да пошёл ты на хрен, Катамаранов!Игорь вновь промолчал. Ему стало холодно.—?Ремонт сделал? —?равнодушно заметила неожиданно успокоившаяся Зина, оглядывая стены,?— Ради… друга?—?Да,?— храбро отозвался Игорь, слегка покачиваясь вперёд-назад,?— Я думал… она здесь останется.—?А ты?—?А я на работе…—?М… Хорошая квартира. Чего не живёшь?—?Тебя напоминает,?— выдавил нехотя Катамаранов?— Зинка располагала говорить правду.—?Неприятно вспоминать, да? —?моментально ухватилась за его слова Кашина, зачем-то подходя чуть ближе,?— Что, много я у тебя крови выпила? Рад был отделаться? Поди плохо?— скипидар свой хлестать, чтоб никто не косился… Шалав всяких водить…—?Дура.Выдохнул?— и испугался. А через секунду опомнился?— нет, всё так, всё он правильно делает… А то, чего доброго, она останется…Круглое личико Зины вмиг налилось краской, глаза расширились, губы задрожали.—?Да…?— негромко подтвердила она дрожащим голосом,?— Я дура. Круглая. Набитая. Идиотка. Я полжизни на тебя, скотину, угробила… И сейчас припёрлась, не постеснялась… Никакой гордости не осталось… Дура и есть. Тебе небось удобно было со мной… Только бесила я тебя. Раздражала… А когда невмоготу стало?— выгнал…—?Я тебе не хотел жизнь ломать,?— глухо произнёс Игорь.—?Ты и так её сломал,?— голос Зинки снизился до свистящего шёпота, от всегда шумной весёлой Зиночки слышать его было странно и страшно.—?Я тебя отпустил…—?А ты меня спросил?— хотела я уходить?! —?Кашина ни с того ни с сего завизжала едва ли не в диапазоне ультразвука; Катамаранов вздрогнул. Зина вдруг плюхнулась на кровать, уронила лицо в ладони. Игорь завороженно смотрел на опущенные трясущиеся плечи, на округлые сведённые колени, на блестящие тёмно-рыжие волосы, свисающие до этих самых колен, смотрел?— и думал?— он ведь ничего не делал?— и вновь умудрился причинить боль самой дорогой, единственной дорогой для него женщине в мире… Что с ним не так?.. Она этого не заслужила.—?Как же ты меня измучил,?— всхлипывала она,?— Даже там… не могла забыть… Думала?— уеду… и всё… А ты… Почему ты сразу мне не сказал?.. Почему не прогнал сразу?.. Зачем столько ждал?.. Если совсем невмоготу было… Если никак… Я бы поняла… Я бы сразу… Зачем было привязывать?.. Так крепко… так долго…Она вдруг вскочила, и на плечи Игоря обрушился целый град ударов маленьких ладошек. Он даже не шелохнулся. Зина с таким упоением отвешивала эти, скорее, пощёчины?— только не по лицу, словно об этот только все эти несколько лет и мечтала. Чёрная дыра у Игоря в груди угрожающе шикнула обугленными краями. Он поднял руки, резко прижал Зинкины локти к её телу, а саму Зинку?— к себе. Она дёрнулась и забилась у него в руках.—?Прости.Он, казалось, задохнётся сейчас от невыносимо упоительного аромата роз, разрывающего его лёгкие и его всего изнутри. Чёрной дыре запах роз не нравился, она шипела, но расширяться отчего-то не спешила…—?Я обманул тебя тогда… Когда сказал, что никогда не любил…Он не заметил, как Зинка перестала трепыхаться и застыла у него в объятиях, мелко вздрагивая с каждым вдохом. От Зины шло ровное тепло, но его было так мало… Игорь хотел согреться…Они простояли так мучительно тихие полминуты. Зина не выдержала первой.—?Скажи…?— прошептала она куда-то в его шею,?— Скажи, пожалуйста…Края чёрной дыры шкворчали так, что, казалось, Зина это тоже слышит. Больно…—?Я всегда тебя любил. Люблю…—?Почему тогда?..Это прозвучало так тоскливо, что Игорь, у которого перехватило дыхание, ничего не придумал лучше, кроме как прижать Зину к себе покрепче. Она, к счастью, не пыталась вырваться, безвольно опустив руки вдоль тела.—?Я не смог бы… сделать тебя счастливой…Кашина чуть отстранилась?— ровно настолько, чтобы заглянуть ему в глаза.—?А ты хотел? Откуда ты знаешь, что мне нужно было для счастья?—?Я хотел,?— он решил ответить только на первый вопрос?— второй, очевидно, был риторическим,?— И сейчас хочу… чтобы ты была счастлива…Зина молчала, только не отрываясь смотрела ему в глаза. Без злобы, без осуждения. Просто ждала.А у Игоря в голове звучал голос Алисы.?Если знаешь, что можешь сделать кого-то счастливым… Оставить в покое?— разве это любовь?..?—?Я могла быть счастлива,?— бесцветным, ничего не выражающим голосом произнесла Зина,?— И могу. Я могу быть счастлива только с тобой. Ты когда-нибудь… хоть раз спрашивал меня… верил в это?..—?Я не верил,?— прошептал он,?— Прости…—?Что же ты… не нашёл себе… кого-нибудь? —?безжалостно спросила она, не опуская глаз,?— Я не поверю, что ты монахом жил…—?Не жил,?— мрачно подтвердил он,?— Только без толку… Мне, кроме тебя… Только ты… Не могу без тебя…—?Можешь! —?зло припечатала Зина, даже не пытаясь вывернуться из его рук,?— И я могу. И ты можешь. Мы можем! Только…—?Ты помнишь… Как я к тебе на выпускной пришёл? —?вдруг спросил он. У Зины что-то дрогнуло в лице,?— Цветы припёр… Ты в таком платье была… зелёном… Самая красивая… Мы потом сбежали…—?Сюда,?— голос Зинки стал сиплым, точно она опять собралась плакать, но сухие её глаза только лихорадочно блестели,?— Ты помнишь?..—?Я всё помню. Прости. Я должен был… Раз я мог… сделать тебя счастливой… Прости…—?Ты сделал…—?Я тебе жизнь сломал…—?Ты моя жизнь.Игорь не понял, кто из них первым качнулся вперёд, только почувствовал, как стремительно затянулась чёрная дыра внутри, совсем затянулась, следа не осталось. Вместо неё всего Катамаранова изнутри, казалось, заполнил аромат роз. Было так тепло, теплее, чем летом на крыше, чем у Митьки в отделении под одеялом на уютной шконке, чем зимой в телогрейке на трубах после бутыли самого чистого скипидара… И вкус Зининых губ был в точности такой, как… как всегда! Словно не было этих лет.Она снова плакала?— Игорь понял это, когда к вкусу её губ и аромату роз примешался горько-солёный привкус. Но Катамаранов умел отличать слёзы одного сорта от другого. Она плакала не от горя, не от злости. Он не знал точно, от чего, но был уверен?— Зине больше не придётся плакать из-за него…Кашина вскинула обе руки, обхватывая Игоря за пояс. Он, в свою очередь, обвил одной рукой её шею, вторая нервно блуждала по Зининой спине. Обниматься так было страшно неудобно, неловко, они сталкивались руками, пытаясь перехватить друг друга. Ближе, крепче, нежней… И всё это?— не разрывая поцелуя. Оба предпочли бы задохнуться без воздуха, чем оторваться от любимых губ.Игорь очнулся, только когда Зина, слегка царапая его кожу, заполошно потянула за края его майку вверх, стянула через голову. Грубовато?— из-за тумана в голове?— Игорь оттеснил Зину к кровати, на которую та с готовностью обвалилась, утягивая его за собой. Позволив ей на локтях подтянуться чуть выше, он вцепился в пуговицы на её пиджаке… Какого чёрта она всегда напяливает на себя столько одёжек?! Пиджак, юбка, блузка… Чёрт! Миллион крошечных пуговиц… Так хотелось дёрнуть полы в стороны, чтобы пуговицы разнесло по всей комнате! Игорь чудом сдержался. Зина дрожащими руками помогала ему, как могла, больше только мешала… Наконец, когда они справились, скользкая комбинация показалась Катамаранову сущим пустяком…Всё было в точности, как тогда, после выпускного… Разве что тогда был вечер… И пахло в комнате не розами, как сейчас, а полулысым букетом, с которым Зинка в тот вечер не расставалась, от которого несло почему-то сырыми семечками и свежей травой. А из пышного зелёного платья с дурацкой шнуровкой Зинку было выпутывать точно так же сложно и упоительно… И точно так же ничего не имело значения… Совсем как сейчас… Только то, что Игорю снова было восемнадцать. А Зинке?— шестнадцать…***Малиновский и Альберт сидели в кабинете у последнего. На столе был хороший коньяк, пачка дорогих сигар, а рядом с Романом лежала папка с восстановленными оригиналами документов на землю. Необходима была только Сонина подпись.—?Когда вы с ней встретитесь? —?тусклым голосом поинтересовался Алик, наблюдая за тем, как плавно двигается по кругу в его бокале маслянистая жидкость.Малина неопределённо дёрнул плечами.—?Цыган обещал у неё спросить, когда она будет готова… Нужно же чтобы она сама подъехала. Подпишет и те бумаги, и эти заодно.—?Не слишком ты радуешься,?— констатировал Алик.—?Чему тут радоваться? —?угрюмо парировал Малиновский,?— Геморроя столько…—?Тебе не привыкать… Или что-то ещё не так? Хотя… Я понимаю…—?Ничего ты не понимаешь! —?рявкнул Роман,?— Налей ещё!Алик послушно наполнил бокалы.—?Это с самого начала было плохой идеей,?— медленно сообщил он, протягивая бокал Роману,?— Я виноват… Это ведь я посоветовал тебе жениться…—?Идея была классная,?— отмахнулся Малина, одним глотком опорожняя бокал,?— Но, как говорится… Писали на бумаге, да забыли про овраги…—?Сколько вы прожили? Полтора года? И как оно? Я имею в виду?— какой она была женой?—?Охренительной,?— тихо сообщил Малина, облокачиваясь на стол, подперев голову обеими руками,?— Я сам не ожидал… Всё, что говорил, делала, ничего не требовала, как мышь себя вела… В хрущёвку эту съехала со мной без писка… Ни разу ничего не сказала.—?Не женщина, а мечта,?— иронично заметил Алик.—?Я ж её тогда, на конкурсе, выбрал, потому что она мне реально понравилась,?— не слушая, продолжал Малина, глядя перед собой, мимо Альберта,?— Ну, думал, с ней же жить, так пусть хоть будет такая, чтоб не глаза мозолила, а чтоб приятно смотреть было… Аль, она в постели такое выделывает… Не из благодарности, не от опыта… Просто, будто… Будто… Ты знаешь, я в этом деле разбираюсь. В бабах, и вообще…—?Беда,?— прокомментировал Альберт,?— Угораздило тебя, конечно… Может, вам не разводиться?—?Да как тут не разводиться? —?Роман обречённо махнул рукой,?— Я над ней, считай, издевался полтора года, запугал до… жесть, короче… Как её кондратий не хватил только… Всё, что я могу сделать для неё?— отпустить. Ну и отсыплю, что бог послал, а то ей жить негде. И не на что…—?Ты влюблён по уши,?— подытожил Алик, отсалютовав бокалом,?— Помянем.—?Иди ты знаешь, куда?!—?Поговори с ней, когда увидитесь…—?Да…?— Малина снова махнул рукой,?— Мне вообще кажется… Она у Лошало сейчас, и они… короче…—?Тебе не надоело? —?голос Алика стал вдруг серьёзным,?— Когда ты уже поймёшь, что не все бабы?— стервы и шлюхи? Бывают и приличные, как Сонька твоя, как Ирка, например…—?Ирка… Ирка да… Я её попросил с разводом помочь…—?Ты её попроси с Софьей помочь. Вот кто вам обоим мозги бы вправил.—?А ты с чего это вдруг знатоком по бабам стал? —?обозлился неизвестно на что Малиновский,?— С чего вдруг?—?Ни с чего,?— буркнул Альберт, прикладываясь к коньяку.Малина весело хохотнул.—?Ну смотри… Ещё расколешься. Сам-то как?—?Сложно,?— Алик потёр лицо руками,?— Много чего навалилось… Лес вот твой…—?А чего?— лес?—?Ты ж знаешь, кто под него копал?—?Ну мэр.—??Ну мэр?,?— передразнил Алик,?— ?Ну мэр? мне звонил вчера. Нашёл, с кем консультироваться!Роман не поверил ушам.—?И чего ты ему…?— медленно начал он.—?А чего я могу? —?огрызнулся Альберт,?— Что я, должен был мэра послать? Чтоб он всё это,?— он обвёл кабинет рукой,?— прикрыл, а меня?— закрыл лет эдак на двести? Придётся… консультировать… Зато можешь быть спокоен, этот кусок земли твой больше никто не тронет.—?И чего ты там ему насоветовать собрался? —?осипшим голосом спросил Малиновский, переваривая услышанное.—?Смотря, что он спросит… В нехорошее дело ввязываюсь, в грязное… А куда деваться? Тут самоотвод не возьмёшь. Да расслабься ты! —?раздражённо бросил он другу,?— Перекосило, будто я скрысился! Не собираюсь я своим гадить! Что я, виноват что ли?! Или всё, не доверяешь больше мне?—?Я-то доверяю,?— медленно протянул Малина,?— Аль… Ты… осторожней как-то…—?Прорвёмся, забей. Что, Небетонов на тебя наехал уже?—?Пусть только попробует! —?осклабился Малина,?— Реально дурь такая вышла с документами этими… Жила, придурок, и мэру все карты спутал, и меня до трясучки довёл… Но у него эти бумаги хотя бы легче было выбить…—?Все живы хоть?—?Да живы, живы… Баба эта, мэрская помощница… Дура дурой! Ни хрена не знает, не понимает… Зря напугал только.—?Ты б Жиле спасибо сказал,?— заметил Алик, разливая оставшийся коньяк. Роман опешил.—?Это с хрена ли?!—?Не понимаешь? Всё тебе растолковывать надо… Ну смотри. Если бы эти бумаги попали бы не к Жиле, если бы курьер всё-таки довёз бы их до мэра?— что бы было? Не знаешь? А я знаю. Мэру бы ничего не стоило переписать это всё на себя, даже без моей помощи. Тут бы уже любой более-менее знающий умелец подошёл. Вот только… Чья фамилия на документах?—?Моя,?— выдохнул Малиновский, не понимая, в чём подвох.—?Нет. Не твоя.—?Сонькина…—?Вот именно. И её счастье, что она сбежала. Хотя всё равно она когда-нибудь выплыла бы. После развода. Вот тут они бы её и сцапали. Заставили бы подписать, что надо, а потом…—?Хватит!—?Вот я и говорю?— скажи этому придурку спасибо.—?Как я скажу? —?тупо обронил Роман,?— Он из тюряги сбежал, сейчас обратно отъедет…Алик пожал плечами.—?Думай.Малине и думать долго не пришлось. Идея пришла моментально.—?После развода скажу… спасибо,?— буркнул он.***Рука Зины так спокойно, так правильно умостилась на животе у Игоря, изредка поглаживая вверх-вниз, скользя по груди обратно к животу, плавно обводя то место, где совсем недавно была чёрная дыра. Сейчас от дыры не осталось ни следа, даже шрама не осталось. Только аромат розы и умиротворяющее тепло. Он прижал Зину к себе покрепче.За стенкой, у соседей, негромко звучал высокий приятный мужской голос под аккомпанемент электрогитары:?… А на стене плакат ?Битлов?Видит в углу икону Спаса.Я не сумел понять любовь?—Значит, полжизни жил напрасно…?Игорь с мужиком был солидарен. Зато он хорошо понимал, что у него осталось ещё полжизни, и он точно знает, на что может и должен их употребить.На то, чтобы сделать любимую женщину счастливой.