Я больше не ваша цирковая обезьянка... // Hydra!Cap // NC-17 (1/1)
—?Вот что я о вас думаю? Вам нравится? —?оскалившись, хрипло выдыхает Стив. Даже сквозь какофонию нью-йоркских улиц его голос отчетливо слышно. Ловко маневрируя со спущенными штанами на тонюсеньком бортике, огибающем крышу высотки по периметру, он умело приближает себя к разрядке: дергает ладонью свой член, скользит по всей его длине пальцами, очерчивает вздувшиеся венки, щекочет подушечками головку — от прилившей к ней крови она походит на нераскрывшийся бутон розы. Зрелище это постыдное, но горячее.
Дроны с тихим жужжанием кружат над ним, как стервятники над падалью, а это его, кажется, лишь сильнее заводит. Благодаря беспилотникам я его и нашла. Устала уже бегать за ним?— это неблагодарное занятие, не приносящее ни успеха, ни вообще какого-либо результата. Все без толку. Стив Роджерс погряз во тьме, и это, пожалуй, самое ребяческое ее проявление. Как мальчишка, обиженный на весь мир, он этому миру демонстрирует свой пенис. Впечатляющих размеров, надо сказать, как и сам Стив после сыворотки, впрочем, мои личные симпатии и предпочтения тут не учитываются, у меня миссия. И она заведомо провальная. —?Я могу еще так,?— он прерывается, подносит ладонь ко рту, смачно сплевывает в ее центр, и снова касается члена, но двигает рукой теперь еще яростнее и размашистее. —?Развлекайтесь, парни, ибо я больше не ваша цирковая обезьянка. Теперь все по-моему. Я собираюсь бесить вас весь день. Не проронив ни слова, я решительно направляюсь к нему. Скольжу взглядом по полушариям его безупречных ягодиц; отмечаю, как подрагивают его бедра, и учащается дыхание, становится рваным и шумным. Значит, пик вот-вот наступит. Оттого, приблизившись, поддавшись порыву, я отвешиваю ему звонкий, сильный шлепок. Стив сдавленно стонет, зажмурившись, и спускает себе в ладонь. Пару мгновений не шевелится, упиваясь затихающим оргазмом, после стряхивает с пальцев сперму и усмехается. —?Знаешь, не этот вид обещают туристам в путеводителях. —?А чем он плох? Роджерс спрыгивает с бортика, но натягивать обратно штаны не торопится. Вместо серебристой звезды на его груди красуется теперь алый спрут, опутавший его своими щупальцами, затуманивший ему разум настолько, что подобная выходка кажется ему подходящей для выражения бушующего внутри недовольства. Что дальше? Он оставит кучу, накрытую газетой, под дверями Конгресса? Мне и это придется за ним выгребать? —?Я этого не говорила. Но ты взрослый мальчик, и сам все понимаешь. Ты ведь не ради хвастовства затеял это,?— я беззастенчиво киваю вниз?— у него все еще стоит. Выносливость Роджерса хороша не только в боевых условиях. —?Позволил себе отпраздновать момент. Я сбросил цепи,?— через мгновение он добавляет,?— и напряжение. —?И добровольно сунул голову в петлю. Дроны по-прежнему разрезают лопастями воздух над нами. Дав им отмашку убираться, я вынимаю из уха наушник. Стив на противоположной стороне, теперь, когда карты вскрыты, это ясно и младенцу, и я не тешу себя надеждами, что он не набросится на меня и не свернет мне шею, просто знаю, что в моей крови сыворотки нет, а моих умений недостаточно, чтобы противостоять ему. Но мы пока всего лишь разговариваем, как старые приятели: я пытаюсь наставить сбившегося с пути друга на тропку, которая пока еще может вывести его к свету. Увы, он меркнет. А Роджерс сопротивляется. Все потому, что в Конгрессе заседают одни ослы. Либо Гидра стоит за этим?— ее агентами ничего не стоило подергать за нужные ниточки, надавить на Стива так, чтобы его терпение лопнуло, а потом подставить братское плечо, пообещав вседозволенность. Я не определилась, кого виню больше, но отчаянно пытаюсь вернуть все и исправить. Хотя, если честно, друзьями мы с Роджерсом никогда не были. И дружба с ним вовсе не входит в мои желания. —?Времена изменились, нужно действовать быстро. Когда гибнут люди, я не могу отчитываться о каждом шаге. —?А кто же их убивает? Ты забыл? О том, что они сделали с Баки? Это действует. Стиснув зубы, Стив нехотя надевает штаны, и взирает на меня волком. —?Не. Трогай. Баки,?— чеканит он стальным тоном. —?Баки выбыл из игры. Он сам по себе. А они выполняют мои приказы. —?Или прихоти? —?ядовито хмыкаю я. —?Ты ведь понимаешь, что это временно? Они лишь дают тебе в долг, а скоро потребуют вернуть все, что вложили в тебя, и вернуть с лихвой. Ты не можешь так заблуждаться, Роджерс. Это не ты. Ты не мой Стив. —?Твой? —?теперь едкость сквозит и в его голосе. —?Помнится мне, от второго свидания ты отказалась, сослалась на занятость. —?Да, я уже увидела, как прогадала. И тогдашняя занятость теперь кажется мне просто отпуском. После твоего ухода Щ.И.Т. лихорадит. Они забираются нам под кожу, пытаются выяснить, кто поддерживает тебя, кто еще на твоей стороне. —?Ты ведь знаешь, что Щ.И.Т. и Гидра давно уже две стороны одной монеты? —?Этим ты успокаиваешь себя? Оправдываешь свои выходки? Наверняка, в моих глазах полно укора, но Роджерс воспринимает его стойко. —?Мое решение далось мне непросто. Но пока я не пожалел об этом. Я уверен, что на их стороне могу сделать больше. —?Не смущает, что после твоего решения тебе даже развлечься не с кем? Все отвернулись от тебя. Старые друзья и новые. —?А вот ты почему-то бегаешь за мной,?— ухмыляется он. —?Но сегодня, увы, опоздала. Пришла на конец представления. —?О следующем сообщай заранее, чтобы я подготовилась. Возьму попкорн и салфетки, чтобы ты не замарал свой новый черный костюм. Стив награждает меня долгим взглядом в глаза: в нем вся его стойкость, непоколебимость и неотступность. Работы над ошибками не будет, исправить ничего не получится, он не вернется. —?Твои птички все равно летают за мной везде, узнаешь сама. —?С них картинка нечеткая. В живую мне понравилось больше. —?Значит, еще увидимся. Коротко кивнув мне, он идет к выходу с крыши, даже не оглядываясь. Это я, не моргая, смотрю ему вслед. —?Береги себя, Роджерс,?— занеся ногу для следующего шага, он замирает. —?До скорого. —?Хайль Гидра! —?обернувшись, Стив отдает мне честь и скрывается за дверью. А в следующий миг сильный порыв ветра отвешивает мне пощечину. Я снова проиграла.