Пролог, часть 1: Холодные воды. (1/1)

?Легенды рассказывают об Аяксе, величайшем герое, что только знала эта земля. Не было того, кто сравнился бы с ним в мастерстве и ловкости, никого, кто превзошёл бы его в бою. Клинок его?— быстр и остёр?— разил наповал любого, кто осмеливался встать у него на пути, а полное благородства и мужество сердце освещало дорогу даже в самые ненастные времена. Много чудищ сразил он, многих людей одарил необъятной своей добротой. И по сей день сладкогласные барды слагают о нём баллады, а на пирах поднимают тосты в его честь. В многих передрягах успел он побывать, в многих историях поучаствовать. И эта история?— одна из них…?Так начинался каждый рассказ, что любил пересказывать ему отец. И каждый раз, стоило ему услышать эти строки, где-то глубоко в душе Аякса зажигался необузданный огонёк живого интереса. И хоть многие из этих историй он слышал уже много, очень много раз, ничто не могло этого изменить. Сколько чудовищ победил герой Аякс, сколько людей спас от верной погибели?— всё это, каждая из этих историй заставляла сердце мальчишки замирать в восхищённом трепете. И настолько он был вдохновлён этой легендарной приключенческой сагой, настолько заворожён ей, что в голове его раз за разом возникала одна и та же решительная мысль.?Я хочу быть как он?.Они с семьёй жили у моря, практически у самого его берега. Деревня их была совсем небольшой, славилась своими на редкость порывистыми ветрами. Смотреть тут было совершенно не на что: с одной стороны её окружал дремучий заснеженный лес, с другой?— бескрайние просторы холодного моря, лёд на котором трогался лишь с наступлением лета. Впрочем, это ничуть не мешало холодным водам находить особое место в сердце Аякса. Летом он порой подолгу сидел у воды, наблюдая за тем, как, бурля белёсой пеной, приливают волны к пологому берегу, вслушиваясь в крики рвущих глотку чаек, что кружили где-то в затянутых облачной пеленой небесах. Зимой же, когда лёд становился достаточно крепким, они с отцом ходили на рыбалку. Холода в Снежной всегда были особенно суровыми, особенно здесь, у моря, но и это не могло остановить рвение двух рыболовов. Аякса всегда закутывали в несколько слоёв тёплой одежды, нахлобучивали меховую ушанку, застёгивали на все пуговицы тяжеленную шубу. И даже после всего этого мальчик замерзал, так что растирал шерстяными варежками румяные щёчки, шмыгая носом, и жался поближе к отцу.Те часы были, пожалуй, лучшими в жизни Аякса. Столько они приносили ему счастья и самого настоящего, неподдельного удовольствия, что он был уверен?— никогда бы не променял бы их ни на что иное. Целиком и полностью он был поглощён ловлей, каждый раз сгорал от восторга, даже если поймал за всё утро всего лишь одну мелкую рыбёшку, с упованием слушал рассказы отца. Для него храбрый воин Аякс был идолом, идеальным примером для подражания. Его старик знал об этом и, подогревая интерес мальчика, продолжал ласкать его слух полюбившимися им обоим историями, нежно улыбался, глядя, каким задором и энтузиазмом горят глаза его младшего сына в свете одной единственной керосиновой лампы, чей свет рассеивал окружавшую их тьму ночи.И каждый рассвет, что они проводили на рыбалке, наблюдая, как где-то там, вдалеке встаёт из-за горизонта алое солнце и загораются тёплыми огнями дома их родной деревни, становился для маленького Аякса персональным чудом.Пока в один прекрасный день всё в его жизни не пошло прахом.***Тот день с самого своего начала не предвещал ничего хорошего. На улице шёл тёмный буран, ветер рвал и кусал, словно голодный волк, а снег всё продолжал и продолжал валить, заметая дороги и заключая всю деревню в свои холодные объятия. Непогода разыгралась внезапно, никто не мог предвидеть, что случится такое ненастье.Тревогу забили тогда, когда отец Аякса к вечеру так и не вернулся с охоты.На поиски отправилась добрая половина деревни. Только благодаря совместным усилиям мужчину всё-таки нашли?— замёрзшим, израненным, но всё же живым. Не теряя ни минуты, мать Аякса и брат Антон, отправились в ближайший город за помощью, оставив мальчика на попечение старшей сестры Тони. Ещё смотря вслед растворяющейся во тьме ночного бурана повозке, девочка поняла, что вернутся они очень и очень нескоро. Никто не мог даже сказать наверняка, доберётся их отец до врача вовремя или же его жизнь оборвётся ещё на середине пути, словно хлипкая нить. И даже если все их опасения не подтвердились бы… Их отцу так или иначе было необходимо некоторое время, чтобы оправиться от произошедшего. Кто знает, сколько дней на это уйдёт?..Так или иначе, на время отсутствия родителей вся ответственность за дом и хозяйство легла на плечи несчастной девочки. В том числе и забота о младшем брате, которому о ранении отца так никто и не решился рассказать.—?А когда вернутся родители? —?то и дело спрашивал он у Тони. И каждый раз от его вопроса девочка бледнела и опускала в пол красные от слёз глаза.—?Скоро…—?Это же ты говорила вчера! —?каждый её ответ был как две капли воды похож на предыдущий. Это заставляло мальчишку сердиться, прямо-таки нутром он чувствовал неладное. Словно что Тоня, что приходившие проведывать их соседи?— все они что-то недоговаривают. Трудно объяснить ребёнку, что счастье в неведении. И что всё это только ради его же блага.Так прошло несколько дней томительного ожидания. Опустевший дом, в котором ныне осталась лишь сестра, что молчала целыми днями, нагонял на Аякса тоску, просто физически он уже не мог выносить эта тяжёлую, гнетущую атмосферу, воцарившуюся в дорогом сердцу уголке. Он, как мог, пытался справиться со скукой, утихомирить разыгравшееся в глубине души чувство неопределённости, каждый день убеждая себя, что завтра будет лучше. Вот только лучше не становилось. Напротив, чем больше проходило времени, тем ощутимее нависала над их домом тень мучительного выжидания. Как бы ни старался Аякс отвлечься, это мучительное ощущение продолжало преследовать его даже на улице. Будто бы его родная деревня целиком погрязла в этой неестественной тишине, словно бы полностью исчезли из неё все видимые ранее мальчиком краски.И в один день Аякс не выдержал.—?Тоня, я схожу на рыбалку?..Заданный им вопрос неожиданно возымел прямо-таки невероятное действие. Сестра, что ещё секунду назад тупо пялилась куда-то в стену, уставшая и измученная после целого дня изнурительной работы, вдруг встрепенулась, взглянув на мальчика ошалелым взглядом. Увидев, что тот стоит фактически уже готовый?— неуклюже напялив на себя меховую шапку и валенки, старательно замотавшись в шарф, из-за которого едва можно было разглядеть его глаза,?— она, казалось, пришла в ещё больший ужас.—?Что?! Нет, Аякс, даже не думай!—?Но почему?—?А если с тобой что-то случится? Это ведь очень опасно!—?Но я всё умею! Правда-правда! —?словно бы считая, что будет звучать при этом куда более убедительно, Аякс надул щёки. —?Папа меня всему-всему научил! Я уверен, что справлюсь!—?Ты ещё слишком маленький, чтобы отпускать тебя одного,?— устало вздохнув, Тоня легонько наклонилась к младшему брату и, цепкой рукой стянув с него шапку, мягко потрепала по рыжим волосам. —?Представь, если с тобой что-нибудь случится? Что скажет папа, когда вернётся?..—?Но я… —?попытался возразить Аякс, но уловив, как дрогнул голос сестры на последней фразе, вдруг сделал заминку.—?Аякс, нет. Я слишком сильно за тебя волнуюсь… И не хочу, чтобы ты пострадал,?— хоть на её синие, словно васильки, глаза начали вдруг наворачиваться слёзы, Тоня всё равно нашла в себе силы улыбнуться. Так успокаивающе ласково, как обычно улыбалась их мама, настолько тепло, что в сердце Аякса в тот же миг что-то отозвалось. —?Уверена, когда… когда папа вернётся, он обязательно сходит с тобой. Но до тех пор… Можешь пообещать, что никуда не пойдёшь?Не в силах смотреть в необычайно печальное лицо любимой сестры, мальчик поспешил сконфуженно опустить глаза и едва заметно, неуверенно кинул. Однако даже полный облегчения и благодарности вздох Тони и её тёплые, любящие объятия так и не смогли с корнем вырвать зерно идеи, посеянное в его разуме. Да и, наверное, ничто не смогло бы. Уж слишком Аякс был своевольным юнцом. И очень уж уверенным в себе.?Вовсе я уже не маленький! —?раздумывал он, глядя, сквозь заиндевевшее окошко, как на его родную деревню опускаются тяжёлые зимние сумерки. —?Мы с папой столько раз ходили вдвоём на рыбалку… Я точно справлюсь! И тогда Тоня поймёт, что… что я…?Слаженный ход мыслей мальчишки прервался, стоило на его глаза попасться самой Тоне. Изнурённая бесконечной суетой бедняжка едва ли не засыпала стоя, пока готовила им ужин, горестно вздыхала, периодически шмыгая носом. Сердце Аякса сжалось, после чего он уверенно кивнул сам себе.?Что она может на меня рассчитывать…?Той же ночью Аякс отправился осуществлять задуманное. Убедившись, что Тоня крепко спит, он потеплее оделся, схватил отцовскую удочку, небольшой ручной бур, старенькую лампу и осторожно затворил за собой дверь в надежде, что успеет вернуться раньше, чем Тоня обнаружит его пропажу.Улица встретила его тьмой, настолько густой, что, казалось, ступив в неё хоть один шаг можно было пропасть, раствориться навсегда в безызвестности. Не горели огнями окна соседских домов, и единственным, что проливало свой холодный свет на белоснежную гладь заледеневшего моря, была огромная полная луна. Она, словно волшебный маяк, освещала Аяксу путь, но казалась при этом такой одинокой и чужой, когда же мерцание собственной лампы чудилось мальчику ласково тёплым и каким-то родным?— последний огонёк, что согревал сердце и придавал ему уверенности. Ступив на лёд, он в самый последний раз оглянулся на маячившие позади тёмные силуэты спящих домов, засомневался на одну лишь секунду, после чего, преисполненный решимости, зашагал вперёд?— напрямик к своей цели.Он прекрасно знал, что лёд на море в это время года был достаточно прочным, но всё равно его не покидало какое-то жуткое ощущение тревоги. Аякс отошёл от берега уже достаточно далеко, чтобы очертания деревни затерялись где-то во тьме, и наконец отыскал то место, где они с отцом обычно бурили лунки. Только вот его отца на сей раз рядом не было. И от этого на душе у мальчика было неспокойно.Но… только ли от этого?Как только он оказался посреди моря, в практически кромешной тьме, совершенно один, он вдруг начал испытывать какое-то странное чувство. Чувство, словно бы прямо сейчас за ним кто-то следит…Но как бы Аякс ни старался высмотреть этого таинственного наблюдателя, как бы отчаянно ни крутил по сторонам головой, в попытках разглядеть хоть что-то во тьме ночи, он так никого и не увидел. Разыгравшееся воображение способно порой рисовать самые причудливые и пугающие картины. Вот только Аякс не был уверен, что ему это всё просто кажется…Однако колкая, трусливая мысль о возвращении домой, что едва-едва зародилась в его голове, даже не успела дать свои всходы. Нет, не может он вот так вот уйти и вернуться домой ни с чем. Он должен сделать всё правильно.Мальчишке не составило труда отыскать одну из их с отцом старых лунок, что уже покрылась коркой льда?— благо, ветер на море был такой сильный, что не позволял снегу сильно залежаться. Дрожащими руками он схватился за бур, полной грудью вдохнув морозный воздух, и со всей силы воткнул острие в лёд.Как вдруг произошло что-то, что заставило сердце Аякса замереть.Раздался жуткий треск, и лёд под ногами вдруг разлетелся на мелкие кусочки. Вырвавшиеся из ледяного плена, бурлящие воды окутали рухнувшего оземь мальчишку, обдали его хрупкое тело ужасающим холодом. Как бы усердно Аякс ни бился, как бы ни старался изо всех сил подняться на ноги, хватаясь за лёд, словно за последнюю надежду, всё было тщетно. Ноги его ужасно скользили, льдина качалась на волнах так, что вот-вот грозилась перевернуться, а закоченевшие от холода мышцы никак не желали слушаться.Он успел лишь последний раз бросить взгляд на родную деревню, туда, где посреди черноты ночи вдруг зажегся один единственный тёплый огонёк. После чего льдина перевернулась, и жестокая морская волна захлестнула его с головой.Аякс пытался вынырнуть, бороться до последнего за своё существование. Только вот не мог больше всплыть на поверхность, как бы ни пытался. Не было больше никакой пробоины во льду?— исчезла, словно по какому-то чудовищному волшебству. И всё ему оставалось?— смотреть сквозь полупрозрачную корку льда на сияющую, полную луну… И осознавать, что это его конец.Сознание его угасало, словно затухающая свеча, но он продолжал чувствовать. Ощущал, как улетучиваются из головы мысли, как ледяная вода наполняет его лёгкие, точно пустой сосуд, как погружается он глубже и глубже, позволяя, тёмным водам поглотить себя без остатка. И как медленно угасает в нём последняя крупица жизни…—?Аякс…Плотная тьма вокруг вдруг преобразилась. Словно сон, словно чудное наваждение, что-то что нельзя осознать в полной мере, а можно лишь прочувствовать, провести через сердце. Тело вдруг охватил экстаз, разлитое, непередаваемое ощущение жизни переполнило душу, не чувствовал он больше этого кошмарного холода глубинных вод. Мимолётное ощущение возвышенности, слабый лучик света в густом тумане.Явившееся ему было мимолётным, но столь прекрасным. Всего одно мгновенье, когда он смог узреть перед собой чарующее видение?— два кристально чистых, словно льдинки, ярко-голубых ока, чей взгляд словно бы воплощал собой само благословение. А голос?— тихий, задевающий самые глубокие фибры души,?— продолжал звать его по имени, снова и снова.Но сладостное видение вдруг оставило его, растворилось во тьме морских глубин так же нежданно, как и возникло. А после этого?— была лишь тьма.***На рассвете двое рыбаков обнаружили на море маленького мальчика. Кожа его была бледной как мел, одежда оледенела, а дыхание?— едва чувствовалось, но во всяком случае он был всё ещё жив. Оставалось загадкой, что же произошло с ним: можно было поклясться, что тот провалился под воду и чуть не утонул, только вот лёд кругом был ровный, без хоть каких-либо признаков повреждения. Впрочем, гадать было некогда?— нужно было как можно скорее оказать бедному мальчику помощь.Но едва мужчины хотели усадить мальчишку на сани, как вдруг заметили, что тот мёртвой хваткой сжимает что-то в окоченевших пальцах. То оказался гладкий синий камушек, заключённый в узорчатую, серебристую оправу, что отливал в свете предрассветного солнца, словно драгоценный сапфир.—?Видно, сами боги благословили его на выживание,?— многочисленно заключил один из рыбаков, укутывая мальчика в собственную тёплую шубу. —?Повезло мальцу…То был день, когда Аяксу был дарован Глаз Бога. Великое благословение, ниспосланное Архонтами смертным. Вот только было ли то и правда всего лишь везение, простое стечение обстоятельств? Или же за этим стояло нечто большее?Быть может… судьба?