Часть 3 (1/1)

Они выходят из остатков корабля и удивленно озираются по сторонам. Кругом белый, выжигающий глаза, снег.—?Красиво,?— выдыхает Леонов, первым выходя из капсулы и тут же проваливаясь по колено в снег,?— но условия ужасные.Он пытается выглядеть храбрее, скрыть то, что на душе, но Беляев видит все в глазах напарника и приобнимает, насколько можно сделать это в скафандрах.—?Нас спасут,?— заверяет Павел,?— я обещаю.Алексей фыркает, думает о том, что командир обещает невозможное, но это самое невозможное греет душу, заставляет не опускать руки, дает надежду.СлабуюЕдва заметнуюГотовую исчезнуть в любой моментНо все-такинадеждуЭкипаж Восхода-2 идет на разведку, пробираясь сквозь ветви деревьев, усыпанных снегом. Идти по колено в снегу очень тяжело и медленно. Несколько часов мужчины молча идут вперед, хотя особо далеко от корабля они не отходят, пока не достигают обрыва.—?Нихрена ж себе,?— Леонов позволяет себе крепкое выражение, но Беляев не реагирует, смотря вдаль. Впереди непроходимая тайга. Все вплоть до горизонта завалено снегом и виднеются темные пятна елок. Еще несколько минут экипаж стоит и любуется видами. Не смотря на то, что зрелище весьма удручающее, Леонов отмечает, что здесь весьма красиво и что он, возможно, хочет нарисовать этот пейзаж.—?Не знаю как ты, но я вот точно не хочу об этом вспоминать,?— смеется Беляев.—?А я именно тебе эту картину и подарю,?— улыбается в ответ Алексей.До корабля они возвращаются, разговаривая на отвлеченные темы. Никто не затрагивает тему спасения, хотя вопрос вертится у обоих на языке.***В этот момент самолеты и вертолеты хищными железными птицами исчерчивают небо, словно орлы, выискивают свою добычу, но никак не могут найти. Все радиотелескопы сейчас пытаются засечь один единственный сигнал, которые подают космонавты.Королев старается держать себя в руках, хотя его обуревают различные эмоции.ГневСтрахЯростьБессилиеЗлостьОн понимает, что ничего не может сделать, но пытается, не сдается и все свои силы бросает на поиски Восхода-2. Со всей силы он тыкает пальцем в карту с отмеченным квадратом, где должны находиться космонавты. Ему пытаются сказать, что сигнал пропал при вхождении корабля в атмосферу, но Королев и слушать не хочет, требует конкретных версий, а не додумок и догадок, которые его гениальный мозг выдает сейчас одну за другой.Погибли при посадкеУже случилось что-то на ЗемлеЦУП ошибся с расчетом места посадки и сейчас Восход-2 в другой странеВсе эти версии крутятся в мозгу ученого, причиняя боль где-то в груди, где у людей обычно находится сердце.—?Сергей Павлович, мы их ищем, а Вам нужно отдохнуть,?— слышит Королев. Он понимает, что долго не протянет в таком ритме, но бросить своих Алмазов не может, поэтому решительно отказывает и спрашивает у остальных ученых об их предположениях.Пока в помещении идут споры о местонахождении космонавтов и о том, почему они не могут выйти на связь, сами Алмазы пытаются согреть батарею, чтобы отправить сигнал бедствия. Леонов сует аккумулятор за воротник скафандра, надеясь, что батарея согреется от тепла его тела. Хотя на самом деле он предпочел бы греть не кусок бездушного металла, а своего напарника, который разводит костер, собрав еловые ветви. Костер разгорается слабо, нехотя, больше трещит и дымит, чем дает тепло и свет, но все же без него никуда. Алексей забирается повыше и пытается передать сигнал, но ничего не выходит.—?Тайга сигнал глушит,?— растерянно говорит он и смотрит на передатчик, надеясь, что тот внезапно заработает. Чуда не случается, и алмаз пытается передать сигнал бедствия с помощью морзянки.—?Лучше бы утеплялся, Леш,?— с нежностью произносит Беляев, замечая, что напарник трясется от холода.—?Успеется,?— Леонов продолжает упрямо отправлять сигналы бедствия.—?И если двое лягут вместе, им будет тепло. Но как согреться одному? —?Павел не смотрит в сторону любовника, обматываясь обшивкой корабля, надеясь, что это может помочь согреться.*** Проходит всего 6 часов с момента посадки, которые тянутся, словно вечность. Леонов уже слез с корабля и сидит, привалившись плечом к плечу Павла. Тепла тела он не чувствует, но сейчас даже перчатку снять опасно, не говоря уже о том, чтобы снять скафандр.—?Паш, я все-таки замерз,?— признается Леонов.Беляев спешно пытается найти выход из этой ситуации, но ничего на ум не идет.—?У меня воды в скафандре по колено,?— продолжает Алексей. Капитан кивает и сам впервые за все эти шесть часов замечает, что скафандр полон воды.Помогая друг другу, они снимают с себя все обмундирование и сливают жидкость.—?Теплее только не стало,?— морщится художник,?— только нижняя одежда вся промерзла.Беляев хмурится: он сам находится в таком же положении, но не жалуется ведь, молчит, терпит.—?Вернемся, и я тебя отогрею,?— хмуро обещает командир и отходит к кораблю, надеясь найти там что-то полезное.—?Если вернемся,?— поправляет Алексей, настроенный весьма пессимистично,?— плюс у нас жены, дети…Павел высовывается из корабля и окидывает напарника злым взглядом.—?Значит, это была чисто интрижка на одну ночь, хороши Вы, майор Леонов,?— цедит Беляев и уходит прочь, не давая возможности объясниться.—?Паш,?— умоляюще тянет Алексей, протянув руку к любовнику, но тот игнорирует все и уходит в тайгу.Беляев возвращается минут через двадцать с руками полными еловых ветвей. Часть подкидывает в начинающий потухать костер, а другую часть сует Леонову.—?Извини, цветов не было,?— мрачно бубнит он.Алексей смотрит на этот импровизированный букет неверящим взглядом, а потом улыбается широко-широко и начинает смеяться. Сначала Павел смотрит на него, как на душевнобольного, а потом зам подхватывает этот смех, и на душе становится так спокойно и хорошо, что все страхи и опасения отходят на второй план.—?Но от серьезного разговора, я полагаю, не отвертеться,?— кивает Леонов,?— нас тут двое, никто не помешает.—?Ну, если ты считаешь нужным разобраться в этой ситуации, то?— да,?— подтверждает командир,?— но сначала предложение выпить кофейку, только подогреем сначала.Сунув тубу с напитком в костер, Павел принимается ждать, лениво перебрасываясь фразами с напарником. Отвлекшись на что-то, Беляев лишь краем глаза замечает, как туба, словно ракета, взлетает вверх.—?Попили кофейку,?— улыбается Леонов.—?Ну, так что делать будем? —?интересуется Павел, опускаясь на снег,?— сам говорил: жены, дети.—?Не знаю, Паш, не знаю,?— Алмаз-2 опускается рядом и кладет голову Беляеву на плечо,?— и жену я не готов бросить, сам понимаешь, да и странно выглядеть это будет. Мы, конечно, может и герои, но не простят нам этой связи. Но и тебя я бросать не хочу, дорог ты мне, Паша, очень.—?Ну, будут у нас еще командировки, увидимся, чей еще,?— кивает Беляев,?— согласен я с тобой во всем. Главное не забывать друг друга, а там как сложится.Алексей улыбается и благодарно заглядывает в темные глаза Павла.На тайгу медленно, но верно опускается ночь. Уставшие космонавты забираются в корабль, чтобы ночью их не занесло снегом и уснули. Изначально хотели спать по очереди, но не смогли выстроить график дежурства. Каждый из благородства отсылал напарника спать первым, но из того же благородства они отказывались.—?ладно,?— говорит Беляев,?— ляжем вместе. Ничего случиться не должно.***Ночь проходит спокойно, только спать в скафандрах холодно и неудобно, но выбора у космонавтов нет. К обеду следующего дня с вертолетов им скидывают какие-то продукты. Их не так много, но в суровых условиях это кажется праздничным столом. Космонавты едят осторожно, чтобы не сделать себе хуже.—?Я пойду, ракеты запущу,?— говорит Леонов и уходит к обрыву, пуская сигнальные ракеты, одну за одной. Эти действия незамеченными не остаются: к космонавтам на лыжах приходит десант, который быстренько отстраивает крошечный деревянный домик, передают матрасы и одеяла. Уже это кажется Алмазам раем, но когда им с вертолета спускают огромный котел, в котором можно вскипятить воды и отогреться, они чуть не плачут от счастья, растирая покрасневшие участки тела.Десант уходит, а космонавты разводят под котлом костер, накидывают в емкость снега и ждут, когда он превратится в воду и нагреется. Леонов стаскивает с себя всю одежду и, дрожа от холода, забирается в котел. Сначала он морщится от боли и неприятных ощущений, но потом на его лице появляется счастливое выражение.—?Присоединяйся,?— кричит он Беляеву, и Павел с огромным удовольствием залезает в горячую воду.—?Хорошо-то как,?— командир блаженственно улыбается и притягивает к себе Леонова, увлекая его в долгий поцелуй, одновременно касаясь рукой разгоряченной кожи и начиная нежно ласкать.На третьи сутки пребывания в тайге, космонавтов наконец-то спасают. Сопровождающие ведут их на лыжах до вертолета, который доставляет героев на аэродром, а оттуда на ?Байконур?.—?То холодно, то жарко,?— недовольно ворчит Леонов, когда они возвращаются на космодром.—?Тебе все не угодишь,?— улыбается Павел,?— ладно тебе, скоро домой, отдохнешь.***Космонавтов встречают как героев. Хотя почему ?как?? Они и есть герои. Море цветов, им суют букеты, поздравляют с возвращением, а Алексей с грустью смотрит на все эти пестрые пятна и вспоминает тот ?букет? еловых ветвей, от одних только воспоминаний, о котором веет морозом и свежестью.—?Ну что,?— к Алексею подходит Беляев,?— взял с собой этот большой мир?Леонов неопределенно пожимает плечами и не отвечает на вопрос, переводя разговор в другое русло.Наконец их отпускают по домам. Алексей сразу же подходит к мольберту и крепит новый холст. В голове столько идей, которые сразу же хочется зарисовать. Мужчина не сразу обращает внимание на стол, а когда все-таки опускает свой взгляд на этот предмет мебели, то впадает в ступор.—?Свет, а откуда у нас еловые ветки на столе в вазочке? —?спрашивает он дрожащим голосом.—?Попросили передать, а что? Выбросить? —?женщина высовывается с кухни и смотрит на мужа.—?Кто?—?Не знаю, прибежал мальчишка какой-то. Сказал, что это очень важно,?— Светлана пожала плечами,?— У меня есть повод ревновать?—?Нет,?— лжет Леонов и ему ни капельки не стыдно,?— я тоже не знаю, от кого это. Может, кто из ЦУПа шутит.—?Ну ладно,?— женщина ласково улыбается, подходит к мужу и целует его. ЕЕ поцелуи сладкие, приторные. Алексей сразу вспоминает холодные и горькие губы Беляева и становится тоскливо.Леонов вновь отходит за мольберт и начинает рисовать тайгу.Взял ли я собой весь большой мир? Не знаю, ведь мой мир?— это ты.