Пружина (2/2)
– Так. Не верю, что ты никогда не замечал…
Ланг едва не подавился крекером. Пятилетний временной провал при перемещении миссии к Тайролу в 2024 сложно было не заметить. Пасьянс сошелся.
– И мы совсем никак не сможем контролировать это?
– Никак. Но у меня для тебя есть одна утешительная новость.– Какая? – тяжело вздохнул Ланг. – У Протокультуры прекрасный вкус и отличное чувство меры. Ручаюсь, ей можно доверять. Надо просто научиться существовать по ее правилам, как если бы тебе пришлось всю жизнь провести здесь, на этой вышке. Я же вижу, док, она тебе не по душе…– Ты издеваешься! – Ланг едва не закричал. – И ты затащил меня на этот ржавый насест, чтобы сообщить все это?! Как все просто! Взять и научиться! А что я теперь скажу Хантеру, когда мы в очередной раз вдруг потеряем пять лет? "Дорогой друг, Протокультура просто хочет, чтобы мы попали домой сразу к вечернему чаю! Доверьтесь ей адмирал, у нее отличный вкус!"– А у нас есть выбор? – усмехнулся Рэм. – Расслабься, док. Посмотри, какая красота там внизу.– Цветы…
– Ага. Думаешь, посадив эти поля, мы обеспечили себе и праксианкам безбедную старость?– Уже не знаю, – Ланг все еще отчаянно пытался стереть ржавчину с пальца, – сейчас я вполне готов поверить во что угодно.– Само отлипнет. Не втирай – зачешется. На самом деле, цветы – только способ передачи энергии, часть ритуала жизни, в котором организмы занимают свое место. Карбаранцы не зря с таким гонором заявляют, что их Секкитон подчиняется лишь им одним и не станет работать ни на кого во Вселенной. Тот же случай. Под нами цветет цветок жизни Инвидов, необходимый для их движения. Мы кинулись на то, что можем осязать, думая, что это и есть объект. Цветок – только порт подключения. Не семена, не стебли и не пыльца – только весь, в триединстве соцветия. Тайрольские лорды, или, как вы их зовете, Мастера Роботека, чувствовали это. Они подчинили триумвирату свои жизни, но так и не достигли цели. А почему – да потому, что они ничего не давали взамен, а главное, этим портом может быть что угодно другое – мы просто когда-то утеряли собственный и пытаемся пользоваться чужими. Зор вывел ча-ча, как посредников.
– Поли? опылителей? – переспросил Ланг.– Мы зовем их ча-ча. Мастера в шутку звали их детьми Зора. Эти хвостатые малявки нейтрализуют пыльцу – сейчас без них мы бы уже все передохли, – Рэм засмеялся. – Они должны были заменить Инвидов и стать связующим звеном между нами и цветами жизни. Впрочем, было уже поздно.
– Что ты имеешь в виду?– Приобщаясь, мы сразу влипаем в круговорот. Воображаем, что нас несет туда, куда мы стремимся, на деле же все наоборот. Протокультура лишь с теми, кто ей нужен. Мы все работаем на нее, как рядовые звенья общей цепи. Наверное, ты и сам уже почувствовал это…
Ланг молча кивнул, не сводя глаз с линии горизонта. Он уже хотел прекратить разговор, который раздражал его все больше.
– Я женюсь, – вдруг сообщил Рэм.– Серьезно? Кто же эта несчастная?
– Я пока не знаю, но она снилась мне… сегодня ночью.– Fürwahr, du bist ein allerliebster Knabe!**** – усмехнулся Ланг. – Когда-нибудь ты сведешь меня с ума!
Тени низких облаков медленно плыли по бесконечному розовому полю.Примечания:*Цветок Инвидов – то же, что и цветок жизни. Источник Протокультуры.**Гомункул – искусственный человек. Немец Эмиль Ланг имеет в виду неестественное происхождение Рэма (Рэм – клон Зора), а также не безудовольствия цитирует "Фауста".
***Праксианка – представительница расы праксиан, ранее населявших планету Праксис. Праксиане – женщины, часто сравниваемые землянами с амазонками. На своей родной планете размножались клонированием только женских особей. Потеряв Праксис (взорван Инвидами в результате неудачного эксперимента), и переселившись на Оптеру, утратили возможность привычной жизни. На момент повествования – вымирающая раса.**** Fürwahr, du bist ein allerliebster Knabe – (нем.) "Не правда ли, ты всеми любимый малыш". Строчка из "Фауста" И.Ф.Гете – о гомункуле.