Часть 6 (1/1)

Как страшно… Итадори не мог уснуть, когда Сукуна лежал в одной кровати с ним. Все мысли крутились вокруг того, что это не его кровать в квартире Годжо, даже не в колледже, что чужое дыхание?— это не его фантазия, а руки покрытые струпьями и местами лишенные кожи вовсе не галлюцинации или кошмар. Но наравне с ужасом нарастала злость. Злоба на себя и свою беспомощность, Юджи хотел ударить Рёмена, отомстить за все так же, как и удавиться самому. Юджи не мог контролировать дрожь своего тела, когда вслушивался в спокойное дыхание демона. Все в его теле разрывалось напополам из-за противоречивых чувств, умоляя пуститься в бега и вступить в бой, но теперь его желания ничего не значат; сделка была совершена, теперь он должен слушаться Рёмена, печати, что невидимыми змеями оплетали его тело, также раздражали. Парень чувствовал себя пойманным в ловушку зверем. Розоволосый крепче сжал простыни, чтобы истерически не рассмеяться, нервы не выдерживали напряжения и паники, что, казалась, въелась в него, как грязь под обкусанными ногтями. Он знал, что у него нет больше права бежать, у него больше нет права сопротивляться. Юджи все еще недоумевал, как его жизнь превратилась во второсортный ужастик с плохой концовкой. Итадори медленно оглянулся, не желая будить альфу, и увидел, что Сукуна лежал сейчас спиной к нему; у него был шанс остаться наедине с собой, хоть на несколько минут. Но стоило шаману только приподнять одеяло, чтобы вылезти из постели, как он почувствовал железную хватку Проклятия на талии, что подтягивала его ближе к своему мучителю. Омега почувствовал, как слезы начинают жечь его глаза, но он не собирался плакать. —?И куда же ты собрался, мальчишка? —?прошептал мужчина на ухо Итадори, а его когти выводили узоры на пока плоском животе. Он крепче сжал талию шамана и притянул ближе. Юджи с трудом сдержался, чтобы не закричать от неожиданности. —?Я… мне нужно в туалет,?— с внешним спокойствием сказал парень, крепче сжимая одеяло. Он не знал, просит ли демона отпустить его, чтобы он спрятался в ванной или чтобы Рёмен полностью его освободил, чтобы вся эта история закончилась. Юджи не смог удержать громкий вздох, вырвавшийся из его рта, когда почувствовал, что чужая рука сильнее впилась в его тело, практически вплавляя более крупное тело за его спиной. Он ненавидел то, что чувствовал обнаженное тело Проклятия. Мерзкое ощущение. —?Ты не спрашивал разрешения засранец,?— он наклонился над почти полностью фиолетовой шеей омеги, кусая едва ли не до крови и наслаждаясь вскриком парня. —?Попроси меня вежливо. Итадори почувствовал, как у него пересохло во рту, судорожно вздыхая. —?Можно мне идти?.. в ванную, Король? —?розоволосый едва мог говорить громче шепота и ненавидел желчь, что оставляла неприятный привкус на корне его языка. У меня нет выбора,?— это единственное, что он постоянно напоминал себе. Подростковый максимализм успел сломаться под гнетом уродливой реальности. —?У тебя пять минут,?— холодно ответил альфа. —?Если ты не вернешься к этому времени, я сам приду за тобой. И если мне придется встать с постели?— твоей заднице мало не покажется. Я достаточно ясно выразился? —?Да,?— резко ответил парень, он хотел как можно скорее избавиться от атмосферы спальни, что давила не хуже производственного пресса. Юджи ждал, что рука, которая сильно его сжимала, отпустит парня, но только всхлипнул, почувствовав, как вторая рука впилась когтями в его предплечье. Розоволосому оставалось лишь гадать, что он сделал не так. Даже дикие звери учились подчиняться, пряча всю злобу до нужного момента. Из-за таких мыслей Итадори становилось противно от себя самого. —?Ты не ответил, Юджжжи,?— Сукуна позволил тихому рычанию сорваться с губ. —?Простите. Да, альфа, я понял,?— парень ждал действий от Рёмена, нервно вздрагивая, когда руки, наконец, отпустили его. Сукуна глубоко вдохнул запах Итадори и улыбнулся, почувствовав исходящие от омеги негативные эмоции.

—?Молодец, ты становишься все послушнее. Иди. У тебя пять минут,?— татуированный повернулся к нему спиной, устраиваясь поудобнее. Младшему не нужно было повторять дважды, он медленно встал с кровати, направляясь в ванную комнату. Оказавшись внутри, Итадори закрыл дверь, удерживая свою руку от попытки запереться на случай, если Сукуне будет не лень вставать. В прошлый раз, когда Юджи заперся здесь, Рёмен переломал ему все пальцы на руках. Он медленно подошел к зеркалу в полный рост, осознавая, как на самом деле теперь выглядит его тело. По крайней мере, увидев его, простые прохожие в Токио были бы неприятно удивлены: вся шея в разной степени свежести засосах, есть даже один на скуле, темные мешки под глазами. Также от него просто разило чужим запахом. Иногда даже казалось, что альфа стоит за его спиной. Розоволосый просто смотрел на свое едва прикрытое футболкой и трусами тело, желая, чтобы последние недели были просто иллюзией, очередной проделкой злобного духа. Отметины по всему телу казались такими глубокими, что шаману не верилось, что они заживут. Его отражение подняло правую руку вслед за ним, робко касаясь последнего укуса, что оставил Король Проклятий на его шее. "Это неправильно", подумал омега, когда он почувствовал, как пульсирует под его прикосновением совсем свежий укус, и быстро отдернул руку. Он подошел к раковине, чтобы плеснуть немного воды на лицо. Итадори крепко вцепился в края раковины, пытаясь справиться с приступом паники, который, казалось, вот-вот должен был начаться, воспоминания роились в его голове. Он не мог забыть кровь близких людей на своих руках. Слезы полились сами собой, и розоволосый не пытался скрыть рыдания, жгучие горячие слезы, потому что ему нужно было позволить себе выпустить боль; парень хотел вернуться в прошлое к дедушке и школьным друзьям, к прошлому себе. Омега включил ледяную воду и несколько раз плеснул ее себе в лицо, прежде чем повернулся, чтобы вернуться в спальню, но замер, увидев, что путь ему преградили: —?Рёмен, пожалуйста... —?чужая ладонь резко опустилась на плитку в ванной в жалких сантиметрах от лица Итадори. —?Ты знал, что я имею в виду то, что говорю. Я сказал?— пять минут, и они уже прошли,?— он пододвинулся к лицу парня, тем самым заставив его практически вжаться в раковину за спиной. Юджи попытался вырваться, но пощечина ошеломила его. Он боролся, чтобы чужие руки с гнойниками не коснулись его, но был бессилен, когда сила духа была намного больше его, даже без учета сдерживающей печати. Итадори чувствовал, как его суставы на руках болели из-за того, как сильно их скрутили. Он изо всех сил старался сжать ноги, когда почувствовал чужое колено, что вклинилось между его бедер, заставив их раздвинуться. Кареглазый не смог сдержать стона, вырвавшегося у него изо рта, когда почувствовал, как края раковины впились ему в живот и бока, оставляя лишь новые синяки. —?Пожалуйста, альфа. Извините. Я не… мммм... — Юджи попытался закричать. Слезы еще сильнее потекли по его лицу, когда он почувствовал вкус полотенца, что было засунуто в его рот. Он заскулил за импровизированным кляпом, когда почувствовал, как рука Сукуны отодвинула резинку его трусов. За все время здесь парень практически не получал удовольствия, только боль. —?Я предупреждал тебя, Итадори, что, если ты не вернешься, я приду сам,?— спокойно говорил демон, казалось, что он просто отчитывал ребенка, а не собирался изнасиловать человека. Он пошевелил двумя пальцами около дырочки парня, чтобы напугать омегу. Мужчина ранее осматривал тело, но, поймав испуганный взгляд янтарных глаз в отражении зеркала, не почувствовал удовлетворения от наказания; его зверские инстинкты непривычно молчали. На Рёмена многие смотрели со страхом и ненавистью. Но никто никогда не смотрел настолько устало и разбито, как смотрел на него Итадори. Наверное, это из-за нашей внешней схожести. Эта мысль почему-то заставила его сердце сжаться, а руки обжечься об кожу омеги. ?— Я говорил серьезно, малец. В следующий раз ты не отделаешься малой кровью,?— он быстро вытащил пальцы, услышав, как Юджи вскрикнул в кляп. —?Приведи себя в порядок, прежде чем ложиться спать, —?сказало Проклятие, опустив одну из рук на поясницу омеги, прежде чем отодвинутся от него. —?У тебя десять минут. Если ты не вернешься в постель за это время, тогда я поверю, что ты слишком глуп, чтобы окончательно вывести меня из себя. Услышав, как за мужчиной закрылась дверь, Итадори медленно выпрямился и ухватился за край раковины. Он вытащил тряпку, которая находилась у него во рту. Парень знал, что за время, данное ему Сукуной, он не успеет принять душ; фантомные отпечатки дико чесались. Розоволосый постарался как можно быстрее привести себя в порядок, надеясь, что, когда он закончит и войдет в спальню, он не нарвется на очередное наказание. Когда Юджи медленно забрался в постель, он судорожно вздохнул, осознав, что его тюрьма ужасно действует на его сознание; омега не должен ожидать наказания, как повседневной рутины. Видимо, пальцы Сукуны медленно ломают сознание. Младший попытался закрыть глаза, но они практически тут же распахнулись, когда он почувствовал, как рука Рёмена обвилась вокруг его тела. —?Ты едва не опоздал, —?с рокотом прошептал демон, покусывая ухо шамана, —?но слова на ветер я не бросаю. А теперь спи, малыш. Он глубоко вдохнул запах Итадори, что был смешан с его феромонами, прежде чем убрал руку от омеги, повернулся, почти тут же засыпая. Итадори пришлось напоминать себе, что его телу нужен кислород, когда он почувствовал, как рука альфы соскользнула с его груди. Его мысли вернулись к колледжу, учебе, которую он, кажется, никогда не продолжит; Юджи позволил себе погрузиться в легкую дрему. Он боялся заснуть и завтра открыть глаза все в том же месте. Сегодня Итадори проснулся ровно за минуту до того, как Годжо появился в его комнате, до неприличия бодрый, настолько, что сова Юджи был готов продать душу, чтобы по утрам выглядеть также ярко. По учителю нельзя было сказать, что этому человеку уже скоро тридцать. Омега любил раньше поспать подольше и найти как можно больше времени для сна, но теперь спокойный сон не был обыденностью, скорее наоборот, необычным феноменом, что заставлял удивляться. —?Проснись и пой, Юджи! —?Не в этой жизни,?— тихо проворчал омега, пытаясь закрыться от мужчины одеялом, но Сатору резко дёрнул его на себя, вырвав из рук парня. —?Верните его! Пепельноволосый лишь рассмеялся. Итадори же лишь оставалось дуться на не по годам шебутного альфу. —?И тебя с добрым утром! Парень улыбнулся на слова мужчины, но на дне его зрачков была грусть, как шрам, что остался на его душе. Голубоглазый кинулся к окну и открыл его нараспашку, впуская немного прохладный для августа воздух. Младший поднялся с постели и потянулся. Запах гари внезапно ударил в ноздри Годжо благодаря сквозняку, что помогал лучше циркулировать воздуху.

—?Что ты почув… —?начал говорить студент. —?Блинчики! —?перебивая подростка, вскрикнул Сатору, тут же бросаясь на борьбу с кухонной аварией. Дискомфорт в животе был одним из раздражающих проявлений также в связи со стрессом и усталостью Итадори, которые никуда не делись. Почти каждое утро его встречало незваное чувство. Пока Годжо пытался разобраться с подгоревшим завтраком, Юджи занимался утренними процедурами; он насчитал более десятка укусов и царапин разной степени свежести на своем теле. Его кошмары становились еще более страшными, когда, просыпаясь, омега видел новые следы на своей шее или животе, но страшнее всего стало, когда раны стали ему привычны. Наконец, оказавшись около кухни, Итадори остановился в проеме. Годжо-сенсей подобно домохозяйке из фильмов шустро двигался по комнате: убирая остатки от ингредиентов для блинчиков, занимаясь одновременно протиранием поверхностей и попытками уследить за блинами, что дико хотели пригореть. Было непривычно видеть его таким хозяйственным. Он о тебе заботится, зная, какой с утра ты неповоротливый и рассеянный. Мысль, что посетила голову омеги, заставила потеплеть что-то в душе. Нечто, уставшее от проблем, что навалились на него. Несколько минут проходили для Юджи, словно в тумане. Он витал в облаках и был настолько задумавшимся, что едва смог услышать, как пепельноволосый позвал его к столу. На столе были две тарелки с теплыми блинчиками и кружки с уже знакомым чаем. Как оказалось, мужчина был тем еще любителем чая, иногда Юджи думал, что Сатору просто не может жить без него. Так же, как и его любовь к сладкому. Например, сейчас альфа поливал свои блинчики сиропом больше необходимого, как минимум, раза в два. Стоило увидеть это, как у Юджи едва не свело зубы. Даже не стараясь поддерживать оживленную беседу за столом, он думал о том, как они успели сблизиться с Годжо. За последние недели они не могли остаться в рамках учитель-ученик, слишком многое произошло, а беды, как говорится, объединяют людей. Сатору сидел рядом с ним, сохраняя абсолютно невозмутимое выражение, спокойный и уверенный в себе, с постоянной улыбкой на лице. И омега завидовал ему?— его умению надевать маску и скрывать свои чувства. Пусть даже он понимал, что такие умения не приходят легко, ему иногда хотелось уметь быть таким же внешне спокойным, он всегда был открытой книгой, чтобы прятать свои чувства и мысли, заставлять других гадать и никогда не выдавать себя никому; и тогда бы ему не пришлось ощущать себя слабым. Итадори оглядел его лицо внимательно. Как он ни старался понять старшего, кареглазый до сих пор гадал, что пряталось за его каким-то чересчур детским поведением. В моменты, когда Сатору замолкал вот так, было что-то в его взгляде, в том, как он смотрит: что-то более глубокое, чем должно быть у такого внешне оптимистичного человека, даже сам омега это осознавал. Его взгляд медленно прошелся по лицу Годжо и вернулся к глазам. Что бы парень ни увидел в них?— мучительное желание все исправить или горечь от потерь, о которой он молчал. Годжо тоже был ранен, конечно же, не сейчас, но душевная боль навсегда оставляет свой след. А сенсей, подобно Юджи, закрывался за яркой улыбкой, они вдвоем напоминали обломанные куски вместо целостности. После Юджи, поедая завтрак, занял мысли более насущными делами и проблемами. Сегодня они должны были отправиться в колледж; им нужно было прибыть за день до операции, чтобы взрослые успели подготовиться к форс-мажорным ситуациям. Он, наконец, увидится с Фушигуро и Нобарой. И вся это история с демоническими делами, наконец, закончится. —?Я надеюсь, ты уже собрал вещи, соня,?— сказал мужчина, сложив руки на груди, озорство в его глазах было бы заметно даже совсем незнакомому с сенсеем человеку. —?Не сомневайтесь,?— ответил ему Итадори, пытаясь вспомнить, куда положил свои носки и зарядку от телефона, а также и наушники. И его новая футболка, да он не особо собирал свои вещи. —?Итадори, как тебе не стыдно обманывать старших! —?Да собрал я их, собрал! —?на что глаза Годжо лишь еще больше сощурились в доброй усмешке. После завтрака Юджи пришлось неплохо попотеть, чтобы найти все потерянные вещи. Хоть комната и была чистой, но забывчивость парня приводила к постоянным потерям одежды или различных принадлежностей, а о наушниках можно было просто промолчать. —?Конечно же, ты все собрал,?— сказал пепельноволосый, прислонившись к стене и с улыбкой наблюдая, как парнишка носится по всей комнате, собирая оставшиеся вещи. Сам он уже был одет в свой привычный темный костюм, для полного обмундирования не хватало лишь повязки, которую в последнее время заменяли темные очки. На улице началось резкое похолодание, так что на Юджи были джинсы и тёплый свитер крупной вязки, немного непривычный для него стиль. Спустя примерно полчаса сумка была упакована, теперь осталось только собраться с духом и, наконец, выезжать. Лишь перед самым выходом Итадори обернулся назад, осматривая убранство квартиры, она принесла ему слишком много противоречивых воспоминаний; стены, казалось, впитали в себя слезы и боль Юджи. Желудок парнишки сжался, парень не хотел более видеть стены, что давили на него воспоминаниями. Выходя за порог этой квартиры, он чувствовал, что больше не вернется в нее.