Жизнь за жизнь(бонус) (2/2)

Жизнь за жизнь. Если уж этому мальчишке не нужна его жизнь – Мадара заберёт то, что от неё осталось.

Жизнь за жизнь. Если он не успеет – Мадару ожидает нечто гораздо хуже простой смерти, и тогда он сможет только позавидовать этому Обито.

Он должен сделать всё правильно.

Он должен успеть.

Кровь была везде, куда ни посмотришь, и Мадара уже не мог разобрать, где его, а где – того мальчишки, чьё истерзанное тело было тоже где-то здесь.

Как там он говорил? В Аду? Ну-ну...

С того момента, как Учиха Обито покончил с собой, прошло не больше двух часов. Но Мадаре казалось, что он уже неделю корчится в образовавшемся кровавом месиве.

У него было сломано несколько костей – рвущаяся из Гедо Мазо чакра играючи их переломила словно сухие ветки. Древняя статуя жадно впитывала в себя то, что осталось от жизни Обито, а взамен дикая, неуправляемая энергия гнула Мадару к земле, и он впитывал её, как губка.

Он кричал от непереносимой боли, будто кто-то медленно сдирает с него кожу, при этом успевая прижигать открывшиеся раны раскалённым металлом, и от этого крика становилось чуть-чуть легче.

Его то рвало собственной кровью и какой-то странной едкой желчью, то надрывно кашлял, во время чего ему казалось, будто он отхаркивает собственные внутренности.

Правый глаз пульсировал, и уже сейчас Учиха знал – Ринненган ему не удержать.

Плевать. На всё плевать, если всё будет как раньше, если вернётся былая сила.

И она возвращалась. Сила переполняла его. Не та Сила, а просто то, что всегда было с ним, и без чего он не мог нормально жить. То, что позволяло ему держать оружие в руке, то, что позволяло ему выдерживать несколько дней погони или беспрерывных боёв. Главное перетерпеть, а там уж...

В следующую секунду и без того несвязный поток мыслей Мадары прервался жесточайшим спазмом боли. Судя по ощущениям, из его тела хотели с корнем выдрать позвоночник. Учиха стал судорожно хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.

Через несколько мгновений, показавшихся ему вечностью, поток энергии, ещё остававшейся в телесной оболочке Десятихвостого, иссяк, руки мужчины, позволявшие ему до этого удерживаться хотя бы на коленях, подогнулись сами собой, и он безвольной марионеткой с обрезанными нитями рухнул прямо на грязный пол.

Всё. Он смог высосать всё подчистую, словно вампир. Высосать и влить в себя.

Из горла вырывался болезненный хрип, большинство мышц свело судорогой, но сквозь красную пелену, застилавшую глаза, Учиха увидел собственную руку. Его лицо исказило жуткий оскал, и останься у него силы, он бы рассмеялся. Радостно: так, как смеются дети, как он сам никогда не смеялся.

Потому что то, что он видел, даже отдалённо не напоминало сухую кисть древнего старика.

Мадара попытался пошевелиться и... Лучше он бы этого не делал.

В мутной дымке Учиха осознал, что его кое-как оттащили к бывшей кровати Обито. Кажется, это был Тоби.

И лишь повалившись на жёсткую койку, мужчина впал в спасительное забытье, погрузившись в темноту, не удушающую своими щупальцами, а мягкую и обволакивающую, в которой можно стать невидимым и неуязвимым.

Это место называют проклятым. Говорят, здесь видели самого жуткого демона Преисподней, который пролил реки крови. В буквальном смысле. И действительно, на странных древесных спиралях, устремившихся в высокое чистое небо, были следы коричнево-красные следы, чьё происхождение не вызывало никаких сомнений. Земля же уже всё впитала, но опытный шиноби мог ещё почувствовать характерный металлический запах.

А ведь со смерти Обито не прошло и трёх недель.

Из-за запаха смерти, который так любят описывать в своих произведениях писатели и поэты, место быстро обезлюдело. Собственно говоря, там и раньше никого не было, но теперь подавляющее большинство обходило когда-то вполне невинный участок леса стороной.

Так что заметить появление странного человека неопределённого возраста было некому. Помимо того, что на вид ему можно было дать лет двадцать пять и одновременно с этим - сорок, странно было то, что его коротко обрезанные волосы были снежно-белые, так, словно мужчина поседел раньше положенного срока. Вместе с ним было странное существо, чьё тело было разделено на две половины – белую и чёрную.

Мужчина внимательно осмотрелся, цепляя угольным взглядом каждую мелкую деталь, стукнул костяшками пальцев по деревянному завихрению, будто на прочность проверил.

Даже опытному самураю не составляет труда восстановить картину боя спустя некоторое время. Что и говорить о шиноби, сильнейшие из которых смогут уловить даже еле заметные отголоски чакры?

А Мадару можно было считать поистине сильнейшим. Большинство тех, кто считал иначе, в своё время дорого заплатили за свою ошибку.

- В аду говоришь, Обито? Ну что ж, посмотрим...

Учиха подбросил в руке лёгкую маску – единственное напоминание о некоем болтливом создании, которое он предпочёл уничтожить: в отличие от Зецу, на поддержание жизни Тоби требовалась его собственная чакра. Совсем мало, но сейчас даже эти крохи были невероятно ценны.

- Уходим, Зецу. У нас много работы...

Мужчина быстро скрылся в тени деревьев, так ни разу и не оглянувшись.

Жизнь за жизнь.

И лишь через много лет найдётся тот человек, которому он обо всём расскажет. И получит часть своей жизни обратно.