Ласточка (Альзур, Идарран (18/30)) (1/1)
— Это что? Альзур вопросительно встряхивает в воздухе несколько колб с розоватой, почти полностью прозрачной жидкостью. От этого мутноватый осадок со дна поднимается и делает их содержимое похожим на молоко, разбавленное клубничным вареньем. — Это? — переспрашивает Идарран. — Это — домашнее задание. — Не помню, чтобы я что-то подобное задавал, котёночек. Другая рука Альзура раздражённо постукивает тростью по полу. Идарран терпеть не может настолько прямолинейные вербальные средства выражения симпатии, и Альзур об этом знает. Дар знает, что он знает, так что в полной мере осознаёт угрозу. — Гарантированно зададите в будущем, — Дар скрещивает руки на груди. — Через три месяца ориентировочно. Альзур закатывает глаза: — Что мы говорили по поводу воровства? — Воровство — это тайное присвоение чужих вещей, я в методичку просто заглянул и вернул на место, — возражает ученик. — А вот вы мои экспонаты… экспромт… эксприменты… — Котёночек, смотри сюда, — изо всех сил стараясь не повышать голос, отвечает Альзур. — Я под свою ответственность пускаю тебя в лабораторию в неурочное время для чего? Для работы. А не для того, чтобы ты там спирты дегустировал! — Мне оч-чень жаль, — бормочет Идарран.
И тянется вперёд, чтобы крепко обнять учителя за шею. Не из внезапно накатившей нежности, просто ноги его не держат. — Мне так плохо, — тыкаясь лбом Альзуру в плечо, признаётся он, — мне кажется, я умираю. В животе чародея клубком железных змей ворошится чувство вины. В первые дни после Испытаний Травами, заново научившись говорить, Идарран ежечасно забрасывал взрослых сотнями вопросов, в основном — что с ним случилось и умирает ли он. Выслушав одну версию, он неизменно требовал другую. Осознав, что всякий раз ему высказывают одни и те же гипотезы, просто разными словами, спрашивать Дар перестал. И взялся, по всей видимости, самостоятельно исследовать границы восприятия своего нового тела — покойницки бледного, с острыми когтями и не менее острыми зубами. Альзур думает, что если бы он провёл эти дни рядом с ребёнком, то ему бы пришлось попроще. Но так сложилось, что он был страшно занят: отсыпался после трёх бессонных ночей Испытаний, очередной операции на правой ноге и сильной кровопотери. Идарран никогда в этом не признается, но вопросом “где Альзур?” он тоже немало задавался в его, Альзура, отсутствие. — Это всё потому, что ты постоянно тихой сапой жрёшь всякое, — примирительно гладя мальчика по спине, мурлычет чародей. — Жрёшь и запиваешь. — Не. Это от грибочков всё. Я знаю. — Да ну? — Я специалист по жранию всякого, — заявляет Идарран, — и вот что, как специалист, имею по этому поводу сказать: когда отравился, есть сто проц надёжный способ узнать, чем именно. Надо всё-всё-всё съеденное за день представить и в голове покрутить. От чего скрючит страшнее всего, то и отрава. Вот так. Альзур почему-то в “стопроцности” этого метода здорово сомневается. — Ладно, — недолго подумав, отвечает он, — две недели без грибочков. Будем пристально за тобой наблюдать. Но чтобы никаких больше самопальных биологически активных добавок. Понял? — Это наоборот-добавка, — возмущается Идарран, зарываясь носом ему в волосы, здорово отросшие за всё то время, пока некогда было с ними возиться. — В смысле? — Эти грибные вещи, они, ну, как реданска армия — прут вперёд, броду не зная. А мои травки — они осторожнее. Будто партизаны. — Ага, — понимающе кивает Альзур. На самом деле, он ничего не понял. — С вами что, травы не разговаривают? — искренне изумившись, спрашивает Дар. — Со мной, мой хороший, разговаривают только грибы, — вздыхает чародей. — Теперь понятно, что у вас такой характер смурной. Грибов иначе не переспоришь. С этими словами Идарран понимающе гладит Альзура по голове, а тот не находит слов, чтобы как следует возмутиться.*** вместо предисловия: <начало неразборчиво> эстрагон души моей! к тому моменту, как Ты читаешь эти строки, мне, вероятно, удалось примитивно освоить некие преподавательские навыки и привить Тебе научный подход к ведению исследований (либо, в силу возраста, Ты пришёл к этому самосТояТельно). до этого момента я вынужден вести заметки за Тебя. получается пока что лишённый всякого наукообразия журнал наблюдения за ребёнком, вот только вместо “смотриТе! у моей заечки вылез первый зубик!” тут в основном что-то вроде “смотрите! мой коТёночек решил вопрос, над которым мы годами ломали головы и покрошили тысячи булок, минут за пять, пТмучто сильно зачесалась левая пятка”.
а я — сиди разгребай, видите ли. поТому что, решив одну задачу, Ты имел свойство сразу потерять к ней интерес и в мгновение ока схватиться за новую. <несколько абзацев неразборчиво> Также заранее извиняюсь за неровный почерк и коллажный формат лирических отсТуплений. с Твоего позволения, многие вещи, записанные в процессе оных наблюдений, я хочу осТавить при себе. да будет Твоё устремление к прогрессу, мой сладкий arTemísia dracunculus, Так же неистребимо, как сТрасть к сырам с благородной плесенью.А.<...> 00 IDR UL EX A01 ALPHA (“ласТочка”) купорос — 1 ед.; эфир — 1 ед.; ребис — 2 ед.; допустимо использовать в качестве базы медицинский сnирт или любой другой аналог, упомянутый в ст. А00, НО я рекомендую юз. УБ (см. 00 AZR EX B00)