Глава 20 (1/2)
Подъехав к кладбищу, желтыйFord Crown Victoria с тонированными стеклами и опознавательным плафоном такси на крыше, заехав на обочину узкой гравийной дороги, остановился.— Приехали, — вырвал мага из собственных мыслей голос водителя.Пару раз моргнув, Гарри огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться в окружающем мире, а после, сообразивчто к чему, наконец, расплатился с таксистом и вышел из автомобиля.На ясном безоблачном небе уже вовсю светило июльское солнце, хотя до полудня еще было время. Впрочем, даже несмотря на то, как горячее небесное светило пекло, заставляя скользить капельки пота вниз по позвоночнику, было довольно приятно выйти под открытое небо, подставляя лицо обжигающим потокам воздуха и слушать гудящую песню цикад.Но довольно – хорошенького понемножку.Глубоко вздохнув, маг, накинув на себя легкие магглоотталкивающие, а подумав, еще и охлаждающие чары, двинулся в сторону старых кованных из железа ворот, почерневших от времени.Кладбище было довольно старым. Возраст некоторых надгробий явно исчислялся столетиями, и ветер давно обточил мягкий известняк, сделав надписи почти нечитаемыми. Трава доходила до пояса, и надгробные камни торчали из нее, как усталые стражи. Что и не удивительно, если он не ошибается, то здесь уже много лет нет свободного места. Последний человек, похороненный в этих землях, наверное, мог помнить еще Всемирную ярмарку тысяча девятьсот четвертого года, а это, на минуточку, целое столетие.Краем глаза, маг даже заметил несколько бледных и расплывчатых образов, шевелящих в тени могил.Привидения.Отпечатки покинувшей землю одаренной магией души, не способной причинить физический вред. Ну, разве что, выпрыгнуть из темного угла и с воплем бросится на человека, что бы напугать. Именно поэтому, не обратив на них ни малейшего внимания, колдун прошел дальше.Помимо обычных надгробий и памятников, на кладбище были также каменные запираемые склепы и фамильные усыпальницы, построенные мастерами своего дела с использованием сложных архитектурных элементов, росписи и резьбе по камню в различнейших стилях.Рассматривая их, Гарри медленно, но верно двигался вперед среди могил. Ему не нужны были какие-то ориентиры или знаки, он прекрасно помнил, куда и как идти из проецируемых мыслеобразов Уоррика. Да и, порхающая прямо перед глазами бабочка, будто зовущая за собой, не давала усомниться в верности выбранного пути.Довольно скоро перед глазами появился старый, высеченный из, поменявшего с течением времени от частых дождей и туманов свой цвет, гранита, приземистый склеп с декоративными колоннами и полуразрушенной резьбой, в которую, сквозь щель от неплотно прикрытой двери, и залетел крылатый ?проводник?.Пару мгновений постояв, думая стоит ли вообще входить следом или нет, Гарри все же решившись, взмахнул рукой, заставляя массивную вековую дверь, больше похожую на каменную плиту, которую разве что только нелюдь с нечеловеческой физической силой и смог бы передвинуть, с треском и громким скрипом раскрыться перед ним.
Шагнув вперед, в гнетущий полумрак усыпальницы некой старинной семьи, при этом чуть поморщившись от застоявшегося, затхлого воздуха, что стоял внутри, маг прошептал:— Incendio, — и вновь, легкий взмах рукой, с сияющим изумрудным светом перстнем на пальце, выпускающим наружу волну магической энергии, от которой в мгновение ока все факелы на стенах вспыхнули ярким желтым пламенем, осветившим склеп.
Ступая по каменной кладке пола, покрытого слоем пыли и грязи, Гарри медленно разглядывал не более чистые массивные плиты, со стоящими на них гробами. Вернее сказать, их останками. Некоторые из них были плотно закрыты и невредимы, другие почти полностью разрушились, превратившись в груду камней. Нетронутыми временем остались только серебряные ручки да таблички с погребальными надписями.
Но не это привлекло внимание колдуна.На полу что-то лежало.
Сначала Поттер увидел нижнюю часть чьего-то тела… так как верхняя скрывалась за одним из уцелевших гробов.
Не позволяя своим истинным чувствам овладеть разумом, старший аврор не меняясь в лице, медленно прошел вперед, обходя препятствие, где в полной мере смог оценить представившуюся перед ним картину целиком.
Там, прямо на грязном, сыром полу оскверненного склепа, лежало голое тело подростка лет четырнадцати-пятнадцати, не больше.В неярком, мерцающем свете отбрасываемом факелами, обнаженная плоть парнишки казалась белой как бумага. На первый взгляд, на нем не было видно ни ран, ни побоев, после которых должны были появиться темно-багровые синяки… но, приглядевшись, можно было заметить, как грудная клетка, буквально прогнута вовнутрь, что кости на запястьях, да и на ногах, одна из которых была вывернута под неестественным углом,размолоты чуть ли не в труху…
А синяки… в мальце попросту не было крови, достаточной для образования данных отметин. Тот, кто его убил, высосал ее полностью. Что можно было понять, стоило только увидеть аккуратные колотые ранки по обеим сторонам его шеи.
Но, что было действительно хуже всего, так это глаза мальчика на перекошенном от суеверного ужаса и неимоверной муки лице. Глазные яблоки, ввалившиеся внутрь,казалось, превратились в две гниющие дыры, из которых до сих пор по щекам тек более густой, чем кровь, зеленоватый гной, что собирался на полу лужей…
На мгновение, почувствовав в горле вкус поднявшейся желчи, маг, усилием воли, сглотнув, закрыл глаза и, медленно досчитал до десяти. В воздухе стоял вкус крови – густой, теплый, солоноватый, с чуть кислотным привкусом гнили и… запаха свежей смерти.
Словно гибрид запаха бойни и сортира.
И как будто этого мало, приглядевшись, можно было заметить, что парнишка, всем своим телом, будто бы тянулся к чему-то или… к кому-то, находящемуся в стороне. Почувствовав, что начинает терять самообладание, Гарри, сосредоточившись, очистил сознание от всех эмоций, после чего, закрыл его одним из надежнейших ментальных барьеров, тем самым отрезая собственный разум от любого внешнего воздействия, в том числе и от связи с собственным чувственно-эмоциональным началом.И лишь после этого, маг перевел взгляд выше, куда даже на пороге смерти, в агонии и страхе, мальчик все еще продолжал тянуться.
К девочке.
Совсем малышка, лет семи или восьми. С белокурыми шелковистыми волосами, нежной кожей и, в красивом детском сарафанчике…По крайней мере, об этом можно было судить по частично сохранившейся левой части головы и предплечья с рукой,в которой, с уродливо торчавшими под неестественными углами пальчиками, она прижимала к себе покрытого кровью и гноем,словно глазурью, плющевого медвежонка.
Все остальное же… вместо тела, была лишь омерзительная густая гнойная масса, лишь контуром напоминающее человеческие очертания.
Впрочем, несмотря ни на что, в голове у старшего аврора была лишь холодная пустота. Все же ментальные барьеры верно выполняли свою работу, пусть и… маг в полной мере ощущал, как щиты прогибались под давлением собственных чувств.
Медленно подойдя к девочке, Поттер, словно в замедленной съемке, опустился перед ней на корточки и, неосознанно или под давлением эмоций, которые, судя по всему, все же каким-то образом прорвались, провел пальцами по сохранившемуся участку лица бедного ребенка. А после, переведя взгляд, наткнулся на ее плюшевого друга, которого она все еще прижимала к себе. Недолго думая, маг, подняв ее, взглянул в стеклянные глаза медвежонка, что удивленно смотрели на мир из-под сосулек слипшегося от крови искусственного меха.— Зачем? — тихим, казалось даже без капельки сострадания или злости, абсолютно мертвым голосом спросил Нимир-Радж, поднимая ледяной взгляд на застывшую, словно изваяние фигуру в белом костюме, поверх которого был наброшен такой же белый плащ.
— Госпожа была голодна, — похожим тоном, медленно, словно обдумывая каждое слово, ответил Уоррик, не сводя взгляда с раскрытого саркофага, перед которым все это время стоял.Поднявшись, колдун приблизился к вампиру, так же устремляя взор внутрь каменного гроба.
Она лежала внутри, вся такая светлая и невинная.Ее миловидное лицо, украшенное гримом, обрамляли белесые волосы, заплетенные кольцами и локонами, а хрупкое на вид тельцо, было наряжено в простое вечернее платье, с не соединенными с рукавами, что прикрывали руки от подмышек до запястий и, прилегающим лифом, что переходил в широкую белую юбку со слоями, повторяющими слои рукавов.
И не следа того зверства, что она сотворила, перед тем как лечь ?спать?. Даже ни одного бордового пятнышка не осталось. Неужто такая чистоплотная, аккуратная? Или успела переодеться?
— Похоть и ужас для нее порой были куда слаще и предпочтительней даже крови, — тем временем продолжил Уоррик. — А вызывать их, госпожа всегда умела. Таков уж гниющий ?дар? линии крови Морт д’Амура.
— Думаешь, после увиденного, я могу ее оставить безнаказанной? — ровным тоном спросил аврор, даже не поворачиваясь в сторону кровососа.— Нет. Она слишком долго была во греху, творя ужасные, омерзительные вещи. Моя госпожа заслужила… быть покаранной, — смиренно ответил Уоррик, прикрыв глаза. Вот только, не пробило и пару ударов сердца, как немертвый, вновь их открыв, взглянул на мага. —Но, она приближенная нашего владыки, мастера Мортд'Амура. Ее смерть… не пройдет бесследно!? Будут последствия!
— Иветта перешла черту и должна быть наказана, — ни чуть не сомневаясь в своем решении, произнес старший аврор. — Я не имею права спустить ей с рук подобное.
— Вы убьёте ее!? — скорее подтверждая собственные мысли, спросил вампир, при этом, на лице его читалась почти что нежность по отношению к ?осужденной?, в купе с сожалением и одновременно уверенностью!?
— Умереть во сне? Ничего не почувствовав и не поняв за что? — задумчиво спрашивая у самого себя, негромко произнес колдун, смотря на безжалостную демоницу в обличии прекрасного ангела. — Нет. Это не наказание, а убийство! Она убила… людских детей, а значит, и наказана будет по человеческим законам! Твоя госпожа пробудится ближе к закату!? Полиции Сент-Луиса этого будет достаточно, что бы приехать и забрать ее с поличным.
— Что ж, Господь не только милостив, но и справедлив… — промолвил блондин, прикрывая глаза. Как бы вампир не относился к Иветте, он как никто иной знал, какая она на самом деле и на что способна.
— Справедлив? Если тебя так волнует справедливость, почему ты ее не остановил? — с каменным лицом спросил альфа, стараясь держаться как можно дальше от воспоминаний вампира, вспоминающего омерзительные кровавые и … гниющие вакханалии дьяволицы, не брезгующей заниматься сексом даже с разложившимися трупами. По крайней мере, понятно теперь, почему несчастный парень, ставший жертвой Иветты, оказался обнажен.
— Я не знал… — опустив голову на грудь, прошептал мужчина в сияющих белых одеждах, как мальчишка-прогульщик, пойманный учителем.— Разве ты не должен был быть рядом со своей госпожой? — перевел на него свой ледяной взгляд Гарри. — Где ты был Уоррик?
— Госпожа велела мне кое-что сделать… она… — начал носферату оправдываться, при этом не смея смотреть на мага. — Она хотела, чтобы я сегодня сжег городской стадион со всеми, кто там будет.— Вот как!? — прищурился Поттер. — И… что ты сделал, Уоррик?— Ничего, — прошептал тот в ответ.
На пару мгновений между ними наступила тишина, а после, бросив на вампира задумчивый и, пожалуй, с каплей интереса, взгляд, спросил:— Каким же образом, по ее мнению, ты должен был это сделать?— Я… — вздохнув, произнес Уоррик — Именно поэтому, я и просил о встрече с вами, милорд. Прощу, позвольте мне рассказать все с самого начала!? Рассказать свою историю!?— Интересно… — бросил Гарри, на пару секунд задумавшись, а после, наконец, отвернувшись от вампирши, скрестил на груди руки. — Рассказывай.
Сделав глубокий вздох, Уоррик также отвернулся от своей госпожи, после чего прошёлся по крипте, неуверенно сжимая кулаки.
— Я… возможно я буду слишком дотошен… прошу, не серчайте. Моя история началась в одна тысяча шестьдесят пятом году, когда я родился в семье сэра Лодинна, чистокровного сына Благороднейшего и Древнейшего Рода, — начал исповедь вампир. — Матушка моя, обычная простолюдинка из ближайшей деревушки… не пережила родов, а отцу… для него я был позором. Жалкий сквиб, да еще и незаконнорожденный, ублюдок. Именно поэтому, меня на воспитание взял отошедший от мирских проблем дед, который заботился обо мне, хоть я и был абсолютно бесполезным.
К сожалению, милорд был очень стар и, незадолго до завоевания Шотландии нормандцами… его не стало. Тогда же, его сын, мой… отец, наконец, получив полную свободу, более не был намерен терпеть мое присутствие в своей жизни. Причинить прямой вред родной плоти он бы не рискнул, побоялся бы получить клеймо Предателя Крови, поэтому в свои неполные семь лет, я был отправлен к родне моей почившей матушки. Впрочем, те также не захотели меня знать, виня в смерти своей сестры…. Именно так, я и оказался один на улице, где, чуть было не погиб от голодной смерти в холодной нищете…
— Соболезную, — ровно произнес маг, из-за чего нельзя было понять, серьезно ли он говорит или это был сарказм. — Но не думаю, что тебя одного постигла столь несчастливая участь.
— Вы правы, милорд. Но мне повезло. В тысяча семьдесят втором году, во время своего похода на север, в Шотландию, меня заметил Его Величество, новый Король Англии Вильгельм Нормандский. Он подобрал меня, обогрел, накормил… я был счастлив, что хоть кому-то еще нужен. После, он отправил меня в бенедиктинское аббатство святого Августина в Кентербери. Там меня крестили, привили любовь к Богу и веру в Него, обучили наукам и смирению.И именно там, впервые проявился мой дар…
— Дар? — нахмурившись, переспросил Поттер, переваривая все услышанное, при этом, просматривая всплывающие по мере повествования воспоминания, которые полностью подтверждали его слова.
— Верно, Дар… — подтвердил Уоррик, кивая, а после, подняв руку, разжал пальцы ладонью вверх… с которого, практически мгновенно взметнулся огонь, странно бледный, бледнее даже газового пламени, что горел в конфорке тетушкиной плиты. — Я помнил из рассказов дедушки о силе и магии нашего Рода, но… именно в аббатстве меня научили призывать огонь Божий в руки свои. Именно они помогли мне усмирить его мощь, направлять в благое русло…
— Элементальная магия, — прошептал старший аврор неверяще смотря на танцующие язычки пламени. Один из древнейших разделов магии, знания о которой во всем мире считаются утерянными вот уже многие столетия. А тут, аж целый Маг Огня! И кто? Вампир! Темное существо, изначально испытывающее к данной стихии суеверный страх. Кому рассказать, не поверят. А если и поверят, то недолго кровососу и дальше коптить небо. Слишком уж это сильный дар. — Ты стихийник!
— Как и все мои предки по отцовской линии, чем я невероятно горд, даже несмотря на отсутствие у меня способностей к иным видам магии. Причина тому мне не известна, я, как вы, должно быть догадались, не обучался в Хогвартсе, да и вовсе не получал какого-либо магического образования.
— Ясно… — прошептал Нимир-Радж, новым взглядом окидывая кровососа. — И что же с тобой было после?
— Несколько лет я обучался у монахов, постигая их мудрость, а после моего четырнадцатилетния, Его Величество в одном из своих посещений аббатства, отдал меня в учение своему верному вассалу серу Герлуину, назначив его личным оруженосцем. Это была огромная честь, и я поклялся тогда, целиком и полностью посвятить себя своему королю, стать рыцарем и служить ему столь же верно, как и мой наставник.