История девяносто третья: Преступление и наказание. (1/1)

—?Вы ведь понимаете, что Вас здесь быть не должно? —?аккуратно поинтересовалась Василиса, когда ощущение пристального взгляда в спину полностью исчезло. Девочка даже не оборачивалась назад. Ее внутреннее чутье подсказывало, что Сашка сейчас был где-то на половине пути к родному дому, оттого вероятность, что этот разговор достигнет его ушей, была крайне мала.Визирь промолчал. Его лицо, серьезное и уставшее, помрачнело. Глаза необычайно яркого цвета опустились вниз, из-за чего складывалось ощущение, словно мужчина в этот момент упорно смотрит под ноги. Сидорова нерешительно покосилась на спутника. Реальность и фантазии перемешались между собой, тем самым ставя девочку в очень сложное положение. Василиса оказалась на тонкой грани мира обычного и чего-то более страшного по своей сути. Нерешительно внучка капитана Морозова посмотрела на мужчину рядом с собой. Однозначно, она не ошиблась. Человек, память о котором осталась лишь в местных архивах на фотографиях, спокойно шел рядом, совершенно настоящий.Почти живой.—?Хотите, чтобы я отвела Вас к дедушке? —?не дождавшись ответа на прошлый вопрос, Василиса задала новый, не спуская зоркого глаза с лица спутника.Тонкие губы, ранее сжатые в плотную линию, неуловимо дрогнули. Невидящие глаза, казалось, блеснули. Издав тяжелый вдох, Визирь отрицательно покачал головой. Девичий голос, такой знакомый и неизвестный одновременно, колокольчиком звучал в самых отдаленных местах черепной коробки. Мужчина посмотрел на девчонку. Маленькая, обладательница кудряшек, с большими голубыми глазами. Типичная девочка. Таких в этом мире?— полно. И как это дитя вообще вляпалось в то, во что оно собственно и вляпалось? —?сказал бы мужчина, если бы мог увидеть ее. Но зрение его, увы, не было хорошим.Загадка.—?Все же не узнали! —?Василиса разочарованно вздохнула. —?Васька я. Сидорова, дядь Леш.Он моргнул несколько раз, явно переваривая полученную информацию. Неужели этот маленький светлый колобок рядом?— это Василиса? Визирь попытался присмотреться, но глаза по-прежнему выдавали лишь смазанные пятна. Лишь светлый ореол волос более-менее проклевывался в общей картинке.Васька. В голове Визиря практически мгновенно всплыло изображение маленькой златокудрой девочки с большими розовыми щеками, которая старалась грызть беззубым ртом плюшевый куб. Мужчину передернуло. Неужто та самая Василиса Сидорова прямо сейчас шла рядом?—?Василек?!Девочку передернуло. Васильком ее, кажется, звали родители. Это слово временами всплывало из недр памяти, прямо как утопленник теплым мартовским утром. Странно, резко и неожиданно Сидорова словно слышала, как ее зовут по этому прозвищу смутно знакомые голоса.Василису бросило в дрожь. Все же простодушная ?Васька? была куда милее сердцу, нежели излишне мелодраматичный ?Василек?.Теперь промолчала спутница. Точнее, она просто кивнула головой и Визирь счел это движение.—?Как там отец? —?ощутив неловкость, поинтересовался Визирь. Глава семейства Сидоровых учился с ним в одном классе долгих девять лет и дружба, выросшая из школьного товарищества, сохранилась даже в более взрослом бытии. —?До сих пор работает на прежнем месте?—?Да не,?— Василиса отмахнулась. —?Давно не работает. Стабильно мертв который год.В горле Визиря запершило. От неожиданности мужчина даже споткнулся, хотя дорога под его ногами была весьма приличной, совершенно неподходящей для такого бесславного падения. Тон девочки, показательно равнодушный, сбил с ног не хуже разгневанной дворняги.?Девять лет…??— скрипучий голос старика эхом раздался в голове.—?Тебе очень нужны мои соболезнования?—?Не-а.Повисло неловкое молчание. Визирь не знал, что именно ему нужно говорить и какие вещи спрашивать. Сознание все еще отказывалось принимать подростка рядом с собой за ту самую Василису, но какого-либо выбора у мужчины особо и не было. Он мог верить или не верить девочке, но меж тем реальность все равно бы не изменилась.—?А мать? —?новая мучительная попытка далась Визирю с великим трудом.—?Там же.Да, действительно, вечность может скрываться в одном мгновении. Визирь качнул головой, отгоняя новое воспоминание. Те, кто когда-то были рядом, уже успели кануть в лету. До чего же это несправедливо.Молчание вновь зазвенело в воздухе. Постепенно нарисовался силуэт городского парка. Того самого, где Васька уже была. На мгновение девочка даже приостановилась. Воспоминания, смутные и неразборчивые, ударили в голову. Почему-то Ваське стало немного дурно на этом участке. Появилось противное желание уйти прочь как можно скорее.— Я здесь по делу,?— вновь подал голос спутник. —?Боюсь, что мне не стоит попадаться на глаза к кому-нибудь из знакомых. Они не поймут.—?Что верно, то верно,?— Василиса тяжело вздохнула. —?Вас некоторое время подозревали. Вы об этом знали?Ответом ей стал отрицательный кивок.Разговор упрямо не клеился.Весь путь от лавки у подъезда до нужной квартиры напоминал этакую последнюю милю. Саше казалось, что стройные стены подъезда, выкрашенные в грязно-зеленый цвет, то и дело сжимаются над его головой. Стены незримо давили на мальчика, а каждый пройденный шаг казался целой вечностью. Медленно одна лестничная клетка сменяла другую и так несколько раз. На втором (или третьем, Саша уже забыл) этаже с тихим треском мерцала лампочка.?Примерно также будут трещать мои кости,??— мрачно подумал Абрикосов, уже представляя грядущую экзекуцию. Впервые за долгое время подросток ощущал иррациональный страх. Окажись Сашка в этот момент у кого-нибудь другого, последствий можно было бы и не ожидать. Многочисленные тетушки, бабушки, сестры, братья и прочие члены ?клана? Мороковых были весьма либеральны в вопросах свободы ?гадкого утенка?. Абрикосов мог без зазрения совести шататься всю ночь по улицам и не схлопотать по шее. Собственно, он это уже проворачивал, когда мамочка скинула его на шею двоюродной бабки в прошлом году. Вышло довольно занятно.Тут же дела обстояли не так радужно. Грубо Влад его не ограничивал, но меж тем требовал соблюдения правил и выполнения мелких обязанностей. Мороков, по сути дела, не говорил Абрикосову о крайних сроках комендантского часа, но Сашка знал, что оный существует и его нужно придерживаться. Обычно мальчик успевал возвращаться домой до полуночи, сегодня же пришлось немного опоздать.Быть может дядя его поймет и не станет грузить лишний раз?Абрикосов тряхнул головой, прогоняя эту нелепую мысль. Нет, дядюшка не оставит все это в таком виде. Он точно начнет допытываться и задавать лишние вопросы. Быть может дело только словами не ограничится вовсе.?Интересно, а сколько сейчас время??.Саша остановился у двери. Замер на некоторое время, придумывая самые разные отговорки. Порезанная рука саднила, что не помогало творческому процессу.—?Черт! —?Абрикосов вздохнул, смотря на застывшую кровь. Едва Влад это увидит, как отберет у мальчишки все книги по сатанизму и наверняка в срочном порядке отправит домой. Пришлось в срочном порядке рыться в кармане. То, что в залежах маленького ?хранилища? оказался еще и носовой платок, можно было расценивать, как чистое везение.Сашка довольно улыбнулся. Он не помнил как вообще эта вещица попала в карман, но меж тем он был искренне благодарен своей удаче за такой щедрый подарок. Спешно обернув символы на руке, мальчик сделал глубокий вдох и повернул дверную ручку. Та запросто открылась, чем только лишний раз подтвердила опасения подростка.Тут его ждали.И это, честно говоря, было не так уж и плохо.—?О, и кого к нам принесло? —?голос Аленки звучал бодро. Излишне бодро для той, кому пришлось пожертвовать своим сном в угоду чужим людям. Голова урожденной Рыжовой выглянула из кухни.Сашка принюхался. В воздухе витал запах жареной картошечки с яйцом. У кого-то, видимо, намечался второй, если не третий, ужин. Живот подростка звучно заурчал. В последний раз во рту Сашки была только смесь водки и апельсинового сока.—?Что встал? Прямо как не родной! —?улыбка слезла с девичьего лица. Теперь Аленка хмурилась. —?Давай, иди сюда. Нужно поговорить.Дорога к кухне-эшафоту была короткой. Несколько мгновений и Абрикосов уже восседал на своем привычном месте. Влад, как оно бывало обычно, сидел возле окна, помешивая соль в сахарнице.?Нервничал!??— догадался Сашка, но промолчал. Говорить с родственником не очень-то и хотелось. На душе возникло особо гадкое чувство, хотя умом Абрикосов понимал, что иного пути для него просто не было. Он поступил верно. Он прогнал чужаков прочь, тем самым очистив жилище и обезопасив на некоторое время тех, кто не был причастен к этому кошмару. Однако, даже так, Саша чувствовал себя очень-очень виноватым, что уже не было хорошо.Влад молчал. Саша молчал. Родственники принципиально смотрели в разные стороны. Мороков глядел на постепенно светлевшее небо, когда Сашка с особым упоением рассматривал скатерть. На кухне царило сильное напряжение и только Аленка, натура неспособная (или не желающая) понять атмосферу, искренне старалась вести себя естественно. Впрочем, попытки эти были не особо впечатляющими, ведь ее нервозность выдавала та самая жареная картошка. Аленка дергалась у сковороды, словно марионетка, чей неумелый кукловод запутался в нитях. Девушка то и дело поглядывала на мужчин своего семейства, нетерпеливо ожидая, когда кто-нибудь скажет первое слово.Но время шло, картошка подпрыгивала на раскаленной поверхности сковороды, яйцо почти полностью схватилось, но никто так и не проронил и слова.—?Саш, ты нас напугал,?— решив, что Владу нужен толчок, урожденная Рыжова покачала непривычно тяжелой головой. —?Пожалуйста, не нужно так делать больше.Ей потребовалось много сил, чтобы завернуть фразу ?придурок, ты нас чуть не довел до седых волос? в более мягкую оболочку, но Аленка справилась с этим блестяще.—?Прости.—?Я знаю, что ты чувствуешь, но… —?она запнулась.Сашка, мелкая заноза, тоскливо покачал головой. Урожденная Рыжова была готова к многому: истерикам, обвинениям со стороны мальчишки, быть может даже к более бурной реакции, но уж точно не к извинениям. Влад, все еще обиженный, перевел на Сашу тяжелый взгляд.—?Простите,?— повторил Абрикосов, чуть наклонив голову вперед. —?Я действительно поступил неправильно и я готов принять любое наказание.Аленка удивленно заморгала, а Саша затаил дыхание, опасаясь того, что скажет самый старший родственник.—?Ты думаешь, что после всего учиненного я просто тебя накажу? —?Влад хмыкнул. Шкет, определенно набрался кое-какого опыта, раз решил идти сразу с повинной. Неужто мальчишка решил, что это поможет ему скостить наказание? Наивный.—?Да? —?Саша склонил голову вбок. —?Можешь поставить меня на горох, в угол загнать, лишить еды и воды. Вытерплю.Глаза Владислава потускнели. Фраза про горох, наверняка брошенная не от большого ума, пробудила в юноше кое-какие мрачные воспоминания. Да, молодой человек искренне злился на племянника, но идти стопами отца Влад совершенно не желал.—?Да я из тебя всю душу вытрясу,?— серьезно заявил Мороков.—?Избить собираешься? —?Сашка нервно усмехнулся.—?Слишком легко,?— Влад отмахнулся. Его живот протяжно заурчал. —?Домашний арест, шкет. Никакого телевизора, никакого телефона, никаких развлечений. Только работа по дому. Завтра, кстати, планируется большой ремонт, ибо одна мелочь совершенно варварски выломала замок на балконной двери. Придется чинить.—?Оу… —?это оказалось приятнее, чем представлялось ранее. Желудок самого Саши тоже дал о себе знать. —?Тогда я могу идти и упиваться слезами?Мороков скептично уставился на племянника, как бы спрашивая того, идиот ли он.—?Я же наказан,?— ответил Абрикосов. —?Можно не кормить, разве нет?—?Назад садись,?— Влад фыркнул. —?Мне нужна рабочая лошадь, а не дохлый жеребенок. Как я могу тебя эксплуатировать, если ты будешь валиться с голода?Хороший аргумент. Аленка радостно улыбнулась. Что ж, обошлось без лишнего кровопролития, что не могло не радовать. Сковородка с картошкой аккуратно приземлилась на стол.