Глава 16. (1/1)

Байо, натянув на руки чёрные кожаные перчатки, дождался, когда в двери войдёт кто-нибудь ещё. Он соблюдал осторожность, возможно крайнюю, и двигался медленно, будто робот. Ему повезло?— бабулька, дежурившая сегодня, увлеклась сериалом, и не записала его в журнал посетителей. Когда же, наконец, он отошёл на приемлемое расстояние от стола консьержки, в нём проснулась какая-то странная мандра: шаги стали уверенными, и он сам выпрямился. Зеркальные створки лифта разъехались, пропуская внутрь. В эту секунду Байо увидел в отражении не себя, а какого-то малолетнего хулигана. Ладони чересчур вспотели. Да и хрен с ними! Хрен!И вот он оказался на восьмом этаже. Длинный коридор, освещенный неярким зеленоватым светом, уходил в обе стороны. Франсуа двинулся вдоль стены. И снова оглядывался через каждый метр. Сердце у него бухнуло где-то в районе горла, мышцы свело, когда он остановился возле металлических дверей с цифрой ?Шестьдесят шесть?.Каково это?— почувствовать себя хозяином положения? Способным принимать решения и нести за них ответственность? Франсуа Байо и правда был ребёнком. Его внутренний мир не был до конца сформирован, хоть мужчина и пытался убедить всех в обратном. Он был крайне уязвимым, особенно на почве навалившихся неприятностей. Бывает, что тормоза обрываются, как электрические провода в шторм. Бывает, что одним словом можно убить или же возродить из пепла. Бывает, что одно сиюминутное наваждение может затмить собой все предыдущие логические решения. И Байо уже не был уверен в доводе, что ?не стоит делать зла другим, пока не убедишься, что сам способен жить по всем правилам?. Как там ещё говорится: от тюрьмы и от сумы… что? Не зарекайся? Нет! Беги! Если уже не добегался.Байо привык жить сегодняшним днём, стараясь не оглядываться в прошлое. Впрочем, сейчас волновало только будущее во всех его проявлениях. Липкое, и до подступающей тошноты, отвратительное ощущение закрадывалось в душу подобно насекомому. У подавляющего большинства отношение к членистоногим одинаково. Это страх. Казалось бы, с чего? Что может сделать букашка? Но подсознание упрямо посылает сигналы в мозг, побуждая немедленно отойти, убрать руку (ногу, голову и другие части тела), закрыть глаза, нос, рот… лишь бы обезопасить организм от соприкосновения с этими древними, а оттого и неприятными, существами. Байо помнил, что как раз Антуан Эго сравнивал воров и взломщиков с тараканами.В кабинете царила темнота. Байо знал пространство довольно хорошо, чтоб уверенно лавировать между мебелью. Карманный фонарик был очень кстати. Байо достал его и включил, направив луч света себе под ноги. Шпионский детектив просто!Продвигаясь к письменному столу, Франсуа открывал для себя новые детали обстановки: Антуан, за то время пока они не виделись, успел поменять шторы и несколько шкафов для своих рецензий. Луч света неровно скользил по стенам, уходящим к потолкам красными дубовыми пластинами. Отделка, конечно, на любителя. Байо вспомнил, как однажды сравнил эту комнату с гробом. Эго, помнится, был жутко оскорблён. Когда наконец до стола осталось всего-то ничего, Байо зачем-то направил фонарик на стену, где у Эго висели грамоты и его гордость?— портрет, написанный с натуры одним из ведущих реалистов Парижа.Секунда?— и вот уже громадная фигура, будто вылезает из рамы, и нависает на Байо, как тапка над тараканом. Байо зажмурился. Он повторял про себя что-то несуразное, кажется, слова из своей любимой песни. Затем резко открыл глаза?— видение исчезло. За эти минуты Байо поседел.Сейф открылся почти бесшумно. И слава всем богам, что Эго не додумался поменять десятигодичной давности пароль?— дату своего рождения. Но и тут всё было не так просто: Франс едва не прошляпил шанс, когда дважды неверно набрал последние две цифры. У Эго просто было два дня рождения. Один?— родной, а второй?— псевдонимический. Перепутать их?— проще простого. Для несведущего человека это вообще покажется невыполнимой задачей?— верно распознать, где месяцы и числа поменяны местами. А Байо знал, что настоящий день?— это четырнадцатый, а верный месяц?— десять отнять два.На несколько секунд мужчина замер, уставившись на аккуратные стопки документов и купюр. Сколько здесь? Не меньше двух лимонов. Евро. Хорошо, что не рубли. Хотя… Байо некогда весьма доверял российской валюте. Она считалась надежным способом вкладов. В крайне нестабильное время только рубли могли оставаться на плаву. Франсуа, быстро складывая пачки денег в портфель, заметил у задней стенки сейфа ещё одну папку. Он помнил её потому, что эта папка когда-то была гарантией, что Франс вернёт Эго долг. Там лежали его расписка и заверенная нотариально копия на имущество в случае уклонения от уплаты.Байо быстро поднялся с колен, на которые пришлось опуститься, чтоб не светиться перед окнами. Темнота. Она помогает, когда нужно незамеченными проскользнуть наружу. Ночь. Холодная. Осеняя. То, что нужно. Было ли стыдно обворовывать чужой дом? Было ли больно обворовывать Антуана Эго? Франсуа предпочел сейчас не думать об этом. Он думал совсем о другом. Или только убеждал себя в этом. Да, наверное, убеждал… Хотелось забыться. Хотелось скорее исчезнуть. Быстрее отсюда. Ото всех. Сбежать бы куда-нибудь в лес. Зарыться лицом в грязную мокрую землю и проплакаться. Чтоб никто не видел и не знал. Сутки. Двое. Трое. Пока будет стоять в глотке эта боль. Пока не выльется из него эта идиотская вера в ?ложь во благо? и ?цель оправдывает средства?. Когда-нибудь, но вера же закончится?Всему приходит конец, так или иначе…Эго никто ещё не говорил о том, что может быть так паршиво, хотя, казалось бы, никаких объективных причин нет. Понять серьёзность решения и вовремя остановиться?— вот главное преимущество тех, кто всё берёт в свои руки. Эго был дилетантом в ресторанном бизнесе, и знал это. Переиграть уже нельзя. Ничего не вернуть. Одно хорошо?— он избавился от непрофессионалов. Не поздно ли? А, может, рано? Эго вдруг понял, что окончательно запутался в своих желаниях и принятых решениях, в том, что и как повлияло на исход ситуации.Проблемы, как известно, имеют свойство разрастаться. А люди при осознании этого грустного факта имеют обыкновение уходить в затяжные депрессии. Одиноким хуже, чем остальным. Антуан Эго относился к первому типу. Вроде, ходят легенды о том, что каждый сам решает: одинок он или же свободен. Свобода?— понятие сложное и уж точно не линейное.Антуан сидел в ?Ратуатуй? без света, не открывая жалюзи и не включая ламп. Он покурил. В помещении было тихо. Эго очень любил тишину. Истинную тишину. Кроме стука собственного сердца никаких лишних звуков. Он думал. Правда, вместо мало-мальски полезных идей в голову лезла одна дребедень. Любая попытка сосредоточиться превращалась в пытку, при которой голова отказывалась работать. Постукивая своей любимой авторучкой по столешнице, Антуан понял, что сейчас ему просто нужен друг. Именно друг. Или женщина. Эго даже испугался этой внезапной мысли?— перед глазами у него вдруг встала Колетт. Она не мешала ему первые несколько минут после ухода Лингвини, но вот снова подошла.—?Можно? —?Колетт абсолютно точно не хотела вызвать у него новую порцию недовольства. —?Или мне лучше сейчас уйти?—?Раз сразу не ушли, то теперь уже поздно,?— Эго кивнул на стул. —?Присаживайтесь. В ногах правды нет.—?Спасибо,?— она неуверенно опустилась на мягкую обивку.—?Вы меня преследуете.—?Нет,?— мотнула головой Колетт. —?Вы что.—?А мне всё чаще кажется, что именно так,?— сказал Эго, пронзая девушку взглядом. —?Куда я?— там и вы. Например, сегодня что вам было нужно здесь?—?Долгая история, мсье Эго.—?Не торопимся, вроде бы,?— фыркнул мужчина, отворачиваясь.—?Я хотела предостеречь Лингвини,?— соврала Колетт. —?От фатальной ошибки.—?В этом мы оба преуспели, к сожалению,?— мужчина грустно улыбнулся. —?Я тоже изрядно так ошибся. Лингвини хотя бы больше не нужно притворяться.—?Думаете, что он притворялся?—?Не знаю. Мне теперь это совершенно неинтересно.—?Лингвини, конечно, тот ещё олух, но… мне кажется, что он пожалеет, что ушел. Очень скоро.—?Давайте просто забудем? —?Антуану явно был неприятен подобный разговор.—?Что вы теперь будете делать? —?спросила после продолжительной паузы Колетт. —?Продавать ресторан?—?Знаете, из всех возможных вариантов, этот выглядит самым простым. Но я не любитель идти только легкими путями.—?Лингвини вообще понимает, как подставил вас?—?Вы у меня спрашиваете? —?усмехнулся Антуан. —?Боюсь, что у него теперь есть советчик и наставник куда мудрее и опытнее. К тому же, он не раз заикался о том, что пора бы идти на повышение. А я все оттягивал?— хотел, чтоб он чему-нибудь да научился.—?Почему тогда вы не вмешались? —?Колетт даже нахмурилась. —?Вы могли бы сделать так, чтоб Лингвини не смотрел в рот этому… всё же ясно как белый день?— Де-Трой его использует и избавится.—?Молодость?— она редко не совершает ошибок. На молодость обижаться даже как-то несолидно. Два зелёных олуха, собравшиеся доказать миру, чего стоят?— это весьма ажиотажное зрелище. Посмотрим, что выйдет.Антуан вспомнил разговор с Максом и пришёл к выводу, что, если у Лингвини хотя бы есть чувство меры, пусть и притупленное, то у Де-Троя оно напрочь отсутствует. Этот человек уверен, что все в мире вертится исключительно вокруг него. У него переизбыток гонора и отсутствие уважения к другим. Но когда-нибудь его иллюзии сменятся на другую картинку. Куда более пресную. Розовые очки можно носить в двадцать пять, но к тридцати годам они всё равно окажутся маловаты.—?Это для вас эксперимент что ли? Хочу вам заметить, мсье Эго, что вместо подопытных крыс у вас тут подопытные… люди!—?Мадмуазель Тату,?— критик снова перевёл ленивый взгляд с чашки, из которой пил кофе Макс, на девушку. —?Это был их выбор. И сколько бы я не убеждал?— они не услышат ничего, что я скажу. Пока сами не поймут. Такова природа людей. И если я вдруг буду жалеть о том, что не сделал чего-то, так это исключительно в том случае, если провалюсь на сольном экзамене.Колетт снова помолчала. И потом, комкая в руках салфетку, робко заговорила о том, что волновало её сейчас куда больше Лингвини и прочего.—?Вы подумали над тем, что я вам говорила?—?Вы много чего мне говорили, мадмуазель Тату, и о чем же конкретно я должен был подумать? —?с усмешкой вставил Антуан. —?Последний наш с вами диалог состоялся по телефону. Где вы назвали меня бесчувственным эгоистом и признались, что часто думаете о том, что было бы, если б мы с вами… так сказать, сошлись. Содержательная беседа, не так ли?Колетт густо покраснела?— она уже и не помнила, что именно наплела Эго ночью по телефону. Пьяная была?— что ещё взять? Но стыдно было теперь так, словно она голая дефилировала у него под окнами.—?А больше я вам ничего не сказала?—?Сказали.—?И что же? —?затаила дыхание Колетт.—?Сказали, что обязательно когда-нибудь напоите меня до почти-свинского состояния, и… затащите в постель. Чтобы, очевидно, проверить, такой ли я бесчувственный и такой ли я эгоист. Ведь тогда у меня не будет выбора?— либо показать себя страстным любовником, либо…—?Боже мой,?— Колетт спрятала лицо в ладонях. —?Простите за это… я ведь не соображала, что несу. Простите, мсье Эго. Давайте, ну, я не знаю… как-то сгладим осадок от того звонка?—?А мне показалось всё наоборот: вы очень хорошо соображали, что несёте,?— на губах Эго блуждала ехидная усмешка. —?И, судя по тому, с каким вызовом это было брошено?— я не удивлюсь, если до меня какой-нибудь слабый духом человек всё же попался на вашу удочку.—?Хорошего же вы обо мне мнения,?— тяжело вздохнула Колетт, но понимала его?— сама виновата. —?Считаете, что я настолько испорчена?—?Все мы не ангелы. И пьяные люди вообще бывают очень искренними, надо признать. Но я… вряд ли из их категории. Поэтому?— напоить меня можете, но вот в постель затащить?— сомнительно,?— добавил мужчина. —?Я готов сделать вид, что нашего ночного разговора не было. Если вас это утешит.—?Да, пожалуй, так будет правильнее всего.—?Что же,?— Антуан как-то облегченно вздохнул. —?Разобрались. А то мне честно, сказать, не очень приятно было всё время думать об этом.—?Я обычно никогда так не напивалась,?— сказала Колетт. —?Просто я впервые увидела, чтоб человека так… покалечили. Испугалась очень… и стресс вылился таким образом.—?Ему повезло?— в рубашке родился,?— Эго резко встал и отошёл от столика, поворачиваясь спиной к девушке. —?Вы тоже могли бы попасть под руку налетчикам, если бы пришли на несколько секунд раньше. Вы хоть об этом подумали?Колетт не знала, что ответить?— подумала ли она? Нет, конечно. Никто не подумал. А Хорст и тем более должен был быть куда как осторожен. Но и на старуху бывает проруха.—?Вы не нашли возможности пообщаться со следователем Фраем?—?Пока нет,?— сказал Эго, ещё больше мрачнея. —?Мне нужно будет наведаться к нему домой. Если он вообще ещё в городе.—?Помните, мы с вами заводили разговор ещё и том, что именно любовник вашей матери стоит за всем этим? —?Колетт смотрела на Эго. —?Что именно он прислал Франсу снимки, один из которых я вам показывала. Должно быть, их много. Я уверена, что Байо шантажируют?— и поэтому он отказал вам в помощи. Он напуган. Да и кто бы смог оставаться спокойным?—?Байо вам сам это озвучил?—?Нет, он ничего не озвучивал?— вы с ним разговаривали сами. Я подслушивала. Под столом,?— ответила она, снова заливаясь краской. —?Именно тогда я нашла под его столом фото.—?Ах, да,?— сказал Эго, поворачиваясь и морщась, как от лимона. —?Этот момент как-то быстро ускользнул из моей памяти. Надо бы её чаще освежать…Колетт вопросительно и с недоумением посмотрела мужчине в глаза.—?Расслабьтесь,?— тут же успокоил критик. —?Я всё прекрасно помню. Вас проверял. Подумал, может, Байо выложил вам какую-нибудь новую информацию, которой со мной не поделился.—?Нет, ничего такого. Всё, что я знаю?— знаете и вы.—?Неужели?Колетт поняла, что поторопилась с заявлениями подобного рода.—?А ваш бывший коллега, я думаю, нашёл какие-нибудь существенные зацепки? —?Эго опёрся руками о стол, нависая над девушкой. —?Мадмуазель Тату, что с вами?—?Нет, ничего,?— она мотнула головой, проклиная саму себя за неосмотрительность.—?Поздно отнекиваться,?— голос Эго стал грубее. —?Я по глазам увидел, что у вас ещё куча полезных сведений, которых у меня нет. А раз вы только что сказали, что всё, что знаете вы, знаю и я… то, очевидно же, вам стоит выложить всё начистоту. Сейчас же.—?Если я вам всё расскажу, то вы, как пить дать, сорвётесь,?— пробубнила Колетт себе под нос. —?А мне бы этого не хотелось.—?Это не совсем верное определение, мадмуазель Тату. —?Антуан вновь уселся, напротив. —?Я всего лишь не хочу, чтобы вы лезли туда, куда вас не просят. Брать на себя такую ответственность мне лично тоже совсем не хочется. Это риск, и ещё мне кажется непонятным, почему вам, взрослому человеку, нужно всё это разжевывать, как дитю малому. Вообще-то Байо должен был обезопасить вас, и я надеялся на него, но после недавних событий… засомневался.—?Да он-то тут при чем,?— пожала Колетт плечами. —?Я сама вполне самостоятельна. Это моя инициатива.—?Тем хуже,?— скривился Эго. —?Вы либо прикидываетесь, что не понимаете меня, либо специально лезете на рожон. Только?— зачем?!—?С чего вы взяли?! —?взвилась Колетт. —?Я всё прекрасно понимаю! И специально подвергать себя риску бы не стала!—?Ну, хоть так,?— чуть спокойнее отреагировал Эго. —?Хотя, это может означать, что вы подвергаете себя риску из-за… меня?—?Я всего лишь помогаю вам и Байо.—?Вот именно,?— Антуан пронзил девушку ледяным взглядом сузившихся тёмно-голубых глаз. —?Мы, два мужика, вынуждены полагаться на женскую помощь. И куда подевалось половое неравенство?—?Вы сами сказали, что я?— взрослый человек,?— отчеканила Колетт. —?Значит, я сама могу принимать решения.—?О нет, никакая вы не взрослая,?— перебил её Антуан. —?Взять хоть то, что вы решились играть в эти игры со шпионажем, подвергая смертельному риску чужого человека!—?Ладно-ладно,?— сдаваясь, подняла руки Колетт. —?Согласна?— я не должна была так поступать. Согласна, что я по наивности подвергла Хорста риску, и он мне говорил об этом, но…—?Не я один забочусь о вашей безопасности, выходит,?— хмыкнул Антуан, поймав глазами жест Тату. —?И было бы лучше, если бы хоть ко мне вы прислушались.—?Да, я пытаюсь,?— проронила смущенная девушка. —?Знали б вы, как это непросто.—?А что сложного в том, чтобы просто выполнять то, о чём вас просят, если на кону стоит чья-то жизнь и ваша же безопасность?—?Была б я вами, наверное, всё выглядело бы проще.—?Я, боюсь, не понимаю вас.Колетт внутренне усмехнулась?— ещё бы он понимал.—?Мне бы не хотелось сейчас об этом.—?Почему? —?настаивал Эго, сам не подозревая, что именно услышит. —?Это что-то постыдное или же?— страшное?—?И то, и другое,?— Колетт знала, что ей нельзя говорить Эго о своих симпатиях. Ни за что. Не сейчас. И не так. Но язык так и чесался. —?Я не знаю, что со мной происходит в последнее время. У меня странное ощущение, мсье Эго. И оно меня пугает.—?Знаете, я не психолог, мадмуазель Тату,?— покачал головой мужчина. —?Наверное, не смогу вам помочь. Но рассказать вы можете?— в порядке исключения.—?В порядке исключения? —?переспросила она.—?Вы, вроде как, помогаете мне, и я хочу вас чем-нибудь отблагодарить. Хотя бы выслушаю. —?Эго чуть наклонил голову, чтобы видеть глаза Тату. —?Вам женщинам, это, как показывает практика, помогает.—?Спасибо вам огромное за проявленную заботу, но… я воздержусь от душевных излияний,?— пролепетала Колетт. —?Может, как-нибудь потом.—?А могу я вас спросить?—?Спрашивайте,?— с настороженностью ответила Тату.—?Вы отказались сейчас потому, что ваши душевные терзания связаны с моей персоной?Колетт замерла. Глаза у неё забегали.—?Раскусил я вас, мадмуазель Тату?—?В какой-то степени.—?Значит, после прогулки и нашего разговора о любовных предпочтениях, вы не вынесли урока?—?Спорить бессмысленно?—?Думаю, что да,?— кивнул ей Эго. —?Я, может, и не такой крутой специалист по женским штучкам, как Байо, будь он неладен, но всё же не настолько слеп, как многие думают.—?Многие, но только не я.—?Это комплимент? —?Антуан, будто был удивлен, приподнял брови.—?Некоторые продвинутые психологи позавидовали бы вашему умению читать людей, словно книгу,?— сказала Колетт. —?Иногда мне кажется, что вы вообще не с нашей планеты, мсье Эго.—?Моим любимым фильмом детства был как раз ?Чужой?.—?У вас, должно быть, была мечта стать космонавтом?Антуан только рассмеялся.—?Нет, не угадали. У меня была мечта помочь инопланетянам вложить в людские головы чуть больше ума.—?Когда мы с вами наедине, у меня… резко обостряются определённого рода желания.—?Как там у классиков? —?задумался Эго. —??Чем меньше женщину мы любим?— тем легче нравимся мы ей?? Так, мадмуазель Тату?—?Но на данном этапе я бы скорее отнесла эти желания не к только удовлетворению физического влечения. Это, скорее, желание быть к вам поближе. Узнавать вас и…—?И?— что? —?он мастерски выдержал паузу, не прекращая зрительной атаки.А у неё пересохло во рту.—?Договаривайте, смелее.—?Неважно,?— сглотнула Колетт, испугавшись, что просто растечется лужицей, если он снова на неё посмотрит. Она схватила спасительную салфетку, и сжала руку в кулак так сильно, как только могла. —?Это всё моя дурная голова.—?Ну, зачем же вы так сразу? —?мужчина поправил очки. —?Увереннее надо быть. К тому же, у вас вовсе не дурная голова. Вполне себе женская.—?А вы, я смотрю, не мастер делать только комплименты? —?поддела его Тату.—?И мы снова пришли к тому, о чём я вам уже говорил?— все наши желания ?близости духовной? вытекают на самом-то деле из неудовлетворенных физических потребностей. —?Эго тут же заговорил отстраненно. —?Если бы у вас сейчас был постоянный молодой человек, то я держу пари, что вы даже в мою сторону не посмотрели бы.—?А вот я сейчас уверена в обратном.—?В каком смысле?—?Даже если бы у меня были отношения, я уверена, что меня тянуло бы к вам.—?Зря я вывел вас на подобный разговор,?— пробормотал Антуан тише обычного.—?Да, мне тоже так кажется,?— также смущенно сказала Колетт. —?Дёргать себя и других за натянутые ниточке бывает весело, но лишь до определённого момента.—?Мы порядком отвлеклись,?— Антуан быстро перевёл тему. —?Что за ценная информация имеется у вас?Колетт чуть не взвыла от досады. Но виду не подала. Или старалась не подавать. Антуан, во всяком случае, снова вернулся в прежнюю колею?— это было заметно по его взгляду, мимике, жестам.—?Хорст нашёл одного индивидуума, который смахивает на того загадочного фотографа,?— сказала Колетт, отмечая, как резко меняется выражение лица Эго. —?По описаниям и по манере поведения он очень смахивает на…—?На кого? —?нетерпеливо подался вперёд Эго.—?На любовника вашей матери,?— Колетт произнесла фразу на одном дыхании.—?Вы не можете знать его,?— сразу отрезал Эго. —?Исключено.—?Да, вы его никогда не называете, но… человек же не иголка. Он таинственная личность?— что правда, то правда, но… если захотеть, то можно найти любого. —?Колетт выложила из небольшой сумочки листок, сложенный пополам. —?Взгляните. И скажите: он или нет.Эго едва не заматерился в голос. С женщинами говорить о чем-то серьезном?— себе дороже. Они всегда найдут такую схему, при которой запросто загонят тебя в угол и ещё заставят отвечать на вопросы, о которых ты и думать не стал бы. Женская, мать её, логика.—?Вы что, носите с собой его фоторобот?!—?Случайность,?— натянула на лицо улыбку Колетт. —?Но дело не только в этом, мсье Эго.—?А в чем же ещё? —?мужчина, побледневший дальше некуда, уже не знал, что и спрашивать.