Дипломат. Часть 1 (1/1)
?Привет, братишка. Давно хотел наведаться к тебе, да все как-то времени не хватало. Ты уж прости… Да-а, сильно тебя помяло, конечно. Удивительно, что живой остался. Я, честно сказать, когда увидел, во что машина превратилась, уже думал, что вот и все… Нет у меня больше брата. А ты взял и выбрался! Не до конца, правда. Но все же... Сердце стучит?— кровь гоняет. Правду говорят?— пьяного бог бёрежет. В семье все вроде бы неплохо. Отец тут, правда, погоревал в пьянстве, но сейчас все хорошо. Аню мы с Дашкой к себе забрали. Пускай у нас пока поживет. Родителям сейчас и так тяжело. А вот Настюня зря времени не теряет.… Привела опять какого-то мужика в дом. Важная шишка, кажется, в МВД. Все вещи твои сбагрила нам. Я пытался её к совести призвать. Да только там, где она исток у нормальных людей берет, у неё уже давно нет ничего. При последнем разговоре она с пеной у рта мне орала, что от аппаратов тебя отключит, а нас, нищебродов, на улицу выгонит, если мешать ей будем. У меня тогда волосы дыбом встали. Ты понимаешь, что она задумала?! Самое обидное то, что эта сука рано или поздно добьётся своего. Эвтаназия официально запрещена законом, только ты сам знаешь, в какой стране живём. Здесь законы созданы, чтобы их нарушать. Саня! Я верю, ты слышишь! Надо бороться! Нельзя им позволить…? ***Устал. Чертовски устал. Карандаш почти не слушается в руках. Который день работаю на благо темного города. Помогаю братьям, так сказать, возводить новые стены. В один день ищу и собираю металлолом, который служит скелетом, в другой — таскаю из канализационных каналов гадкую прозрачную слизь, что в умелых руках аборигенов превращается в чёрный, вязкий пластилин.Помню, недавно Антон рассказывал, что скоро грядет большой праздник. Со дня на день из подземелий на свет выйдет юное поколение. Старшие братья нервничают из-за этого, торопят нас. Жизнь теперь четко следует ритму: работа?— сон?— работа. Сил хватает лишь на то, чтобы добраться до комнаты, потому так долго ничего не писал. Пора исправляться.
Все чаще я замечаю рядом с моим другом необычную особь.В отличие от остальных, контуры её тела выражены гораздо плавнее. Вместо грубого телосложения?— покатые слабые плечи, очень выпуклый хребет, тонкие длинные ноги, что плавно переходят в утонченную талию. Толстые натянутые жилы на шее, которые оплетают череп у обычных тёмных, заменяет гладкая кожа. Но то, что особенно бросалось в глаза, — это полное отсутствие правой руки и сильно изуродованный глубокими шрамами бок.Чаще всего она появляется поздно вечером, когда большинство сородичей расходится по комнатам, а надзор старших братьев становится менее жестким. Если бы не сверхурочные смены, я, возможно, так никогда бы и не узнал о её существовании.По характеру она скрытная и молчаливая. Обычно таких людей называют серыми мышками. Завидев меня в комнате, она резко обрывает разговор, и, отводя взгляд в сторону, старается как можно скорее удалиться прочь.
Помню единственный раз, когда она, столкнувшись со мной в узком проходе, робко промолвила: ?Здравствуй, Саша?. Это была последняя наша встреча.На любой вопрос о ней Антон отвечает витиевато или вовсе делает вид, что не слышит меня. Я особо не лезу, все-таки это чужая жизнь, и мне в ней делать нечего. Правда, все же интересно, что скрывают эти двое?... Роман?Все может быть. Все может...***Мы стояли перед круглым павильоном, на заснеженном и разбитом фасаде которого слабо читалось знакомое название: ?Станция Ботанический сад?.Помню, как внутри, на пару с волнением, кипело некое чувство гордости. Я глупо возомнил себя победителем, напрочь позабыв о том, как ещё совсем недавно, умирая от голода, безнадежно скитался по мёртвому городу и молил высшего о спасении. Мне казалось, что только я могу наладить мир между двумя народами.— На вот, держи,?— бесцеремонно всыпал Антон мне горсть каких-то сочных алых ягод,?— это — чтобы не было страшно,?— с усмешкой дополнил он, показательно съев передо мной ещё одну горсть.С трудом проглотив мерзлые горькие плоды и поправив армейскую сумку с принадлежностями, мы с группой начали спускаться по эскалатору, и только ветер, гуляя между оконных рам, заунывно прощался с нами, словно бы навсегда провожая нас в безмолвную темноту метрополитена.Ступень за ступенью. Шаг за шагом. Мы спускались все глубже. Воздух вокруг стал слишком душным. В голове все пустилось в безудержный пляс, а в груди разгорелся пожар, стремившийся вырваться наружу. Лекарство от страха начало действовать.В голове на повторе крутились заповеди, которыми в последние недели мучал меня перед сном Антон.?Дипломат — воплощение добра, он не должен причинять боль и убивать без весомой причины?.Пробравшись через полуоткрытую гермодверь, видимо, те самые врата, которые открыл Артём в благодарность, мы оказались на платформе станции.?Дипломат не имеет права быть трусом. Если ты идешь к людям, обратного пути у тебя нет. Вернуться можно, если только на это будет воля старших братьев?.
На станции царила разруха. Чёрные трещины теперь украшали когда-то белоснежно-клетчатый свод. Бежевая плитка частично осыпалась со стен и низких колонн, обнажив под собою каменную серость. Чудом уцелевший кафель был усыпан различным хламом вроде битых бутылок, старых порванных тряпок и остатков декора станции.—?И где же люди? —?поинтересовался я.—?Люди обосновались на станции ВДНХ,?— незамедлительно отозвался Антон, спускаясь на железнодорожное полотно.?— Она самая крайняя из обитаемых станций на этой линии, так сказать, один из форпостов метро, и оборона там, поверь, организована будь здоров. Ботанический сад является только барьером между нашими мирами… Да ты не волнуйся! Если не будешь лезть, куда не просят, все пройдет гладко,?— уверенно вещал он, явно пытаясь утешить меня. Но страха как такового я и не испытывал. На его место пришла слабая нерешительность, но не больше.?Младший дипломат должен полностью подчиняться старшему члену команды. Условия просты: непослушание, как и предательство братьев, равняется смерти?.Наша группа медленно двигалась во мраке туннеля. Мы с Антоном шли вторыми после вожака; позади, в целях безопасности, оставалось ещё трое замыкающих, которые надежно прикрывали тыл.Под ногами отчетливо слышался противный писк крыс, что, почувствовав наше присутствие, спасались бегством, толпами ущемившись в углы или, выталкивая друг друга, безнадежно пытались спрятаться под заржавевшими рельсами.?Дипломат обязан спасти раненого брата, даже если это будет стоить ему жизни?.Спустя некоторое время пребывания в туннеле сквозь шорох шагов я стал улавливать странные звуки. Казалось, что их издают сами стены. Это были те самые голоса, которые часто нарушали мой ночной покой, правда, на этот раз они были довольно приглушенными. Как и во снах, сложно было что-то понять. Голосов было настолько много, что они просто сливались в единый шуршащий комок, в котором трудно было что-то разобрать.?Оказавшись в плену, дипломат обязан принять собственную гибель как должное. В таком случае надеяться на спасение глупо. Смерть?— это лучшее, что могут подарить глупые люди?.В воздухе витали тонкие ароматы еды и горького дыма, а издали доносились разговоры и громкий смех. Группа немедленно замедлила шаг. Аккуратной поступью, дабы не создавать лишнего шума, мы медленно стали пробираться дальше.От нарастающего волнения колотило мышцы, от былой спеси не осталось и следа, но и свойственного мне страха, что обычно был моим вечным спутником, как и прежде, не было.?Дипломат может применить силу, если человек собирается причинить вред ему или его собратьям?.
Неожиданно в темноте мы наткнулись на первую преграду. С арок свисали тонкие капроновые нити, на которых были закреплены жестяные банки, которые служили подобно колокольчикам, что в любой момент были готовы предупредить о появлении незваного гостя.?Предусмотрительные, гады!?— заметил я про себя.— Помоги мне,?— промолвил стоящий впереди вожак, бросив свой взгляд на меня. Послушно подойдя к нему, я глупо уставился на жестяную ?гирлянду?, так и не понимая, что же от меня требовалось.Вожак опустился на корточки, вцепившись в две нижние банки, натянул веревки до состояния струны, и следя за верхними банками, осторожно отвел их в сторону, открывая проход дальше. Я, сдерживая дыхание, незамедлительно последовал ему. Дорога вновь была открыта.Темные тени бесшумно прошмыгнули мимо нас, прижимаясь к решетчатым стенам туннеля. Настала наша очередь с вожаком. Осторожно подвесив банки на место, он мгновенно проскочил через узкий проход. Внезапно, на радость дьяволу, одна из нитей в моей руке оборвалась, и груда засаленной жести устремилась с громким лязгом на шпалы.Реакция последовала незамедлительно. По туннелю эхом раздался надрывистый вой собак, а за ним тёмную мглу резко прорезал ослепляющий свет прожекторов, от которого закололо глаза.— Огонь! — сквозь лай?донесся человеческий вопль из глубины. И в ту же секунду воздух содрогнулся от тяжелого пулеметного грохота и стрекота автоматных очередей.