Глава девятая. В чем его вина? (1/1)

Апокалипсис жесток.Он застает тебя в любом случае. Ему не важно, кто ты, президент огромной страны, журналист, военный или обычный рабочий.Ему все равно, сколько тебе лет, болен ли ты, ему плевать на твое мировоззрение, политическую позицию, веру и музыкальный вкус. Он равен со всеми, вопрос только в том, как ты будешь бороться с ним.Ты не?можешь закрыть глаза и?представить, что?этого нет. Если ты?не борешься?— ты?погибаешь.Светает.Если бы наручные часы Калеба работали, то верно, показывали бы около пяти часов утра, но в них сели батарейки, поэтому, пока дети могут ориентироваться только по восходящему солнцу.—?Поверить не могу, что мы сделали это-Первый, кто нарушает тишину?— Ноа. Он поправляет оружие на плече и изредка поглядывает на друзей.—?Это только начало, нам еще многое предстоит сделать–Милли подпинывает один из камней, чтобы убрать его с дороги.—?Но что мы будем делать, когда попадём туда??—Пораскинув мозгами, девушка не придумывает ничего лучше, как просто попасть в тот же плен и уже общими усилиями, разрушив внутреннюю систему блудников, свалить оттуда вместе с парнем. Шнапп и Маклафин сначала скептично относятся к этому плану и предлагают дождаться караула. Выкрасть кого-нибудь и потребовать обмен.Почему они вообще так упорно верят в то, что Финн жив?К единому решению они так и не смогли прийти, но пытаясь убедить друг друга, что времени обдумать план у них еще более, чем достаточно, просто переключились на разговоры ни о чем. Пока троица обдумывала план по спасению пропавшего друга, для рыжеволосой устроили допрос.—?Ты знала обо всем с самого начала??—Росс нервно стучит пальцами по деревянном столу, стараясь собрать все мысли в кучу.Синк лишь кивает и стыдливо опускает глаза в пол.—?Почему сразу все не рассказала нам? Я бы поговорил с ними и смог бы переубедить!?—Мужчина впервые за долгое время повышает голос, но его тут же присекает Чарли.—?Хватит. Хватит давить на нее.Сделанного не воротишь, лучше думай над тем, что нам делать сейчас–В комнате повисла тишина.Каждый ощущал вину, ответственность за детские жизни.Росс ведь всегда был так внимателен к ним, он видел, что с его детьми что-то не так, всегда понимал с полуслова, а сейчас, по глупости не мог разглядеть такой масштабный план. Совесть разрывает сердце на кусочки, ведь мужчина понимает, что должен был следить за ними, ибо их родители доверяли ему, и многие, зная о том, что дети оказались с Россом?— были бы ему благодарны. А он так скверно оскорбил их души, допустив побег из-под крыла.Сэди, кажется, была убита этими чувствами. Она единственная, кто обо всем знала, но умолчала. О чем она думала?Надеялась на то, что они ее послушают? Боялась, что потеряет друзей, если все расскажет? Она уже пожалела, пусть они не говорили бы с ней, обижались и игнорировали, но они хотя бы были тут. Были живыми.Это и вина Чарли, отчасти. Парень с самого начала был за то, чтобы они были самостоятельными, поддерживал стрельбу и ругался с Россом по этому поводу. Но было ли это самостоятельностью, или самоотверженной глупостью?— решать вам.—?Мы должны пойти за ними–Все тот же Хитон, сидит в кресле как на иголках, но смотрит куда-то в сторону, в пустоту.—?Но кто??—Сэди переводит взгляд с Росса на Чарли и обратно, ожидая решения.—?Я иду однозначно, никто не знает дорогу и как там все устроено, кроме меня–Шатен тяжело вздыхает и трёт переносицу.Росс вмешивается в разговор и говорит о том, что тоже должен пойти, ибо по его вине это все произошло.—?Мы не можем оставить Сэди одну–Это мужчины оба ясно понимают.—?Но дом, на кого нам его оставлять? Его разграбят в первые сутки и мы вернёмся к пустырю, мы так много сделали для этого места и оставлять то, где мы уже обжились нельзя–Синк подбирается ближе к мужчине и берет того за руку, обращая на себя его внимание.—?Росс, я знаю, что для вас этот музей многое значит, но мы не можем пойти по отдельности. Если отправлять только одного человека, то мы гарантируем ему билет на тот свет, если пойдем вдвоём, то оставим кого-то здесь и мародеры, которые придут сюда, рано или поздно, не станут щадить человека, тем более, когда за его спиной ценная добыча–Мужчина молчит с минуту, думая над словами Синк.—?Они осквернят память об этом человеке и его семье, я не могу позволить этого. Да, мы тоже взяли отсюда многое, но делали это, чтобы защитить место и себя. Мы принесли сюда ровно столько, сколько взяли, но мародеры все разрушат, понимаете??—Они понимают. Прекрасно, ведь Росс не раз говорил о том, что это место защищает их, потому что однажды, мужчина взял его под свою опеку. Все благодарны этому месту, ведь оно дало им крышу над головой и пусть временное, но пристанище. Никто не называл это просто музеем, ибо за короткое время это место стало домом. Дом там, где семья, а именно семьёй они были и останутся.—?Тогда пусть он не достанется никому?— Шесть ног, будто в унисон, пересекали то поле, через которое вернулся Чарли. И Милли, как и Калеб, давно не видели Шнаппстера таким живым. Они просто спросили о том, как лучше обращаться с оружием, а парнишка с горящими глазами начал рассказывать о том, что сам выяснил, убивая кусачих.Говорил о том, как правильно держать нож при ударе, чтобы тот не вылетел, под каким углом лучше втыкать клинок, чтобы позже было легче достать. Даже припомнил то, что особо высоких, или больших, лучше валить на землю. Не важно как, выбить колени, поставить подножку, или просто опрокинуть. Главное, чтобы кусачий оказался на уровне тебя самого, или ниже, так будет удобнее.А двое с удовольствием слушали. Опыта у них было не так много, да и не сказать, что они горели получить его, но это уже было необходимо, а Ноа тот самый, кто смог бы их просветить. Маклафин активно обсуждал с шатеном вариации того, как можно повалить, или обезвредить заражённых, начиная простыми обманками и заканчивая целыми установками. Что ж, Калеб просто превосходный тактик, это уже все давно поняли, когда он только взялся за эскизы и чертежи будущего забора.Привал дети решили устроиться через пару часов безприрывной ходьбы. Все как в первый день. Пока Милли шарилась в рюкзаке, парни разводили костёр. Дождя давно не было, все палки были совершенно сухими, поэтому, развести костёр было не так трудно.Скоро все уселись у огня и замолкли.Каждый глядел в свою небольшую чашку и был занят своими мыслями.И лишь на губах Ноа играла невольная усмешка. Он думал о Финне, о том, как скучает за его улыбкой, такой, что давала надежду и повод двигаться дальше. Ему не хватает слов старшего, его поддержки, черт, ему не хватает всего Вулфарда, это так глупо отрицать. Но не смотря на его долгое отсутствие, парень снова имеет право на надежду. На встречу с ним.Но тишину нарушает шорох, который исходил откуда-то из чащи леса,—?Слышали??—Тихо произносит Калеб, все тут же кивают.Шнапп достаёт из-за пазухи охотничий нож, проталкивая по земле к девушке. Та, не долго думая уверенно перекладывает к себе в руку холодное оружие.Из-за деревьев выползает что-то невнятное, даже в целом и не скажешь, кем до смерти был заражённый. Ни волос, ни ярко выраженных признаков чего-то человеческого.—?Мой–Произносит Браун и поднимается с земли. Следом встаёт шатен, тут же подбирая с земли ружье, он уже прицеливается,—?На мушке–Сообщив о том, что парень страхует подругу, он медленно следит за силуэтом, придерживая в диапазоне его вялую голову. Калебу ничего не остается как лишь наблюдать за происходящим.Милли подбирается к кусачему, но уже вблизи, когда его костлявые руки тянутся к ее лицу, она начинает нервничать. Вымиряя относительное расстояние, шатенка бьёт тому в колено со всей силы, а нога, непроизвольно выгибается в другую сторону, прямо как у аиста, заставляя это нечто потерять равновесие. Когда инфицированный заваливается на бок, девушка раз за разом наносит колящие удары в прогнивший череп, окончательно лишая существо жизни. Когда Милли делает шаг назад, оба парня уже рядом,—?Ты молодец!?—Ободряюще говорит Калеб и кладёт руку на плечо девушке.—?С ним что-то не так–Шнапп разглядывает тело, которое все покрыто язвами, в некоторых местах лишено кожи, а на открытых участках мяса образовались нарывы.—?О чем ты??—Девушка обеспокоено смотрит на друга, переводя взгляд на тело.—?На нем нет укусов. Как он тогда обратился??—Ни Браун, ни Маклафин не понимали о чем говорит шатен, ибо даже и не задумывались о том, как происходит заражение.—?Всех, кого я видел до этого либо кусали, либо царапали, но на нем нет ни того, ни другого–Милли скептически жмурится.—?Я не знаю, к чему ты ведёшь, но посмотри на его кожу. Его будто облили чем-то, что-то вроде кислоты, и, наверняка, место укуса просто слезло с другим куском–Шнапп шумно выдыхает и отрывается от разглядывания кусачего.—?Может ты и права. Нужно идти, он мог быть тут не один–Вернувшись к вещам, они потушили огонь набросав на него земли, обтерли руки Браун от чужой крови и направились дальше, стараясь следовать плану, который начертил темнокожий. О чем говорит Чарли они поняли не сразу, но после того, как он добавил, что в машине еще стоит канистра бензина, то все поникли. Поникли, но никто возражать не стал. Пусть дом действительно не достанется никому, если не им.Окончательно закончив переговоры, все стали собираться.Было решено вынести на улицу то, что они возьмут с собой, а остальное сжечь прямо с музеем. На сборы ушло несколько часов. Пришлось забирать все запасы которые они оставляли ?на чёрный день?, собирать всю воду с накопившихся тазов и по возможности быстро кипятить ее, чтобы уходить из этого места полностью собранными.Из вещей никто ничего толком не взял, т.к все это можно найти по пути, причём достаточно быстро. В общем, управились они к закату, но решились на действие только тогда, когда на небе появилась первая звезда. Все загадали желание, но желание было общим?— найти ребят целыми и невредимыми.—?Прости, старик, надеюсь, что ты поймёшь, что лучше это сделаем мы, чем кто-то другой-Росс провёл рукой по старой, дубовой двери, будто и правда прощался с добрым другом, а не с простым музеем. Сейчас чувство горечи наполнило его с лихвой, ведь он буквально теряет все, что имеет.Дом, возможно, своих детей, еще и подвергает опасности других, но если ли в этом его вина? Он старался как мог, он правда оберегал их, строил медленно, но верно, гнёздышко для детей, чтобы те позабыли о всех невзгодах и могли радоваться тому, что еще живы. Мужчина хотел как лучше, старался лишь для них, жил и все еще живет для них. Он отдаст свою жизнь за любого из них, если понадобится и никогда не простит себя, если кто-то из них пострадает. Но побег дети выбрали сами и мужчине рвёт душу из-за того, что они подумали о том, что Росс не принял бы их решение. Стал бы осуждать и отговаривать. Нет, конечно нет. Он бы постарался помочь, чем смог бы, пересилил себя и свои убеждения, но помог бы детям вернуть друга.Только они выбрали другой путь.Неужели Росс так плох? Неужели не заслуживает их доверия?Небольшая группа стояла у огромного музея, который взирал на них со всей мощью старый стен и горькой обидой пустых окон. Крепость снаружи и одинокий старик внутри, вот вот вспыхнет как спичка, унося в пепел воспоминания, таившиеся в его комнатах.Чарли чиркает зажигалкой, но понимая томный взгляд мужчины, передаёт огниво ему в руки.Росс тяжело вздыхает и подносит к тонкой дорожке бензина, зажигалку, которая и обращает этот музей в прах. В минуту, казалось, такой стойкий дом полностью покрывается пламенем, а его жадные языки то и дело вспыхивают в воздухе, пытаясь пробраться еще дальше и выше, но уже просто некуда. Волна жара захлестывает группу и те лишь жмурятся, но продолжают смотреть на то, как тлеет дом, лопаются окна, а бетонные стены больше походят на уголь,—?Нужно уходит, сюда с минуты на минуту придут толпы ходячих–Хитон кладёт крепкую руку мужчине на плечо, а тот лишь слабо кивает.—?Идемте, идемте–Три тени, три силуэта скоро скрываются в пучине тьмы и следуют по памяти Чарли, прямиком за их сбежавшими друзьями.