Глава 11. Лирическое отступление (1/2)

Кто сказал, что я не люблю людей? Люблю. У меня прям на роже написано, как я их люблю!

(Кенсей, вырезанные высказывания)

Пробуждение у Нноиторы было далеко не из приятных. Ноги болели адски, дышать нормально что-то не давало, левую руку он не чувствовал вообще... И, будто этого было мало, перед глазами плавало какое-то белое марево. Стоп, а почему он видит только правым глазом?

- Что за хуйня?! - скосить глаза нормально тоже было нельзя: вместо левого обреталась какая-то непонятная, неправильная пустота, которой там в принципе не должно было быть!

Джируга повернул голову и узрел загипсованную и зафиксированную в неподвижном состоянии руку. И, будто дожидаясь, воспоминания ненавязчиво заскреблись в уже отошедший от шока мозг.

"Вечер... Ритуал... Танец... Сатана... Сумка с динамитом... Взрыв..." - и потом, разве повелитель Ада будет орать что-то про "божью благоблять"? Неправильно. Всё неправильно.

- Вы уже очнулись? - тихий голос у двери.

Нноитора оторвался от созерцания загипсованной конечности и перевёл взгляд на вошедшего. Точнее, вошедшую. Исане Котецу, всего на три года старше его самого, но уже подающий большие надежды травматолог, работающий - ни много, ни мало - под началом самой Рецу Уноханы...

- А что, вы ждали, что я всё ещё буду лежать в состоянии полутрупа? - и презрительный хмык в ответ.

- Нет, но ваши повреждения были достаточно серьёзны, - в палату парня прошла и сама Рецу, не очень высокая женщина средних лет с длинными чёрными волосами, заплетёнными в лежащую на груди косу,- я не удивлена, что вы смогли выжить, но полежать в постели вам, Нноитора-сан, точно придётся."Что? Откуда?.."

- Мой муж рассказывал мне о вас. Но такими словами, которые здесь воспроизводить бы не хотелось.

Теперь Джируга вспомнил. Рецу Унохана раньше состояла в женской команде по боям без правил и выступала под псевдонимом "Лекарь смерти", полученным за хорошее знание анатомии и привычку бить по болевым точкам. Нередко её противники даже заканчивали летальным исходом. Рецу уже хотела уходить из спорта, когда познакомилась с Зараки... Знакомство было весьма в духе обоих и довольно оригинальное: на ринге в качестве соперников. Дело было в том, что женщины не хотели выходить против неё в поединке, а стравить между собой лучших рестлеров Японии показалось заманчивой идеей. Кстати, она же потом будущего физрука универа и выхаживала. А вот как они оба впоследствии сумели отвязаться от организаторов боёв и устроиться на относительно нормальные работы, было тайной, покрытой мраком.

- Так что же со мной такое? - самым наглым тоном, на который был способен, поинтересовался парень.

- Ничего хорошего. Помимо трёх сломанных рёбер, закрытого перелома лучевой кости и многочисленных ушибов с порезами от осколков камня, вам выбило левый глаз, - тон женщины стал жёстким, как подошва, - вам повезло и в том, что живы после взрыва остались. Недели три полежать здесь придётся, а гипс и повязку раньше, чем через два месяца, точно не снимут. Мы, конечно, сделали всё, что смогли, но, если кости неправильно срастутся, придётся ломать снова. И не вздумайте пугать моих сотрудников, - Унохана улыбнулась, вот только Нной предпочёл бы, чтобы, к примеру, Кенсей ещё раз запустил в него ботинком. Кстати, эффект от внешне безобидной улыбки Рецу был примерно такой же, как от оскала этой пепельной мрази.

"Прикидывается другом, а на самом деле втихушку спит с этой малолетней шлюшкой", - парень пробурчал в ответ что-то, весьма отдалённо напоминающее обещание никого не трогать, но бывшему Лекарю смерти этого, похоже, хватило.

- Тогда Исане принесёт лекарства, а у меня ещё хватает пациентов, - обе женщины вышли из палаты, оставляя Нноя наедине с мыслями.

Правда, едва дверь закрылась, как раздался "бум!", а следом за ним - глухой матюк.

"Интересно, давно это у них? Хотя какая разница, главное, что спят, - потирая ушибленный кулак о простыню, парень откинулся на подушку и уставился в потолок, - уроды".

Хоть Нноитора и никому в этом не признавался, но он давно уже не так сильно ненавидел сестру, как ему хотелось бы. После смерти матери... точнее, той, кого он называл матерью, Гримми осталась единственной девочкой в семье. Поначалу парень действительно хотел отправить её следом на тот свет, но тогда он остался бы совсем один, ведь даже отец с головой ушёл в работу, стараясь не то убежать от воспоминаний, не то как можно скорее забыться. А постепенно ненависть приедалась, становясь чем-то, что он не уже не смог бы от себя отбросить просто так.

Нной видел, как сестра тянется к своему другу, и подсознательно стал ненавидеть и его. Этот чёртов пацан с неестественно белыми волосами ведь пытался увести самое дорогое, то, что ещё держало Джиругу в этом мире. И да, он ревновал, бесился, периодически пытался избить Гримми и вбить ей в голову, что она не должна оставлять семью, но добивался сугубо противоположного результата. Она отдалялась от него, стала чаще пропадать на улице, сошлась с какой-то компанией... и всё время рядом с ней был её друг, а не брат.

- Да чтоб ты... уёбок! - сквозь зубы процедил парень, зло жмурясь.