Балансир (1/1)
Девушка уже который час ворочалась на боку, не в силах уснуть. За последнее время произошло слишком много сложных и непонятных вещей, которые бы не могли так просто оставить тебя в покое.
Травля Октябрьской, война Полиса с красными. Все это казалось страшным сном, но что ужаснее, когда ты сам этот сон. Женщинам на красной линии было достаточно трудно занять высокую руководящую должность без особого подхода.Приходилось терпеть общие спорт нагрузки, режим дня и многое другое. Естественно, всем было проще уйти на мирную станцию, не вникать в дела собственной фракции и мирно жить до тех пор, пока что-нибудь да не произойдет. Вздохнув и свесив ноги с кровати, девушка устремила взгляд в зеркало напротив, местами перепачканное животным жиром и копотью.В ответ на нее смотрела слегка худая женщина в военной форме. Коротко стриженные темные волосы, тонкие черты лица, бледная кожа и карие глаза. Полковник. Довольно высокое звание, занятое вполне обычным трудом и старыми связями отца, что до Войны тоже был полковником. При старшем брате Москвина было легко занять такую должность и убедить как народ, так и солдат, доверять и подчиняться тебе. Но долго это не продержалось... После убийства старшего генсека и прихода к власти генерала Корбута с Москвином младшим, ей четко дали понять, что, как ни упирайся, доказать непричастность к убийству всеми любимого вождя будет более, чем невозможно. Согласившись молчать о тайных планах бандитской шайки, все еще сохраняя свою должность, полковник Кобра взяла ответственность за лейтенанта Лесницкого и майора Павла Морозова. Но, узнав, о том, что к ним попал Артем, рейнджер из Полиса, она начала больше раздумывать. Десять лет назад она встретила одного солдата. Милое лицо, необычный акцент, иностранец. Он как-то смутно разговаривал на ломанном русском и, кажется, часто стеснялся что-то спрашивать. Но он никогда не отходил от взрослого коренастого темноволосого мужчины. Кажется, Мельника? Тогда, выудив момент, когда он остался один на какое-то время, девушка рискнула всем и спросила его, кто он и что он тут делает, напрягая последние, еще оставшиеся в голове знания самого популярного до Войны иностранного языка. И он рассказал... Мельник нашел его, когда разъяренная толпа пинала и лупила беднягу чем только попадалось под руки. Они кричали: "Варвар! Убийца! Так вам поганым американцам и надо, за то, что войну устроили!". Но никому не было дело до того, кто устроил это на самом деле. Нам всегда легче свалить вину на кого-то другого... Тогда эта встреча показалась ей волшебной. Полис и Красная линия сосуществовали мирно, поэтому можно было надеяться, что когда-нибудь они встретятся еще один раз. Хотя Мельник был явно этим недоволен... С той встречи прошло около года, и никто не знал, что время, которое они проведут вместе, пускай даже несколько минут, будет последнее, прежде чем они вновь смогут увидеть друг друга в ближайшие восемь лет. Тогда она впервые сказала ему, о чем бы, наверное, не сказала никогда, не зная, что он уходит так надолго. И он ответил тем же... Кобра тряхнула головой, отгоняя мысли. В начале войны, когда основная часть сил Корбута ушла вперед, ей кое-как удалось заставить мелкую часть армии вернуться на станции и держать охрану периметра. В голове вертелись лишь ужасные решения. Уничтожить всех, кто посмеет вернуться обратно... Даже своих друзей. Спустя пару часов, после того, как последний бронированный солдат Корбута скрылся в тоннеле, на Театральную доставили Павла. Раненный, изнеможденный, он бросил взволнованный взгляд на Кобру, надеясь, что она будет рада его видеть и хотя бы улыбнется... Но она лишь смерила его тяжелым холодным взглядом, полным ненависти и сожаления. Это был отказ. Прекрасно осознавая, что занимать власть на красной линии особо было некому, население станций собралось на общее голосование. В следствие ничьей, временное управление, до выбора основного нового генсека, было поручено полковнику Кобре. Но чем больше дней шло, тем тяжелее становилось на душе. Чуть ли не каждого, кто умудрялся возвращаться живым, по ее указу шел или на расстрел или на исправительные годовые работы в самый низший класс. Несогласных попросту не было. Жизнь коммунистов ее попросту больше не волновала. Рутина съедала изнутри, когда на стол каждый раз попадали газеты с новостями о поражении красных и о том, что теперь Полис объединился с Ганзой, ради совместного успеха. Девушка сплюнула под ноги. Ганза... Самые, что ни на есть, зажравшиеся жирные свиньи, что втридорога берут за товары на своих станциях, да и так же дерут за документы. А еще появившаяся в последнее время Запретная для сталкеров Зона... Все выглядело поразительно наигранно, словно метро это один большой кукольный театр, где все люди - марионетки, а главные в Ганзе - Карабас Барабас, мозг всего механизма, что работал исправно уже многие годы. Единственным адекватным каналом связи между главами красной линии и Полиса оставался один из Сталкеров - Князь. Как самый молодой рейнджер в Полисе, раньше он, как и Павел, часто бегал на Театральную, где и встретил свою будущую жену - Светлану, кто и познакомил их между собой. Лишь имея уверенность, что Князь все еще не держит обиду на фракцию знакомой, к преступлениям которой она никак не причастна, Кобра могла посылать какие-то медикаменты, для помощи солдатам Полиса. Но вскоре, она явилась туда и сама. Прекрасно понимая, как сейчас любой из рейнджером отреагирует на красного, девушке пришлось заранее договориться о встрече, хотя и не особо хотелось говорить об этом Мельнику.
Как и предполагалось, Полковник был ни разу не рад ее появлению. Очевидно, что он считал такой вид соц. помощи способом загладить вину своей фракции. Ганзейские, стоявшие неподалеку подняли это на смех, гогоча и поддакивая. Но лишь Артем, Анна и Князь понимали одну из причин такого поведения, о чем вежливо умолчали. В тот день хоронили Ульмана. Решив больше не заявляться лично, но все же продолжая помогать Рейнджерам, девушка все больше и больше начала замечать странное поведение Мельника. Он чаще начал общаться с Ганзой, а та слишком резко предложила свою помощь Полису ПОСЛЕ войны. Мощь рейнджеров Полиса и без того была очевидна, но, в отличие от них, Ганзе попросту было нечего охранять... Или было, раз они наняли полковника для тренировки их солдат. Но на это Князь лишь отмахнулся, мол, Ганза не хочет повторения сюжета. И вот, когда настал момент окончательно решить, кто останется у власти, Кобра публично отказалась принять эту роль, высказав мнение о том, что не желает слышать каких-либо отказов и слухов в свою сторону и уж тем более боле портить репутацию Красной линии ехидными слушками с Кольца. Это были частные разборки. Узнав о решении Анны и Артема покинуть Полис и переехать на Родину, ВДНХ, она впервые услышала предложение пойти с ними. Идти было особо некуда, везде так или иначе ее знают, из-за чего она и согласилась. В сопровождении Князя, все четверо благополучно добрались до "дома" и вскоре мирно восседали за игрой в дурака.– Слушай, Кобра. Ты мне вот что скажи... Ты чего с Красной линии то ушла? У тебя вроде и место было хорошее и все при тебе. – Князь положил на стол червовую шестерку, поглядывая на Анну, сидящую напротив.– Место местом, а репутация важнее. К тому же... Дело у меня тут одно появилось, а если останусь при власти, то не только мне за это голову скрутят... – Она отбила карту красным вальтом.– Ух ты, надо же... И что это за дело такое? – Заговорщески прошептала Анна и состроила невинно-удивленное выражение лица.– Отвечу вопросом на вопрос... – Девушка понизила голос. – Давно вы с Артемом намылились Ганзейскую Запретную Зону посмотреть? За столиком возникла тишина, а Артем, словно ни при делах, отвел взгляд в сторону. Сразу стало понятно, о чем идет речь. Всем было интересно, почему Содружество Кольцевых Станций внезапно начало вести более, чем активный образ жизни. После того, как Война Крови и Земли закончилась, Артем впервые задумался о том, есть ли жизнь там - за далекими туманными горизонтами, где высоко в небесах летают крылатые демоны и куда убегают огромные стаи стражей, куда по весне утекает талая вода.– Говорю же, радио барахлит, а он все рвется и рвется наверх. Как неродной, ну ей богу... – Анна кинула взволнованный взгляд на своего мужа, что теперь отложил карты в сторону и молча смотрел в свою кружку с грибным чаем.– Эй, Князь... Что там, Мельник говорит, вы охраняете? – Кобра положила карты на стол, всем видом показывая, что игра уже сошла на нет.– Ну так метеостанцию. За мутантами следить, миграции и погоду отслеживать... – Он как всегда хохотнул, наблюдая за тем, как Кобра улыбается, но немного погодя он понял, что это была не радость.– Радиостанция не ловит, а радиопередача с метеорологической станции к ним на базу, говоришь, работает? – Девушка немного постучала пальцами по столу, ловя на себе удивленный взгляд Артема. – Если это то, о чем я думаю, то единственный источник радиосигнала ТАМ, КУДА ИДТИ НЕЛЬЗЯ. Я-то в любом случае туда направлюсь, одному спрятаться легче, а ты, Артем, можешь проверить остальные точки. Только пожалуйста, будь осторожней...– Да ну нет, вот опять началось, Кобра, и ты туда же?! – Анна всплеснула руками, понимая, что теперь успокаивать мужа от бредни по ночам будет в разы сложнее, раз он нашел себе собеседника. – Ты то понятно, тебе нечего терять, а если с Артемом что-то случится?! Кобра лишь отпила немного грибной настойки и перевернула одну из карт, лежащей на столе рубашкой вверх. Черная Дама Пик. Карта ведьм, проклятий и черной магии, обычно она приносит неудачу.– Не руби с плеча, Аня. Я никого не провоцирую и уж тем более, не тащу за собой. Разве моих слов о том, что ТУДА я иду одна, не достаточно? – Кобра подняла взгляд на ребят, по удивленным лицам которых поняла, что сказанула немного лишнего в присутствии невидимого ранее ей наблюдателя.– ТУДА, Это, позвольте вас спросить, куда конкретно? Вся четверка резко вскочила со своих мест, едва заслышав громогласный, до дрожи в коленях, знакомый бас. Обладатель уже полностью седых волос, голубых глаз, новых, металлических ног-протезов и все такого-же скверного характера - Полковник Святослав Мельников. После того, как несколько ганзейцев надменно посмеялись над поведением Кобры, она старалась как можно реже пересекаться с отцом Ани во избежание каких-либо недоразумений, пока не сменила фракцию на нейтральную. Но пока, только на словах. Мельник осмотрел ее с ног до головы, отмечая все то же темно-зеленое пальто и фуражку, но, уже с содранными с них звездами.– Все еще пытаешься скрыть то, кем являешься на самом деле? Ты ведь прекрасно понимаешь, что кому надо, тот узнает и без формы...– Я снимаю знаки не ради маскировки. Я просто пытаюсь забыть прошлое... Полковник недовольно хмыкнул и сел за стол рядом с Анной, явно собираясь обсудить что-то важное, поскольку он на мгновение развернулся и мотнул головой стоявшим рядом Сэму и Князю, мол, "кыш". Отойдя на достаточное расстояние, Кобра взглянула на Сэма. Он лишь немного грустно улыбался. Очевидно, что он ее не помнил, спустя почти десять лет. Но ей было невозможно забыть спартанца, и не столь потому, что он американец. С того самого момента девушка не могла найти себе место и все время думала о том, как пройдет их следующая встреча, как он будет выглядеть и что скажет? Но Сэм ничего не говорил, он лишь немного грустно поглядывал на девушку, думая о чем-то своем. Лишь Князь хитро улыбался наблюдая за тем, как они незаметно смотрят друг на друга, но стоило взглядам пересечься, они тут же отводили глаза в сторону. Кобра осмотрелась по сторонам, выискивая все то, чт может пригодиться на ближайшую неделю. Химза, пара противогазов, куча фильтров, оружие, боезапас и какая-нибудь сухая еда. Ей уже было неважно, сколько денег уйдет на все про все. Запланированная вылазка могла окончиться, так и не начавшись. Но отказываться смысла уже не было. В рейнджеры не попасть ни при каких обстоятельствах, а, отказавшись от власти на красной линии, пути было два. Или прожить жизнь, как стандартный среднестатистический житель метрополитена или рискнуть всем и узнать великую тайну, возможно, даже погибнув при этом. Как никак, в жизни должен быть хоть какой-то смысл, иначе это ничто.
– Ну что, котятки. Снимаю шляпу, я по делам. Не поминайте лихом, если что натворила не так... – Девушка виновато улыбнулась, снимая с головы фуражку и кидая последний взгляд на Сэма. – Может еще свидимся... Кобра быстро развернулась на месте и скоро скрылась в толпе местных жителей. Она старалась думать только о том, что будет ночью, но все же утерла рукавом скатившуюся по щеке слезу. Когда силуэт скрылся в толпе, Князь выждал пару секунд и громко рассмеялся, хлопнув Сэма по плечу.– Слышь, Сэммяуэль. А чего эт ты такой грустный, а? Спартанец вздрогнул от прикосновения товарища и отрицательно покачал головой. Сейчас его больше беспокоила забота о полковнике, чем о мало знакомой ему девушке, что сегодня он встретил второй раз в своей жизни.