По ту сторону КАДа (1/1)

Шепот развалин и пение ветра станут теперь твоей музыкой днейНоты жестокости и униженья услышишь ты в шуме кислотных дождейТе, кто спаслись, покидают селенья и растворяются в бездне ночейВремя настало, и твое решенье заставит жить дальше остатки людей…?Те, кто спаслись?Digimortal Ледяной ветер пронизывал до костей, заставляя сильнее прижиматься к сугробу, а над головой кружил мелкий снег. Окоченевшие пальцы, казалось, уже примерзли к винтовке. Однако вылезать было нельзя.—?Ты там не уснул, а? —?шепнули справа. Владимир слегка повернул голову, а потом цыкнул?— горсть снега все-таки попала за шиворот, и по телу пробежала обжигающая волна холода. Ствол тихонько затрясся.—?Нет. Но не видно ни черта…—?И Женьки все нет… —?озабоченно пробормотали справа. Прошло еще минут десять, когда около импровизированного окопа, где лежали двое охотников, послышался хруст снега. Тот из охотников, что лежал справа от Владимира тут же обернулся, не производя никакого шума и выкидывая вперед себя двустволку.—?Стой. Кто идет? —?тихо, но твёрдо, спросил он у темноты.—?Свои, не боись,?— последовал тут же ответ, и в окоп вполз еще один охотник, как и его товарищи, одетый в длинный оленичий тулуп.—?Ну, что слышно? —?не оборачиваясь, спросил Владимир.—?Идут голубчики, идут… —?довольно ответил пришелец, достал из сумки внушительного вида бинокль и нажал на кнопочку сбоку. Мир тут же заполнила зеленая рябь ночного виденья, сквозь призму которой охотник стал пристально вглядываться в ночь, слегка поднимаясь над укрытием. Там, впереди, где ядовитыми пятнами сверкали отсветы редкой Луны, шли друг за другом несколько оленей. Шли медленно, по колено утопая в сугробах, а потому угрожающе выставив напоказ свои острые рога.—?А вот и они…—?Долго еще?—?Минут пять. Раньше нельзя, надо наверняка. Иначе Волкодавы набежать могут.—?Так может пускай его Вовка со своей пукалки снимет?—?Лысый, ты дурак что ли? Один мой выстрел на уши все здешнее зверье поднимет.—?Так, а глушитель тебе на кой-ляд?—?На тако-о-о-ой, его хватит всего на один выстрел. Так что нельзя. Мало ли одинокий хищник, так я его и сниму, чтобы ты не громыхал тут.—?А-а-а-а-а… —?протянул Лысый или Артем, почесывая затылок окоченевшей рукой.—?Тише вы,?— шикнул на спорщиков Женя, продолжая глядеть в бинокль. Владимир показал Артему поднятый указательный палец, как нечто очень и очень многозначительное и подполз к краю укрытия.—?Еще не пора? —?спросил он, снова вытянув вперед винтовку.—?Еще на пятьдесят метров подпустим, и можно будет стрелять,?— шепнул он Женя.—?Сколько их?—?Трое.—?Обычные?—?Кажется да…сложно разглядеть.—?Больше никого не видно?—?Нет. Пока чисто. Владимир коротко кивнул и потянулся за луком, перекинутым через спину.—?Движутся наискосок к нам,?— тем временем продолжал докладывать Женя. —?Можно начинать. Тем, возьми бинокль. Охотники осторожно поднялись на корточки. Владимир вручил Артему свою винтовку, добавив ?всего один выстрел?, а Женя повесил на шею тому бинокль, вооружившись арбалетом. Оставив товарища в окопе, охотники медленно поползли в сторону оленей, все так же шагающих по полю. Сейчас их всех окружала сплошная тьма, лишь изредка нарушаемая светом луны, прорывающимся через рваные низкие тучи. Под грудью тихо поскрипывал снег, норовя пробраться в длинные рукава или сапоги, где и так достаточно хлюпало. В глаза бил ледяной ветер, заставляя щуриться и вызывая постоянные ледяные слезы, отчего рассмотреть идущих впереди оленей становилось еще труднее. Охотники различали только сверкающие блики устрашающих рогов, дрожащих в ночной темноте. ?Двести…??— мысленно досчитал Женя и остановился. Владимир замер рядом. Охотники осторожно поднялись на колени. Женя расстегнул колчан, прикрепленный к бедру, достал оттуда болт с треугольным наконечником и установил на ложе. Его напарник же натянул тетиву. Женя показал вытянутый мизинец, объясняя, что стрелять будут в крайнего слева. Владимир кивнул и стал целиться. С этого момента оба охотника снова начали отсчет.А спустя десять секунд выстрелили. На мгновение воздух звонко свистнул, после чего послышался жалобный вскрик пораженного зверя. Наблюдавший за товарищами Артем видел, как дернулся крайний олень и рухнул в снег. Двое остальных, почувствовав угрозу, рванули вперед, вовсе позабыв о подстреленном спутнике. Послышался хруст ломающихся веток из ближайшей опушки. Тогда Артем осмотрелся в последний раз, окинув взглядом все поле, впереди и сзади, и только потом пополз к остальным. Подстреленный олень оказался еще жив. Их стрелы пробили ему грудь, но не задели сердца. Женя слышал, как сбивчиво и напугано дышало животное. Чувствовал, как силы покидают тело вместе с алыми ручейками крови, растекающимися по снегу. Охотник достал нож, оперся одной рукой на плечо несчастного, прошептал:—?Прости нас… И вогнал лезвие в сердце. Олень дернулся в последний раз, а потом застыл.—?Закончил? —?спросил Владимир, сидящий рядом с наложенной стрелой и наблюдающий за темнотой.—?Да.—?Тогда не мешкай.—?Ну что ребята, все нормально? —?послышался голос Артема. —?Можно вставать?—?Ползи-ползи,?— съехидствовал Владимир. —?Ибо нечего халявить. Из сугробов послышался недовольный вздох, тут же сменившийся хрустом. Тем временем Женя уже вынул стрелы из тушки оленя и спрятал арбалет за спину. Когда Артем наконец выполз из-под кучи снега, оба его товарища готовились к отходу. Освежевывать оленя не стали, боясь привлечь запахом мяса лишнее внимание, а вот шею зверю Владимир свернул и надежно закрепил веревкой, чтобы не мешались широкие рога. Оставалось только одно.—?Дай бинокль,?— попросил Женя у Артема и осмотрелся. И снова ядовитая зеленая ночь предстала перед глазами охотника. Холодный ветер на мгновение отступил. Казалось, словно мир застыл, давая людям время. Вот только для чего? Женя пристально вгляделся в зеленую рябь. Там, у одной из опушек, куда сбежали остальные олени что-то двинулось. Какая-то странная тень. Охотник покрутил колесико четкости и увеличения, однако так ничего и не увидел. А потом внезапно снова подул порыв ледяного ветра. Ветви деревьев затрещали, поле наполнилось нарастающим свистом, и сквозь него троица четко расслышала похожий на волчий вой…—?Дерьмо… —?только и произнес Владимир, поспешно вырвал у Артёма из рук винтовку и проверил патрон. —?Нужно валить. Быстро!—?Тема, помоги… —?кряхтя от натуги, Женя начал поднимать тяжеленую тушу. Тот бросился помогать, пока Владимир, отняв у Жени бинокль, стал пристально всматриваться в густые тернии лесной опушки. Когда в зеленом мраке мелькнула первая тень, у него перехватило дыхание. А потом он увидел вторую, третью…—?Бегом! —?уже не боясь быть обнаруженным, крикнул охотник, подгоняя товарищей. Сам Владимир прижал к плечу приклад винтовки. Мышцы напряглись, ствол лихорадочно дрожал. Однако ничего другого придумать он уже не успел. Одной рукой держа бинокль, второй стараясь ровно держать оружие, охотник прицелился. Надавил на спуск. Словно кулак боксера, приклад скаканул в плечо, выбивая дыхание. Перед глазами загорелся ослепляющий цветок боли. Впереди же глухо хлопнуло. Послышалось злобное рычание множества глоток. Владимир скрипнул зубами, закинул винтовку за плечо и бросился помогать друзьям. Ноги предательски утопали в глубоких сугробах, а мороз сковывал движения. Однако это же мешало и хищникам. Охотник ловко поднырнул под тушей и водрузил ее на свои широкие плечи, отнимая у остальных.—?Не слишком тяжело? —?ехидно поинтересовался Женя, доставая арбалет.—?Поговори мне еще! —?весело огрызнулся Владимир. —?Лысый, ключи у тебя?!—?Да.—?Тогда бе-е-егом марш! —?Владимир взревел от натуги и понесся вперед, обгоняя товарищей и разбрасывая вокруг брызги снега. Артем побежал следом, стараясь не отставать, а Женя остановился. Его товарищи протопчут путь, а он пока попробует потянуть время. В ночи засвистели болты, ветер уносил в поднебесье редкий хруст и брань незадачливого стрелка. Потеряв десять болтов, тот наконец остановился и решил натянуть растяжку. Рядом ютилась одинокая ива, в которую Женя пустил два болта. К каждому была припаяна тонкая проволока с крючком на другом конце. Этими крючками охотник подцепил петельки двух ?хлопушек?. Прикрепил их к еще парочке обычных болтов и вбил каблуком сапога в мерзлую землю. А после бросился наутек. Когда Женя догнал товарищей, оказавшихся уже на краю поля, за их спинами громыхнули два взрыва.—?Ты решил всю округу на уши поднять? —?поинтересовался Владимир, выскакивая на дорогу.—?Это их задержит,?— бросил запыхавшийся Женя и подбежал к Артему, стоящего у большой снежной горки. —?Чего возишься?!—?Найти петлю не могу! —?Истерично бросил тот. —?Посвети мне! Недовольно мыча, Женя снял с пояса динамо-фонарь. Несколько раз сжал ручку, и тут же сощурился от тусклого, но все-таки света.—?Нашел! —?чуть ли не подпрыгивая от радости крикнул Артем и сорвал брезент, гладкий и белый, накрывавший трехместный снегоход, собранный умельцами из старой Нивы.—?Давайте, запрыгивайте уже! —?не ясно как, но Владимир уже запрыгнул на место водителя, бросив тушу оленя в специальный отсек и отобрав ключи у Артёма. Щелкнул ключ зажигания, мотор чихнул, послышался нарастающий гул. Владимир несколько раз надавил на особый тумблер, впрыскивая лишнее топливо для разогрева. Позади, совсем близко, послышались многоголосый вой и рычание. Опасность приближалась.—?Чего зенки вылупили? Прыгайте, я сказал! Просить дважды не пришлось. Товарищи опрометью кинулись к своим местам, а Владимир уже вдавил педаль газа до упора. Снегоход дернул носом и сорвался с места, натужно завывая и выбрасывая из-под гусениц кучи снега.*** Звери отставали. Как только снегоход рванул прочь от полей, за ним уже гналась чуть ли не целая стая Волкодавов. Гневное рычание и утробный вой наполняли воздух, порой, заглушая рев двигателя. Троица охотников напряженно мяла филейные части в кожаных креслах. Они знали, что скоро все кончится, однако, подобные ?развлечения? никогда не попадали под какие-либо правила, из чего следовало, что расслабиться модно будет только на базе, когда закроются стальные ворота гаража. Счетчик топлива, подсвеченный оранжевым светом, показывал половину, спидометр замер на отметке ?70 километров в час?, а подвеска слегка подрагивала под редкими кочками, скрытыми снегом. Путь, протяженностью примерно в два десятка километров, теперь не занимал полчаса. Давно уже замерли в бесконечной пробке длиннющие автомагистрали, заполненные ржавыми остовами автомобилей, следующими друг за другом куда-то в неизвестность. Обочины, по которым хитрецы и глупцы пытались объехать заторы, давно заросли деревьями, а в некоторых местах просто заполнены этими самыми несчастными. Поэтому приходилось делать широкие крюки, отклоняясь от цели, порой, чуть ли не на десятки километров. Поэтому дорога растягивалась на целые часы. Впрочем, это не казалось чем-то слишком плохим. Поля, вблизи поселка Шушары не были активными, если не считать редких, брошенных в Последний день комбайнов и другой сельской техники. Куда опаснее были области, что шли выше, где уже распускал свои бетонные щупальца радиоактивный Петербург. Все, что находилось на внутренней стороне кольцевой автомобильной дороги, опоясывающей Северную Столицу, фонило так, что без специальной экипировки человек запросто получал лучевую болезнь за пару минут. Само собой, такие приключение не слишком притягивали местных обитателей, сбившихся в поселения, промышлявшие, в основном охотой. Однако, порой находились среди них безумцы, отважившиеся переступить смертельно-опасную черту. Их называли сталкерами. Кто-то из мародеров возвращался и рассказывал о небывалых чудесах, вроде плачущего кровью ?Спаса-на-крови? или сверкающего золотом шпиля адмиралтейства, здание которого давно лежало в руинах. Большинство же не возвращалось. Люди гибли, порой, даже не добравшись до заветного города, и охотники находили обглоданные трупы в логовах чудовищ с нашивками разных деревень и дневниками; кого-то находили сами сталкеры, с разбитыми противогазами и одним пулевым отверстием голове без каких-либо других ран. Остальные же просто пропадали. Конечно, нельзя было сказать, что местность за городом была более безопасной. Вовсе нет. Высокий радиоактивный фон, убивающий людей за час, здесь заменяли опасные мутанты, пришедшие на смену обычным хищникам и посчитавшие себя единоличными хозяевами обширных территорий. Неосторожный и невнимательный охотник погибал либо от острых когтей и клыков, либо от аномалий?— странных природных феноменов, способных появиться в любом месте, не обусловленных какими-либо причинами. Тем не менее, в отличие от хищников, аномалии не обладали ни разумом, ни жаждой преследования, что делало из них скорее ловушки, чем охотников. Погоня наконец отстала, и Артем перестал нервно пялиться в темноту, преследовавшую снегоход по пятам. Владимир вывел машину на широченную автомобильную трассу, забитую ровными рядами белоснежных бугорков разных размеров и форм. Одна, крайняя, полоса тут была свободна, расчищенная еще в первые месяцы после войны. На нее и повернули. Мерно гудел мотор, скрипел и шуршал под гусеницами толстый слой снега. В ушах свистел ветер, а мрак впереди рассеивали четыре круглые фары.—?Хорошо идем… —?блаженно заметил Артем, закидывая ноги на переднюю панель и растягиваясь на кресле.—?Пристегнись хотя бы, а то на ближайшей кочке вылетишь,?— не отвлекаясь от дороги, наставительно бросил водитель, после чего, словно в подтверждение его опасений, правая гусеница дернулась вверх, подбрасывая незадачливого охотника чуть ли не на метр вверх.—?Мама! —?завопил тот, пролетая над кузовом вездехода, как вдруг его схватил Женя.—?Ну и толстяк… —?от натуги на его худом лице выступили жилки, но все же вытянуть несчастного Жене удалось.—?Говорил же…—?А ну следи за дорогой!—?Иначе что? —?внезапно Владимир нажал на тормоза и развернулся всем телом к соседу. Ночь и без того была темная, а в свете одной единственной лампы оранжевого цвета квадратное лицо сорокалетнего морпеха, обросшее приличной щетиной, выглядело достаточно устрашающим, чтобы пресечь всякие возмущения. Недовольный Артем тут же подобрался, вжал голову в плечи и пристегнувшись.—?То-то же… —?бросил Владимир, и снегоход снова рванул вперед. Совсем скоро дорога стала забирать на юг, тогда охотники свернули налево, съехав с дороги сначала в овраг, а потом взобравшись на невысокую насыпь, вдоль которой тянулся длинный проволочный забор, с высокими стальными столбами внутри. В некоторых местах эти столбы соединялись всяческими проводами и прочими чудесами электротехники, до которых всем трем охотникам не было никакого дела. Проехав вдоль забора какое-то время, снегоход наконец-то свернул в первую попавшуюся дыру. Зазвенела потревоженная проволока, в миг сбросившая с себя многолетний снег. Под гусеницами неприятно заскрежетало, снегоход несколько раз подпрыгнул, заставляя Артема руками цепляться за днище сиденья. Внезапно охотник повернулся и спросил, указывая куда-то вправо:—?А что это там такое? Владимир дернул рычагами, выполняя разворот. Столбы мощного света обрушились на облупившиеся стены какого-то двухэтажного здания и находящиеся на месте следования путей огромные ангары. Стекла везде были выбиты, превратившись в остроконечные зубы, покрывшиеся от времени желтизной. В отблесках света, проникавших сквозь редкие проемы в воротах виднелись старые поезда с красной звездой на носу.—?Паровозный музей это,?— нарушил зловещую тишину Женя и хлопнул Владимира по плечу. —?Поехали…нечего тут стоять. Тот кивнул, разворачивая машину и повел ее прочь, пока Женя продолжал рассказывать:—?Мы с отцом тут были, за год до войны… Помню, когда он меня привез сюда, я был жутко злой, потому что это было раннее утро, и мне не дали досмотреть мультики… —?охотник слабо улыбнулся. —?…мы купили билеты, прошли через павильон и вышли на пути, где стояли большие черные паровозы. Я тогда обалдел прямо-таки и спросил ?папа, а они правда могут кататься??. Он мне ответить не успел, как один из этих великанов загудел семафором и поехал куда-то, разбрасывая вокруг белых пар…—?И что было потом? —?спросил Артем, оборачиваясь из-за кресла.—?Не помню уже… —?вдруг признался Женя и повесил голову. Дальше снова молчали. Переехав через несколько рядов рельс, Владимир вывел машину к покосившейся ограде. В свете фонарей засверкала рыжим многолетняя ржавчина, облепившая кривые столбы и решетку. Рядом из земли торчали какие-то длинные колья, похожие на копья.—?Держитесь, сейчас тряхнет,?— предупредил Владимир и надавил на газ. Снегоход дернулся вперед, наваливаясь гусеницами на ограду. Начал сыпаться снег, послышался скрип металла и звон рвущихся звеньев. А потом что-то в миг лопнуло. Машину кинуло вперед, прочь с насыпи, разбивая сугробы и ломая кусты. Сбавлять хода водитель не собирался, поэтому, словно ледянка, снегоход покатился дальше, поддаваясь его движениям.*** Дальше ехали строго на юг, осторожно объезжая находящиеся рядом с музеем промышленные здания. Что в них делали раньше, уже никто не знал, однако почти любой опасался нынешних хозяев этих холодных бетонных склепов. Не все твари любили жить в здешних лесах, за последние двадцать лет разросшиеся на целые километры. Некоторые из них польстились на опустевшие темные коридоры автомобильных заводов, огромные ангары складов или высоченные краны, стоящие на своих четырех ногах. Поэтому, проезжая мимо высоких кирпичный стен, Владимир заглушал двигатель, ставя его на малый ход и выключая весь свет. В такие моменты охотникам приходилось непросто. Зловещая, глухая тишина словно бы давила на людей, опрометчиво вступивших в ее безраздельные владения. А вылезавшие из своих логовищ ?стражи? грозно наблюдали за медленно плетущейся механической повозкой, напряженно ожидая?— вдруг она сейчас начнет плеваться горячим металлом, несущим смерть потомству и самкам? Однако охотники ничего не предпринимали. Задерживая дыхание, тщетно пытаясь ускорить ход тянущихся так медленно секунд, они во все глаза наблюдали за черными силуэтами, свесившими свои цилиндрообразные и зубастые морды в считаных метрах над их собственными головами. А когда, наконец, снегоход отходил от злосчастных стен на сотню?— другую метров, Владимир рывком рычага подгонял двигатель, и машина снова бросалась вперед.*** Вы когда-нибудь задумывались, каким темным может быть мир вокруг вас на самом деле? Не возникало ли у вас мысли, глядя в окно машины или поезда на искрящийся разноцветными огоньками горизонт, что будет, если весь свет внезапно погаснет? ?Тогда наступит древняя тьма, ??— наверное так бы ответил Женя, глядя в черноту, окружавшую снегоход в тот момент. Они ехали по чистому полю, приближаясь к черным громадам зданий, возвышавшихся на границах города. Колпино. Это был обычный городок или, как часто в шутку говаривали, ?поселок городского типа?. В нем не было никаких стратегически важных объектов, вроде верфей, военных заводов или складов с техникой. Правда, это вовсе не помешало нескольким ракетам рухнуть на серые гусеницы восьмиэтажных домов, бедные площади и торговые центры. Однако жителям здешних мест повезло, что эти боеголовки оказались не ядерными, и даже не химическими. Как обычно, на подъездах к городу, Владимир сбавлял ход, заставляя двигатель работать в ?тихом? режиме. Снегоход миновал неширокий ручей, вырытый кем-то давным-давно, проехал рядом с огромной заброшенной больницей и вывалился на сокрытую снегом дорогу. Погасла вся аппаратура машины, и в захлестнувшей людей тьме засверкали только две зеленые точки бинокля с ПНВ. К горлу каждого подступил холод. Казалось, что ветер стал сильнее, бросая колючие снежинки словно дротики в незакрытые лица. Мир вокруг охотников утонул в мертвой тишине. Такой глубокой, что создавалось впечатление?— брось камень в стекло, и то не зазвенит, разбиваясь на десятки осколков, а просто развалится. Однако каждый из сидящих в снегоходе знал?— все это ложь. После войны мир начал стремительно меняться. Взрывы ядерных ракет уничтожили какую-либо инфраструктуру между крупными городами, химические бомбы выжгли поля и леса вокруг них, а вспышки электромагнитных импульсов оставили человечество без света. Именно тогда мир погрузился во тьму. Людям разрушенных городов пришлось бежать, а тем, кто бежать не желал, пришлось обустраивать новые жилища. Они заводили автомобили, заряжая их от подвальных генераторов потому что все аккумуляторы сгорели, расчищали дороги, собирали металлолом и варили из него каркасы для будущих жилищ. Из кирпичей собирали громадные печи, питаемые обычными дровами и грелись у них целыми семьями. А чтобы эти семьи защитить, мужчины добывали оружие: специальные магазины, дачные коттеджи и здания полиции?— туда отправлялись целые бригады первых сталкеров в надежде раздобыть средства защиты от тех, кто мог опрометчиво посчитать себя более сильным или наглым. Однако таким было лишь начало новой жизни… Спустя несколько лет, когда кое-как образовались новые общности, ото сна очнулись новые хозяева мира. Лучше адаптированные к холоду ядерной зимы, невосприимчивые к воздействию радиации и обладающие толстой шкурой, в мир ворвались новые хищники. Когти-бритвы, клыки-копья и все остальное, что так ярко описывали нам писатели фантасты обрело плоть, наполненную первобытной злобой и неутолимым голодом. Более свет Луны, пробивающийся сквозь рваные свинцовые облака, не был спасительным. С момента рождения первого хищника серебристое пятно ночного сияния обратилось в опасную ловушку, такую манящую и желанную. И вновь, потрёпанное войной и местными конфликтами человечество встало у обрыва. У него появился новый враг?— чудовищный симбиоз природы и сумасшедшего гения инженерной мысли. И этот враг видел в людях только пищу. Тогда им пришлось учиться. Человечество слишком закостенело, сидя в своих маленьких мирках в попытках сохранить разрозненные кусочки цивилизации. Эволюция никогда уже не произойдет, а потому приходилось только приспосабливаться. Люди научились бесшумно передвигаться, хотя у них и не было никаких подушечек на ногах; кошачьи глаза им заменили фонари или приборы ночного виденья; а вместо когтей и клыков в руках было оружие. Теперь лишь глупцы шли на свет, пока остальные скользили на границе плотоядной тьмы и слабых отсветов, создаваемых серебристыми пятнами на снегу.—?Держи ровнее… —?шепотом ворчал Владимир, к лицу которого Артем пытался плотно прижать окуляры бинокля.—?Стараюсь… —?шипел в ответ тот, перегибаясь через перегородку с рычагами передач и опираясь одной рукой на приборную панель. Снегоход свернул. Теперь вокруг возвышались черные силуэты домов, провалы окон которых дышали затхлостью и пустотой.—?Ну наконец-то,?— выдохнул Женя, когда впереди замаячили знакомые огни прожекторов и окон. Владимир снова свернул, въезжая в небольшой парк, стелящийся около здания бывшей школы. Машина замерла у трехметровых ворот, сваренных из нескольких листов металла и утыканных острыми арматурами. Владимир нажал на гудок, Артем засвистел.—?Кто это там хулиганит, а?! —?послышалось сверху. В одной дверце что-то щелкнуло, открылась маленькая бойница, в которой можно было разобрать лишь опущенное забрало шлема.—?Свои, Петрович! —?крикнул в ответ Владимир, пока Женю внимательно разглядывали под светом фонарей из той самой бойницы.—?Точно? А вдруг ты доплер какой-нибудь слишком умный.—?Сам ты, сука, доплер! Открывай давай, я к семье хочу!—?Ладно, ладно,?— послышалось теперь впереди. —?Открывайте, парни! Дверцы дрогнули, зашипели приводы, и ворота начали медленно открываться наружу. Сквозь расширяющуюся щель прорывался белый слепящий луч прожектора, обжигающий глаза. С обоих боков от него, находясь в руках у обвешанных броней людей, на прибывших уставились дула автоматов. Под их пристальными взорами троица залезла в снегоход и вкатилась во двор. Ворота за ним быстро захлопнулись. Строго говоря, двором это место называться перестало уже давно. На высоте второго этажа небо теперь закрывала полукруглая крыша из сваренных листов металла. Которую подпирали четыре мощных столба. В лицо Владимиру пахнуло жаром, вырывающимся из литейной печи, а привычную тишину ночи порвал металлический лязг станков. На щетинистых щеках забегали огоньки от сверкающих тут и там искр. От царящей в ангаре температуры охотники тут же вспотели и покраснели словно сказочные раки на сковороде. Вокруг них бегали люди в черных фартуках, с ног до головы в масле и копоти, матерясь друг на друга и размахивая гаечными ключами. ?Дом??— облегченно подумал Женя, выбираясь из замершего снегохода и торопливая расстегивая ворот тулупа.—?Ну наконец-то! Вернулись,?— тут же подошел к нему высокий мужчина с округлым животом, пушистыми усами под носом и мускулистыми руками.—?Пашка,?— улыбнувшись друг другу, товарищи обнялись. Тем временем из машины выбрались остальные. Владимир стянул с себя шапку-ушанку и потянулся. Артем же, стоило ему спрыгнуть на забетонированный пол, тут же споткнулся на ровном месте.—?Ну что, Вован, как пашет? —?похлопав по серому капоту, спросил водителя Пашка.—?Нормально,?— ответил тот, обмениваясь с механиком рукопожатиями. —?Что ты такое сделал, что она сразу заводиться стала?—?Секрет фирмы!—?Ну хорошо, секретничай дальше… —?Владимир зевнул и уже собирался уходить. —?А я к Машке пошел…—?Только зайди сначала к Майору,?— поспешил остановить его Пашка. Охотник остановился, выругался, тяжело вздохнул и, повесив голову, пошел прочь из ангара.*** Школа номер 467 давно уже перестала выполнять свою изначальную функцию, став одним из человеческих убежишь двадцать лет назад. Тогда, во время всеобщей анархии и пика преступности, здание с собственным забором, решетками на окнах и вместимостью чуть ли не на пятьсот человек оказалось очень кстати. Война застала колпинцев неожиданно, хотя кто-то уже бредил теорией заговора и закупался тушенкой. Сначала в школе оказались ученики и их учителя, но спустя какое-то время, когда ядерный гриб превратился в радиоактивное облако и прошло несколько месяцев, в заведении уже образовался самый настоящий винегрет, во главе которого стоял отставной майор ФСБ Пекулиг Алексей Алексеевич. То ли от природы, то ли от профессии, майор обладал непревзойденным даром убеждения и красноречия, что помогло ему быстро собрать вокруг себя крепкий костяк из преданных идее людей. Пока в Колпино творилось чёрт знает что, доверенные люди Майора сновали по городу в поисках рабочей техники (которой оказалось не мало), оружия и провианта. Так же, в отведенных под занятия классах продолжались уроки. Со временем школа обросла металлическими щитами, контейнерными комнатами и блокпостами, после чего полноценно превратилась в так называемую ?базу 467?. Под ее крышей собрались бывшие полицейские, охотники, учителя, строители, садоводы и еще куча представителей самых разных профессий, которые пригодились в оборудовании убежища. В конечном итоге в стенах базы выращивали свою собственную картошку и грибы, растили пригнанных с ближайшей фермы коров и свиней, а также смогли собрать несколько вездеходов. Когда же послевоенный хаос устаканился, и за пределами Петербурга оформилось множество самостоятельных фракций, база стала промышлять торговлей пушнины и мяса, добытого охотниками. Владимир постучал в деревянную дверь с золотой табличкой.—?Войдите,?— раздалось из кабинета. Охотник перешагнул порог и оказался в небольшой комнатке, обставленной шкафами и освещенной скудным светом настольной лампы. На фоне большой карты Ленинградской области за столом сидел стройный мужчина без бороды и глубокими морщинами. Тяжелый взгляд, не лишенный теплоты, окинул вошедшего, вставшего по стойке ?смирно?.—?Вольно,?— улыбнулся Майор не пропавшей выучке бывшего десантника, после чего сложил руки в замок. —?Ну рассказывай, Вова, как все прошло?—?Более или менее, товарищ Майор,?— ответил охотник, присаживаясь перед собеседником. —?Боевая задача выполнена, личный состав не пострадал.—?А почему так долго? Возникли трудности?—?Не совсем… Женя потащил нас на шушарские поля.—?И ты послушался?—?Да.—?Почему?—?Сами знаете, товарищ Майор. Его предчувствие еще никогда не обманывало. Сегодня тоже. Набрели на тройку нормальных оленей. Правда…потом удирать пришлось быстро.—?Вот же… —?Попытался разозлиться начальник базы. —?Скажи-ка мне, Вова, с какого хера именно вашу троицу всегда тянет приключения на задницу искать?—?Не могу знать, товарищ Майор, — слегка улыбнулся солдат. Тот тяжело вздохнул, откинулся на кресло и потер переносицу.—?Ладно. Ваша группа была последней. Отстрелялись, молодцы. Даю вам сутки на отдых, а потом придешь ко мне. Есть дело.—?Что-то важное?—?Может быть,?— мужчины переглянулись. Наступила кратковременная пауза. —?Океевские ханы хотят заключить перемирие с Красными,?— многозначительно произнес Майор.—?А мы тут причем?—?Генеральный секретарь Андреев хочет, чтобы группа моих лучших ребят прикрыла его на переговорах.—?Он решил выйти на территорию бандитов?—?Официально?— нейтральную территорию,?— поправил подчиненного Майор.—?Пусть так. Хотите подрядить нас в конвой?—?Нет. Андреев и без того соберет свою свиту. А вы прикроете их. Придете на место встречи за сутки, проверите все, не натоптал ли кто. Найдете на ночь убежище, а утром уже проследите за ходом сделки. Если бандиты будут стрелять?— положите их и все.—?Уверен, что так и будет.—?Сомневаюсь, что тамошние главари настолько тупые,?— пожал плечами начальник и поднял руку в останавливающем жесте. —?Все. Остальное?— на брифинге. Ты свободен, и позови мне Женьку.—?Так точно, товарищ Майор.*** Постучавшись, Женя заглянул в кабинет Майора.—?Звали, Алексей Алексеич?—?Звал, звал,?— кивнул начальник базы, не глядя на вошедшего. Под желтым светом лампы он рассматривал какие-то документы. —?Чай будешь?—?Не откажусь.—?Тогда мне тоже налей, пожалуйста. Женя кивнул и подошел к небольшой пичужке, похожей на бочку, где переливались рыжем пламенем трескучие поленья. На буржуйке стоял небольшой чайничек, носик которого весело посвистывал и щелкал крышечкой. В ближайшем шкафу, на широкой полке со стеклянными дверцами, стояли несколько стаканов с красивыми железными подстаканниками. Женя взял себе в форме раскрывшей рот рыбы, а Майору?— украшенный штурвалами и картами. С той же полки охотник достал миску с пакетиками чая, кинул один начальнику. Зажурчал в стакане кипяток, стремительно превращаясь из прозрачного в красно-бурый.—?Спасибо,?— наконец Майор отвлекся на пододвинутый к себе стакан и стал наблюдать, как Женя по-новой заваривает тот же самый пакетик. Этот чай был настоящим, магазинным, его Алексею Алексеевичу давным-давно достал один очень хороший сталкер в качестве подарка. Женя взялся за ободок подстаканника и вдохнул тянущийся белесый парок. На лице появилась улыбка от нахлынувших воспоминаний. Губы сами коснулись теплого стекла и по телу пробежала волна расслабляющего тепла. Хороший чай, подумал Женя, вспоминая ?чай? который пили на базе. Строго говоря и не чай это был вовсе, а грибная настойка, расфасованная по пакетикам и продаваемая по цене?— пять патронов за сто грамм на любом колпинском базаре. Впрочем, жаловаться не приходилось. Только не теперь.—?Ну рассказывай,?— сделав очередной глоток, нарушил благостную тишину Майор. —?Вовка сказал, что ты потащил его к Шушарам? Женя внезапно оторвался от созерцания белых лоскутов пара и глянул на начальника. Тот глядел на него исподлобья так, что глаза утонули в темных провалах глазниц и превратились в две мелкие сверкающие точки.—?Да…—?Ты, голубчик, видать забыл, что ближе чем на десять километров к Питеру мы не подходим. А?—?Да, но…—?И что Шушары?— это территория большой популяции Волкодавов.—?Простите меня… Майор замолчал, после чего тяжело посмотрел на собеседника, повесившего голову точно нашкодивший пятиклассник.—?Эх ты… —?отчего-то теперь голос был не таким напряженным. —?Я понимаю, кровь кипит, а бабы нет. Хочется острых ощущений. Однако знаешь что, Женька,?— мужчины встретились взглядами. —?Подумай лучше о своих товарищах. О том же Вовке. Ты же ему как брат считай, упрямый, но брат. Не может он тебе возразить, если упрешься, а у него, между прочим, жена есть и сын маленький. Ты хоть раз думал о том, что с ними будет, если в следующую вылазку их кормилец не вернется?—?Думал, Алексей Алексеевич… —?охотник окончательно повесил голову и пялился в остывающий чай. —?Думал и не раз. Вот только убеждаю себя постоянно, что не прогадаю, что все хорошо будет…—?Ты снова видел его?—?Кажется да. Но это было слишком быстро, мимолетная тень, после которой завыла целая стая Волкодавов.—?Дела… —?Майор откинулся на спинку и в задумчивости потер гладкий подбородок. —?Не помню, чтобы эти твари голосили перед броском.—?Тут-то и оно, Алексей Алексеич. Опушка от нас в километре была. Не бывает такого. Может, он предупредил нас?—?Оставь эти вещи для бабок в коровнике,?— поднял руку начальник базы, останавливая мысли собеседника. —?В общем, не знаю, что ты там видел, но будь осторожен. Пока что из всех охотников только тебе постоянно везет на дичь и виденья. Как бы не оказалось потом, что это все проделки какого-нибудь мутанта…—?Да бросьте вы…глупости какие-то,?— буркнул Женя, допивая остывший чай.—?А это уже мне решать, глупости или нет,?— наставительно поднял палец Майор. —?Пообщайся лучше с Воробьевым. Может быть он знает что-нибудь про это…а теперь иди, ты свободен. Вопросы есть?—?Никак нет… —?Женя театрально козырнул Майору и вышел, вновь оставляя того наедине с бумагами.*** После разговора с начальником базы Женя, не мудрствуя лукаво, решил отправиться к себе в комнату. Он вышел в административный коридор, в дальнем конце которого толпилось несколько солдат в масках. С виду?— какой-то спецназ, элита базы, а на самом деле?— простые охотники, пришедшие отчитаться за дежурную смену к начальнику караула.—?Привет Жень! Ну как охота? —?несколько рукопожатий, общие фразы, вопрос про дежурство. А потом прощание, и еще одна дверь с еще одним охранником с АКСУ на ремне. Тот не поздоровался, только бросил словно на автомате ?проходи, не задерживайся?. Женя и не стал задерживаться, но огляделся: обычно на втором этаже бывшей школы всегда слышались детский смех. Но сейчас все спали. Прямо там, в классах, в которых они учились. Свернув к лестнице, Женя спустился на первый этаж. Там тоже было сейчас тихо и пустынно. В переменном свете новогодних гирлянд-диодов, он прошел по узкому коридору, где справа и слева его окружали ряды простеньких деревянных дверей. Где-то слышался гулкий храп, где-то смех и гомон. Проходя мимо одной из дверей, Женя услышал какое-то шебуршение и тихие стоны. Решил не задерживаться и наконец оказался у цели. Металлическая ручка повернулась, охотник перешагнул порог, остановился и прислушался?— никого. Тогда он потянулся рукой вправо, ведя ладонью вдоль стены. Спустя мгновение пальцы уперлись во что-то холодное. Сделав несложное движение, Женя повернул вентиль, и комната наполнилась теплым мерцающим светом газовой лампы. Все здесь было по-домашнему. Четыре койки с тумбочками в каждом из углов, два шкафа с огромными полками вдоль стен, маленький столик в центре и плакат какой-то стриптизёрши, повешенный на противоположной от входа стене. ?Спать??— пронеслось единственное слово в голове, и охотник двинулся к дальнему краю на подгибающихся ногах. Скинув по пути ботинки, оставляя мокрые следы на паркете, Женя стянул с себя тулуп, смотал его и бросил под кровать, после чего рухнул головой на подушку. Перина, словно глубокая пучина, затянула человека в сон. Последним, что услышал Женя, был тихий гул паровой турбины, построенной за стеной и разгоняемой с помощью суммарной мощности всех печей на базе…