4. Сквозь разверзшийся Ад. (1/1)

Темнота вокруг была совершенно иной, чем та, к которой она привыкла. И странный запах – сера, аммиак, что-то еще, неуловимо знакомое – ударил в ноздри. Элис не сразу сообразила, что стоит на чем-то неустойчивом, хрустящем и неровном. Глаза понемногу привыкли к темноте, и она взглянула вниз. Белые кости и черепа устилали пространство, сколько хватало взгляда. В тусклом багрово-черном небе проносились тени, вдали величественно парил гигантский спектрал. Ад! Она была в Аду! Портал привел её сюда, а не к Библиотеке Конгресса. Снова ударило под дых ужасом – там оставались друзья, и Альберт Вескер знал о том, что они там! Элис попыталась создать Связь, предупредить Карлоса, но ничего не вышло. Она по-прежнему не могла представлять Высшие Тона, без которых колдовать не получалось.Оглядевшись, она принялась осторожно спускаться по пологому склону гигантского холма из костей и черепов. Некоторые попадавшиеся ей черепа людям принадлежать никак не могли. Элис подобрала нижнюю челюсть, украшенную клыками, от которых с воплями сбежал бы сам Бааль-Зебуб. Оружия у неё при себе не было, так что череп вполне мог сгодиться.У подножья холма начиналась тропа, ведущая к каменной арке, украшенной слабо мерцающими багровым огнем символами Языка Тьмы. Элис пошла по ней, держа челюсть демона, словно топор, но у арки не было никаких стражей, лишь плотный туман заполнял её, не выбиваясь за пределы, и не прикрывая письмен. Элис помедлила лишь мгновение прежде, чем шагнуть внутрь. Туман оказался горячим и едким, и пришлось закрыть глаза, которые тут же защипало. Она шла, чувствуя, как ядовитые испарения царапают кожу, украшенную рунами Языка Света. А потом она вспыхнула ледяным голубым светом, отторгая едкую мглу, и вырвалась на свободу, в багровый сумрак, кишащий мелкими тварями и демонами покрупнее. Но ей не пришлось сражаться, демоны при виде неё кинулись врассыпную, визжа, кряхтя и стеная, а те, кто не успел убежать, оказались превращены в пепел в мгновение ока. Элис огляделась, ища ориентиры. При виде далекой громады – города, покоящегося на спинах четырех чудовищных демонов – сердце заныло, и руны на теле вспыхнули ярче.Время превратилось в вихрь и одновременно в нечто монументальное, неподвижное. Элис бежала, сжигая на бегу тех демонов, что имели неосторожность приблизиться. В голове играл органный хор из Тонов Света, она вся была частью этого, кроме лишь болезненно-твердых капель чуждой крови, демонского ДНК, некогда спасшего жизнь её матери и излечившего её отца.Потом она вдруг поняла, что не сама находит дорогу. Нечто тянуло её к Тетрамикону, городу четырех демонов, месту, где сбываются кошмары. Дважды ей пришлось остановиться, потому что исходящая из неё волна Света требовала выхода. Тело словно превратилось в сплошной звенящий стон, она почти не ощущала его. Лишь крохотные, невозможно малые твердыни, жалящие изнутри сосуды, давали понять, что она еще жива.Тетрамикон был все ближе. Она уже видела ряды красных глаз на мордах демонов, подпирающих его основание. Откуда-то она знала, что этот город не должен коснуться земли Ада, потому что тогда придет конец всему, что составляло этот мир. Что-то было в этом городе, что не должно было существовать. Она ускорила шаг, стремясь к проклятому городу, потому что то, что было в Тетрамиконе, притягивало её, точно гигантский магнит. Уже вблизи него она совершила огромный прыжок, и та сила, что сочилась сквозь неё, протянула её вверх, повела по воздуху к исполинской платформе, лежащей на плечах четырех демонов.Она летела, пока ноги не коснулись края платформы. И стоило ей ступить на темную, словно вылитую их черного металла поверхность, как страшный удар потряс город до основания. Демоны глухо застонали, и от этого звука у Элис волосы поднялись дыбом на голове. Она застыла, дрожа всем телом, с трудом удерживаясь от крика. Что-то внутри снова потянуло, заставляя сделать шаг. Она побрела, не слыша себя, не понимая, куда идет, лишь следуя тому Зову, что звучал внутри неё. Ступени то спускались, то поднимались, то приходилось идти темными извилистыми коридорами. Несколько демонов высшего ранга простерлись ниц, вытянув когтистые лапы, когда она проходила через гигантскую залу, в центре которой пылал столб багрового огня. Элис не тронула их лишь потому, что Зов превратился в истошный крик, заполнивший каждую клеточку её существа.Отца она увидела, подходя к идеально круглой площади, выложенной багровым камнем (то были обточенные сгустки крови демонов и тех, кто оказался их пленниками). Альберт Вескер висел, прибитый за запястья и щиколотки к четырем оконечностям Х-образного перекрестья. Лицо его было белее мела, губы прокушены, из-под прикрытых век струились пурпурные струйки слез. Но как такое могло быть? Ведь отец остался там, в мире людей! Элис подошла к кресту, коснувшись ступни Вескера.– Папа? – тихо спросила она. Распятый слабо вздрогнул и открыл глаза.– Кто… не вижу… – голос его был скрипучим и слабым, и только теперь Элис увидела, что и ребра его пробиты черным штырем, незаметным на фоне черных доспехов.– Это я, папа, – прошептала она, чувствуя, как внутри вскипает безумная, всепоглощающая ярость, – я, Элис…Она позволила Тонам Света снова зазвучать в голове, медленно поднявшись в воздух, и несколькими рывками вытащила штыри из ног, рук и ребер, подхватив мощное тело Вескера и обняв обеими руками. Медленно опустилась на багровые булыжники площади.– Трогательно – мягкий вкрадчивый голос за спиной показался знакомым. Уложив отца наземь, Элис обернулась и встретилась взглядом с парой желтых глаз. Это лицо она видела уже однажды в своем видении. Стройный красивый мужчина в пышном одеянии Великого Сенешаля смотрел на неё с любопытством и странной нежностью.– Так вот ты какая, совершенная дочь Алисии Маркус! – проворковал он, наклонив голову и разглядывая Элис, как какую-нибудь редкую зверушку. – Я давно тебя жду, девочка. Очень давно. Здесь, в Тетрамиконе время течет иначе. Но ты все – таки пришла ко мне.– Ты Александр Айзекс, Великий Сенешаль! – Элис положила руку на щиколотку отца, незаметно вливая Силу, исцеляя, насыщая. – Что ты сделал с папой? Зачем я тебе?Айзекс улыбнулся, и в его улыбке было что-то невыносимо мерзкое. Элис едва не стошнило от ощущения внутренней мерзости этого человека. Она повернулась к нему лицом, стараясь не выпускать из виду его руки, медленно двинулась вбок, обходя по кругу. Айзекс повернулся к ней, ухмыляясь.– Ты станешь моей королевой, девочка. Багровой Королевой Ада. Ты создана для этого… Ты создана для меня.– А меня ты спросить не пробовал? – Элис язвительно усмехнулась в ответ. – Вдруг ты мне не понравишься?Подобного ответа он явно не ждал. Улыбка медленно угасла, зато глаза вспыхнули ослепительно – алым, в них появилась угроза.– Понравлюсь, вот увидишь, – прошипел он, вытягивая руку и складывая пальцы особым образом, – я слишком много времени потратил на тебя, Элис Маркус, я позволил тебе родиться и вырасти. Знаешь, как легко было превратить твою матушку и тебя в щепоть пыли? Но я оберегал тебя, и позволил тебе стать той, которой ты стала. Ты принадлежишь мне!– Меня вырастила мама и Мастер Джейсон! – Элис бросила короткий взгляд на отца, который начал шевелиться. – Тебя я не знаю! Только имя твое слышала, да видела с минуту! Что ты сделал с моим отцом? Как ты это сделал? Тот, кто был в Улье, подделка?– Ты умнее, чем это можно предположить, глядя на твое смазливое личико, – Айзекс широко улыбнулся, – твой папаша пытался мне помешать. Предал меня. Как думаешь, стоит ли держать предателей на службе?– Слишком жестокое наказание за предательство, – сказала Элис, сжимая кулаки, – ты мог просто убить.– Слишком быстро… и милосердно, – Айзекс задумчиво провел ладонью по своим светлым редким волосам. – Но ведь ты не предашь меня, девочка. Быть Королевой Ада – величайшая привилегия! Иди ко мне, я покажу тебе твои владения!– Размечтался, – Элис прикрыла глаза, позволяя Симфонии Света звучать в мозгу, и то, что тянуло её, снова дернулось в груди. – Ты слишком стар для меня, Лорд Айзекс. И ты замучил моего отца.Она видела могучую фигуру отца, медленно поднимающуюся за спиной Великого Сенешаля. Но отец не успел, как ни старался. С пальцев Айзекса сорвалась багровая молния, и мгновением позже Элис ощутила страшный удар. На какой-то миг сознание покинуло её, дикая боль превратило тело в судорожно пульсирующий кусок мяса. Часть сознания, Осколок его, словно оказался в ином месте, в темном зале, в центре которого нестерпимо-ярким светом пылал столб Света Вечного, но не портал. В этом столбе света, в окружении шести потоков багрового огня, стояло существо, при взгляде на которое Осколок Элис ощутил мощную волну боли и вместе с тем невыразимого счастья.?Я Мэтиас, Ангел-уничтожитель. Освободи меня!?Эти слова прозвучали в голове, заставив Осколок дернуться. ?КАК?? – запрос полетел, прежде, чем Осколок успел осознать происходящее. Вспышкой проявился меч у подножья установки. Вспышкой проявились падающие демоны, на чьих плечах держался город…Элис пошевелилась, с трудом глотая воздух. Дышать и двигаться было невыносимо трудно, но она заставила себя упереться горящими от боли руками в багровые булыжники. Взглянула мутящимся взглядом туда, где двое мужчин сцепились в смертельной битве. Перевернулась и встала на четвереньки, а потом и на подгибающиеся ноги. Отец давал ей шанс, это она поняла жалкими останками сознания, идя на Зов.Вечность дрожала и осыпалась вокруг неё, и в каждом осколке её была Элис, другая Элис, живущая другой жизнью. Похожей на её жизнь, и в странном, безумном мире, напрочь лишенном магии, где кошмар на Землю принесла наука. Там Амбрелла была не Орденом Храма, но гигантской корпорацией, накрывшей своим влиянием весь мир. И та Элис, странная, жестокая, но столь же неустрашимая, приняла в себя не демоническую кровь, но вирус, сделавшей её совершенным существом. Вирус, убивавший и оживлявший других, сделал её единственным оружием против Амбреллы.В голове снова зазвучали аккорды Симфонии Света, стало легче дышать и идти. Нить плененного ангела тянула её, безошибочно направляя по лабиринту коридоров, пока она не оказалась в уже знакомом гигантском зале. И гигантская фигура ангела, заключенного в столбе Света Вечного, окруженного Вечной Тьмой, пылала перед ней.?Возьми меч и освободи меня!?Элис наклонилась, почти ничего не видя, содрогаясь от чужой ярости и чужой надежды. Пальцы наткнулись на рукоять меча. То был обычный меч, безо всяких украшений. Элис подняла его, показав Высшему существу. Сердце вспыхнуло чужой радостью.?Иди и убей хотя бы одного из Четверых Несущих! Освободи меня!?– Не так быстро! – полный гнева и ненависти голос Айзекса прозвучал сзади и Элис едва успела отпрыгнуть, подняв меч. Багровая молния ударила в пол, туда, где мгновением раньше стояла она. Элис развернулась и ударила мечом. Небрежным ударом Айзекс отбил меч, с лязганьем ударившийся о его руку. Элис попятилась, неотрывно глядя на него.– Глупая девчонка, – прошипел Великий Сенешаль, снова поднимая руки и складывая пальцы особым образом. – Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!Элис едва успела поднять меч. Багровые молнии ударили в него, заструились по лезвию, не трогая рукоять. Элис резко взмахнула мечом, и темные сгустки пламени слетели, утонув в черном полу. Айзекс зарычал, отступив, затем сложил руки на груди, губы его зашевелились, а вокруг тела начала сгущаться тьма. Элис подняла меч, приготовившись рубануть, но словно неведомая сила оттолкнула её от Великого Сенешаля. Она попятилась, понимая, что вряд ли сумеет что-то противопоставить магии этого человека. Но в тот миг, когда сгустившееся черное пламя уже лежало в руках Айзекса, Альберт Вескер появился в арке, ведущей из лабиринта. Он не успел бы добежать до Айзекса, но что-то произошло. Из его груди и живота вырвались многочисленные щупальца, молниеносно преодолевшие расстояние в несколько десятков метров и обвившие Айзекса. Черный шар распался на ошметки. От неожиданности Великий Сенешаль дернулся, попытался разомкнуть объятия щупалец, но новые и новые, они прибывали на место старых, оборванных.– Беги! – прорычал Вескер, глядя на Элис пылающими адским пламенем глазами. – Делай, что должно!Элис, не раздумывая, повернулась и помчалась к противоположному выходу. Вслед ей нёсся исполненный ненависти вопль Айзекса. Элис бежала, пытаясь восстановить звучание Симфонии Света, но лишь короткими вспышками Свет прорывался внутри. Меч приятно оттягивал кисть руки. Вот только как он справится с такими чудовищными громадинами, как демоны, держащие город? Ведь одна нога чудовища была подобна обширному зданию. Поди тут доберись хотя бы до главной жилы!Зов, звучащий в груди вел безошибочно, и вскоре Элис оказалась на вымощенной алыми плитами дороге, ведущей к окраине гигантской платформы. Даже с того места, где она находилась, была видна вытянутая кошмарная рожа твари с двумя рядами алых глаз лишь с одного бока. Элис невольно содрогнулась, демон был невыразимо страшен, но хуже всего была та мука, что отражалась в его глазах, мука, которую Элис ощутила, приближаясь к нему. Эта боль, переполняющая Держателя, была разлита вокруг него невыразимой, чудовищной тяжестью. И чем ближе подходила Элис, тем тяжелее становился меч, и тем труднее было нести тело. Последние несколько десятков метром ей казалось, что это она в течении мириад эонов держит на своих плечах нестерпимую тяжесть, скованная Клятвой Тьмы. И еще она знала, что смерть будет избавлением от этой ужасающей ноши. Она ползла, подтягивая к себе меч ангела, весивший теперь больше, чем сам проклятый город Тетрамикон.Странное видение вдруг посетило её, словно под алым взглядом демона открылось окно в мир, где она не была полудемоном и чудовищем. И Карлос Оливера не был Ангелом, хотя улыбка его была все такой же, чистой и нежной. И она видела себя в его объятиях, грудью к груди, бедра к бедрам, в ярком солнечном свете, обливающем чистую постель. Они занимались любовью, и невыразимое чувство радости и покоя заполняло мир вокруг…Это видение словно влило в неё силы, которых недоставало, чтобы поднять меч. Медленно, бесконечно медленно Элис поднимала Меч Ангела, единственное оружие, способное убить демонов Тетрамикона, пока острие не оказалось направлено на один из ряда глаз. Совсем чуть-чуть не достало, чтобы дотронуться до него. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, чудовищное создание Тьмы, обреченное вечность держать на своей спине неподъемную тяжесть, и Спасительница, способная даровать Истинную Смерть. И гигантская, в несколько домов размером, голова начала медленно клониться. Острие меча уперлось в алый глаз, а затем глаз взорвался, окатив Элис горячей зловонной жижей, от которой руны на её теле вспыхнули нестерпимо ярким светом. Глухой стон демона, схожий с далеким грохотом грома, ознаменовал его кончину. Элис упала, судорожно цепляясь за меч, потому что медленно и неуклонно платформа начала клониться вниз. Потеряв одну из точек опоры, она постепенно теряла и остальные. Тетрамикон был городом Четырех, и способны удержать его были лишь все Четверо.Элис вцепилась в парапет, пытаясь удержаться. Под краем пропасти текла черная река, медленно влача свои воды, состоявшие из самых черных душ. Элис задрожала при мысли, что сулит ей падение в них. Она вцепилась в парапет, вонзив меч между ним и каменным полом, и молилась… кому? ?Мэтиас! Спаси!?В голове сами собой возникали слова молитвы. А потом она ощутила дрожь и потоки яркого, обжигающего Света залили все окрест. От дикой боли, вспыхнувшей во всем теле, потемнело в глазах. Ей казалось, что крови вскипела в венах, и из горла вырвался отчаянный вопль боли.Она цеплялась за рукоять меча, хрипя и поскуливая, ничего не видя в заливающих мир кровавых слезах. Пальцы скользили от крови, постепенно разжимаясь. Элис понимала, что не удержится долго, но глядя на огромную фигуру ангела, восставшую из оков, улыбнулась, понимая, что путь пройден не зря.?Ты призвал Ожог на Землю!? – от кошмарного трубного гласа заложило уши, и пальцы сами разжались. Элис закрыла глаза. Знать бы еще, кто…– Я держу тебя, Элис, – спокойный голос отца ворвался в сознание прохладным бризом, – не дергайся, не то свалимся оба.Она лежала в ворохе щупалец, а потом оказалась прижатой к груди Альберта Вескера. Он обнял её, и его лицо уже не было перекошено болью. Напротив, он смотрел на неё с гордостью и нежностью, как отец смотрит на дочь, оправдавшую все его надежды.– Папа, – устало прошептала Элис, прислонив голову к его плечу, – я так рада, что ты жив…Он чуть повернул её голову, чтобы она могла увидеть происходящее в багрово-черном небе. Двое сражались там не на жизнь, а насмерть. Гигантская сияющая фигура ангела заполнила половину небосвода, вторую половину заняла бесформенная масса с искаженными, втопленными в черное мясо лицами демонов, похожими на лицо Айзекса. Эти два исполина сражались не на жизнь, а насмерть, ангел голыми руками рвал тушу демона, а тот вонзил в сияющее тело усеянные острыми шипами щупальца. Элис подумала, что с мечом Мэтиасу было бы куда как проще. С мечом, способным убить демона, лишь оцарапав его.– Папа, мы должны ему помочь!– Как? – в голосе Вескера был спокойный вопрос. Элис кивнула на меч, чье острие было вогнано в зазор между плитами пола и парапета.– Этот меч убил демона-Держателя, лишь проколов ему глаз. Он может уничтожить любого демона, лишь оцарапав его. Пожалуйста, папа!Она видела сомнение в лице Вескера, сомнение, ненависть и боль – все, что испытывала его демоническая сущность. Больно было до изнеможения, но вместе с болью Элис ощущала и восторг, он сочился в её душу вместе с Вечным Светом, исходящим от ангела.– Пожалуйста, папа!Вескер тряхнул головой, оглядевшись. Медленно, аккуратно перекинул несколько щупалец к небольшой черной молельне, обвив каменные столбы, затем перебрался еще ближе, забросив щупальца на рог мертвого демона, сдвигая тело к мечу. Элис потянулась, вынимая его из камня.– Мэтиас! – закричала она, вкладывая в этот крик и голос и Зов. – Твой меч! Возьми его!Гигантский, заполняющий половину неба ангел продолжал сражаться, но длинный сияющий луч достиг Элис и её отца, и обжег их. Вескер глухо простонал, когда Свет Вечный лизнул его щупальца, опаляя грубую шкуру, но не пошевелился. Элис подняла меч, и Свет обнял её, бережно вынимая из объятий отца. От дикой боли потемнело в глазах, но она знала, что это плата за успех.Острый шип вонзился в плечо ангелу, и рука его бессильно повисла. Но луч продолжал тянуться и нести плачущую от боли Элис. Шипя и плюясь, чудовище-Айзекс попыталось достать её щупальцем, но ангел протянул вторую руку, пожертвовав ею, чтобы отвратить удар. Этого мгновения хватило Элис, чтобы вонзить острие меча в темную жирную тушу, источающую мерзкий запах…***…– Так ты меня все-таки любишь? – тихий смех, объятия. Поцелуи Карлоса сладки и нежны, в его руках покойно и уютно. И горьковатый аромат его кожи вызывает всякие желания. Элис тянет его на себя, наслаждаясь ощущением сильного тела, гладит волосы, целует. Ей бесконечно нравится ощущать его на себе, в себе, чувствовать, как его тяжелый крупный член движется в ней. Ей нравится смотреть в его красивое лицо, трогать его губы пальцами, и когда он вдруг прикусывает её указательный палец, оба смеются. Элис оплетает ногами его бедра, удерживая в себе.– Еще, я хочу еще… мммм… оххх!Ей кажется, он заполняет её всю, целиком, целует, острыми зубами прикусывает губу. Элис стонет, подаваясь навстречу его толчкам, прижимается к его телу. Его грудь покрыта волосами, и это невыразимо приятно. Сосок цепляет сосок, и Элис стонет, закидывая голову. Карлос тут же пользуется моментом, целуя её в шею, не прекращая двигаться.– Тебе нравится?...Элис открыла глаза. Тело слабо ныло, но та чудовищная боль, что распирала его еще недавно, исчезла. Она лежала на чем – то остром и твердом, но голова покоилась на бедре у отца.– Элис, – он смотрел на неё по-прежнему спокойными глазами, вот только были они теперь голубыми, с зеленым отливом, – я уже начал бояться, что ты не проснешься.Она с трудом села и огляделась. Синее небо и солнце, укрытое проплывающим мимо облаком. Разруха и пепел повсюду. Земля!– Ты победила, детка, – сказал Вескер, улыбнувшись. – Ожог исцелен.– Где мы? – Элис поразилась тому, как слабо прозвучал её голос. Отец кивнул куда-то назад, и, повернувшись, Элис увидела очертания Библиотеки Конгресса. А рядом с ней четыре фигурки.– Карлос, – пробормотала она, пытаясь встать, – живой…Но он уже шел, а потом и бежал по обломкам и останкам. И скоро Элис уже обнимала его.А потом они сидели на земле, глядя, как медленно, не веря своим глазам, люди выходят из убежищ. И лишь когда подошедший рыжий Николай с чувством выругался по-русски, она вдруг поняла, что кошмар закончился. И что новая земля и новое небо ждут тех, кто выжил, чтобы заселить их.