Глава 9. This is the End (1/1)

Эвалон никогда не думала, что умирать окажется так легко. Острая боль в груди моментально сменилась онемением, голова закружилась и мир перевернулся.Дальше был миг, краткий, но ужасный. Последнее, что Эвалон увидела, были красно-жёлтые небеса, а последнее, что услышала?— душераздирающий крик Джессики и жуткий рёв, к секундной радости, вполне человеческий.Дальше небеса потемнели, звуки слились в единый гул, рот наполнился кровью и Эвалон перестала чувствовать своё погибшее тело.Однако очень быстро она снова смогла его ощутить. Темнота и тихий гул никуда не исчезли… а вот солоноватый вкус крови во рту стал похож на грязную болотную воду.Не успела девушка удивиться, как совершенно внезапно почувствовала, что задыхается. Попытка вдохнуть подтвердила?— она в воде. В воде, в которой есть ещё что-то?— чувствительность вернулась и к телу, к которому то и дело прикасалось что-то холодное.На секунду Эвалон обуяла паника?— что тут за нахуй происходит?! Однако тренированный разум тамплиера отогнал страх и подключил логику?— раз она в воде, то нужно просто выплыть наверх, только и всего.Девушка размеренно заработала руками и ногами. Конечности моментально ей подчинились: она начала подниматься, даже несмотря на странные преграды, похожие на ощупь на каких-то рыб, рептилий, что-то мохнатое… и человеческую кожу. Последняя мысль подстегнула рефлексы почище нехватки воздуха.Эвалон упустила момент, когда её голова оказалась над водой: она просто внезапно осознала, что жадно втягивает в лёгкие воздух, удерживаясь на плаву.А вот открывать глаза не стоило, по крайней мере сразу. Во-первых, тут же ослепил свет?— слава богу, хоть не яркий. Во-вторых, когда она привыкла и решила осмотреться, то воздух снова куда-то исчез из лёгких.Она действительно была в воде?— посреди широкой реки, которая неспешно текла между двух пологих берегов. Реки, которая была забита телами: человеческими, человекообразными, едва человеческими и ни разу не похожими на людей. Всё пространство реки, которое Эвалон могла охватить взглядом, было переполнено ими.К счастью, никто из них не был похож на утопленников, по крайней мере люди: тела выглядели свежими, без каких-либо следов разложения. И что самое главное, не подавали признаков жизни: никто и ничто не пыталось мешать Эвалон, когда она что есть силы пробиралась к ближнему берегу.Берег оказался удобным для подъёма: ноги не утопали в песке, а он не был слишком жёстким, чтобы впиваться в кожу. Эвалон быстро выбралась из воды и улеглась на песок, отдуваясь и пытаясь понять, что же тут всё-таки происходит.В голову лезли мысли одна диковинней другой, но ни один из ответов так девушку и не убедил. В чём она была уверена, так это в том, что место?— вовсе не Земля: небо чистое, как на закате, но ни солнца, ни звёзд не видно, только бескрайнее сумеречное пространство. Воздух сухой, тёплый, дышать им приятно, почти ничем не пахнет, разве что мокрым песком.Пролежав по ощущениям около десяти минут, Эвалон прислушалась к телу. Спокойствие явно пошло на пользу: дыхание выровнялось, привычная сила мышц оказалась в норме… и ни малейшего следа раны от меча и ставших родными шрамов, что вместе с наготой девушки оказались наименьшими из местных странностей.?— Ладно, Эви, пора узнавать, в какую очередную срань ты влипла,?— подбодрила себя старшая Самерайл, после чего оказалась на ногах.Берег полого поднимался вверх, как выяснилось, на довольно приличную высоту, метров сто, и скрывал всё, что находилось за его верхушкой. Подумав, Эвалон решила подниматься, всё равно ведь больше нечего делать, не в реку же обратно лезть, в самом деле!Шагая наверх, она мысленно вернулась в Париж. Зубы сводило от мысли, что дедушка Патрик всё-таки осмелился её убить (ну или ранить, раз она ещё жива… или не совсем жива?), а внизу живота ныло от страха, когда он вспоминала крики Джессики и Джеффа. В том, что сестра справится, Эвалон не сомневалась. А вот в своём парне была не уверена, и это пугало её больше, чем худшие догадки о месте, в которое она попала.Дабы отвлечься, она вернулась к попыткам догадаться. Самое очевидное, что приходило в голову?— это какая-то форма посмертия. Явно не Ад, потому что души грешников в том Аду чувствуют себя как сыр в масле, судя по падшим. На рай тоже не похоже?— в известном Эвалон раю нет реки с трупами. Память подсказывала, что это похоже на мифологический Тартар с неизменным Стиксом и Хароном. Только плавают ли по Стиксу трупы, и куда подевался этот гадский лодочник?Вершина холма тем временем приближалась, и с каждым шагом к ней Эвалон всё меньше и меньше хотела на неё подниматься: ей казалось, что она снова окажется на берегу реки, этом самом или скорее противоположном.?Да и хер с ним,?— подумала она,?— пойду тогда вдоль!?С этой мыслью девушка собралась с духом и преодолела оставшееся расстояние до вершины. Рядом с ней она на мгновение поддалась малодушию, но всё-таки преодолела его и сделала последний шаг.Она ожидала увидеть всякое, но только не великолепную, почти что идиллическую картину бескрайнего поля, заросшего высокой, до колен, травой, которую колыхал лёгкий ветерок.Этот пейзаж одновременно вселял надежду и вызывал грусть: красота места взывала к лучшим сторонам человечности, но его же пустота щемила сердце чувством бесконечного одиночества.Впрочем, поле вовсе не было пустым. Повертев головой, Эвалон заметила поодаль что-то похожее на рощу из высоких деревьев. Взглянув туда пристальней, девушка заметила в просвете меж стволов какое-то строение.Не сводя взгляда с этой рощи, Эвалон начала размышлять?— раз здесь есть постройки, то должны быть те, кто их возвёл. Эти кто-то могут дать ответы на её вопросы.?Но что, если там никого нет или это вовсе руины??,?— закралась предательская мысль, которую девушка тут же отмела?— это уже и не важно, даже из руин можно выудить хоть что-то полезное.А раз так?— ей нужно туда. И с этой мыслью младшая Самерайл двинулась вперёд.Она боялась, что роща и постройка окажутся миражом, но мысленно выдохнула, когда её цель даже и не думала пропадать, а напротив, с каждым шагом становилась всё ближе.Наконец, она оказалась под сенью деревьев. Их разновидность оказалась незнакома девушке: деревья напоминали одновременно и клён, и дуб, и платан, и ясень, но не были ни одним из них. С постройкой было получше?— она точно была похожа на часовню какой-то христианской конфессии, причём в отличном состоянии. Это вселило в Эвалон определённые надежды, и она решительно двинулась в сторону потемневших от времени стен.Вход нашёлся сразу?— высокие стрельчатые двери оказались буквально за углом. На секунду девушка прильнула к ним, но с той стороны не раздавалось ни звука. Подождав ещё несколько секунд, старшая Самерайл ухватилась за толстое металлическое кольцо и потянула на себя.Двери открылись без единого звука, и глазам Эвалон предстал коридор?— неестественно длинный, раза в два длиннее небольшой часовни?— со светлым пятном выхода на той стороне. Темнота коридора на миг заставила девушку поколебаться, однако она решила?— будь, что будет, и шагнула внутрь.Вопреки её ожиданиям, дверь закрываться не стала, да и коридор оказался не таким уж тёмным; Эвалон даже могла рассмотреть отдельные детали фресок на стенах. Впрочем, света было слишком мало, чтобы рассмотреть их целиком.Что напрягало, так это тишина: компаньонами девушки были только её дыхание да шлепки босых ног по каменному полу.Прямоугольник выхода тем временем становился всё ближе, однако Эвалон всё равно не могла ничего рассмотреть: свет, пусть и неяркий, скрывал за собой все детали интерьера. Оказавшись совсем рядом, старшая Самерайл замерла в нерешительности?— молочно-белый провал в полтора её роста так и не открыл, что находится за ним. Девушка подняла руку и осторожно коснулась света?— как и ожидалось, это просто свет, через который получится пройти.?Ну, как там говорил Цезарь?..??— подумала она, сделала вдох, как перед нырком, и шагнула через провал.Второй раз с момента своего пробуждения Эвалон была вынуждена зажмуриться: свет стал нестерпимо ярким, отчего она непроизвольно закрыла глаза. Как и в предыдущий раз, они быстро привыкли, но теперь девушка не спешила поднимать веки.?— Не убойся,?— внезапно раздался приятный мужской голос, заставив Эвалон всё так же непроизвольно распахнуть глаза.Она оказалась в круглой, залитой солнечным светом комнате, действительно похожей на внутренности часовни, однако вместо статуй у стен стояли полки с книгами, а вместо витражей в окнах?— обычное прозрачное стекло.Посреди комнаты стояли полукругом несколько людей: трое мужчин и трое женщин, разных возрастов, одетых в глухие робы. Но не это удивило Эвалон?— её удивили их лица.На левом краю стояла женщина, в годах, но не слишком старая: высокая, с седыми волосами, с чертами, которые старшая Самерайл узнала даже несмотря на года.?— Мама?.. —?прошептала девушка.?— Нет,?— покачала головой постаревшая Антония Самерайл. —?И в то же время да.Ответ женщины совсем выбил Эвалон из колеи: девушка отшатнулась и попятилась, бегая взглядом по лицам остальных.Самый старший мужчина был похож на отца, лорда Грегори, доживи он до возраста серафима Дина. Двое помоложе, близнецы, носили лица Курта. Девушка, возраста Джессики, выглядела как юная версия Киры Скайлер без этих её каббалистских уродств. В самой же младшей из всех, девочке, Эвалон узнала себя.Старшая Самерайл закрыла глаза и помотала головой?— господи, что же тут всё-таки происходит?Впрочем, впадать в панику Эвалон не умела?— разум начал быстро разбирать увиденное. В памяти всплыли рассказы серафима Кросса, главы Искателя Истин?— в первой из них, Мудрости, Кросс узнал собственную мать.?Вот в чём дело!?,?— поняла Эвалон, затем раскрыла глаза и уже новым взглядом окинула Истины.?— Здравствуй, Эвалон,?— заговорила Мудрость. —?Рады, что ты поняла, кто мы есть. И сразу же просим прощения,?— существо поклонилось,?— если наш нынешний облик причиняет тебе боль…?— Ничего страшного,?— мотнула головой девушка. —?Просто сначала было немного… неожиданно, но сейчас я вполне… Вполне свыклась, скажем так.Мудрость ласково улыбнулась ей и продолжила:?— Наверняка у тебя много вопросов. Мы готовы на них ответить.?Ну наконец-то!?,?— Эвалон мысленно вздохнула с облегчением, а вслух спросила:?— Почему,?— слова давались ей с трудом,?— почему я… Почему я не умерла?Услышав этот вопрос, Мудрость поджала губы.?— Твоё естество,?— ответила она несколько мгновений спустя,?— покинуло твоё тело, жизнь которого, увы, оборвалась…Точно так же, как сейчас оборвались надежды Эвалон.?— … но вопрос состоит в другом,?— тем временем продолжала Истина,?— почему ты сейчас стоишь перед нами??— И почему же? —?проговорила Эвалон.Мудрость мягко улыбнулась и ответила:?— Потому что ты?— Пробуждённая. Первая из тех, кто обрёл полную силу Знака. Смерть над тобой более не властна.От удивления Эвалон широко распахнула глаза. В её голове вихрем пронеслись воспоминания?— о Знаке, о его пробуждении… о словах деда.?— Тогда,?— она повернулась к выходу, который темнел за её спиной,?— там, в той реке, это…?— Это те, кто нас так и не нашёл,?— подал голос мужчина с лицом Грегори Тиндалла, очевидно, Отец-Повиновение. —?Или те, кто отринул нас.?— Мы не только оружие против Тьмы,?— вступил в беседу первый из Братьев-Единства.?— Мы ещё и стражи величайшей из ценностей Творения,?— поддержал его второй.?— Мы сторожим реку душ,?— подхватила Дитя-Надежда. —?Это место,?— она обвела рукой часовню,?— наш домен…?— То, чем больше всего желает завладеть Первый,?— продолжила её фразу Мудрость. —?Ибо Река Душ и есть средоточие силы Создателя?— то, на что он потратил больше всего света. Ибо какой прок из мира, если в нём нет жизни?Эвалон лишь хлопала глазами, поглядывая на Истины. Она понимала, о чём они говорят, но всё же с трудом?— ответы порождали ещё больше вопросов.?— А откуда берутся души? —?решила девушка узнать ответ хотя бы на некоторые. —?И куда деваются??— Души рождаются из Источника Света,?— ответил Повиновение. —?И в него же возвращаются, очищаясь от скверны Тьмы.Не то чтобы эти ответы сильно помогли, однако паззл в голове Эвалон начал постепенно складываться.?— То есть души,?— проговорила она,?— это… свет Создателя??— В своём величайшем проявлении,?— подтвердила Мудрость. —?Свет, который Первый желает отобрать, а если не отобрать, то погасить. Однако,?— она взглянула прямо в глаза Эвалон,?— пробудив Знак, вы, люди своего мира, заявили свои права на него. Права, которые мы охотно вам уступим.?— Обязанности тоже? —?девушка выдержала взгляд Истины.?— В некотором роде,?— Мудрость отвела взгляд. —?Мы?— стражи душ, а вы?— стражи Света, его воинство. Пробуждённые.От этих слов у Эвалон спёрло дыхание, а глаза едва не вылезли из орбит от удивления.?— Пробуждённые… —?прошептала она, словно пробуя это слово на вкус. Затем в её голове появилась определённая мысль, которую девушка не постеснялась озвучить:?— Пробуждённые?— это кто-то вроде ангелов?Мудрость задумалась на мгновение, затем кивнула:?— Разве что в смысле воинов Света.Этот ответ девушку вполне удовлетворил, и она собралась задать следующий. Однако вместо него изо рта вырвались совсем другие слова:?— Я… Я могу отсюда выбраться?Истины не произнесли ни слова в ответ, что заставило Эвалон на миг пожалеть о своей несдержанности. Тем не менее, она решила объяснить:?— Ну, раз уж я не в реке с мертвецами, и с вами беседую…?— Да,?— перебил её неожиданно строгий голос Надежды. —?Да, Эвалон Самерайл, ты можешь вернуться в свой мир. И боюсь,?— Дитя подняло голову и пристально взглянуло в глаза девушки,?— тебе понадобится это сделать.Тон Надежды очень не понравился старшей Самерайл и она осторожно спросила:?— Есть какая-то…более веская причина?Надежда не ответила, лишь коротко кивнула, тогда как вместо неё заговорили Братья:?— Первый создал нас.?— Первый знает о нас.?— Первый знает, что мы можем…?— … а что?— нет.?— Знак?— тоже его творение.?— Творение, которое он хочет и может использовать для достижения своей цели.?— Что он уже и начал делать.Эвалон непроизвольно вспомнила слова, которые говорил ей дедушка (хотя теперь называть его падшим будет как раз впору)?— о том, что Знак тоже оружие Первого, самое страшное. Затем вспомнила о том, как именно происходит Пробуждение… и жуткий крик Джеффа.?— Джефф!.. —?впервые в жизни Эвалон испытала настоящий ужас, от которого леденеют и разум, и тело.?— Тот, кто принёс в жертву свой свет,?— заговорил Отец-Повиновение,?— способен принять в себя Первого. Первый?— создание чистой Тьмы,?— добавил он,?— Свет не позволяет таким появляться в мирах Творения. Поэтому падший Создатель и нуждается в тех, кто будет исполнять его волю… или станет сосудом для его ненависти.?— Нет! —?выкрикнула Эвалон, неожиданно даже для себя самой. —?Нет, Джефф ни за что не… Блядь, я в него стреляла! —?она окинула взглядом Истины, в хлипкой надежде убедить их. —?А он в меня влюбился вместо того, чтобы дать по морде!Стражи Реки Душ безмолвно глядели в ответ, а когда Эвалон замолчала, Сестра-Любовь произнесла:?— Даже любовь угасает, если уходит надежда. Любовь тонет в непроглядном мраке отчаяния?— а Первого принять может лишь тот, кто достиг его крайней точки.?— А именно это и произошло,?— произнесла Дитя с искренней печалью в голосе.Эвалон эти слова возмутили до глубины души.?— Да что вы понимаете, пердуны древние! —?немедленно вскипела девушка. —?Вы не знаете его так, как я!Вспышка гнева, похоже, даже не удивила Истины.?— Боюсь, Эвалон Самерайл, мы знаем его лучше тебя,?— проговорила Мудрость, делая шаг в сторону.За её спиной появилась рябь в пространстве?— как перед открытием Разлома. Увидеть его Эвалон очень надеялась: вот прямо сейчас она возьмёт и прыгнет туда, лишь бы подальше от этих тварей… и поближе к Джеффу.Но надеждам её было не суждено сбыться?— вместо портала появилось нечто, похожее на экран триди-визора, который показывал ей разрушенный Париж.?— Смотри, Эвалон Самерайл! —?произнесла Мудрость и указала рукой на ?экран?.?Ну хер с вами?,?— подумала девушка и прикипела взглядом к дисплею…***…Колонна света исчезла, оставив после себя шевелящиеся обнажённые тела падших… и столб непроглядно-чёрного мрака, из которого вышла фигура в броне тамплиеров.Он словно появился здесь с поля весьма жаркого боя?— на броне было полно подпалин, вмятин и царапин. Её носитель тоже не остался без повреждений: наруч на левой руке оказался разбит, равно как и визор шлема, из-под которого проглядывалась бледная кожа и темнела кровь.Тамплиер несколько мгновений постоял, медленно поворачивая голову вправо и влево?— наверняка не понимая, каким же образом он здесь оказался. Осматривался недолго?— всего через несколько минут он двинулся вперёд, прихрамывая на очевидно раненую правую ногу.Тамплиер брёл среди падших, на мгновение останавливаясь возле голых людей, беспорядочно валяющихся на земле. Те же пережили очищение?— шевелились, наверняка стонали, кто-то даже пытался встать. Но никто, кроме их сохранившего чистоту товарища, так к ним и не приблизился?— хотя за Пробуждением наверняка должны были наблюдать.Наконец, тамплиер-пришелец, очевидно, нашёл что хотел. Точнее, кого хотел: в двух шагах от него медленно и неуверенно поднимался на ноги крепкий старик с густой гривой седых волос и не менее густой бородой.Увидев тамплиера, старик удивлённо на него вытаращился, утроил усилия и оказался на ногах.?— Лорд Патрик,?— прогудел пришелец?— его голос без вокодера звучал глухо и едва разборчиво.Лорд Патрик Самерайл, бывший Великий Магистр тамплиеров, услышав этот голос, отшатнулся, едва не свалившись обратно на выжженную землю. Впрочем, на ногах он устоял и даже сумел выдавить из себя:?— Младший Брэнниган?Тамплиер засмеялся, затем потянулся к шлему и снял его.Им оказался молодой человек, с коротко стриженными чёрными волосами и выраженными азиатскими чертами лица. Последнее уродовал свежий воспалённый ожог, аккурат под местом, где шлем оказался повреждён.?— Знаете, лорд Патрик,?— проговорил молодой тамплиер,?— меня всегда восхищало, как вы умудряетесь помнить в лицо всех рыцарей своего Дома, да ещё и не путаете имена.Разглядев физиономию младшего Брэннигана, Патрик нахмурился и опустил взгляд.?— Я знаю, зачем ты пришёл, Джеффри,?— проговорил он,?— так что готов держать перед тобой ответ.Джеффри Брэнниган внимательно взглянул на бывшего Великого Магистра, затем покачал головой:?— Не передо мной вам надо отвечать, лорд Патрик. Но знаете,?— молодой тамплиер начал медленно обходить замершего старика,?— вот незадача?— одна из них сейчас на безопасном расстоянии, а другую вы убили своими собственными руками.Патрик закрыл глаза и немного ссутулился, ничего не отвечая.?— Это тоже было частью плана? —?Брэнниган окончательно сбросил с себя напускную почтительность. —?Плана обмануть величайших обманщиков, которых только видело Творение?Патрик не отвечал, лишь плотнее стиснул рот.Брэнниган тем временем успел дважды обойти своего бывшего командира и остановился напротив него, вперив тяжёлый взгляд.?— В чём-то они правы,?— процедил он. —?Например, в том, что свет ослепляет. Точнее,?— молодой тамплиер снова начал обходить Патрика, теперь уже в другом направлении,?— затуманивает взор, укрывая от него Истины. А взор, который не видит Истины, подвержен грехам. В частности, гордыне.Брэнниган снова остановился напротив старшего тамплиера.?— Не гордыня ли заставила вас пойти на сделку с Сидонаем? —?спросил молодой человек.Патрик Самерайл поднял глаза на обвинителя, мотнул головой и ответил:?— Боюсь, что не только она.Презрительное выражение на лице Брэннигана сменилось печалью. Он коротко кивнул обвинённому и заметил:?— Именно в этом вы и виноваты. В том, что примешали к гордыне надежду… и отняли её.Затем Брэнниган сделал лёгкое движение рукой в сторону старика. Через миг тень младшего тамплиера неестественно дёрнулась, оказавшись за спиной Патрика. А затем тень превратилась в сотканные из тьмы шипы, которые пронзили тело Самерайла и приподняли на высоту.Тот не издал ни звука?— из его рта вырвался лишь сдавленный хрип. Конечно, шипы не убили старого тамплиера: Брэнниган желал не казни, но наказания.Остальные очищенные от скверны падшие бросились врассыпную, едва увидев это. Не помогло: их собственные тени породили точно такие же шипы, на которых Брэнниган точно так же распял предателей Истин.Только двое бывших падших не пытались бежать; напротив, мужчина и женщина двинулись не от странного тамплиера, а к нему. Возможно, именно поэтому им и не досталось шипов. А может быть потому, что женщина?— невысокая, мускулистая, смуглокожая, предки которой явно были родом из Индии?— бросилась к парню с воплем:?— Джефф, мальчик мой, что же ты делаешь?При звуках её голоса Брэнниган ощутимо вздрогнул и немедленно повернулся к женщине, которая подошла к нему на расстояние вытянутой руки.Мужчина же, высокий, статный, с проседью в русых волосах и разрезом глаз, похожим на странного тамплиера, не спеша добрался к обоим и произнёс:?— Сын.На лице Брэннигана появилась печальная улыбка, когда он медленным движением головы осмотрел сначала женщину, затем мужчину.?— Папа Джо,?— проговорил он. —?Мама Парвати.Мама Парвати тем временем осторожно взяла приёмного сына за предплечья и произнесла:?— Сынок, ты… Ты и правда так сильно этого желаешь?Он не ответил, лишь повернул взгляд на отца.Джозеф Брэнниган остановился рядом с женой, скрестил на груди руки и сверлил сына тяжёлым взглядом. Однако строгость его оказалась напускной?— через секунду плечи мужчины опустились, за ними опустилась голова и он прошептал:?— Сын, мы… Мы сожалеем, что… Что это вообще произошло…Джеффри Брэнниган смерил взглядом приёмного отца, затем отвернулся.?— Я воспитан как тамплиер,?— сказал он. —?Тамплиерами из древней и уважаемой семьи. Главный урок, который вы мне преподали?— ты всегда должен поступать, как тамплиер, сынок.?— Ты по-прежнему тамплиер… —?начала было Парвати Брэнниган, но Джеффри её перебил:?— Боюсь, мама, уже не совсем,?— затем мягко, но решительно от неё отстранился. —?Хотя тогда, после Кануна Дня всех святых, я был тамплиером. И поступил как тамплиер.Он помолчал минуту, отвернувшись, словно не желая или не решаясь взглянуть на своих приёмных родителей, а затем заговорил:?— Это стоило мне семи лет Ада. Семь сраных лет, мама! —?самообладание впервые покинуло младшего Брэннигана, но в его голосе слышался не гнев, а обида. —?Семь сраных лет ёбаного кошмара в том аду и ещё четырнадцать?— в этом!Вспышка оказалась кратковременной: гримаса, исказившая лицо Джеффри, пропала столь же мгновенно, как и появилась, а голос снова стал ровным:?— А тем несчастным, что пережили первые дни,?— произнёс этот голос, снова скорее печальный,?— и все двадцать. Тогда как лорду Патрику и вам хватило всего одной секунды мучений.Когда он умолк, Парвати сделала шаг назад, осторожный и неуверенный, а на её лице одновременно отразились неверие и ужас?— какой бывает у матери, которой сообщают, что её ребёнок мёртв. Она оказалась рядом с мужем, который угрюмо смотрел на существо с лицом их сына.?— Не думал, что когда-нибудь осмелюсь сказать подобное,?— Джеффри внимательно следил за движениями приёмных родителей,?— и всё же. Так вот, даже та подлая сука, моя биологическая мать, была со мной более честной, чем вы. А вы?— лишь очередные лжецы. Поэтому,?— он печально улыбнулся,?— я больше не хочу поступать, как тамплиер.Джеффри сделал шаг назад, затем ещё один, затем ещё?— пока не отдалился от своих приёмных родителей на несколько метров.Затем он обернулся к столбу черноты за своей спиной, окинул его взглядом, после чего повернулся обратно и продолжил:?— Когда-то вы говорили мне, что у меня хороший голос. Поэтому предлагаю вам послушать его ещё немного.После этого Джеффри Брэнниган бросил сломанный шлем на землю, запрокинул голову вверх и тихо запел:—?This is the end, beautiful friend…This is the end, my only friend… The end…С каждым словом очертания тамплиера менялись: они стали зыбкими, словно мираж, а броню будто бы начало засасывать внутрь, словно в очередной безумной картине Дали. Вместе с бронёй исчез и человеческий облик?— несколько секунд спустя вместо Джеффри Брэннигана возвышался тёмный силуэт, чёрная дыра в форме человека. Однако лицо осталось различимо?— как и глаза, в которых словно играли отблески пламени.Затем чёрный силуэт раскинул руки. Сначала за его спиной появилась пара больших крыльев, тоже словно сотканных из черноты… а потом пришли в движение обломки Эйфелевой башни.—?…of our elaborate plans… The end of ev'rything that stands… The end… —?голос не изменился вовсе и продолжал петь, заглушая даже невероятно громкий скрежет, с которым разрушенные сегменты творения Эйфеля вставали на свои места.Всё это время Брэнниганы не двигались с места, лишь Джозеф приобнял Парвати за плечи. Лицо мужчины стало бесстрастным, тогда как женщина кривилась, будто бы от боли, а из её глаз катились слёзы.Затем чёрная фигура опустила голову и направила на них взгляд. Случилось именно то, чего бывшие тамплиеры ожидали?— шипы настигли и их.—?Lost in a Roman wilderness of pain… And all the children are insane…All the children are insane… —?продолжала петь чёрная дыра в виде человека, медленно вздымая вверх руки.Повинуясь его воле, теневые шипы поползли к восстановленной башне и начали на неё заползать. Через несколько минут бывшее украшение Парижа стало похожим на своего рода дерево, жуткое дерево, плодами которого были корчащиеся человеческие тела.***Когда разлом-?дисплей? погас, Эвалон ещё несколько минут тупо глядела вперёд.Джефф, её Джефф…?— Глазам своим не верю,?— девушка с трудом могла говорить, в горле пересохло. —?Это… Это чудовищно!?— Иначе и быть не может,?— проговорила Мудрость с нескрываемой грустью в голосе. —?Оставшись без своего света, Первый превратился в монстра куда хуже Первородной Тьмы.Эвалон покосилась на Истину и окинула её долгим взглядом.?— Нет,?— проговорила старшая Самерайл, перед глазами которой ещё прокручивалась картина жуткого дерева висельников, в которое превратилась Эйфелева башня,?— это был не Первый.К удивлению (или скорее, к ужасу) Эвалон, Мудрость с ней согласилась:?— Пока ещё не Первый, да. Даже ему не под силу так быстро овладеть чужой душой,?— объяснила Истина в ответ на удивлённый взгляд.Последнее воодушевило Эвалон?— наверняка ещё не прошло много времени.?— Послушайте,?— взгляд девушки прыгал от одной Истины к другой,?— послушайте, а что, если… Если Первого изгнать?Истины обменялись взглядами, пока Эвалон пыталась прочитать хоть что-то на их лицах.?— Никто и никогда не предпринимал подобного,?— произнесла Дитя-Надежда. —?Если злоба Первого пустила в ком-то корни, то единственным спасением для человека и его мира будет смерть.Услышав это, Эвалон отшатнулась.?— С… Смерть? —?прошептала она.?— Только так можно оборвать нить, которая связывает Первого и его воплощение,?— ответили Братья-Единство вместо Надежды. —?Несчастная душа окажется здесь, очистится от злобы в Источнике, и вернётся в Творение, чтобы дать новую жизнь.Только сейчас Эвалон поняла, почему она находится здесь на самом деле.?— Нет! —?решительно заявила она, замотав головой. —?Нет, ёб вашу мать, должен быть другой выход!?— Гнев тебе не поможет,?— покачал головой Повиновение. —?Скорее, он позволит Первому одолеть тебя.?— Да в пизду идите! —?рявкнула девушка. —?Я не собираюсь убивать человека, которого люблю, ясно вам?!На этот раз никто не пытался её образумить. Истины снова начали переглядываться, пока Эвалон лихорадочно пыталась сообразить выход из этой ситуации.Ничего путного в голову так и не приходило, а оставшиеся хоть как-то похожие на правду мысли смыло фразой Матери:?— Даже если этим ты обречёшь свой мир на гибель? Обречёшь всё то, за что боролась ты и боролся он??Суки?,?— подумала Эвалон, до боли стиснув челюсти, чтобы не заплакать?— эти твари её слёз не увидят.Она на секунду представила себе эту картину?— меч в груди Джеффа, непонимающий взгляд тёмно-голубых глаз, её, Эвалон, собственный крик…А на фоне?— Эйфелева башня. Только теперь на ней висят уже не падшие, которые стопроцентно заслужили такое наказание, а Сэм Дин. Гримм. Джош Ингрэм. Кира Скайлер. Лира Дариус. Джессика.?— Сука,?— уже вслух повторила Эвалон, когда всё-таки почувствовала, как капли стекают по её щекам,?— сука! —?обращаясь скорее к себе, чем к Мудрости или кому-то ещё.?— Мы сожалеем, что тебе пришлось столкнуться с таким выбором,?— голос Мудрости стал ещё мягче,?— но увы, это единственный путь, которым ты можешь спасти его.Эвалон не стала ничего говорить?— молчала, пока из глаз текли непослушные слезы.?— Как… —?выдавила она из себя спустя несколько минут. —?Как вы… Вернёте меня обратно??— Тем же способом, что и призвали,?— ответила Мудрость. —?Река Душ.?— Тебе нужно туда вернуться,?— объяснила Надежда. —?Нырнуть и вынырнуть уже там, на обратной стороне.?— Так просто? —?тихо спросила Эвалон.?— Так просто,?— подтвердили Единство.?— Ты уже обладаешь силой Пробуждённого,?— проговорил Повиновение. —?Иди же! —?и указал рукой за спину девушки. —?Не подведи его!?Мир или Джеффа??,?— хотела спросить Эвалон, но решила, что знать ответ ей не обязательно?— развернулась и двинулась к выходу.Она даже не удивилась, когда за дверями не оказалось никакого коридора?— выход вывел старшую Самерайл в ту самую рощу, которая теперь оказалась ближе к Реке, всего в сотне метров от берега. Эвалон вдохнула свежий воздух, затем шагала через поле.Ни один её предыдущий путь не был таким сложным?— даже тогда, когда она шагала в крематорий на церемонию похорон своих родителей.Она, по крайней мере, не была виновата в их смерти.Перед её глазами стоял взгляд Джеффа, возмущённый, непонимающий, а в ушах раздавались крики Джессики, висящей на проклятой башне. До самого берега Эвалон так и не решила, что из них хуже.Но решать придётся, и быстро: как ни оттягивала девушка этот момент, но вскоре она уже стояла на берегу реки, провожая пустым взглядом плывущие по ней души. Взгляд скользнул вниз по течению, где через несколько километров (а может, и сотен миллионов километров) река терялась в дымке. У Эвалон появилось желание плюнуть на всё это, прыгнуть в реку и поплыть туда?— как там говорится, зло большое или малое?..Нет, сказала себе она, нет, Эвалон Самерайл, третьего варианта не дано, как и выбора вовсе. Истины правы, единственный способ помочь Джеффу?— это освободить его душу от бренной оболочки, которая стала вместилищем первобытного ужаса. Освободить, а затем прийти сюда, убедиться, что эта душа вместе с мириадами других плывёт туда, к спасительному забвению… а может, и вовсе проводить её до самого этого места.Последняя мысль придала ей уверенности?— да, именно так она и сделает! С этой мыслью старшая Самерайл шагнула в прохладную воду (не без опаски, впрочем), затем проплыла, расталкивая тела-души.Постепенно она пробралась на середину реки?— наверняка это было не обязательно, но Эвалон желала перестраховаться. Перед нырком она ещё раз взвесила свою решимость?— да, она готова! —?затем глубоко вдохнула и ушла под воду.Удивительно, но плыть вниз оказалось неожиданно просто: души словно сами подталкивали её. Активно работая руками и ногами, Эвалон погружалась всё глубже и глубже, но дна всё никак не могла достичь. Она уже начала бояться, что ей просто не хватит воздуха, как вдруг руки натолкнулись на что-то твёрдое.Твёрдое, но податливое, как желе… и тёплое, в отличие от трупного холода тел-душ. Приложив усилия, девушка смогла продавить руки, а затем начала втискиваться в эту субстанцию.Удивительно, но нехватка воздуха ощущалась слабо (а ведь под водой она точно все десять минут), однако проталкивание через ?дно? вызывало странное ощущение дежавю.?Твою мать,?— подумала Эвалон, когда впереди замаячил свет,?— я ведь сейчас как младенец, вылезающий из утробы!?Причём не только фигурально, но и буквально?— если плыть оказалось просто, то проталкивание словно высасывало из девушки силы. Но вот свет совсем рядом, в ушах вместо тишины появился странный гул, и ожил словно бы онемевший нос, который учуял знакомый запах гари.Эвалон из последних сил рванулась к свету и коснулась его. Стоило этому произойти, как дно-?утроба? исчезло, и старшая Самерайл почувствовала, как куда-то падает…***?— This is the end, beautiful friend…?Господи, ну какого хрена ты решил спеть песни этого наркомана Моррисона??,?— подумала Эвалон, собираясь с духом, чтобы открыть глаза и как следует отчитать Джеффа.Как вспомнила, почему сейчас слышит эту песню.Открыв глаза, Эвалон увидела небо?— знакомый этюд в багровых тонах, с примесью серной желтизны и черноты. Глаза есть, и они работают, уже хорошо.Затем она пошевелила конечностями?— все четыре на месте, как, похоже, и броня. С опаской девушка проверила тело?— только сейчас поняла, что очень не хотела бы проснуться живым мертвецом?— однако ни следа от раны в сердце не было.Тогда как орудие её убийства валялось рядом, слева?— знакомый Посредник, темнеющий на бурой земле, который Эвалон заметила, повернув голову. Присмотревшись получше, девушка увидела, что на клинке не осталось следов от порчи.Попытавшись встать на ноги, она поняла, что радоваться, в общем-то, рано: голова невероятно кружилась. Впрочем, Эвалон кое-как смогла обрести равновесие и осмотреться.Истины показали ей правду. Действительно, Эйфелева башня тоже восстала из мёртвых, став гигантским деревом висельников, окутанным тьмой, реальной и осязаемой. На нём корчились десятки обнажённых кричащих тел.К хору которых примешивалась песня хорошо поставленным, чуть хрипловатым голосом:—?…this is the end, my only friend, the end…Эвалон очнулась (или скорее возродилась) намного дальше от места, где произошёл весь предыдущий кошмар, поэтому не видела Джеффа?— он должен был быть где-то впереди, за башней. Где-то там, где и должны были висеть остальные, невиновные.Девушка судорожно выдохнула, затем наклонилась, подняла Посредник своего деда, взвесила в руках?— старый добрый кусок зачарованного палладиевого сплава, остро заточенный?— и двинулась вперёд.Через несколько шагов она заметила, что песня Джима Моррисона вроде и вправду обладает силой?— она гипнотизировала, заглушая все остальные звуки. Каждое слово, каждый звук словно проникал в тело, сковывая ткани и разрывая нервы отчаянием и безысходностью.?— Хер тебе, Первый! —?процедила Эвалон, подавив желание показать башне средний палец, и продолжала упрямо шагать вперёд.Проклятая песня почти добилась своего: старшая Самерайл чуть не проворонила атаку, когда огибала угол башни. Тем не менее, реакции хватило: увидев движение краем глаза, Эвалон на автомате взмахнула мечом, даже не успев испугаться.Немедленно развернувшись к нападающему всем корпусом, девушка с одной стороны с ужасом, с другой с облегчением заметила, что на неё напали теневые щупальца, два из которых срубил Посредник.Но из окутавшей Эйфелевку черноты уже нёсся целый рой. Скосив глаза в сторону, Эвалон поняла, что бежать не получится?— чернота её отрезает от фасада?— поэтому крепче стиснула рукоять меча и приняла удар.Орудовать Посредником оказалось легче, чем она рассчитывала, однако щупальца всё прибывали и прибывали?— Первый явно не хотел, чтобы тамплиер добралась до его воплощения. В глазах мельтешило, горячий, пахнущий серой воздух сотрясали свист и шорох, но Эвалон продолжала рубить, постоянно отодвигаясь вбок, к фасаду башни и Джеффу.Но увы, очередное щупальце внезапно отклонилось от клинка и впилось в руку Эвалон. Второе?— в другую, ещё два схватили за ноги, а затем она почувствовала, как сгустки черноты тащат её к башне.?— Нет! —?взвизгнула девушка, силясь вырваться. —?Нет! Джефф, если ты меня слышишь?— прекрати!Увы, но Джефф её не слышал. Или она опоздала, и Первый уже стёр его душу из существования. Последняя мысль напугала Эвалон ещё больше, чем её нынешнее положение… а из страха родился гнев?— если Джеффа действительно больше нет, она точно из кожи вон вылезет, но покажет этому ебучему Сатане всю ярость Самерайлов!Эвалон начала яростно брыкаться, почти что рискуя переломать себе руки и ноги. Удивительно, но хватка щупалец словно ослабла… а через несколько секунд ослабла и вправду.Оказавшись на твёрдой земле, старшая Самерайл почувствовала что-то ещё, кроме гнева: странный прилив сил, похожий на знаменитое второе дыхание опытного марафонского бегуна.?Вы?— стражи Света, его воинство?,?— вспомнила Эвалон слова Истин и поняла, откуда этот прилив сил взялся.Щупальца, наверняка почуяв перемену, дёрнулись назад, но это им не помогло?— Эвалон Самерайл набрала в грудь воздуха и издала яростный вопль. На глазах замершей от восторга девушки пространство вокруг озарил свет из-за спины, а сотканные из темноты нити вспыхнули и рассыпались пеплом.Эвалон пошевелила новообретенными крыльями?— ни хера не новая пара конечностей с перьями, но летать наверняка можно… только бы вот знать как. Решив оставить эксперименты, она нашла и подняла оброненный меч, взмахнула им (клинок окутало сияние), затем продолжила путь.Наконец-то обогнув угол, Эвалон поискала глазами Джеффа?— или то, во что он сейчас превратился. Чёрную дыру в человеческом облике она нашла быстро: расплывчатое тёмное пятно зависло на большой высоте где-то посредине башни, ни на секунду не прекращая песни.Долгих несколько минут Эвалон пыталась понять, как бы туда добраться?— пока не вспомнила о паре больших сияющих хреновин, растущих у неё из спины. Девушка попробовала взмахнуть крыльями?— к её удивлению, получилось: два взмаха, и она оказалась в паре метров над землёй.Конечно, полёт вышел не самый лучший, но для первого раза получилось неплохо: махая всё быстрее, Эвалон смогла развить немалую скорость, чуть не заработав головокружение, и уже через минуту оказалась на одном уровне с источником всего происходящего сейчас безумия.Джефф, казалось, даже не заметил её приближения?— крылатая дыра в пространстве продолжала исторгать из себя слова, под аккомпанемент стонов и криков боли.?Какая же ты сволочь, Первый?,?— подумала Эвалон, разозлённая всем, что видит и слышит.Злость пробудила и позабытое за давностью чувство?— пылающей ненависти к демонам и всему, что они сотворили с Лондоном, Англией, Францией, всем остальным миром… Что сотворили с ней самой. С ней и Джеффом.Не сводя глаз с тёмной фигуры, Эвалон выставила меч остриём вперёд, чуть подалась назад, взмахнула крыльями и на всей скорости понеслась вперёд.Клинок натолкнулся на твёрдую преграду, вошёл на пару сантиметров, а песня наконец-то прекратилась.Эвалон не заметила, когда именно на тёмном пятне головы открылись глаза; она увидела их уже вблизи, вместе с чертами знакомого лица. Взгляд глаз был возмущённым и обиженным, совсем как в том ужасном видении в часовне Истин.Но видение оказалось правдивым не до конца: за спиной Джеффа, на башне, не было ни одного знакомого Эвалон лица из тех, кто оставался жив.Затем в глазах Джеффа мелькнула ярость. Плохое предчувствие заставило девушку опустить взгляд.Клинок оказался зажат в кулаке правой руки существа напротив?— по нему расползалась чернота, поглощая сияние.Прежде, чем она догадалась разжать пальцы, мир вокруг завертелся. Через миг исчезла сила, поддерживающая её в воздухе, а затем в ушах засвистел ветер, а тело будто стало бы невесомым?— чувство, знакомое человеку, который хоть раз прыгал с парашютом.Только на этот раз не оказалось никакого парашюта.Удар о землю вышиб весь воздух из лёгких Эвалон, а в глазах потемнело от спазма, скрутившего всё тело.?Второй раз помирать, что ли??,?— подумала девушка, однако темнота из глаз понемногу уходила, равно как и боль в наверняка переломанных костях.Очередной внезапный всплеск силы прогнал все неприятные ощущения?— словно Эвалон рухнула не с высоты небоскрёба, а всего лишь упала с кровати.Вставать, впрочем, было рановато. Зрение прояснилось, и девушка увидела, как сверху медленно и даже в чём-то величественно спускается тёмная фигура.Миг спустя воплощение Первого грациозно приземлилось, всего в паре метров от распластавшейся на земле Эвалон. Приподняв голову, она увидела, как тёмные крылья складываются за спиной существа… и едва сдержала вопль, когда темнота начала светлеть.Вплотную к ней подошло уже не порождение Тьмы, а молодой тамплиер в потрёпанной боем броне и обожжённым лицом.Теперь дыхание Эвалон перехватило уже от ужаса?— неужели она опоздала? Или, наоборот, пришла слишком рано?Джефф (или же Первый в его обличье) застыл у неё в ногах и просто разглядывал распростёртое перед собой тело. Владелица этого самого тела поймала себя на мысли, что никак не может собраться с духом и заглянуть этому существу в глаза.Однако всё же собралась?— приподнялась на локтях и встретилась со своим ужасом лицом к лицу.Она ожидала (и боялась) увидеть всё, что угодно… но никак не бесконечную усталость, которой тёмно-голубые глаза были просто переполнены. Эвалон однажды уже видела такой взгляд?— последнее воспоминание о бабушке, леди Алисии. Её саркому не смогла исцелить даже почти всемогущая медицина тамплиеров.Взгляд, словно у смертельно больного, напугал Эвалон ещё больше, чем даже вселенская ненависть, которой наверняка должны быть наполнены глаза Отца Лжи.?— Ты не Эвалон,?— даже голос, горячо любимый голос тоже звучал устало. —?И даже не пытайся убедить меня в обратном. Из мёртвых не возвращаются…Тонкий рот растянулся в безрадостной улыбке:?— … по крайней мере, в первозданном виде.Слова, улыбка (и бывшие падшие вместо Сэма, Джессики и всех остальных близких) окончательно убедили Эвалон?— перед ней всё ещё Джеффри Брэнниган. Хотя по логике вещей он уже давно должен быть стёрт из существования Первым.?По логике вещей,?— повторила девушка про себя. —?Или же по словам Истин? А могут ли они… врать??Пожалуй, этот вопрос пугал Эвалон ещё больше всего, что она сейчас видела.?А вдруг могут??,?— подумала она, и в разум закралась предательская мысль?— а что, если…Доводить её до конца не стала?— сейчас надо действовать, а не размышлять! —?и вместо этого попыталась встать на ноги.Получилось: Джефф не стал ей мешать, но и руку, впрочем, тоже не предложил.Снова оказавшись с ним лицом к лицу, Эвалон почувствовала себя нехорошо: никогда прежде ей не доводилось видеть его в таком отвратительном состоянии. Вся её уверенность в правильности принятого там, в часовне, решения, просто улетучилась?— осталось лишь непреодолимое желание помочь ему, человеку, которого она любит.?— Джефф… —?как можно мягче произнесла девушка. —?Ты… Ты не обязан этого делать… Это Первый вынуждает тебя…?— Ложь,?— спокойно перебил её Джефф, не отводя взгляда. —?Всё, что ты видишь,?— он указал рукой на башню за своей спиной,?— я делаю по своей воле. Потому что должен. Потому что настоящая Тьма?— это отсутствие Истин.Прежде чем Эвалон сообразила возможный ответ, он опустил руку и проговорил:?— Я не знаю, кто ты или что ты. Я не знаю, кто тебя прислал,?— он скривился,?— да и не горю желанием узнать, честно говоря. Но услышь меня,?— вместо усталости в глазах блеснула ярость,?— уходи, пока я разрешаю.Усталость вернулась во взгляд Джеффа, и он добавил:?— Разрешаю во имя памяти той, чей лик ты носишь. Той, кто была со мной честной до конца.Последние слова Джефф произнёс тихо, даже нежно, отчего Эвалон вздрогнула. Нет, это точно не может быть Первый!..?— Ты прав,?— она заставила себя взглянуть ему в глаза. —?Пожалуй, нет греха хуже лжи. Однако и ты грешен тоже.Усталые глаза скользнули взглядом по лицу Эвалон, затем Джефф отвернулся.?— Возможно,?— проговорил он, затем снова встретился взглядом с девушкой, и она увидела в его взгляде раздражение. —?Но не тебе меня судить.Джефф поднял голову наверх, презрительно фыркнул и добавил:?— Я не привык повторять дважды, но для тебя сделаю исключение?— убирайся, не то я тебя уничтожу.Затем он развернулся к Эвалон спиной и зашагал к основанию башни.От удивления и обиды девушка замерла на месте?— неужели он забыл?.. Или это Первый?..?Всё, что ты видишь, я делаю по своей воле?,?— напомнила себе Эвалон?— и эти слова разозлили её ещё больше.?— А силёнок хватит? —?бросила она в спину удаляющегося Джеффа.Тот остановился, медленно обернулся и взглянул на Эвалон.?— Ты ошибаешься,?— проговорил он,?— если думаешь, что её лицо тебя защитит.От выпада Эвалон спасла только реакция?— и очередной всплеск силы, конечно же. Она едва успела отскочить от клинка, удивительно похожего на глефу Яттаприна.Джефф, как всегда, не стал сетовать и снова перешёл в атаку?— из земли под его ногами вырвался целый рой камней и понёсся на Эвалон. Девушка стиснула зубы и попробовала призвать силу. Сработало?— за спиной возник свет, а миг спустя каменная шрапнель разбилась о крылья.Дальше ёбаный засранец пустил в ход Плеть?— уже бездонно-чёрную, а не пурпурную, как раньше. Трудным путём Эвалон выяснили, что её новые крылья чувствительны: ощущался каждый жалящий удар.Силы Джефф не жалел, как и тьмы: кроме плети, пришлось обороняться и от шипов. Эвалон двигалась, принимая удары плетью и уклоняясь от щупалец мрака. Её разум оказался в привычной среде и заработал привычно?— она искала бреши и возможности для атаки. Джефф не давал продохнуть, но Эвалон хорошо знала манеру боя своего парня?— и вовсю ему подыгрывала. Когда Джефф чувствует преимущество, он не откажет себе в удовольствии закончить бой одним ударом. Старшая Самерайл сумела убедить его в этом: после очередной серии ударов плетью вскрикнула, убрала левое крыло и припала на колено.Сила улучшила и чувства новоиспечённого ангела: периферическим зрением она видела так же хорошо, как и прямым взглядом, поэтому заметила, как Джефф убрал плеть и снова призвал глефу.Когда он метнулся вперёд, девушка рванулась в сторону, помогая себе крыльями. Бывший Отпрыск уже разворачивался к ней, поэтому Эвалон поспешила нанести свой удар.Заключив его в объятия, она окутала его своими крыльями, мешая двигаться, а встретившись с его лицом?— поцеловала, вложив в этот ?удар? все страсть, боль и нежность, на которые только была способна.Ей было наплевать на все истины, знаки и ожоги?— ей был нужен только он, дурень Джеффри Брэнниган. Наплевать было и на возможные подлости Первого: Князь Тьмы не преминет воспользоваться удачным моментом, чтобы избавиться от надоедливой девчонки.Но вместо холодной тьмы в своей груди Эвалон чувствовала только тепло, тепло губ Джеффа и его человеческого тела под доспехами.Он первым закончил поцелуй?— отстранил лицо, которое больше не было усталым и безразличным, восторженное и одновременно напуганное.?— Это ложь? —?спросила его Эвалон, чувствуя, как по щекам стекает влага. —?Это ложь, Джеффри Брэнниган? Только посмей сказать, что…?— Эв… —?прошептал он. —?Эви…Человеческая натура взяла верх?— в том числе и над Эвалон: девушка не выдержала и разрыдалась от облегчения, ощутив, как Джефф обнимает её в ответ.?— Как… —?шептал он. —?Как ты…?— Чудеса иногда случаются,?— шептала она в ответ, проводя рукой по грязным жёстким волосам. —?Как ты меня напугал, Джефф!..?— И не только тебя,?— ответный шёпот был наполнен уже не презрением, а горечью. —?Господи, Эв, какой же хуйни я наворотил…?— Напомнить тебе о Крестовых походах? —?она как никто знала, как можно облегчить его боль. —?Или о Монсегюре? —?а когда он отпрянул (в тёмно-голубых глазах светилась вина), добавила с улыбкой:?— Даже самые святые люди иногда творили такое, отчего кровь стынет в жилах,?— имея в виду не только его. —?Давай! —?Эвалон не без труда отстранилась от любимого и кивнула ему за спину. —?Сделай то, что по-настоящему должен!Наконец-то на его лице появилась улыбка?— улыбка человека, которому сообщили, что его рак в четвёртой стадии всего лишь врачебная ошибка. Джефф кивнул Эвалон, затем развернулся лицом к башне и поднял руку.