Июль 1967 года; Сьюзан Дэниз Аткинс (2/2)
- Я сожалею, что мы с семьей не знаем, кто их вызвал и в том, что мы не смогли их остановить, - совершенно нейтральным голосом проворковал Мэнсон, гладя девушку по голове, как мог бы только отец. - Тише, тише, дитя моё, не паникуй раньше времени. Мы узнали, куда его забрали и можем отвезти тебя туда, но у меня есть идея куда лучше, чем вариант того, что ты будешь жить в детдоме.
- Лучше? - тихо выдохнула Сьюзан, снова чувствуя прилив какой-то странной легкости от этого мужчины. - Какой?
- Поживи у нас, солнышко. Сколько тебе? Семнадцать-восемнадцать? Тебе не позволят оформить опеку над ним прямо сейчас... Перекантуйся с нами пару лет, пока не встанешь на ноги и не станешь совершеннолетней. Посмотри на них, милая, они никогда не смогут обеспечить его и такой бриллиант, как ты, дорогая... Они даже себя самих-то прокормить не в состоянии, раз работаешь тут только одна ты! У нас ты получишь хотя бы стабильную крышу над головой и людей, которые тебя не бросят, - слова Мэнсона о том, чтобы переехать к ним, ранее звучавшие для Аткинс крайне странно, даже не смотря на то, что её все еще держал приход от кислоты, теперь почему-то вмиг приобрели для нее другие краски. Дом, который не придется менять из-за того, что мачеха и отец бухают сутками. Люди, которые её не бросят. Семья, в которой она всегда молча нуждалась! Вот все оно, только руку протяни. И какая тогда разница как выглядел этот человек, если он предлагал ей что-то ощутимое и реальное, в отличии от мачехи и отца, вытащивших у нее последние деньги на съем терпимого жилья?
- А кто вы, в общем и целом, сэр? У вас коммуна?
- Не думай стереотипами, сестра. Мы просто семья... Твоя семья! Пошли со мной, и я покажу тебе мир, о существовании которого ты ранее даже не представляла, - с этими словами Мэнсон отошел от Сьюзан чуть в сторону и протянул ей руку, видя, как девушка бессознательно шагает вслед за ним, все еще слегка неуверенно протягивая ему свою руку. Она почти его! Все получилось и теперь осталось лишь привязать эту дурочку к себе, как он в своем время привязал к себе и Мэри Бруннер...
Они вышли на улицу уже через пятнадцать минут после того, как Сьюзан зашла в свой дом, держась за руки, но, даже не смотря на этот факт, девушку все еще трясло от того, что она узнала от Мэнсона недавно и поэтому её сознание до сих пор сопротивлялось его влиянию. На удивление упорная девочка, её строптивость НАДО БЫЛО УКРОЩАТЬ, иначе у него ничего не получится! Вот только как сделать, если этот трус, Гроган, уже сидит с Бруннер за несколько кварталов от этого места и вся кислота у него? Или почти вся?! Внезапно для самого себя вспомнив о том, что у него в кармане все еще лежала полупустая упаковка Мескалина, на лице у Мэнсона вновь возникла его слегка безумненькая улыбочка, и он опять бережно опустил руки на плечи девушки так мягко, чтобы у нее возникло ощущение того, что он прикладывает все свои усилия, дабы успокоить её. Главное тут-это её доверие!
- Ну что ты так волнуешься, милая? Я все еще могу тебя туда отвезти, если ты захочешь.- Нет, нет, только не в приют! Я знаю что такое-жить там, не хочу вновь чувствовать все это на себе, - спешно затараторила Сьюзан, мотая головой в ответ на предложение Мэнсона. - Просто Стиви такой маленький, он не должен был попасть туда.- Я понимаю, милая, понимаю. Поэтому и пытался не дать его забрать, - примирительно продолжил он, заводя девушку все дальше в подворотню. - Я сам лет с десяти рос в приютах, моя мать, проститутка, бросила меня, когда я только родился... Сначала я был на попечении бабок всяких и теток близких, а потом вдруг она вспомнила о том, что она мамочка, но её ожидаемо хватило ненадолго... После этого я и попал в детдом, и условия там были просо ужасными, но тебе не стоит волноваться, дитя, мы сможем проследить за тем, где он и как о нем будут заботиться, если ты захочешь...Слушая завлекающие речи мужчины, Сьюзан на первый взгляд снова начало отпускать беспокойство, но состояние её было настолько нестабильным, что Чарли все-таки решил рискнуть и передал ей оставшийся у него наркотик, в надежде на наивность Сьюзан, и она его не подвела, с готовностью взяв из его рук предложенную ей вещь.
- Это что, кислота? - без обиняков и напрямую поинтересовалась у нового знакомого Сьюзан, и Мэнсон нехотя ей кивнул, все еще продолжая так же мягко гладить девушку по её хрупким плечам.
- Не думай о нем, как о наркотике, думай лишь о том, что это тебя успокоит. Тебе станет хотя бы немного лучше, - невозмутимо отозвался мужчина, и Сьюзан без раздумий отправила наркотик себе в рот, мечтая лишь о том, чтобы ей реально стало лучше. Волнение за брата смешанное с отходняком от ЛСД было не самым лучшим из того, чего она когда-либо испытывала, да и вообще ей просто хотелось забыть о предательстве друзей, которых она считала самыми близкими для себя людьми после брата, и пофиг ей было на то, каким именно образом она это сделает, черт возьми! Быть небытие определенно лучше, чем жить со всем этим ворохом проблем в голове двадцать четыре часа в сутки.Первые ощущения от мескалина пришли к ней не сразу, а примерно минут через двадцать-тридцать после его употребления, зато их сразу же было немало и она невольно пошатнулась, пятясь спиной поближе к стене, дабы у нее была хотя бы какая-то точка опоры, если она вдруг упадет. По общему своему состоянию Сьюзан мгновенно безошибочно отметила для себя то, что этот наркотик точно был куда сильнее, чем ЛСД, привыкание к которому вынуждало её увеличивать дозу с каждым новым приемом кислоты, и с одной стороны ей было хорошо от этого, потому что всё её волнение и реальность вообще отошли для Аткинс на второй план, но вместе с этим она окончательно потеряла связь с действительностью и не могла наблюдать за действиями Мэнсона, а он между тем спокойно воспользовался её невменяемым состоянием, грубовато прижимая её к стене, расположенной рядом с какими-то мусорными баками и осматривая её тело более оценивающим взглядом, чем раньше. Ладная фигурка, грудь большая, длинные, черные волосы, красивые и на удивление ухоженные руки: она совершенно точно была прекрасным дополнением для его "гарема", который пока что состоял только из его, так себе на вид, жены-Мэри Бруннер...
Если он и сомневался в решении взять Сьюзан пару мгновений назад то сейчас все сомнения отпали разом и он в наглую потянулся рукой к её бюсту не встречая от Сьюзан никаких попыток к сопротивлению, а она и не смогла бы сделать ему ровным счетом ничего. Она была слишком расслаблена для сопротивления насильнику и по своему общему виду походила на тряпичную куклу, с которой он мог делать все, что хотел, нежели на человека и это ощущение развязывало его руки еще сильнее. Девушка все равно даже толком ничего не поймет, а у него может хоть удовольствие будет, которого он не получал с Бруннер никогда. Ну, была Мэри его женой и была, на отношение Мэнсона к ней столь условная формальность не влияла. Она была ему интересна лишь как человек, который его содержит и мать его детей, а для получения удовольствия он мог найти себе девочку симпатичнее, хотя лучше было сразу несколько девочек найти, в случае если он устанет от одной. Этим он и занимался уже с месяц, но более или менее достойная нашлась только сейчас. Не сказать, чтобы Аткинс на лицо была стопроцентной красавицей, а она и сама не отрицала сей факт, но все остальное было при ней и, смотря на её не хилое тело, любой бы плюнул на её внешность и Мэнсон был не исключением!
- Ох, знала бы ты, каким даром тебя наградила вселенная, детка, ты бы не маялась дурью заколачивая бабки официанткой! - самодовольно промурлыкал Мэнсон, легко подхватывая её под бедра. - Покажи же мне, что ты умеешь!Он подождал ее реакции на столь фривольные слова ещё несколько лишних мгновений, но Сьюзан молчала как рыба, находясь слишком глубоко в себе.
"Ну и прекрасно, ей же лучше!" - цинично ухмыльнувшись подумал про себя Чарли, быстро расстегивая свои джинсы и незамедлительно приступая к своему грязному делу, стянув с девушки ее трусики так осторожно, чтобы она ничего не ощутила, хотя Сьюзан бы и не смогла...
Она вообще сейчас была слишком поглощена ощущениями от нового для себя наркотика и боялась даже лишний раз вдохнуть, чтобы ненароком не спугнуть те яркие образы перед глазами, которые она видела сейчас так четко и живо, как не ощущала их в реальности еще никогда. Вместо пыльной, грязной подворотни она видела перед собой лишь бескрайнее поле с кучей прекрасных цветов, растущих вокруг места, где она сидела, как своеобразный щит, защищающий её своей красотой от того кошмара, который царил в её жизни. Все плохое вмиг исчезло, словно бы этого не существовало никогда: ни отца и мачехи с их извечной тягой к бутылке, ни того странного мужчины, который предложил ей пожить черт знает где, чёрт знает с кем несколько годиков и даже её младший брат растворился где-то вдалеке, оставляя после себя только тянущее её душу чувство тоски по столь близкому в её жизни человечку. Тут у нее было то самое, желанное ею, чувство свободы и вместо того, чтобы подняться и куда-либо пойти, она лишь откинулась назад, зарываясь в траву и закрывая глаза. К черту весь тот мир, где её никто не ждет! Тут было то, что ей было нужно уже три года как. Хотя нет, все-таки не все!
Не успела Аткинс подумать о матери, как тут же ощутила на своей щеке нежное касание знакомой и такой заботливой руки и её сердце невольно заколотилось еще быстрее от понимания, кто именно сейчас сидит с ней рядом.- Мама... Мамочка... Прости... - почти одними губами прошептала Аткинс, вдыхая свежий воздух полной грудью, но так и не открывая глаз.
Она и сама не ответила бы на вопрос, почему она боялась взглянуть на нее, хотя скорее всего это было из-за того, что ей было стыдно взглянуть матери в глаза после того, как она подсела на наркоту, которой уже три года глушила свои страдания и подростковые проблемы, но может быть и по другому поводу, не важно. Факт оставался фактом-открывать глаза Аткинс не хотелось, она просто наслаждалась присутствием мамы рядом, но идиллия эта была сравнительно недолгой, и вскоре Сьюзан краем уха услышала громкий, незнакомый для себя, оклик парня, долетевший до них будто бы издалека и заставивший её резко открыть глаза, вновь присаживаясь на полянке, уже не обращая внимания даже на маму рядом...
- Сьюзан... Моя милая, обожаемая девочка, что же ты с собой делаешь? Что мы оба с собой делаем? Ты должна подняться и идти вперед! Не позволяй ему взять контроль над твоей душой и волей! Иди... Иди ко мне... Я люблю тебя, Сьюзи.
Аткинс вполне могла бы списать этот галлюциногенный бред на проекцию ее папаши в более мирной своей форме, в какой она хотела его видеть, но её папаше было уже под пятьдесят, и его голос просто физически не мог звучать моложе, а обладатель этого голоса был явно младше. Даже младше того мужчины, который протянул ей руку помощи в трудной ситуации...
- Иди туда, милая... Он поможет! - со всей уверенностью эхом отозвалась ее мама, мгновенно исчезая и позволяя этим действием своей дочери идти вперед, не оглядываясь на незавидное прошлое.
Получив от галлюцинации в образе её матери что-то вроде своеобразного благословения, Сьюзан мгновенно поднялась на ноги и со всех ног бросилась к парню, который до сих пор упорно звал её к себе, повторяя при этом слова любви и восхищения ею, как заведенный, но не успела она и десяти шагов вперед сделать, как все её тело разом пронзила резкая, тупая боль, словно бы в той реальности, где остались её проблемы и тот странный мужчина, которого, как она узнала несколько минут назад, звали Чарли, с её телом проводились какие-то, не совсем этичные, манипуляции. Боль по началу была настолько оглушительной и сильной, что она ощущалась даже сквозь её наркотический приход, и Сьюзан даже на несколько минут потеряла из вида голос парня, который звал её к себе, падая на колени и крича от отвратительных ощущений, но через несколько минут голос незнакомца зазвучал в её голове вновь, и Сьюзан на силу поднялась на ноги вновь идя к нему. Потребность идти за этим, необычайно мягким и спокойным, голосом незнакомца будто бы с рождения отпечаталось в её ДНК, и тут уже даже серьезная, не верящая до этого в судьбу и прочий романтический бред для сопливых девочек, Аткинс не смогла противиться этому порыву, идя к нему не разбирая дороги, прямо как завороженная ровно до того момента, пока картинка её "трипа" не начала блекнуть на её глазах, теряясь в кромешной тьме, начавшей наступление с двух сторон, как только Сьюзан-таки подошла к незнакомому ей парню на достаточное расстояние, с твердым решением его рассмотреть получше...
- Будь уверена, Сьюз, я найду тебя где и с кем бы ты не находилась! - еле успел уверенно пообещать ей парень, тут же исчезая из вида и оставляя её одну в темноте. - Ты-единственное, что есть у меня.Возвращаться в реальность после такого нового, странного и всеобъемлющего состояния для Сьюзан было сложным процессом, сопряженным с ощущением рвоты и головной болью, поэтому она даже не сразу поняла, что именно с ней делал Мэнсон, а когда до беспомощной девушки все-таки дошла реальность происходящего, для сопротивления насильнику было уже слишком поздно и единственное, что она теперь могла сделать-это смотреть расфокусированным, помутнённым взглядом на свои трусики, валявшиеся на грязной земле, мысленно молясь о том, чтобы все это побыстрее закончилось. Она снова доверилась не тому человеку, который тут же решил воспользоваться её состоянием, как, в общем-то, было и со Скоттом, вот только тогда все было по-иному! Тот выродок, Скотт, её хотя бы любило крайней мере в самом начале их отношений, но это все было тогда, а не сейчас. Теперь деваться ей было просто некуда и Чарли, ем бы он в итоге ни был, данный факт хорошо понимал, изначально не оставив ей выбора, кроме дозволения воспользоваться её телом! С каждым новым толчком и его отвратительным стоном, действие прихода все больше сходило на нет, а отвращение к себе наоборот увеличивалось и только слова того парнишки из галлюцинации не позволяли ей опускать руки повторяясь раз за разом все четче и четче:
- Я найду тебя, Сьюз, где и с кем бы ты не была!
"Я надеюсь на это, надеюсь. Так же сильно, как и на то, что ты все-таки реальный, а не просто плод моего воображения под наркотой".