Волк среди овец(Часть 2) (1/1)

—?Чувствуешь? Это запах смерти, запах разложения.—?Чьего?—?А ты как думаешь? Взгляни на свои ноги.Денисов с ужасом опустил глаза и увидел два окровавленных, покрывающихся желто-зеленой коркой куска.—?Я не могу так просто… —?В горле Денисова встал ком.—?Что не можешь? От смерти тебя отделяет лишь одно мгновение и самое страшное, что длиться оно может очень долго. В начале жар, потом галлюцинации, а потом… —?Голос замолчал.—?Что потом?! —?Сорвался на крик Денисов.—?Я не знаю. Может рай, а может, что похуже.—?Похуже рая?—?Не думаю, что рай хорошее место ведь там нельзя предаться пороку, какой тогда в этом смысл, ради чего мы ждали все это время?—?Я хотел что-то сделать, стать героем.—?Ты стал мучеником. Это самое героическое, что может быть. Христос страдал, и ты страдаешь. Ты умрешь и о тебе напишет какой-нибудь диссидент, напишет, что ты страдал больше всех, больше, чем любой русский. Ты станешь героем. Возможно, не сейчас и не завтра, возможно через век, но станешь, тебя уже ничего не держит, осталось лишь мгновение.—?Мгновение?— Повторил Денисов.—?Мгновение, закрой глаза и прочувствуй его, что ты видишь? —?Голос нарастал.—?Я не знаю, может холод?—?Ты так не уверен, как же ты собираешься отчаиваться перед ним?—?Перед Язовым? —?Не уверено спросил Денисов.—?Перед богом! Голос закричал так сильно, что вокруг воцарилась тишина. Она была тише всего, что можно было услышать, вероятно даже тише вакуума.К сожалению, реальность была такова, что рядовой Денисов, проходивший военную подготовку в лагере специального назначения ?Клык? был допрошен сотрудниками внутренней разведки. Допрос увенчался успехом для них, а вот для Денисова это были мучения. Длились они двое, а может и трое суток. Вероятно, в глубине души Денисов завидовал участи Христа. Его страдания были явно менее болезненными чем его. В карцере, где содержался рядовой воняло сыростью и гнилью. Если Денисов не скончается от ран, то точно умрет от туберкулеза. В этот момент многие заключённые выбирают расстрел или искупительную бригаду. Вероятно Денисов, произносящий что-то не внятное в полном одиночестве, выбрал бы скорейшую смерть.Пока в одной стороне Салехарда умирал, не самый преданный Язову рядовой, в другой части Вадим Козлов готовился к отбытию. Он был уверен в своей правоте и считал расправу над коллегой вполне ?патриотичным? делом. Кто знает, что Вадим ещё считал ?патриотичным?. Он стоял на набережной и слушал, как мирно плескается Обь. Она была гораздо шире и мощнее чем его родной Иртыш, но все же вызывала воспоминания о весеннем Омске. Город?— тень самого себя, повсюду руины зданий ушедшей эпохи, напоминающие о величие прошлого. И только сеть зенитных укреплений возвышается над всей этой свалкой. Вадим не знал, что такое красота в понимании старых бойцов, ещё тех, что жили в СССР, тех кто видел Омск другим. Старики рассказывали о тех времена, когда крепость, эрмитаж и театр драмы были великим строениями. Варфоломей Аркадьевич даже показывал фотографии той эпохи и приговаривал мол он там был и видел картины каких-то художников. Вадим не особо понимал всей этой ерунды, для него было гораздо практичнее здание под землей чем над ней. И единственная архитектурная красота, которую он знал это настенные надписи в коридорах бункеров, а картины ему заменяли трещины, чудно складывающиеся в дивные узоры. Настоящее искусство, Карбышевский постмодерн, который историки оценят, как величайшее проявление силы духа. Воспоминания вновь ушли в тень, и Вадим остался наедине с неукротимым потоком Оби.—?Люблю Иртыш в вечерние часы. Вон вспыхнул бакен, сумраком зажженный, и на краю белеющей косы. —?Вадим призадумался. —?Как же там было дальше?Вадим тосковал по дому и цитирования народного поэта хоть как-то эту тоску приуменьшало. Белозеров был любимым поэтом Вадима, правда других поэтов он и не знал, но и зачем? Разве может кто-то написать лучше о красотах Омска?Тем временем тучи сгущались над Салехардом, вероятно скоро пойдет снег и закует город в свои объятия. Вадим вспоминал, как будучи мальчишкой они по весне лепили снеговиков. Снег был весь в саже, и снеговики были похожи на солдат легиона, возможно Омск готовил детей к Великому Суду там того не зная. Вадим слегка улыбнулся.—?Молодой человек.Сзади к Вадиму подошел человек лет пятидесяти на вид. С седыми длинными волосами и толстыми очками, одна из линз совсем потрескалась и чудом не разваливалась.—?Да. —?Ответил Вадим.—?Вы ведь из лагерей к нам пришли?—?Да. —?повторил Вадим.—?Вы случаем не знаете ефрейтора Алексеева?Вадим попытался вспомнить всех, кого он знал, но ефрейтор Алексеев явно не входил в их список. Вероятно, кто-то из дедов раз смог получить в лагере звание, но не из Лоневских он бы знал.—?Нет, не знаю такого.—?Ох. —?Протянул мужчина. —?Он, знаете ли, очень воодушевился идеями Карбышева, а затем и самим Дмитрием Тимофеевичем. —?Мужчина ткнул пальцем в небо. —?Ну и пошел служить, служит исправно. —?Мужчина заулыбался.Повисло молчание, видимо тот ожидал от Вадима ответа, но его не последовало.—?Так вот, я хотел спросить, как он там, уже месяц не пишет, а руководство молчит, может спросите, что да как, ну и, если… —?Старик глубоко вздохнул. —?Что-то случилось, то не могли бы вы мне написать.Вадим не хотел брать на себя лишние обязательства, да и если с сыном мужика что-то случилось, то он об этом не узнает до первой войны. Руководство давно решило, что все погибшие в лагерях, на документах будут убиты в войне с ЗРРФ или в войне за Сибирь. Придется ждать ещё долгие месяцы, если его сын погиб, но он явно бы не отстанет от Вадима, если тот не даст утвердительный ответ.—?Да, я поспрашиваю.Мужчина заулыбался.—?Северная дом три, туда и пишите, запомните?—?Конечно. —?Лениво ответил Вадим. Мужчина с улыбкой двинулся вдоль набережной. Удивительно радостное настроение у того, кто предполагает, что его сын погиб, возможно некоторым людям просто нужно знать, что с их родными, а результат дело второе. Пора было двигаться. Может он ещё успеет добраться до предгорья и заночевать. Нужно было отчитаться Лоневу и начать подготовку в горах. Вадима уже месяц назад определили в горную дивизию, но тренировки так и не начались из-за проблем со снабжением. Уже близилась весна и все невзгоды должны были решиться, а Вадим должен превратиться в настоящего война, верной идеям Великого Суда, Карбышева и Язова.