Глава 24 (2/2)

— Большая. Если бы меня арестовали, я бы, как минимум, сидел сейчас в КПЗ. А так меня только вежливо допросили и отпустили восвояси. Ничего страшного.

— Но это же подло! — горячась, воскликнула девушка. — Обвинить тебя в преступлении, чтобы отомстить за твою холодность — это уже ни в какие ворота!

— Ерунда, — отмахнулся Артур и доверительным шепотом добавил: — Меня вот как-то раз пытались заставить жениться, угрожая в противном случае написать заявление об изнасиловании. Вот это куда как страшнее.Рита ахнула.— А что же ты?

— Как видишь, еще не женат, — пошутил парень. — К счастью, я тогда уже научился улаживать подобные ситуации. Так что все кончилось так же, как и сегодня, — хорошо. Мы, так сказать, остались друзьями.— Я и не знала, что у тебя такая насыщенная событиями жизнь.

— А то! На что я никогда не мог пожаловаться, так это на скуку. Не успеешь толком заскучать, как обязательно случится что-нибудь эдакое. Это очень… освежает.

— Неужели тебя это ни капельки не задевает?

— Нет, — не раздумывая, ответил он. — Почему меня это должно задевать? Мне все это до лампочки. Я ведь эгоистичная равнодушная скотина. Разве ты сама не объявила мне об этом вчера вечером?— Ну зачем ты так? — тихо сказала Рита. — Я ведь вовсе не это имела в виду…

Взгляд Артура смягчился. Немного помолчав, он задумчиво сказал:— Знаешь, когда мне было шестнадцать, у меня появился друг. Я был очень этому рад, потому что у меня никогда не было друзей среди представителей своего пола. Разве что только твой брат, но он так редко у нас появлялся, что нашу дружбу едва ли можно было назвать полноценной. Макс был старше меня на пару лет, но это не мешало нашему общению. У нас с ним было много общего. С ним всегда было легко разговаривать и так же легко было молчать. Хорошее было время. Жаль, что оно длилось так недолго…

Парень замолчал, рассеянно крутя в руках бутылку. Девушка, почти не дыша, слушала его, не пытаясь его торопить. Не так уж часто он рассказывал ей о себе, поэтому она боялась неосторожным словом нарушить эту доверительную атмосферу.— С Максом было весело, — наконец продолжил Артур. — Он умел меня рассмешить, да и не только меня одного. Он совершенно очаровал моих родителей, и они приняли его как родного, радуясь, что у меня наконец-то появился настоящий друг. Мы с ним вместе болтались по городу, иногда пили пиво, поверяя друг другу свои "страшные тайны", он учил меня жизни, исходя из своего богатого опыта. Через пару месяцев после нашего знакомства мои родители уехали в отпуск, оставив меня дома одного. Я позвал Макса в гости, и мы решили это дело отметить. Ну как же — свобода! Можно делать все, что заблагорассудится, и даже не спать всю ночь.Парень улыбнулся, вспоминая, а потом нахмурился.— Вечер начался отлично. И все было хорошо до того момента, пока Макс, который пришел ко мне уже слегка навеселе, не напился и не предложил мне…

Тут Артур слегка замялся, было видно, что это воспоминание ему неприятно.— В общем, он оказался геем. Сказал, что полюбил меня с первого взгляда. Смешно, правда?Потрясенная Рита отрицательно помотала головой. Слов не было.— Он сказал, что любит меня так сильно, что это причиняет ему боль. Чтобы хоть как-то приглушить эту душевную боль, он начал причинять себе боль физическую. Он показал мне свои руки, сплошь покрытые шрамами от ножа. Нож, сказал он мне, он всегда носит с собой, ведь когда я нахожусь рядом с ним, боль становится нестерпимой. Тогда-то я и вспомнил, что иногда, возвращаясь из туалета или ванной, Макс болезненно морщился, держась за руку. Вспомнил и то, что пару раз видел пятна крови на его рубашке. Мне он тогда говорил, что поцарапался, или ударился, или что-нибудь еще в этом роде. А на самом деле он резал себе руки, чтобы справиться со своими чувствами… Парень нетрадиционной сексуальной ориентации с явными склонностями к мазохизму — вот каким оказался мой друг. В то время воспринять это было тяжело. Наверное, поэтому я глупо решил, что он просто-напросто шутит.Парень снова замолчал. Рита видела, что вспоминать ему об этом тяжело, а говорить — тем более. Наверное, он уже пожалел о том, что начал этот разговор. Артур одним глотком осушил полупустую бутылку и потянулся за следующей. Девушка молчала, с невыразимой жалостью глядя на своего возлюбленного. Заметив ее взгляд, он невесело усмехнулся.— Не очень подходящая история, чтобы рассказывать ее на ночь, да? — хрипло спросил он.

— И… чем все закончилось?

— Что ж, сказал "А", говори и "Б", верно? — вздохнул парень. Рита кивнула, не сводя с него внимательных глаз. — Когда я осознал, что Макс говорит серьезно, я, честно сказать, растерялся. Я не знал, что мне делать. Но отмолчаться мне не удалось, потому что он прямо спросил меня, что я об этом думаю. Может ли он рассчитывать на взаимность. Тут меня прорвало — ведь я считал его своим другом. Я громко и в непечатных выражениях объяснил ему, куда конкретно он может катиться со своими предложениями. Меня просто трясло от злобы, от обиды и разочарования. Мне хотелось убить его за то, что он разрушил самое лучшее, что было в моей жизни в то время. Я сказал Максу, что лучше утоплюсь или повешусь, чем отвечу на эти самые его чувства. Наверное, зря я это сделал… Он был пьян и возбужден, и мои слова пробудили в нем зверя. Он схватил тот самый нож, который демонстрировал мне пару минут назад… Уже и не помню, как я от него отбился, но свою метку он на мне все же оставил.Артур закатал рукав рубашки и показал потерявшей дар речи девушке узкий длинный белый шрам на запястье. На этой руке парень обычно носил широкий кожаный ремешок с двумя застежками, типа напульсника, поэтому Рита никогда прежде не видела этой зловещей отметины.— Увидев, что он натворил, Макс со слезами на глазах схватил меня в охапку и потащил в больницу. Всю дорогу он нес меня на руках, рыдая и умоляя меня простить его. На полпути я потерял сознание. Очнулся уже в больнице, где узнал, что парень, который меня сюда принес, ни слова не говоря положил меня на кушетку и исчез. Больше я никогда его не видел. Об этой истории не знает никто, кроме одного человека и теперь еще и тебя. Родителям я ничего не сказал, чтобы их не тревожить, и мама долго еще спрашивала меня, почему Макс больше не заходит к нам в гости. Пока я лежал в больнице, у меня было время как следует обо всем подумать и многое переосмыслить. И я решил, что мне не стоит больше позволять себе сближаться с людьми, привязываться к ним. Я думал, что если стану равнодушным и безразличным, это оттолкнет их от меня, заставит держаться от меня подальше. Мне казалось, пусть уж лучше они ненавидят меня, чем страдают по моей вине. Правда, как выяснилось, не очень-то это помогло.Девушка наконец решилась заговорить.— А может быть, — начала она, осторожно подбирая слова, — ты принял неверное решение? Иногда добрая улыбка и ласковое слово действуют гораздо лучше, чем неприступный вид и холодный взгляд.

— То есть ты думаешь, что если я широко улыбнусь и ласково скажу: "Девушки, милые, пожалуйста, оставьте меня в покое!", они сразу же отстанут от меня? — язвительно осведомился парень. — Боюсь, так будет только еще хуже. Что же мне придумать, чтобы они возненавидели меня?— Мне кажется, что это невозможно. Если кто-то из них и ненавидит тебя, то только тогда, когда тебя нет рядом. Стоит тебе появиться, как все начинается заново. И это неудивительно. Ведь ты такой… красивый…

— Красивый! — презрительно фыркнул Артур. — Если и есть на свете слова, которые я терпеть не могу, так это слова "красивый" и "люблю".

— Почему? Ведь говорят же, что красота — дар Божий.

— Скорее уж проклятье. Мне и моим близким она не принесла ничего хорошего, только беды. К тому времени, как я закончил школу, дома каждый день творился какой-то кошмар. Телефон звонил не переставая, почтовый ящик с утра оказывался набит любовными письмами, угрожающими записками и просто клочками бумаги с номерами телефонов и просьбами позвонить. Стоило мне выйти на улицу, как ко мне обязательно привязывался какой-нибудь "продюсер", "театральный агент" или "фотограф", преимущественно женщины, но бывали и мужчины, которые обещали мне золотые горы и звездную карьеру, чтобы только со мной переспать. Я сменил много мест работы, потому что на каждом из них рано или поздно мне предлагали повышение взамен на определенного вида услуги. Я злился, кричал, даже дрался — все без толку. Я перестал бриться и остригся наголо — никакого эффекта. Я все так же слышал эти проклятые слова: "красивый" и "люблю". А ты говоришь — дар… Находились, правда, люди, которые вместо "люблю" говорили "хочу". Они, по крайней мере, были честнее. Этих я в какой-то мере даже уважал.

— А почему ты считаешь, что слово "хочу" честнее слова "люблю"? — не поняла Рита.

— Да потому что так оно и есть! Из всех девушек, что признавались мне в любви, как ты думаешь, хоть одна любит меня по-настоящему? Это же бред сивой кобылы! За что им всем меня любить? За мою неотразимую внешность? Полная чушь! Можно влюбиться в человека за его красивые глазки, но полюбить его, ничего о нем не зная, невозможно!Разгорячившись, Артур вскочил на ноги и начал мерить шагами комнату. Потом он внезапно остановился перед безмолвно наблюдающей за ним Ритой и вперил в нее яростно горящий взгляд.— Вот ты, например. Ты говорила, что любишь меня. Но за что? Что ты знаешь обо мне?Задетая за живое девушка встала с кровати и уперла руки в бока.— Что я знаю о тебе?! Да ничего. Разве что так, по мелочи. Я знаю твое имя и кто ты такой. Знаю, где ты учишься. Знаю, что на завтрак ты предпочитаешь яичницу и кофе с двумя ложечками сахара, без сливок. Тебе нравятся Стивен Кинг и Сергей Лукьяненко, но ты не любишь фильмы ужасов. В музыке вкусы у тебя разнообразные, но отдаешь предпочтение ты все-таки классике. Твой любимый цвет — серый; по крайней мере, ты предпочитаешь его в своей одежде. Когда ты задумываешься о чем-либо, ты хмуришься. Спишь ты обычно на левом боку в обнимку с подушкой. Когда у тебя хорошее настроение, ты мурлыкаешь себе по нос…— Все, все, хватит, я понял, — улыбнувшись, остановил поток ее красноречия парень. — Извини. Я не знал, что ты так наблюдательна.

— А что насчет тебя? — не могла успокоиться оскорбленная в лучших чувствах Рита. — Что ты узнал обо мне? Или ты так занят переживаниями по поводу своей драгоценной особы, что замечать простых смертных у тебя не остается времени?

Удивленный ее вспышкой гнева, Артур ответил ей не сразу. Он подошел к ней вплотную и легонько дотронулся до ее щеки.— Я многое узнал о тебе за это время. Ты смелая и добрая, настойчивая и упрямая, дерзкая и своенравная, неуклюжая и забавная…

Голос его становился все тише, с каждым словом он ближе к ближе подходил к девушке, вынуждая ее отступать. Охваченная смятением, Рита пятилась от него до тех пор, пока не почувствовала спиной шкаф. Отступать больше было некуда. Артур склонился над ней, продолжая ласкающим шепотом перечислять ее достоинства и недостатки. Его почерневшие глаза гипнотизировали ее, и она таяла, уже плохо соображая, на каком свете находится.— Я раньше и не замечал, какие у тебя прекрасные, большие, выразительные глаза, — шептал парень, оперевшись рукой на шкаф рядом с ее головой. — И очень чувственные губы. Интересно, целовал ли их уже кто-нибудь?

— Конечно, — пискнула девушка, стараясь избавиться от чар его бархатистого голоса. — Я…

Его губы коснулись ее губ, и сознание Риты померкло. Поцелуй был легким и нежным, но ее сердце едва не разорвалось от переполнявших его эмоций. Ее целовали не в первый раз, ведь девушка была очень влюбчивой, да и поклонниками ее судьба не обделила, но этот поцелуй был, пожалуй, из тех, что ждешь всю свою жизнь. И она судорожно вцепилась руками в плечи возлюбленного, почти теряя сознание от несказанного наслаждения.Артур отстранился от нее и встревоженно заглянул в ее затуманенные глаза.— Дыши, малыш, — мягко сказал он, и Рита глубоко вздохнула, только сейчас осознав, чего же ей так не хватало. Голова сладко кружилась, в ушах слышался нежный звон.

— Прости, — тихо произнес парень. — Испугалась?

Девушка покачала головой, не в силах ответить.— Ты дрожишь, — заметил он.Рита еще раз вздохнула, соображая, на каком свете находится.— Я… я просто…

Она вдруг застонала и с силой притянула к себе Артура, обвив его шею руками и прильнув к его губам. Ей не пришлось долго ждать ответа. Они целовались так неистово, словно это было последним делом, которое им было суждено сделать на этой земле. Это было прекраснее всякого сна, лучше всяких мечтаний, ради этого момента стоило так долго терпеть, преодолевая сопротивление безразличного парня. Когда Рита читала о подобных ощущениях в книгах — в основном, в женских романах, она всегда иронично усмехалась, считая все это вымыслом писателей, почитавших своей обязанностью приукрашивать действительность. Теперь же, млея в жарких объятиях Артура, она поняла, что все, когда-либо прочитанное ею является лишь слабым подобием того, что она испытывала сейчас, а все те поцелуи, что у нее были прежде, вообще не шли ни в какое сравнение с теми, что дарил ей ее прекрасный принц.Горячие губы парня переместились на ее шею, и Рита ахнула, чувствуя, как ослабевают ноги. Артур подхватил ее и усадил на стол, ни на мгновение не отвлекаясь от своего первоначального занятия.Девушка бесстыдно обхватила ногами его бедра и прижалась к нему, желая раствориться в нем, полностью, без остатка. Она мечтала, чтобы это длилось вечность, а лучше даже дольше, но сказка окончилась так же внезапно, как и началась. Артур вдруг оторвался от ее губ, схватил ее за плечи и вытянул руки, прижимая Риту к стене. Довольно чувствительно приложившись к ней спиной, девушка болезненно ойкнула и открыла глаза, с недоумением уставившись на парня.— Прости, — задыхаясь, пробормотал он. — Ты еще слишком мала для таких игр.

— Нет! — протестующе воскликнула она и снова потянулась к Артуру, но его руки надежно удерживали ее в том же положении. — Я вовсе не маленькая! И я не считаю это игрой.

— В этом-то и проблема, — вздохнул парень.

Испытующе посмотрев на Риту, едва не плакавшую от разочарования и обиды, он снял ее со стола и прижал к себе, ласково гладя по голове. Она прижалась щекой к его груди и замерла, слушая, как постепенно успокаивается его бешено бьющееся сердце. "Значит, игра?" — мстительно подумала она и нахально просунула руки под его рубашку, проведя пальцами вдоль его позвоночника. Он вздрогнул, и девушка с восторгом почувствовала вновь ускорившийся ритм его сердца, злорадно усмехнувшись. Играть так играть!

— Прекрати, — хрипло проговорил парень, отстраняясь. — Я пытаюсь успокоиться.

— Не прекращу, — тоном капризного ребенка заявила Рита. — Не хочу, чтобы ты успокаивался. Я хочу, чтобы ты снова стал таким же, как минуту назад.

Ее руки продолжали изучать напряженную спину Артура.— Перестань, — нервно повторил он. — Ты сводишь меня с ума. Мне и так стоит больших трудов мыслить здраво.

— А ты не сдерживайся, — коварно предложила девушка. — Говорят, это вредно для здоровья.

Парень пробормотал сквозь зубы что-то неразборчивое и схватил ее за руки, потихоньку подбирающиеся к его груди.— Хватит! — прорычал он. — Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я уложил тебя в постель? А что потом?

— Не знаю, — честно ответила Рита. — Не я начала эту игру.

— Ты права. Прости.

Артур отпустил ее и отошел, ожесточенно потирая лоб. Девушка не выдержала и воскликнула:— Да сколько можно извиняться! Господи, Артур, ну почему ты такой трудный! Чего уж проще — ночь, парень и девушка в комнате, одни… О чем тут еще можно думать? Все так хорошо начиналось. Почему ты остановился?— Потому что ни к чему хорошему это не приведет, — хмуро ответил он, вновь опускаясь на пол. — Да, я поцеловал тебя. Виноват, не сдержался. Но продолжать это было бы ошибкой.Мгновение Рита смотрела на него с разочарованием.— Знаешь, Артур, я так устала от тебя! — сказала она действительно усталым голосом. — Устала от твоей принципиальности, от перемен в твоем настроении, от твоей нерешительности. Мне все это надоело. Все. Я сдаюсь.

— Понимаю, — криво усмехнулся тот. — Я сам от себя устал.

Девушка окинула его долгим пронизывающим взглядом, словно прощаясь, потом повернулась и вышла, тихонько притворив за собой дверь.