Глава 1. Начало (1/1)

—?Дорогая, ты собрала чемоданы? —?женщина лет тридцати пяти с темными, аккуратно уложенными волосами цвета темного каштана выглянула из-за стенки кухни, которая была выполнена в стиле модерн. Это мое любимое место и не потому, что там есть холодильник, а потому что она выполнена в зеленых тонах, а как многие знают, зеленый цвет успокаивает. Спокойствие, душевное спокойствие — вот чего мне не хватает последнее время. —?Да, мам, я уже иду. Осталось только книги упаковать, и я готова,?— ответила я и положила сборник стихов Уильяма Блейка в старую коробку из ИКЕИ. Потрепанная книжка небольшого размера стала моим верным другом за последние несколько месяцев. Вся в закладках, надписях, она являлась отражением моих мыслей и чувств, ее четверостишия заменяли мне общение с живыми людьми. Никогда не думала, что мне придется перевозить свои книги в другое место.

Неужели я переезжаю? Неужели мы переезжаем? После 17 лет жизни на одном месте, но все же в родном Сан-Франциско, я с мамой переезжаю. Я не очень обрадовалась, когда мне в первый раз сообщили об этом решении. Точнее, я была в ярости. Я не могла смириться с мыслью, что мне надо бросить все: школу, друзей, родные места. Но в конечном итоге я сдалась. Взяла и сдалась. И свое совершеннолетие я буду отмечать в городке под названием Люпайн-Ридж, который находится на севере Америки. Много о нем я не смогла разузнать, но оказалось, что моя мама жила там до семнадцати лет, а потом переехала в Сан-Франциско, где и встретила моего отца.

Я никогда не знала моих бабушку и дедушку со стороны мамы, и вообще, речь о ее жизни до меня и о родственниках никогда не заходила. Единственное, что я знала,?— это то, что ее родители умерли, а в этом городе остались только ее тетя с дядей. Говорить или спрашивать о них было что-то вроде табу, которое я никак не могла принять. Скорее, больная тема, потому что мама после переезда не общалась ни с кем из них. А сейчас все вдруг изменилось, потому что пришла новость, что ее дядя умер и нас позвали на похороны. Так что у меня остается надежда на то, что мы едем туда хотя бы на месяц или два, но, судя по маме, все серьезно. — Кей, ты еще долго? Ты ведь знаешь, что чем раньше выедем, тем раньше приедем! —?крикнула из кухни мама, когда я уже докладывала последнюю книгу в коробку. Осталось только запечатать — и все готово. Я спустилась по лестнице и отдала коробку маме. —?Кажется, все,?— я улыбнулась. После непродолжительного молчания я, с надеждой заглянув маме в глаза, как можно мягче сказала: —?Надеюсь, мы скоро вернемся. —?Даже не начинай, тебе будет полезно узнать твоих родственников,?— произнесла мама, взяла ключи от машины и выключила свет на кухне. —?Хочу тебе напомнить, что мы едем на похороны, поэтому не очень подходящее время знакомиться с родственниками, которых я даже за родных-то и не считаю. Они ни разу не поинтересовались жизнью своей племянницы и ее дочери! — горькая обида внутри меня снова давала о себе знать, отчего и выплеснулась наружу. —?Катерина, прекрати. Прояви немного уважения. Они тебе не чужие люди, да и мне тоже. Хочешь-не хочешь, но тебе придется с ними познакомиться,?— спокойно, но в то же время твердо сказала мама и опять посмотрела на меня своим фирменным взглядом. Не знаю, как описать его. Могу только сказать, что она никогда не кричала на меня, но если она так посмотрит — то все. Сразу чувствуешь, словно тебя обдали холодной водой. В такие моменты я молю Бога о том, чтобы она хоть раз накричала на меня, потому что такое молчание хуже всего.

Я тоже не отстаю от нее: если меня что-то задело, потом бульдозером не остановишь: —?Но ты никогда ничего о них не рассказывала, а тут мы за неделю собираем все наши вещи и едем на похороны какого-то дяди Эрла, которого я в жизни не знала?— мой голос стал повышаться, обстановка накалялась. Чувствую, что ничем хорошим это не закончится. Мне надо уметь иногда промолчать в ссорах с ней. —?Все, Катерина, разговор окончен. Приедем, и познакомишься,?— мама развернулась и пошла к машине.

Мне хватило духу не сказать ей что-нибудь в ответ, потому что мне еще 36 часов ехать с ней в одной машине. В ее духе заканчивать разговор на полпути, просто взять и развернуться, а затем уйти, ничего не объяснив. Вот так и происходила каждая наша беседа в течение последнего года, после того как умер мой папа. Это не то, о чем я люблю вспоминать: тяжелый год и много невыясненных обстоятельств. Мама убеждает себя и всех вокруг, что он умер, но я продолжаю верить в то, что он пропал. После того как вы не можете найти кого-то полгода, он считается умершим, но только не для меня, ведь я все еще верю, что он вернется. Мне хочется в это верить. Думаю, в глубине души мама тоже на это надеется, но с каждым днем эта надежда угасает внутри нее. Я, хлопнув дверью, села в машину, пристегнула ремень и надела наушники. Хотелось послушать музыку и не думать о том, что я еду невесть куда знакомиться со своей семьей, о которой я ничего не знаю.