Часть 4 (1/1)
***Джастин пришлось осесть в графском замке надолго. До сего времени все складывалось идеально. Красивая долгая игра, в которой ей, разумеется, отводилась роль коварной кошки, а ее врагам — нахальных безбашенных мышей, шла как по нотам, и тому было две причины. И обе эти причины в единый миг канули в небытие. Вместо бурной деятельности, так импонировавшей натуре Джастин, теперь ее единственным развлечением стали разъезды по малознакомым унылым соседям. А в те дни, когда молодая жена виконта оставалась дома, ее ждало общество ненавистного графа де Ла Фер.Джастин часами наблюдала за его размеренной помещичьей жизнью, подернутой пьяным маревом вина и лени, такой правильной, добропорядочной и скучной, словно накрахмаленный пуританский воротничок. Иногда она представляла, как вписалась бы в эту жизнь ее мать, и неожиданно для себя решала: никак. Нельзя было представить яркую, умную миледи де Винтер в этой благополучной и сытой глуши. Но если б она настояла на переезде в Париж, то графу бы не видать покоя. Придя к этой мысли, Джастин улыбнулась: от нее бы виконту тоже не было покоя, останься она при дворе. Впрочем, вечно сидеть в этой глуши она не собиралась.В какой-то момент Джастин в голову забрела шальная мысль: а ведь граф еще не так стар. И ведь есть семьи, где отсутствием мужа с охотой пользуется его отец. Но граф смотрел на нее так равнодушно, будто перед ним была дальняя невзрачная пожилая родственница, а не молодая одинокая красавица — ?соломенная вдова?.?А вот на герцогиню де Шеврез он смотрит совсем иначе, — вспоминала Джастин кое-какие светские вечера, где ей удалось видеть графа. — Как любопытно. Значит, моя мать отучила его от любви к блондинкам... А Рауль когда-нибудь интересовался, отчего его отец так кривится при виде светлых волос?..?От изнуряющей тоски и дурных мыслей Джастин спас приезд Рауля. Впрочем, спасением это можно было назвать с натяжкой: он привез весть о смерти д'Артаньяна.Граф де Ла Фер немедленно помчался на могилу друга. А следом устремились и молодые супруги.Джастин с трудом давались горестные слезы. Ее охватило спокойное удовлетворение, которое можно было выдать за самообладание, а любопытство и множество вопросов объяснялись просто: тело капитана нашли в ее доме. Рауль рассказал, что виной всему — трагическая случайность. Черт его знает, почему д'Артаньян решил именно там взяться за чистку мушкета и почему впервые за более чем двадцать лет службы — не сумел с ним совладать. Его нашли с разорванной пулей щекой и шеей, с разобранным и опаленным оружием в руках.Джастин не знала, куда направился ночью Атос. Она могла лишь предполагать, что его спутниками были Портос и Арамис. Три согбенные фигуры в плащах сели верхом и пропали в ночи.Рауль спал. Закаленный войной, он мог заснуть, как казалось Джастин, в любое время, в любом месте и при любых обстоятельствах.Она в одиночку прошла в дальнюю комнату дома. Наверно, д'Артаньян обнаружил ее не сразу, но, обнаружив, окунулся туда с головой: это была богатейшая оружейная. Джастин сама подбирала шпаги, мечи, сабли, скьявоны, целую стену увешала самыми разными мушкетами и карабинами. Увлекшись, было немудрено упустить небольшую трещину в стволе.Войдя, Джастин вздрогнула. Возле узкого окна стоял Рошфор.
Джастин медленно перевела дыхание и сказала:— Здравствуй, отец.Рошфор повернул голову так, чтобы видеть ее своим единственным глазом:— Здравствуй, милая. Прекрасная идея с мушкетом. Ты ни о чем не жалеешь?— Если даже ты думаешь, что идея прекрасна, то о чем мне жалеть? — она пожала плечами.— Например, о том, что д’Артаньян так и не узнал истинной причины своей смерти?Джастин улыбнулась, словно говоря: ?Что ж поделаешь, главное — один готов?.— Ты видела тело? — спросил ее Рошфор.— Мне рассказали подробности. Но видеть? Зачем? Что в нем может быть такого… интересного?— Ему разорвало щеку и разнесло висок. Задело шею, правда, на удивление — ни одного крупного сосуда. С такими ранениями долго не живут, — Рошфор внимательно следил за ее реакцией: Джастин и не моргнула на это описание.— Я бы сказала, не живут вовсе, — заметила она.— Д’Артаньян был крепок телом. Я застал его… последние минуты.— Я же просила тебя не заходить сюда, — нахмурилась Джастин, однако вся подобралась от любопытства.— Что ж, я не удержался. Заходил к нему иногда. Поболтать, выпить вина, то да се по старой дружбе...— Вражде, — поправила Джастин.— Неважно. В тот вечер он так радостно возился с этим всем, — Рошфор провел рукой по одному из карабинов.— Лучше не трогай. Я не уверена, что они не выстрелят.— От простого прикосновения?— Мало ли. Я постаралась сделать все наверняка.Рошфор отошел к противоположной стене.— Так ты расскажешь, что между вами случилось в тот вечер?— Рано или поздно — разумеется, расскажу.— Папа!— А, я уже ?папа?, а то все ?отец? да ?господин граф?...Джастин набычилась и засопела, как обиженный ребенок. Рошфор ухмыльнулся.— Так вот, говорить он с такими ранами не мог. Только хрипел и удивленно смотрел на меня.
— Еще решил, наверно, что это ты с ним сделал.— Я бы ни за что не присвоил себе твои лавры. Пришлось напомнить ему о ?подвигах? молодости, назвать твое настоящее имя. Я никогда не видел в глазах д’Артаньяна столько ужаса и боли. И болела у него не рана, болело у него здесь, — Рошфор приложил руку к своей груди и прямо посмотрел на Джастин.— Спасибо… папа.