34. Утро (1/2)

Вода беспрерывным тонким потоком ласкала дно раковины, закручиваясь водоворотиком в сливном отверстии. Испугавшись тьмы, что таилась там, в глубине, скрадывая воду, я вздохнула и подняла взгляд на зеркало…

Сердце пропустило удар и разразилось бойкой токкатой. Прямо передо мной, там, где должна быть зеркальная я, было… Пусто!

Как? У меня не было отражения! Я невидима? Я призрак? Меня нет…

Сзади что-то зашуршало и я резко обернулась.

Передо мной стояла… Я!

Не ежиха, какой я стала теперь, а старая я — человек. Одета она была, как и я, и оголённые руки краснели от множества свежих порезов. Не тех, что делают, чтобы покончить с собой, а мелких, неглубоких, призванных принести лишь боль. А лицо её кривилось в мерзкой, злорадной насмешке, в которой я едва узнавала свои собственные черты.

Она чуть двинулась на меня. В моей руке был нож, и я знала, как нужно наносить удар — снизу вверх, замахиваясь как следует. Ведь она выше меня.

Сжав нож крепче, я шагнула навстречу старой себе, но, уже нанося удар, спохватилась. Это же я. Я! Разве я должна на себя нападать?

Вот только движение начато и, казалось, остановиться невозможно…

Я подскочила на своей кровати, тяжело дыша и чувствуя холодный пот на коже. На секунду испугалась, что я дома, в своём старом доме, родители погибли и я живу совсем одна. Но осмотревшись сразу узнала свою комнату в доме Соника. С сердца тут же словно свалилась гора булыжников.

Какой жуткий сон.

Но пока лежала в темноте и смотрела в тёмно-синий потолок, понемногу начинала понимать, что это не так уж и странно после всего случившегося. Сначала Эхо и моё ожившее отражение в зеркале, затем странная смерть Зои. Перед смертью она дралась с кем-то высоким…

Возможно, я восприняла всё случившееся ближе к сердцу, чем думала.

Не в силах больше лежать на месте, я встала и тихонько прокралась к комнате Соника. В доме стояла тишина, только изредка доносился шум проезжающих на улице машин. Медленно, чтобы не скрипеть, приоткрыла дверь. В полумраке легко угадывались силуэты мебели. Хозяин комнаты нашёлся на своей кровати, под одеялом. Ёж раскинулся звёздочкой на постели, чуть отклонив голову на бок. Персиковая грудка мирно поднималась и опускалась при дыхании.

Постояв в проходе с полминуты, потеряно переминаясь с ноги на ногу, всё-таки решилась переступить порог. Прохладный воздух дома пробирался под шёрстку и я, зябко ёжась, обняла себя за плечи, подкрадываясь к постели Соника. Здесь я была без приглашения, но всё же чувствовала себя лучше, чем одна у себя в комнате.

Присев на краешек кровати и ещё раз окинув взглядом лицо ежа, умилилась тому, как юно он выглядит, когда спит. Хотелось потискать персиковые щёчки, как котёнка или Тейлза. Даже в темноте синий мех казался мягким и шелковистым. Одеяло закрывало его только до середины груди и мне стало любопытно, какое на ощупь персиковое пятно. Погружённая в мысли, я потянула руку к ежу, но не успела коснуться, как он едва заметно дрогнул.

Переведя взгляд на лицо парня, встретилась с сонным взглядом яркой зелени глаз.

— Астра? — пробормотал он, тепло улыбаясь, а затем стал серьёзней, — Что-то случилось?

Глупо было жаловаться на кошмары, как маленькая. Я отвела взгляд и передёрнула плечами.

— Просто плохой сон, — пробормотала я, сожалея, что потревожила Соника.

— И ты пришла ко мне, а не к Шедоу, — весело констатировал ёж.

Повернувшись на его голос, оценила довольную лыбу.

— Ну, если кому и жаловаться на дурные сны, то блатику, — на последнем слове я изобразила детский, немного невнятный голос.

Сверхскоростной хихикнул и прямо-таки засветился от радости.

— Приляг, — парень похлопал по постели рядом с собой, и я выполнила просьбу.

Мы лежали на боку, лицом друг к другу, только Соник под одеялом, а я поверх одеяла.

— Расскажешь, что приснилось? — предложил синий.

— Да так… Бред какой-то, — отмахнулась я, не желая пересказывать этот запутанный бред.

Особенно не хотелось описывать себя прежнюю… С окровавленными руками.

— Хочешь, чтобы я поискал под кроватью чудовищ? — пошутил ёж.

Это дурачество заставило меня хихикнуть.

— В тёмных углах, за старым шкафом,

Они проживают, прячутся днём.

Ночью выходят, ищут друзей.

Они не специально пугают людей, — процитировала я, с теплой улыбкой вспоминая, как мне читал это папа, — Это для меня папа придумал и читал каждый раз, когда я пугалась темноты, — пояснила я в ответ на его удивлённый взгляд и продолжила:

— Поэтому если пугаешься тени,

И в комнате тёмной шуршит приведенье,

Не стоит бояться их появленья.

Оставь под кроватью для монстров печенье.

Ёж заразительно засмеялся.

— Здорово, — одобрил он, — Мне бы такой стишок пару лет назад, Тейлз бы мигом перестал бояться темноты.

— Тейлзу тоже снились кошмары? — с сожалением спросила я.

Сверхскоростной грустно прикрыл глаза и вздохнул. Видеть его грустным, а не весёлым или даже мрачным, было очень странно.

— Он… — неуверенно начал ёж, — Переживал… Эггман захватил целую планету и меня поймал, — он снова глянул мне в глаза.

— Я вроде бы об этом слышала, — сказала я, решив, что надо бы поподробней порасспрашивать на досуге обо всех известных мне битвах, чтобы знать, как события этого мира расходятся с моими знаниями.

Парень кивнул. От того, что его голова лежала на подушке, иглы при этом движении шаркнули по ткани.

— Когда мы только встретились, Тейлз был… Не уверен в себе. Но постепенно он понял, какой он классный. Знаешь, я очень горжусь своим братишкой, — и интонация, и выражение лица синего подтверждали его слова, — Но пока я был у Эггмана, он, конечно, очень переживал. А после победы его ещё некоторое время мучили кошмары. Ты только не говори никому! — встрепенулся он.

— Конечно, не скажу, — пообещала я, — Как думаешь, Тейлз будет не против тоже быть моим братом?

С самого моего появления здесь именно лис не переставал меня радовать. И раз уж я смогла обрести новую семью в виде одного неугомонного синего ежа, было бы здорово, если бы и Тейлз был её частью.