3.4 (1/1)

Три десятка вампиров в качественном, но ветхом обмундировании и явно в не лучшей форме, сомневаюсь, что форма обтянутого кожей скелета естественна для всех вампиров, против нескольких сотен живых, четверть из которых не являются людьми и поэтому, в целом, превосходящие обычных воинов людской расы. Равное ли это сражение? При таком соотношении сторон победа живых была гарантирована. К сожалению, сообщить об этом нежити никто не соизволил. Молча вырезая бегущих во все стороны гражданских они на глазах возвращались в форму. Еще пару взмахов мечей назад, удары их клинков хоть и выполнялись со сразу видимым мастерством и опытом, но запредельной скоростью не отличались. К сожалению после восстановления скорость начала расти и я с трудом различал мельтешение клинков в руках кровососов. Зато прекрасно видел последствия ударов. Стражники падали замертво один за другим… рука потянулась к бочонку на поясе, пора наконец испытать один из составов старухи в реальном бою. Густой и приторно сладкий состав плавно прошел по горлу вглубь, обжигая все на своем пути. Действие состава не заставило долго ждать, после пары секунд головокружения мир потерял часть своих красок, но обрел повышенную детализацию. Не прогадал с выбором. Мельтешение клинков стало не таким сильным, надеюсь, что мне хватит скорости...будет неприятно наблюдать за клинком, врезающимся в мою плоть и не иметь возможности, что-либо с этим поделать. Бегу к ближайшему из кровопийц, покрываясь камнем. Увы, но несущегося к вампиру и покрывающегося камнем огра всё-таки заметили. Обидно. Но похоже мой вид достаточно деморализовал или хотя бы удивил вампира, который уворачиваясь от моего удара не заметил подскочившего к нему эльфа. Досадная и непростительная для столь опытного существа оплошность, стоила ему головы. Увы, но первая смерть вампира была замечена не многими и не смогла поднять и так невысокий боевой дух защищающихся. Еще большее сожаление вызывал факт того, что вампирами смерть одного из них замечена была и вырезая всех на своем пути, в мою сторону, ориентир я очень заметный, рвутся три вампира, с явно не благими намерениями. К ближайшему из них я и рванул, по пути расшвыривая не успевших убраться с моего пути людей, надеюсь никто из них сильно не поранился… Первый же удар вампира оказался и последним. Не смотря на запредельную скорость и точность, куча искр от соприкосновения клинка с камнями и сильная царапина на этом камне, это весь урон, нанесенный мне вампиром. Даже сквозь маску безразличия, с которой эти твари вырезали людей прорвались эмоции. Прорвались очень не вовремя. Копье, прошедшее мимо кровососа впечаталось уже древком в бок. Такой эффект был неожиданным....Хлипковат, подумал я, смотря на две половины вампира, превращающиеся в прах.

Новый вампир удивляться неспособности пробить меня с одного удара не спешил. Из-за застывшего в одном состоянии лица, создавалось впечатление, что уворачивался кровопийца от моих ударов без усилий, что сильнее бесило меня, удары становились все сильнее, но не приносили результата. Пытавшиеся атаковать вроде бы отвлекшегося вампира люди погибали не успев ничего сделать, но количество смогло победить качество, и один неудачно для клыкастого упавший труп чуть-чуть сбил его движение. Итог закономерен, копье снесло ногу, а упавшего кровососа добила пара прыгнувших на него стражников.

Я переоценил свою непробиваемость. Легкий зуд в бедре и резкий, но мимолетный упадок сил, вот последствия едва уловимого касания меча моей плоти. А где первая царапина, там и все новые и новые… Броня держалась, не позволяя нанести мне сильных ран, кратковременность касаний отнимало мизерное количество сил, но и силы у меня конечны, зато конца желанию уничтожить этих тварей я не ощущаю...Время играет на нежить. Чем дольше идет сражение, тем меньше сил у живых, которые они пополнить не могут. Я наконец-то смог привыкнуть к скорости врагов и минимизировать урон по себе. Даже успеваю парировать часть ударов. Число существ у каждой стороны значительно сократилось, но свободного пространства больше не стало. Затишья в бою тоже не предвидится, кровь продолжает литься и тем неожиданнее было увидеть пробивающиеся через тучи и туман лучи солнца. Освещали поле битвы они недолго, но этого хватило для уничтожения еще нескольких на несколько мгновений ослепленных вампиров. Развить неожиданный успех возможности не оказалось. Так же неожиданно, как атаковали, оставшийся десяток вампиров отступили…Наблюдая за очередной горой горящих тел, я незаметно для себя уснул. Во снах меня преследовали бесконечные мольбы и стенания, а перед глазами проплывали лица людей с пустыми глазами, переполненными болью и искаженные ею, раскрытыми в немом крике ртами. Как бы я не желал проснуться, однако возможности не находил. Осознание того, что все это сон облегчения не приносило, скорее наоборот, чем дольше я вслушивался в крики и всматривался в лица, хотя делать этого я не хотел, тем больше знакомых черт я видел и слышал. Голоса и лица близких или даже просто знакомых мне по этой и прошлой жизни людей, переполненные болью и молящие о помощи не желали отпускать меня. Постепенно лица превратились в головы, обрели руки и вцепились в меня. Я бежал, я отбивался, толку в этом не было, на месте уничтоженных появлялись новые, а бег не увеличивал расстояние...***Ночь, потерявший свою плотность, но не покинувший эти места туман. Тлеющий гигантский костер. Лежащие на земле тела, стонущие во сне. Где-то десяток проснувшихся от кошмаров существ. Хотя людей на камнях улицы было большинство, среди пробудившихся был только один представитель этой расы. Изможденный и трясущиеся от холода, с трудом справляясь со своими конечностями проснувшиеся все же смогли встать на ноги и осмотреться. Десятки и сотни бестелесныхлюдей проплывали рядом с ними. Прикосновения призрачных рук не наносили вреда, но холод становился только сильнее. Попытки отмахнуться ни к чему не приводили. Только рядом с костром не было призраков, что свидетельствовало о каком-то неприятии ими огня. Этим попытались воспользоваться проснувшиеся, но факелы в руках могли только чуть-чуть отпугнуть, а поджечь что-то еще не удавалось. Отсыревшие от сырости и тумана дома не желали загораться. Растолкать и разбудить удавалось только одного из десятка. Одним из тех, кого смогли пробудить был огр. Проснувшийся и осознавший положение гигант быстро полез в свой рюкзак, откуда достал маленькую бочонку, не больше пары литров, которая смотрелась в его руках и вовсе крошечной. Оставшееся до рассвета время, проснувшиеся могли наблюдать за парой дварфов и огром, прикладывающихся к бочонку, делающих по одному маленькому глотку, дергающихся после этого дварфов, а затем выдыхающих языки пламени на расстояние пары метров. Пламя отпугивало призраков лучше чем простые факелы. А перед рассветом пара уже плохо соображающих дварфов, выпили особо крупные глотки, прикончив этим бочонок, выдохнули почти на четыре метра и отключились под завывания призраков и истеричный смех одного из проснувшихся эльфов.***Легкая или не очень головная боль была этим не очень прекрасным утром у всех. У меня к боли добавилось головокружение и тошнота. Зря я смешал два состава старухи, очень зря… Но ни головная боль, ни ранения и упадок сил, не являлись оправданием для отлынивания от работы. Выжившие, но не способные сражаться готовили еду и убирались. Остальные готовились к походу в склеп, откуда и должны были вылезти кровососы. Проверяли оружие и доспехи, меняли повязки на ранах, наполняли желудки. В группу, которая пойдет в склеп входил и я, и даже пара моих собутыльников, не только мучающихся похмельем, но и не способные говорить. Обожженное горло позволило паре сжегших свои бороды бородачей в кратчайшие сроки научиться выражать свои мысли одними взглядами и гримасами. А ведь я за годы жизни рядом с дварфами не замечал за этой расой столь богатой мимики. Жизнь продолжает приносить сюрпризы… Но об этом можно подумать и позже, мое брюхо не заполнилось даже на половину, а отправляться нам всего через час.***Почти пять десятков воинов вышли из крепости и шли по опустевшим улицам города. Часто им встречались свежие трупы, количество которых увиличевалось с приближением группы к выходу. Открытые нараспашку ворота. Следы боя, хотя больше похоже на бойню. Мощеная камнем улица была украшена ковром из мертвых, раздувшихся и начавших гнить тел. Но столь мерзкая картина не вызывала у воинов брезгливости. Только ярость, направленную на сотворивших все это. Через пару дней пути эта ярость будет выпущена, а сейчас копилась и концентрировалась.