Битва при Харсе. Последствия (1/1)

Система Харса. Планета Кхар`Шан. Город Мар-Халаг Сегодня столица Гегемонии была сама не своя. Недавние сражения против кроганов оставили от большинства зданий города лишь горящие руины, а выбравшимся из убежищ гражданским, не рискнувшим взять в руки оружие, теперь оставалось лишь разбирать развалины под присмотром солдат и ополченцев, сразу же принявших патрулировать разбитые улицы победившего города. Работы у недавних героев Гегемонии?— мушир был весьма красноречив в своей речи по случаю отступления флота кроганов?— было предостаточно. Следом за сородичами, пытавшимися восстановить хоть что-то из утерянного, шли те батарианцы, которые посчитали мародерство более прибыльным занятием. Улицы столицы начали заполняться повешенными, заколотыми и зарезанными?— термобатареи служители правопорядка старались экономить. Иногда солдаты вешали и своих недавних братьев по оружию?— ополченцы, особенно набранные из числа рабов, были далеко не последними участниками дележа чужого имущества. Но это были не все проблемы?— электричества, как и воды, не было в большей части города, из-за чего Малаг приказал использовать переносные генераторы и транспорт для обеспечения ими тех, кто был занят на расчистке завалов и баррикад. Как и тех, у кого хватило духу разбирать ?лежбища? кроганов, как их называли сами батарианцы и хоронить то, что осталось от несчастных. Тех несчастных, чьи убежища кроганы нашли и взломали, дабы… полакомиться батарианцами несмотря на их возраст и пол. Слезы вместе с криками скорбящих наполняли город по мере того как осознавались жалкие остатки тел и передавались ближайшим родственникам, которым посчастливилось выжить. А следом за горем шел гнев, подпитываемый жаждой мести. Однако, даже жестокость недавнего агрессора не смогла подавить радость победы?— ведь они выстояли. Да, основную лепту в победу внес Совет, приславший на помощь свой флот, но каждый батарианец понимал, что если бы батарианский же солдат не стоял бы насмерть на занимаемых рубежах, то спасать Совету было бы уже некого. Это знали простые граждане и, что самое главное, это знали солдаты, которые все больше уверились в том, что ветер переменился. Они были уверены в своих силах, уверены в уме своих командиров и, что самое главное, они были уверены в мастерстве своего полководца. Служба пропаганды и информирования вкупе с подчиненными ему генералами позаботились о том, что именно командование Малага внесло ключевую лепту в удержание города, а инициатива и мастерство подчиненных ему сил лишь укрепило заранее идеальный план. И потому, дабы подчеркнуть произошедшую викторию, мушир объявил о проведении парада. Кому-то это казалось, немного, не к месту?— как-никак город, как и вся планета лежал в руинах, а война только начиналась, но Малаг считал, что народ должен поверить в собственные силы. В возможности собственной армии, особенно сейчас, когда впервые с начала этой самой войны непобедимый доселе враг был отброшен. В этот судьбоносный момент, который изменит, как надеялся Малаг, ход истории всего батарианского народа. На площади Гегемона было невозможно протолкнуться. Многие работы, кроме жизненно важных для города, были прекращены и народ (даже тот, кому оказалось суждено следить за произошедшим с экранов инструментронов) буквально пожирал глазами своих защитников. Защитников, одетых в прекраснейшие мундиры с целыми рядами заслуженных наград, ждущих начала парада. Техники практически не было, но это и не требовалось?— простым жителем Кхар`Шана было достаточно и этого. Вместо напускной мощи Гегемонии сейчас они наблюдали за мощью реальной. Среди стоящих бойцов был и Турх. Ракиба, как одного из немногочисленных кадровых военных переживших трехдневную мясорубку, подняли прямо посреди ночи и повезли мимо работающих под присмотром солдат гражданских во дворец Гегемона. Там ему, впервые за эти дни, дали чистую одежду и горячую еду, от которой не хотелось опустошить желудок в котел, надеясь на улучшение вкуса и, даже, какой-никакой душ. И объявили, что теперь он участвует в параде по случаю победы. Радости у разведчика от новости не было, так как ему поручили обучение других участников, которые шагистику изучали от слова ?никак?. Времени было крайне мало, но он сделал все, что мог и потому заслужил похвалу от мушира, наблюдавшего за подготовкой. Того самого мушира, которому многие (если верить словам командиров и политкомиссаров) обязаны победой и выживанием. Мысли о недавнем прошлом прервала громкая музыка, рвущаяся через поврежденные динамики на здании дворца, из-за чего весь пафос мелодии куда-то пропадал. Солдаты тут же выпрямились, а перед ожидающим его народом вышел Малаг. В отличии от Гегемона, он решил выступить на ступенях Дворца, а не с балкона, как это делали раньше. Ему казалось, что настала пора новых традиций. Новых традиций для нового, более совершенного, батарианского общества.—?Народ Гегемонии! Несколько недель назад мы стояли на грани уничтожения. Несколько недель назад орда кровожадных тварей, желающих нам лишь смерти, шагала по священной земле Кхар`Шана и ничто не могло её остановить. Две трети наших территорий пали, множество жизней?— солдат и простых граждан?— были потеряны. Многие корабли уничтожены.Он взял паузу, смотря на затихших подданных. Своих будущих подданных.—?Но мы, стоя перед лицом гибели, отказались сдаваться. Кроганы надеялись сломить нас, но вместо страха и ужаса они встретили лишь нашу ярость. Мы выстояли, не дав Кланам захватить нашу Прародину и указали им, что легкой победы Кланам не видать! Несмотря на потери, несмотря на лишения и утраты мы продолжали биться. И мы победили здесь, устояв на краю пропасти.Взгляд Малага пал на коробки солдат, внимательно его служащих.—?Вы, воины Гегемонии. Наши защитники и наша надежда на выживания в эти темные, мрачные времена. На вашу долю выпало нелегкое бремя, однако я верю в вас. Верю в вашу силу, храбрость, самоотверженность и смелость, вспоминая последние дни и вашу готовность умереть, но не уступить врагу ни пяди!Воздев руки к небесам, мушир подходил к концу своей речи.—?Гегемония выстоит! Отныне, только это имеет значение для каждого из нас. Ради победы, каждый должен быть готов идти на смерть. Старые дрязги, старые обычаи и старые порядки, приведшие нас к последней черте перед забвением, отныне будут нами отброшены. Гегемония не потонет в пламени начавшейся войны. Она выстоит, став сильнее и могущественнее, чем раньше! И сейчас, стоя перед вами я даю торжественную клятву, что сделаю все возможное, чтобы следующий парад прошёл по случаю нашей окончательной и безоговорочной победы! Гегемония будет сражаться! Гегемония будет биться! И Гегемония выстоит!—?Гегемония выстоит! —?Рявкнули солдаты и стоящий среди них Турх. Словно статуя, мушир принимал парад под воодушевленные крики огромной толпы, чем снова удивил собравшихся граждан и принимавших участие солдат. Обычно к подобным мероприятиям гегемоны относились куда как прозаичнее, зачастую уходя в собственные покои, заменяя себя голограммой или оставляя балкон практически пустым. А в том, что Малаг решил стать Гегемоном не сомневался уже никто. Не зря же среди населения начали ходить слухи о падении Спекиласа, куда сбежало предыдущее правительство во главе с гегемоном. Не зря же мушир тратил на это силы своих пропагандистов. Впрочем, в скором времени, эта ?новость? станет правдой?— верные Малагу корсары уже были на полпути к укрытию истинных предателей Гегемонии с четкими инструкциями. Уничтожив ангары на поверхности планеты и заглушив при помощи комплексов Веруша системы связи гегемона, мушир надеялся похоронить тех, кто не так давно намеревался похоронить его самого. Тратить силы на штурм новоявленный гегемон не хотел и потому просто ждал очередной поломки и гибели предателей и трусов. Тех, кто был недостоин плодов свершившейся победы. Однако триумф был омрачен страхами. Малаг помнил произошедшее несколько часов назад отступление. И он понимал, что подобное бегство кроганов было маловероятным по мнению сил Пространства. Если только удар по столице Гегемонии не был частью более глобального и амбициозного плана.?Почему же вы отступили??.Ответ новоявленный Гегемон узнал спустя полчаса. Узнал от Лавелиса, чей флот начал отступать для перегруппировки на территорию Республик.Система Мар`Хель Сражение было выиграно. Несмотря на упорное сопротивление жалких ошметков батарианского флота, который выбрал смерть в бою, чем смерть в лагерях Кланов. Наблюдавший за их отчаянным сопротивлением старый кроган, чье лицо было обезображено сотнями шрамов, признавал?— несмотря на свою слабость они были готовы умереть с честью, но не с позором.—?Повелитель, пришло сообщение от вождя Карха.Трон с гулом работающих механизмов повернулся к говорящему.—?Он отступил от Кхар`Шана?Витах кивнул, а пальцы повелителя клана Такар сложились домиком. На обезображенном лице мелькнула ухмылка.—?Все идет так, как я и планировал.Хриплый смех вырвался из глотки разумной рептилии. Совет заглотил наживку, как и ожидали Март вместе с повелителем Окиром. Удар по столице умирающей, если уже не мертвой, Гегемонии отвлек внимание Совета. Как-никак они политики, а не военные и потому поставили политические последствия падения батарианского государства выше, чем военные последствия падения системы Мар`Хель. Той самой системы, которую Такар Март прямо сейчас практически контролировал, добивая жалкие пиратские суденышки. Хотя, это было не все задачи, которые рейд на мир-столицу Батарианской Гегемонии, должен был решить. Оставался решить еще один вопрос.—?Потери?Кроган ответил спустя пару мгновений, изучая данные с инструментрона.—?Двадцать пять процентов всех сил, повелитель. В основном пострадали те, кто поддерживал Нинха Унра.—?Как и хотел Повелитель…—?Повелитель! —?Голос одного из следящих отвлек Марта от наслаждения своим триумфом. —?Батары пытаются прорваться к ретранслятору!Трон развернулся к голопанели. Взгляд тут же устремился к карте, после чего скользнул по экранам, на которых горящие и побитые словно старые варрены корабли с трудом пытались добраться до ретранслятора…—?Пускай уходят.Следящий с удивлением уставился на своего вождя, но вовремя понял, что приказ лучше исполнить. Крутой нрав старого воина не любит тупиц, не исполняющих приказов. Сам же кроган размышлял о том, что же расскажут эти пираты азари, турианцам и людям, в чьи системы они прибудут и чьи силы будут вынуждены помочь им, задавая вопрос о положении в системе, из которой они прибыли. Корабли Кланов тут же отлетели от корсарских посудин и спустя пару часов они исчезли в свете ретранслятора. Повелитель клана Такар праздновал победу. Победу над врагом внешним и над врагов внутренним, причем обе победы были достигнуты в одном сражении. Ведь Совет попал в ловушку собственного узколобия, а сторонники клана Нинх, желавших свергнуть Окира и его сторонников, дабы самолично вести Кланы к победе, которой они не заслуживали. Март был воином. Воином, присоединившимся к Окиру ради мести и возрождения своего народа. И за данную возможность он был ему верен так, как были верны кроганы древности своему сюзерену. И потому, он ненавидел тех, кто на предобрейшее отвечал коварством и предательством. От того, что эти неблагодарные варрены получили по заслугам, погибнув ради отвлекающего маневра, не предусматривающего взятия Кхар`Шана получал тоже удовольствие, что и на поле боя, когда у него в руках его молот, а перед ним бьющиеся от ужаса враги, понимавшие свою никчемность перед ним. Впрочем, Март не был столь неблагодарным. Действия в системе Харса будут оценены по достоинству и Карх, младший вождь одного из малых кланов в составе Такара, будет награжден. Он исполнил приказ и нанес Гегемонии смертельный, скорее всего, удар, а флот Совета упустил свой шанс помешать Кланам начать свой кровавый поход против истинных врагов кроганского народа. И скоро планеты Иерархии и Республики утонут в крови. Что же до Альянса, то его черед придет позже. Возможно, покорителем людей станет Карх ибо он уже доказал свои способности и, что самое главное, свою лояльность истинному владыке клана Такар и истинному повелителю всех кроганов?— великому Окиру, спасителю кроганского вида!—?Сообщите повелителю Окиру, что мы готовы к удару. Сообщите всему флоту, чтобы ждали приказа к атаке.Воин кивнул и отправился исполнять приказ, а Такар Март с довольным выражением лица думал лишь об одном. О том, как турианские миры повторят судьбу Кхар`Шана, обратясь в пыль и пепел.