Пьер Аронакс (1/1)

Пьеру Аронаксу я сразу отдал предпочтение перед остальными. В самом деле, был рад его появлению на ?Наутилусе?. Я прочел его книгу, знал, что ученый любит море. Мы быстро сошлись во мнениях, могли разговаривать часами на самые разные темы. Как ни странно, но даже мне порой хотелось иметь интересного собеседника. Профессор оказался именно таким. Мне доставляло удовольствие гулять с ним по морскому дну, рассказывать о жемчужных россыпях, даже делиться планами на будущее. Самыми незначительными, но все же…То, что он влюбился в меня, восхищается мною, я понял почти сразу. Сделал вид, что не замечаю... Далеко не впервые на меня обращают внимание.

Когда жил в Европе, такое было сплошь и рядом. Женщины падали к моим ногам, я переступал. Мужчины добивались, завоевывали, я был недоступен. В душе не было любви, только ненависть и планы мести. Не хотелось растрачиваться на что-то иное.Вообще до тридцати лет, личная жизнь отсутствовала. После тридцати она была уже полностью устроена. Никто кроме Кеи мне не был нужен. Ее не стало, значит в графе ?личное счастье? можно поставить точку.Так я думал, пока в моей жизни не появился профессор Аронакс. Обычный человек, ничем на первый взгляд не примечательный. Я видел в своей жизни красивее, успешнее, богаче, моложе… Но я не встречал лучше…Когда я ответно ощутил к нему что-то? Не знаю. Помню лишь то, что, поймав себя на чувствах, не смутился и не испугался. Был полностью уверен, что это ненадолго, и скоро я вообще забуду о его компании, и мы даже перестанем встречаться. Моя самоуверенность не знала границ, и вскоре жизнь в очередной раз показала, насколько может все пойти не по плану.Его глаза, мягкие черты лица, проникновенный голос - все это действует на меня, словно волшебство. Как голос сирен. Но в отличие от этих искусительниц, присутствие Пьера несет надежду и жизнь. Заставляет сердце биться часто, горячо, вызывает желание любить и быть любимым.

Каждое мгновение, проведенное с ним, является идеальным. Где бы мы ни встретились и чем бы не занимались. Это может быть разговор, прогулка, завтрак, чтение книг. Не важно. Вместе с ним любое событие станет особенным.

Он много говорит о моем внутреннем мире. И мне это безумно нравится. Приятно, что он ценит мой ум, таланты, стремление к науке. Но иногда, втайне читая судовой журнал профессора (да, есть за мной такой не слишком достойный поступок), натыкаюсь на строки ?безумно красивый? или ?мой прекрасный капитан?. Прощаю ему эту слабость.

Я сижу за органом, пальцы погружаются в клавиши, извлекая мелодию. Он стоит рядом, слушает. Так происходит часто, далеко не впервые. Иногда играю что-то знакомое нам обоим, иногда, стараюсь удивить его и себя.Его ладонь накрывает мою руку. Музыка обрывается. Я замираю, на мгновение закрываю глаза. Чтобы острее ощутить его горячее дыхание на моей щеке, когда Аронакс склонится ближе.

- Вы прекрасно играете, Немо, - шепчет Аронакс. Потом его губы прижимаются к моей щеке, руки охватывают плечи.

Продолжаю не реагировать. Так хочется его немного подразнить. И он включается в игру.

- Ну же, - шепчет профессор мне в самое ухо, - вы как ледяной айсберг. Позвольте хоть немного растопить сковывающий лед.Наши пальцы переплетаются, даря друг другу восхитительные прикосновения. Наши губы сливаются в легком поцелуе, который с каждой секундой становится более глубоким, страстным, неконтролируемым.

Слова больше не нужны. Он - мой Аронакс. Я - его Немо. Мы это знаем, другие свидетели лишние.

Это лишь один из моментов счастья с Пьером. Того счастья, на которое я не имею права. Ибо когда-то сам перечеркнул любую возможность оставаться счастливым. Но рядом с ним появляется второй шанс…Верхняя палуба. Почти ночь, в небе сияют звезды. Светила, невероятно далекие от нас. Я, устав сидеть в каюте, поднимаюсь наверх. Хочу побыть один, вспомнить прошлое, представить будущее… хотя что там представлять? Покой и уединение - то к чему стремлюсь.Его шаги я узнаю сразу.В толпе бы различил походку любимого человека. Что поделать с проклятым сердцем, которое так жаждет любви?- Пьер, я никого не хочу сейчас видеть. Я предоставил пассажирам право на уединение. Так почему вы решили, что можете лишить этого права меня?Изо всех сил стараюсь говорить недовольным и строгим голосом. У меня получается, да только Аронакса обмануть не могу. Он слишком хорошо меня знает. Когда я успел так ему раскрыться?- У нас есть все права, господин Немо, - профессор, как обычно подыгрывает, но в его бирюзовых глазах пляшут смешинки. Нет, дорогой, меня ты тоже не проведешь.- Однако, - продолжает он, - вы меня не прогоните, не так ли?

- Отчего же? - не унимаюсь я, - спуститесь в свою каюту, сударь. Это приказ.Демонстративно отворачиваюсь, смотрю на волны.

?Не уходи. Подойди и обними. Если уйдешь, я окончательно разуверюсь в людях?.

Профессор тоже не спешит. Растягивает удовольствие. Но потом, я ощущаю на себе его руки. Такие нежные, надежные, крепкие и заботливые.

Быстро оборачиваюсь и заключаю его в объятия. Это служит спусковым крючком, неким сигналом. Запреты сняты, скованность исчезла, притворство неуместно.Ночь принадлежит нам. Мы будем стоять на палубе хоть до рассвета, отвлекаясь на поцелуи, нежные слова. Он счастлив рядом со мной, а я рядом с ним. С Аронаксом мне стабильно, спокойно, ощущается уверенность в том, что разочарование в сердце однажды смениться чем-то более светлым.

Я добровольно впустил этого чудесного человека в свой мир и в свою душу. Казалось бы, больше там ни для кого не найдется места. Однако, судьба не зря привела Аронакса на борт не в одиночку.