Часть 1. Я ТАКая... Глава 1. Утро (1/1)

Что-то мелькнуло в сознании, и я открыла глаза. Вместо утренних лучей, которые я люблю ловить на своё лицо, перед моськой оказалась подушка. Неудобная кстати. Совершив над собой громадно усилие, развернулась. Перед взором предстала комната. Не скажу, что моя. Тут ещё очень много осталось от старого хозяина, которое правда благодаря моим стараниям было собрано в ненужном углу комнаты.Со звоном в голове я оторвалась от подушки. Она сохраняла смутные очертания моего лица. На месте губ были кровавые следы. Я опять ночью искусала губы в кровь – значит мне опять снился кошмар.

Это плохо.

После поездки в ?гости? я теперь постоянно плохо сплю, и мне снятся кошмары.

Это очень плохо.Слава Богу, я их не помню.

Это хорошо.Сил больше не было, и я плюхнулась на грязную подушку. Со второй попытки удалось всё-таки соскрести себя с кровати.Паршиво.Да, просыпаться мне всегда тяжело. Самое главное проснуться, а всё остальноесамо склеиться. 6 утра – для базы несусветная рань, особенно в выходные, особенно летом. Сладко потянувшись и смачно зевнув, пришлось выбраться из-под одеяла, слегка ёжась от холода. Прохладненько однако. Переборов себя, босиком добежала до окна и убрала штору. Словно получив свободу, свет рассеялся по всей комнате, озолотив своими бликами каждый уголок.Красиво.Люблю такие моменты…Хорошо…

Ненавижу когда повседневная рутина проникает сквозь тонкую идиллию. Проблема: на полу стоять холодно. Одно из возможных решений: залезть на подоконник. Подоконник завален, отсюда следует…Недолго думая, я сгребла всё в кучу, а сама запрыгнула на освободившееся место…Лепота!Посидев так с минуту, насладившись теплом и спокойствием, я начала собираться. Не то чтобы мне не хотелось вот так беззаботно сидеть у окна, даже наоборот, но во мне проснулось другое желание – желание прогуляться по утренней базе! К тому же вдруг я не одна такая? А вдруг!Натянув фирменный кожаный комбинезон с чёрно-золотыми буквами ?РТ? (после разноса начальством нашего начальства, когда то приезжало к нам с проверкой и увидело, что мы ходим в том, в чём душе угодно, всем велели выдать по комбинезону) и обувь, я выбралась наружу.Тишь, гладь и божья благодать.Шаги глухо раздавались по бетону. Для начала проверила атриум. Был шанс наткнуться на десантников, которые ещё не очухались от вчерашней гулянки…Пусто.Ну и хорошо. Никто не будет мешать думать. Думать я люблю. Думать – это святое. Постоянно анализировать себя и других, свои и чужие поступки и окружающий мир. Единственное, что хоть как-то приводит всё под логику и не даёт сойти сума.Из атриума я поднялась наверх, в район жилых комнат, и, опёршись локтями на перила, уставилась всё на тот же атриум. Бетон бетоном, но цвет какой-то странный. Серый, но не навевающий тоску, а скорее наоборот, и чёрные крапинки тут неспроста – всё это будоражит воображение…Неизвестно, сколько бы я так стояла, но я стояла так до тех пор, пока рука сама собой не потянулась к медальону. Шея была пуста.Караул!Я хаотично начала обыскивать карманы. Безрезультатно. Чёрт! Если он попадётся на глаза начальству, то его у меня отберут, а потом ещё и устроят обыск в комнате и заберут фото в пластике… Блин!-Не это случайно ищешь?— прервало мои хаотичные размышления знакомое сопрано за спиной. Я резко развернулась. Кто это мог быть, как не Сирень. В её руке на цепочке болталась знакомая вещица.-Откуда он у тебя? –подозрительно спросила я, хищно всматриваясь в украшение и в тоже время пытаясь понять какие планы у неё на счёт меня.

-Вчерашняя тренировка. Видимо слетел. Замочек расстегнулся. Будь внимательней,— с этими словами она подошла ко мне и протянула медальон.Неожиданно.Я тут же раскрыла его, проверяя, оба ли фото на месте. Нетронуты. Я вздохнула с облегчением, но тут же напряглась. Сирень знала о моём секрете.

Это неизвестно чем закончиться.Она встала рядом со мной, точно так же облокотившись на перила.-Кто это?— поинтересовалась она, смотря в атриум. Я думала, говорить – не говорить. В конце концов, с Сиренькой у нас натянутые отношения. Были натянутыми. Сейчас всё нормально. Вроде.

-На одной стороне моя бабуля. Сейчас её уже нет,— начала я ровно. Какого… ей надо знать кто это. Или она догадалась и специально сыплет мне соль на сердечные раны? На что всё это сдалось ей?.. Я никогда не могла её понять.-А второе лицо мне знакомо, по крайней мере похоже на знакомого,— сказала она, всё так же смотря в атриум, возможно даже на тот же бетон.На второй фотке был Пашка. Родители как-то щёлкнули нас вместе, когда он к нам забегал. Нам та было по 9-10 лет. Откуда она его знает? Заметив, что я насторожилась, девушка поспешно перевела разговор на другую тему.-А то фото, в обложке. Это как я понимаю, твоя мама?— Шок! Откуда она ЭТО знает? Сирень соизволила ко мне повернуться. Я не ответила. Повисла пауза, а потом она продолжила.-Ты не думай, что это твой секрет. Его ты скрывала только от нас. Им то всё о тебе было первоначально известно,— я внимательно слушала, но та пошла другим путём.-Тебе повезло. У тебя была семья, своя жизнь – ты личность, человек. А мы? Вот кто мы с Дрюпиным? Никто,— поникшим голосом изрекла она. Я внимательно посмотрела на неё и заметила на щеке след от слезы. Сирень поспешила от меня отвернуться, но продолжила недрогнувшим голосом.-Тебе повезло,— повторила она.Я конечно была шокирована тем, что она дала слабину, ведь она всегда для меня была невозмутимойи холодной и, даже признаюсь, чем-то вроде идеала. Я всегда хотела быть такой. И стало только хуже.Когда до меня дошёл смысл сказанных ею слов, они оказались как контрольный в голову.-Повезло?! –воскликнула я,— да о каком везении может идти речь! Меня вырвали из своей же собственной жизни! Представь себе какой-нибудь прибор. Недостаёт в нём какой-нибудь микросхемы, и он бесполезен. Где моя семья? Где моя жизнь? ГДЕ Я?!— последнюю фразу я просто проорала во всё горло, зато сердце после стольких эмоций не дрогнуло. Всё-таки Варгас был прав на счёт мышцы, которую можно накачать. После этих слов Сирень молчала. Она так и продолжила стоять, не шевелясь, смотря в одну точку. Когда всё это начало меня раздражать, она не сказав ни слова, направилась к лестнице, но потом остановилась и сказала:-Ты хотя бы знаешь, что они у тебя есть, и они тебя любят,— больше ничего не говоря, Сирень начала спуск. Я опешила.-Доброго утра,— холодно сказала она, не останавливаясь и не оборачиваясь.-Да какое оно к чёрту доброе!— вспыхнула я, крикнув в удаляющуюся спину.